Хранимый сиреной

Борт едва заметно покачивался из стороны в сторону. Когда ты буквально живёшь на корабле то перестаёшь обращать на подобное внимание. Шатен легко отрывается от подушки смотря невидящим взглядом на раскошенные перины своей каюты. Она богата и просторно, чего стояла одна кровать на которой с лёгкостью могли поместиться три человека. Шёлковые простыни, до одури мягкие подушки, что уютно обрамляют форму головы, баюкая, как маленького птенца в родном гнезде. Пушистые одеяла, которые он не помнил откуда привёз согревали по ночам мягко оборачивая. Но Дазай все равно чувствовал холод. Откинув белоснежную ткань, вместе с красным пледом, что был расписан золотыми узорами роз. Будь проклят тот день, когда он увидел его на рынке. Произведение искусства, которому место в дворцовой музее, но не как ни на пиратском судне. Дазай не сразу признался себе, что оно напоминало ему о детстве. О доме. О друге. Толи в цвете было дело, толи в запахе соли, что успела впитать ткань, то ли в роскоши, что она несла. В воспоминаниях и снах тот всегда приходил звездой. Поднялся на ноги. В зеркало, чьи края инкрустированы дорогими бриллиантами смотрел юноша двадцати трех лет. Кудрявые волосы нервной волной лезли в глаза неуклюже торчат сверху. Заспанные глаза и след на правой щеке от наволочки. Сегодня опять спал неподвижно. Все из-за сна. Бесчисленное количество раз мир грёз встречает все одним и тем же временем. Временем детства. Тогда он был по настоящему счастлив. Живя в богом забытой деревушке, поедая кашу на воде, да кусок ржаного хлеба казался роднее и приятнее. Сейчас он может позволить себе питаться редкими рыбами со дна океана, под приправой специй, для добычи которых полегло двадцать людей на склоне гор, с лёгкой присыпкой золота вперемешку с пурпурным шоколадом, запивая это все несколькими видами рома, чья выдержка уходит далеко за предполагаемые годы жизни человека. И так можно завтракать каждое утро до скончания своих дней. На его борту и в нескольких тайниках разбросанных по всему свету хранились ценные сокровища. Но радости это не приносило. Какое дело до безделушек если самое ценное и дорогое на этом свете все ещё не у него. Не на борту, а черт знает где. «Хранимый сиреной» так звался злосчастный корабли, гроза морей. Вот только самой сирены на нем никогда не было. А ведь он обещал. Дазай вправду вернулся. Приплыл, когда его корабль больше напоминал рыбацкую лодку. Приплыл, когда в его команде были те же дворовые мальчишки, беспризорники как и он сам. Приплыл в эту чёртову бухту. Ничего. Сердце пятнадцатилетнего мальчика сжалось, а мозг отказывался в это поверить. Они ведь договорились встретиться здесь. Тогда где он? Неужели не дождался? Бухта была разрушила. Камень на камень не сходился. Обыскав все до каждой водоросли, неоднократно прыгая в воду в надежде, что ангел как тогда появился и отсчитает его. Ничего. Пусто. Бухта была пуста. Где его теперь искать? Океан огромен, куда могло занести рыжую макушку? На север? Юг? А может к людям? Дазай не остановился. Команда набралась становясь все преданнее и умнее. Корабль роскошные, а его влияние больше. Вскоре не было ни одного моряка не знавшего личность Осаму, что обитает в проливе соединяющий несколько торговых каналов. Жестокий. Не знающий пощады, временами даже к собственным подчинённым Дазай внушал страх. Он не стал придумывать себе имена по типу "черный жнец" или "одноглазый смертник" оставил просто Дазай Осаму. Вдруг Чуя услышит слухи и вспомнит друга детства сам его найдёт. Дни проплывали, а Дазай так и не смог встретить ни одну сирену. Отчаянно брался за любые слухи о "морских чудовищах, что топят корабли своим пением " побывал на сотне "кладбищ судов и могилах моряков" от их рук, но никого не смог встретить. Их словно никогда не существовало. Но как так, он же лично знал нескольких? Однажды, грабя очередное судно, что посмел внемлить его словам Дазай обнажил трюм. Вскрывая без сожалений деревянные ящики узнал страшную истину. Безжалостно отрывая доски, вырывая гвозди насмешливым взглядом заглянул на дно. Там на голых, гнилых досках лежало тело мальчика. Вернее сказать сирены. Тело не до конца перевоплотилось и на нежной коже виднелись сухие чешуйки. Они спадали, словно отмершие крыло бабочки рассыпаясь в воздухе. Длинные розовые волосы пропитанные алыми пятнами были прижаты цепями к телу, наверняка это было больно. Во рту была какая-то тряпка. Видимо, что бы парень не пел. Сухой. Вся его кожа была ужасно сухой, а ниточки пульса просто не было. Дазай невольно представил на его месте Чую. Такого же мёртвого на дне чьего-то судна. Без спасительной влаги, проживая свои последние дни ничтожны грузом. С сухой, перетертой кожей, может даже не дай бог... с гарпуном. Мгновенный образ заставил отшатнуться от ящика под недоуменные взгляды членов экипажа. Все ящики были немедленно вскрыты. Нашли много бедных созданий, чьи голоса больше никогда не порадуют никого. Их было около десяти. Совсем ещё дети, некоторые постарше, Дазая чуть не вырвало, когда открыл очередной ящик и увидел двух девушек плотно прижатых друг к другу убитых гарпунами. Как мясо. Просто мясо. Их безжизненные серые глаза аквамаринового цвета смотрели куда-то вверх. Все мертвы. Он велел убить каждого на судне, после чего потопить его. Приказ был выполнен беспрекословно, туши морских обитателей забрал и похоронил на берегу одного острова. Команда скорбила неделю. Многие члены узнали от более старых, что присоединились к капитану ещё в деревне, что у шатена и у них был друг сирена. Тогда Дазай бросил все силы на торговлю рыбы, оказалось была целая сеть по продаже чудесных существ. Товар ценный: красивый, талантливый так ещё и мясо у них вкусное. Ещё если приплести, что эти твари вырезали в прошлом моряков тоннами это даже благородно и справедливо. Конечно так ли это на самом деле, а не по глупости моряков никто проверять не стал. Бросив все силы на экономику и политику прикрывал продажу одну за другой перерезая всех работников конвейера. Ему не было их жаль. Они сами убивали и продавали, а мысли, что один такой работник мог убить Чую придавало новой силы и агрессии. Сердце сжималось, а тело холодело, когда он сам лично проверял каждое тело, было страшно осознавать, что открыв очередной ящик на него уставятся мёртвые голубые глаза. Он старался всех схоронить по достоинству. Были и живые. Но никто не знал о потерянном друге или просто не хотел говорить. Дазай их не винил, пережив подобное понятно почему они не доверяют и стараются как можно скорее вернуться в свою среду обитания. Но он все же надеялся, что те найдут и передадут Чуе, что он его ищет. Что вот он, здесь! Прикрывая очередную линию торговли на дне ящика увидел девочку. Её фиолетовые волосы были грубо обстрижены под корень наверняка пущены на продажу для парков какой-то избалованной принцессе. Дазай узнал её. Это была подруга Накахары, маленькая Луна или Луиза, ей не было и пяти, но она иногда играла с ними или плавала недалеко. Редко, но все же. Чаще девочку видели с мамой, малышка Луна или Луиза пугливо пряталась за подол платья, смотря большими фиолетовыми глазами на людей. Сейчас они были закрыты. Эта новость перевернула мир и заставила параноить ещё больше. Знакомая ему, знакома Чуи. Что если его тоже поймали? Что если его убили? Было безумно жаль девочку, но мысли что на её месте мог быть его друг придавали холод грозе морей. Она ведь наверняка уплыла с ними. Почему он не пришёл раньше? Почему не нашёл её? Сколько она могла бы ему поведать, о чем рассказать. Сейчас она на глубине семи футов в золотом песке с мраморной плитой наверху. Импровизированное кладбище на котором он писал примечательные черты ведь не знал имён трупов. А так родственники погибших могли узнать по описанию. Когда «хранимый сиреной» возвращался на кладбище на некоторых могилах лежали сухие морские цветы. Сестрица Кое была права. Сиренам жить опасно. Кошмары в котором Чуе пронзали сердце гарпуном, пускали на мясо, заставляли петь или отправляли в рабство преследовали по ночам. Днем от них тоже не было покоя они накатывали удушливой волной до дрожи в пальцах и коленях. -Капитан! Дазай отшатнулся от громкого источника звука, что раздался у правого уха. Так и оглохнуть недолго. Но вопль подчинённого, что стоял стушевавшийся рядом вывел из раздумий. -Простите, я не ожидал, что вы так, - прикрыв фиолетово-жёлтые глаза и заведя руку за белобрысую макушку проговорил парнишка. - но вы сами виноваты, до вас не докричишься. -Я просто задумался. Оправдывался Дазай. Взгляд устремился к зеркалу, чьё отражение не поменялось. Горько выдохнув направился к шкафу с изысканной резьбой морского сражения на ней. -Вечно вы так, а вот Куникида уже в который раз проклинает вас на мостике! Дазай свёл брови к переносице. Многие бы сказали, что пиратская команда не должна быть такой. Но ему все равно. Подчинённые знали праведный гнев своего капитана и искренне боялись его в те моменты. В остальное время просто уважали. Они в одной лодке как никак, а не подчиняться Дазаю было просто невозможно. -Что там ещё у него, - без интереса произнёс Осаму выуживая из захламленного гардероба рубашку. Стоило там давно прибраться, но руки никак не доходят. Оценив уровень помятости объекта прикинул, что стоит одеть далее, дабы не выглядеть уж совсем помятым. Подобное поведение и неуважение к одежде он не прощал своим людям, но сам редко его соблюдал. Не считал важным. - настолько важно, что потревожило мой прекрасный сон. Эх, Ацуши знал бы ты, что мне снилось. Мечтательно закрыл глаза Дазай. Снова воспоминания из детства. Казалось обычный обрывок, где они ходили на пикник. Простое покрывало и тёплые булочки с молоком. Они тогда чуть не подрались с Чуей за подледную. Шатен все равно бы её ему отдал, но как вышло. По итогу и порицанию рыжий разделили её пополам. Заливал, что он не заботится, просто очень щедрый, а Осаму тощий. -Вам всегда снятся хорошие сны капитан, только вот днем вы- Мальчонка тут же прикусил язык встретившись с полным печали и грусти взглядом. -Корабль там. -Зашли на мою территорию, - сейчас они как раз проплывали пролив, что находился в его власти. Система построенная на протяжении семи лет работала слаженно предоставляя Дазаю и его команде полную свободу действия совместно с увеличением капитала через налоги нескольких государств. Всё обернулось весьма вовремя. - глупцы. -Поломка капитан, им, - неуверенно проговорил Ацуши учтиво отвернувшись от переодевающегося. - им нужна помощи. Течение снесло их сюда. -Просят помощи? -Да, просят помощь и сохранение жизней взамен предлагают груз и людей. Люди ему не к чему. Зачем лишние рты, что готовы вонзить нож в сердце с удовольствием провернув его на три оборота чтоб наверняка. -Что ж давай взглянем, что там у них ценного. * * * -Мы скромные рыбаки, у нас нет чего-то ценного, но почтем за честь если нашей рыбой насладится сам капитан «Хранимый сиреной»! Противный низким мужчина завидев Дазая начал пресмыкаться. Не любил таких людей, они вызывали лишь отвращение, что он не стеснялся показывать. Ещё завидев того со своей лодки приближаясь ближе проникся к мужчине презрением. Бедолаги «Катрины» угодили в недавний штор и лишились почти всех мачт. Везунчики, что выжили сами. Без парусов, со скудным набором припасов им не протянуть долго. А эвакуировать экипаж в лодках не решались. Прошествовав по грязной палубе, морские водоросли липли к идеально начищенным ботинкам. «Катрина» и вправду выглядела ужасно, а люди до безумия уставшими. Ещё бы не устать сражаясь со стихией. Мужчина как-то представился, но Дазай пропустил это мимо ушей спускался в трюм. Он был забит ящиками с рыбой. -Ацуши, все ящики проверить, рыбу на борт, - капитан не станет давать её своим подчиненным, он вообще не привык доверять людям. Лучше отдать мясо детей морей нескольким деревням, что с ним сотрудничают. Предварительно конечно же проверив. - оставь несколько. Запасы на исходе этим людям придётся есть свой же улов. Если это ловушка - судьба посмеется над ними. Если же нет, то Дазай знает парочку людей, которым не жалко будет дать на пробу. Но экипаж «Катрины» кажется наоборот обрадовался этой новости, мол пират, а такой добрый, не умрут с голода. Мужчина ещё долго распинался пока ящики вскрывали один за другим, выносят из потрепанного трюма. Осаму уже был готов развернуться на каблуках, его подчинённые большие детки, алгоритм выполнить смогут его. Окликнули: -Капитан, здесь... Белобрысая девушка не знала, что сказать, когда капитан видел мёртвые тела сирен впадал в безумие. Завсегдатае говорили ей, что у того лучший друг был сирена. И что то ль его убили, то ли продали, то ли он сам его кинул, то ли он его ищет. Но факт остаётся фактом: для Дазая тема морских див была больнее всего. К счастью девушке не пришлось объяснять, мужчина понял, без слов подскакивал к ящику. Тело молодой девушки с чёрными волосами и пышными ресницами, белоснежные аккуратные ножки были в крови от долгого бега. Дазай съежился, вжимая мужчину взглядом в стену. Тонкой ниточки пульса не было. -Живо вскрыть все ящики! Отдал он приказ нечеловеческим голосом наставляя на испуганного морехода саблю. -Сколько?! -Что? - с ужасом отошёл мужчина глядя на пирата, что резко приставил оружие. -Сколько их?! Скольких вы убили?! -М-мы н-никого не убивали, господин! П-прошу вас тут недоразумение! -Где?! Где вы их изловили?! -Да, говорю же не знаю! - нервно оправдывался мужчина, - У н-нас п-попросили помощи в транспортировке буйного груза! - Отвратительно «буйный груз» - они живые и хотят жить. - М-мы даже не знали, что там за твари! К северу от сюда, они щедро заплатили! Возьмите деньги прошу! -Как звался корабль?! Куда он плыл?! - Может еще успеет. -Не знаю! Я не разгля- Дазай не желал слушать жалкие оправдания. На деревянный пол полилась алая жидкость из нанесенной раны. Тело упало громко и противно плюхнувшись. Экипаж «Катрины» попытался что-то сделать, но любая попытка пресеклась новым трупом. Возможно не стоило убивать «невиновного», но пирату было все равно. Кто знает сколько они продержали на своем борту «проблемный груз». -Живой! Дазай он дышит! Слова, что он каждый раз жаждет услышать прозвучали в глубине лабиринта из раскрытых ящиков рыбы. Живой. Они нашли кого-то живым. Не польстив некогда живым членам экипажа даже взглядом пересек то расстояние. От ящика отшатнулся светловолосый парень. Сломанные волосы забавно вздрогнули на воздухе, а золотые глаза устремились к капитану. -Дазай, там… Почти прошептал Кенджи глядя на подошедшего капитана. Он как и он всегда боялся узреть знакомые черты лица на дне дрянного гроба ящика. Капитан пиратского судна мигом оказался у ящика с ужасом смотря на груз. В помятой и драной одежде с кровавыми пятнами лежал давно пропавший друг. Сирена, чьи руки, босые синие ноги безжалостно обмотаны цепями до кровавых подтеков лежала в позе эмбриона в маленьком квадратике. Рыжие волосы были противно спутаны, огонь пропитаны кровью, что не так давно сочилась из раны на голове. Чуя еле заметно дышал в толстую веревку, которой ему зажали рот, она ужасно натерла щеки. Осаму не верящей склонился к шее пытаясь найти пульс. Он слышал что тот жив, но поверить в это так просто видя тело, что выглядело мертво. Дрожащими руками дотронулся. Подушечки боялись что от малейшего касания тело рассыпаться во прах. Под руками что-то билось. Сердце. Он живой. -Чуя!- Дазай рвал рукава одежды целясь ими за гвозди торчащие из ящика за отслоения дерева вынимая до одури легкое тело. - Все хорошо, все будет хорошо! Бормотал себе под нос откидывая бренный метал, что был не достоин касаться прекрасного создания. Безжалостно разрезал веревки прижимаясь головой к груди — дышит. Аккуратно и быстро берет на руки спешно вынося из трюма. -Лодку, живо!- гаркнул отдавая приказ знающим людям. Казалось голос достиг «хранимый сиреной» ибо экипаж засуетился подбегая к краю борта. - Воды! Малословные приказы сразу исполнялись без малейших объяснений. Деревянное корыто именуемой лодкой неуверенно покачивается из стороны в сторону пока капитан просит быстрее. Богатое одеяние капитана местами становится красным. -Держись Чуя, потерпи, потерпи, - аккуратно придерживает тело. Главное опустить в воду как можно скорее. Все это понимали. Больше не было вопросов: почему не кинуть в море? Ответом на который служил: утонет. Сирена обращенная в человека без сознания утонет быстрее камня. В такие моменты они максимально похожи на людей, те тоже пойдут ко дну в беспамятстве. Потому поток воды нужно контролировать. Это было то, чему он научился за годы спасения. - еще чуть-чуть. Вбежав громко хлопнув дверью об стену окинул взглядом каюту. Как и приказывалось в углу залитая ванна. Длинное корыто в котором любил расслабиться капитан и откачивал полулюдей. Ну по крайней мере одну из них, на борту находилось как минимум пять подобных сооружений. Ёмкость большая бережно опускает тело. В прозрачной воде расплываются алые цветы подымаясь на верх красными лепестками. Подбегает к небольшому дивану хватая первую попавшуюся подушку слыша тихий всплеск. Голова просто соскользнула с бортика полностью накрывая водой парня из уст которого уже подымались драгоценные пузыри воздуха. С бешено испуганным взглядом мигом приподнял тело. Переворачивает голову силой открывая рот, вода послушно стекает подхваченная подушка зажимается между бортиком и головой. Убедившись, что тот зафиксирован подбегает к столу на котором всегда красуется фляжка. Тихонько приподняв подбородок и заставляя открыть рот медленно вливает. Периодически возвращает в прежнее положение давая передышку и повторяя все по новой. Верхняя одежда давно скинута, небрежно закатывает рукава погружая руки в воду. Осторожно расстегивая перепачканную и драную рубашку без раздумий швыряет куда-то на пол. Тело усеяно многочисленными ранами, что начали пускать в воду разводы. Грудь спешно покрывают чистые бинты Дазай тихонько вытаскивал тело по пояс промачивая раны. Штаны, что еле прикрывали щиколотки так же бездушно откинуты в сторону на их место приходят белые полосы, поверх Осаму натягивает штаны для приличия. Приходится их немного скатать и подвернуть, но вроде нормально. Большевато, но потянет. Нужно сменить воду в ванне. Подозвав нескольких подчиненных меняет держа тело самостоятельно. Подбегает к умывальнику наполняя маленькое корыто чистой водой. Чуя все так же беспечно лежит в ванне безвольно откинув голову на подушке. Кончик полотенца намокает Осаму принимается нежно протирать лицо. По родному проводит подушечками пальцев по щекам губам. Ловит себя на мысли что тот все еще прекрасен. С головой сложнее. Приходится позвать Одосаку чтобы лил воду, пока капитан старался вычистить из огня кровь. Мягко массирует голову с помощью какой-то густой настойки, которой себе моет волосы. Приятно пахнет травами. Закончив с тяжёлой работой откидывается на стуле в близ ванны. Голова поворачивается в стороны юноши пока рука пробегается по водопаду волос. Нашёл. * * * Последующую неделю капитан не покидал каюты. Все смотрел за сиреной поя настоями, меняя бинты омывая голову, тщательно расчесывая гребнем, да просто сидя рядом положив голову на сложенные руки на бортике. Среди команды подобное стало феноменом. Несколько людей, что были с Дазаем еще в той бухте поведали о странной и пугающей реакции. Кенджи рассказывал об общем друге под комментарии и поддакивания Оды Сакуноске и Идзуми Кёки. Рассказывали о совместных похождениях, что сейчас казались иной жизнью затерявшись где-то далеко, но греющих душу.