«Remember»

Бэкхён останавливается перед высотным зданием, засовывая руки в карманы своих потертых джинс. В эти двери входят только в дорогих костюмах из лимитированных коллекций, либо же сшитых на заказ. Чонин оглядывает это самое здание, сильно запрокидывая голову назад, щурясь от палящего солнца. Затем его взгляд возвращается к брату. — Тебе не кажется, что выглядишь ты слишком... Неподходяще? — Одни мои джинсы стоят дороже, чем три таких костюма, - лениво отвечает Бэкхён, кивая в сторону проходящих мимо мужчин. — Даже боюсь спросить, где ты их купил, - хмыкает Минсок. Троица проделала огромный путь, вернувшись в дом Габриэля, а затем обратно в Сеул. Нужно было обсудить много деталей. Так же, Бэкхён предположил, что Анну мог забрать необязательно враг отца, но и его собственный. Ведь Бён за свое длительное существование тоже ангелочком не был. Правда, и мало было тех, кто хотел его к себе в клан. Зато много недовольных своевольным вампиром, возомнившим себя Господом Богом. Бэкхён этого не знал, конечно, но очень многие бессмертные сравнивали его с Габриэлем, которого знали как в узких кругах, так и в широких. Вот только разница между древним вампиром и вампиром, которому едва перевалило за тысячу лет, была слишком бросающейся в глаза. Габриэль всегда поступал по справедливости и старался уладить любой конфликт словами, чтобы понапрасну не проливать кровь. С Бён Бэкхёном же такого проявления человечности ожидать не приходилось. Стоило кому-то развязать маленькую войну и пойти против него, вампир действовал быстро и четко - убивал. И даже если кому-то взбредало в голову пойти на попятную и молить о пощаде, Бён не знал такого понятия. — Ты думаешь, что кто-то здесь действительно настолько глуп, чтобы похищать твою сестру? - спрашивает Минсок. — Нет. Не думаю. Но уверен, что они могут знать того, кто обладает такой глупостью, - отвечает Бэкхён. — Хён, - поворачивает голову к старшему брату Чонин, — ты нажил так много врагов за триста лет? Зачем? - младший действительно не понимает, почему его брат жил такой жизнью. — Я никого никогда не трогал первым, Чонин, - говорит Бэк. — Я просто жил. Но обязательно находились те, кого не устраивал свободный вампир под их носом, и все боялись, что я подомну их под себя... Будто мне это нужно, - фыркает Бён. — Ты думаешь, тебе позволят войти? - Минсоку очень любопытно происходящее. Насколько догадывается Ким, это здание принадлежит одному из древних вампиров, который приблизительно одного возраста с Габриэлем. Минсок точно не уверен, были ли какие-то дела у этого вампира с отцом братьев, но, склоняется к тому, что они все же пересекались в прошлом. Точнее, Ким Минсок знает наверняка, кто этот бессмертный, и что его связывает с Габриэлем, но говорить об этому кому-то из младших не собирается. Пока не собирается. — Пойдем и узнаем, - холодно улыбается Бэкхён и уверенно идет к главному входу. Охрана тут же останавливает троих неизвестных, придирчиво оглядывая каждого из них с головы до ног. Чонин, как и всегда, одет с иголочки в черный классический костюм, который, кстати говоря, тоже из лимитированной коллекции именитого бренда. На Минсоке сатиновая рубашка песочного цвета и белые зауженные брюки. Взгляд секьюрити задерживается на Бёне, на котором надета обычная светлая футболка и голубые джинсы с кедами. — Вы кто такие? - звучит угрожающий голос. — Пришли поговорить с вашим боссом, - отвечает Бён. — С тобой он точно вести беседы не станет. Ты себя видел? - взгляд отражает всю брезгливость и осуждение. — Боже, - вздыхает Бэк, снова засовывая руки в карманы. — На дворе двадцать первый век, а люди всё еще оценивают личность по внешнему виду. — Хён, может я пойду? - спрашивает Чонин, хотя прекрасно знает, какой ответ услышит. — Давайте поступим следующим образом, - продолжает Бён, пропуская слова младшего мимо ушей. — Вы просто пропускаете нас и остаетесь в добром здравии. — А если нет, то что? - откровенно смеется один из людей в черном. — Что ты сделаешь? — Убью вас всех. И начну с тебя, - жесткий взгляд пронзает самоуверенного и напыщенного индюка, заставляя того громко сглотнуть. Бэкхён прекрасно знает о силе своего взгляда. За долгие столетия он научился смотреть на людей так, что они буквально чувствовали затягивающуюся борозду на своей шее. — Что здесь происходит? - глубокий мужской голос прерывает секундное молчание в холле. — Здравствуй, Лука, - хищно улыбается Бэкхён, тут же посмотрев за спину трясущегося охранника. — Бэкхён? - кажется, вампир прибывает в сильнейшем шоке. — Что... Зачем? — Разговор есть. Твой босс у себя? — Не смей, слышишь? - шипит вампир, подходя вплотную к Бёну. — Ты имеешь наглость заявляться сюда? — Лука, - лениво тянет Бэк, — я пришел с миром, ты же знаешь. Мне не нужна война. Я просто хочу кое-что спросить у твоего наставника. Молодой вампир с яростью смотрит на Бэкхёна, сжимая пальцы в кулаки. В последний раз, когда этот вампир переступил порог данного здания, погибло около сорока собратьев Луки. Это было, кажется, лет десять назад. Но что такое для бессмертного десять лет? Одна минута, пожалуй. — Кто они? - чуть спокойнее спрашивает вампир, бросая короткий взгляд на Минсока и Чонина. — Мои друзья, - просто отвечает Бён. — Это Сюмин, а это Кай. — И зачем ты притащил их с собой? — Ну, как же, - улыбается Бён, но от этой улыбки ползут мурашки и кровь в жилах становится еще холодней обычного. — Вдруг ты решишь на меня напасть? А вас тут много, я один, - Бэк откровенно издевается, что молча проглатывает Лука. Потому что прекрасно знает, что ему не победить в этой схватке. — Сначала я ему доложу о твоем приходе, - бросает вампир и удаляется. Секьюрити стоят и не знают, что им делать. С одной стороны, понятно, что эти трое далеко не друзья босса, с другой стороны - Лука не отдал приказа их убить. — Пойдем, - кивает Бэк Кимам и проходит дальше. Чонин внутри просто ликует от того, как старший разрулил ситуацию. По правде сказать, Чонин мало знал брата за пределами их семьи, без крыла Габриэля. И ему было интересно его узнавать заново. Минсок же отмечает для себя, уже в который раз, трезвость и остроту ума Бэкхёна. Правда, он был удивлен, что Бэкхён назвал этому Луке совершенно другие имена. Откуда взялись Сюмин и Кай? Он таким образом хотел защитить их? — Бэк? - тихо обращается младший к брату. — Что у тебя было с этими людьми? Почему он смотрел на тебя волком? — Как-нибудь в другой раз расскажу. Не здесь, - так же тихо отвечает ему старший. — Он боится тебя, - констатирует факт Минсок. — Сильно боится. Что же ты за вампир такой, Бён Бэкхён? — Обыкновенный, выращенный отцом, - с полной серьезностью отвечает Бён. — Он ждет, - возникает рядом Лука. — Тебя одного. Эти двое останутся здесь и подождут. Бэкхён смотрит сначала на Минсока, затем на брата. Конечно, он не собирался оставлять его здесь. Но и выбора у него особого не было, потому что в другом случае придется снова драться и убить несколько десятков вампиров. А он пришел сюда не за этим. — Нини, - слышит голос старшего в своей голове Ким. — Будь осторожен и не ведись на провокации. Ни при каких обстоятельствах не вступай с ними в конфликт. Мы пришли сюда только за ответами на некоторые вопросы, и должны мирно уйти. Ты меня понял? Что бы они ни сказали, что бы ни сделали, сохраняй свой ум в холоде. Чонин коротко и едва заметно кивает. Минсок внимательно наблюдает за ними двоими, но молчит. Бён бросил на него красноречивый взгляд, по которому старший догадывается, чего от него хочет Бён. Ким тоже коротко кивает. Бён стоит в лифте рядом с Лукой, который, кажется, вот-вот взорвется от злости. Что с него взять? Он слишком юн, всего сотня лет, не научился еще сдерживать свои эмоции и энергетику. Бэк ухмыляется, ощущая на своей коже весь негатив мальца, но стоит совершенно расслабленно. Кабинет босса находится на самом верхнем этаже, и тусклый голубой свет на цифрах перескакивает слишком медленно. Когда-то Бэкхёну предлагали здесь "работу", пророча успех и много денег. Но Бён отказался, потому что средств у него и без того хватало, а плясать под чью-то дудку он не собирался, ведь вампир никогда этого и не делал. Отношения с Габриэлем были выстроены на чистом доверии и семейных узах, и у Бэка и в мыслях не было предать его убеждения, которые стали потом и его. Вся семья Отца была вольна и свободна, куда бы ни шла и что бы ни делала. И вампир не собирался это менять в своей жизни. Наконец, двери лифта открылись на нужном этаже. Лука пропустил Бэкхёна вперед и вышел следом. Он буравил его спину прожигающим взглядом, но ничего не мог больше сделать. Десять лет назад его наставник заключил с Бён Бэкхёном сделку, условием которой являлось разойтись по разные стороны и больше никогда не пересекаться. Но сегодня, кажется, сам Бэкхён нарушил свое же поставленное условие. Парни остановились у массивной деревянной двери. Лука коротко постучал, а затем вошел первым. — Он здесь, наставник, - оповещает парень и низко кланяется. — Бэкхён, какими судьбами? — Здравствуй, Кристиан, давно не виделись, - Бён улыбается и сразу присаживается в дорогое кожаное кресло напротив стола мужчины. — Разговор есть. — Ты свободен, Лука, - кивает Кристиан своему ученику и вальяжно откидывается на спинку своего кресла. Лука не имеет никакого желания оставлять своего наставника одного с Бэкхёном, но и ослушаться приказа не смеет. Поэтому, снова низко кланяется и выходит из кабинета. — Кажется, мы условились, что больше наши дороги не пересекаются. Я тебя не тревожил, так зачем пожаловал? — У меня есть парочка вопросов, - Бён кладет ногу на ногу и смотрит точно в глаза старшему. — Мы ведь знаем оба, что без твоего ведома ни одна муха не пролетает в воздухе. — И? — Был ли кто-то, кто наводил обо мне справки? — Ты снова ввязался с кем-то в войну? - хмыкает старший, приподнимая брови. — Ты же меня знаешь, - широко улыбается Бэкхён, но его черных глаз эта улыбка не коснулась. — Я добрый, пока меня не трогают. — То есть, хочешь сказать, что какой-то полоумный решил бросить тебе вызов, и у него это получилось, раз уж ты заявился ко мне? Занятно, однако. — Мне не просто бросили вызов, Кристиан, - голос Бёна поменялся за долю секунды, приобретая те самые нотки, которых боялся всякий, кто сталкивался с силой и мощью вампира. Его взгляд наполнился пустотой и жаждой убийства. На памяти Кристиана, Бэкхён был всего лишь вторым по счету вампиром с такой аурой, которого он встречал за все две тысячи сто пятьдесят шесть лет своего существования. Старший знал, что в разы сильнее, что Бэкхён ему не соперник, но, в то же время, четко понимал, что сила Бёна не в физике, а в логике и стратегии. И если идти на него, имея в запасе лишь пару-тройку столетий за плечами, то обязательно проиграешь. Поэтому, Кристиан сейчас был искренне удивлен, что кто-то еще в своем уме, а может уже и нет, решил бросить вызов Бёну. — Что ж, - вздыхает вампир, поднимаясь со своего места. — Я не могу сказать, что слежу за всем, что происходит в нашем с тобой сообществе. Мне уже не интересна эта слежка, слишком давно живу на этом свете. Но, все же, кое-какие слухи до меня долетают. Единственное, я не понимаю, с какой стати мне тебе помогать? Мы враги, ты забыл? Бэкхён смотрит на широкую спину, которая прикрыта идеально пошитым пиджаком. Бён все никак понять не может, отчего все так рьяно приписывают его, Бэкхёна, себе во враги? За территорию бессмертный никогда не дрался, за богатствами не гнался. Ему вообще было плевать с высокой колокольни, что делят между собой бессмертные. Но что же им неймется? — Крис, напомни ка мне, когда это я стал твоим врагом? — Когда? - приподнимает бровь старший. — Когда положил десятки моих парней. — А кто в этом виноват? Не ты ли сам? - Бён сидит абсолютно расслабленный и спокойный. — Я предлагал тебе будущее, Бэкхён. А ты имел наглость заявить, что мое предложение и гроша ломанного не стоит. Оскорбил старшего. Древнего. Неужели ты думал, что я так просто это оставлю? — Тебе не кажется, что это тянет на дешевую мыльную драму? Так себе мотив, - Бэкхён встает и подходит к окну, у которого стоит Кристиан. — Мне плевать на всё в этом мире. И ты это сам знаешь. Хочешь считать меня своим врагом, пожалуйста. На это мне тоже плевать. Но я не потерплю вмешательства в мои личные границы. — Я вот всё думаю, - тянет старший, глядя на голубое небо. — Почему ты так напоминаешь мне одного моего старого знакомого? Бэкхён молчит, потому что уже понимает, о ком именно идет речь. Кажется, отец слишком перестарался, вкладывая в старшего сына всю свою сущность. — Не думал, что встречу кого-то, кто был бы так на него похож. — Мне кажется, мы отошли от темы, - произносит Бён. — Рассуждать о своих знакомых можешь в одиночестве, а мне нужны ответы. Кристиан чуть вздыхает, разворачивается к младшему и заглядывает в глаза. Всё такие же пустые, как и десять лет назад. У каждого живого существа должно быть что-то, ради чего он продолжает жить. И неважно, человек это, животное или вампир. Так, как же так вышло, что вампир живет уже более тысячи лет с таким пустым взглядом? Почему не развеялся? Так поступают очень многие, когда теряют вкус к существованию. — Я не знаю его имени, потому что он не оставляет никаких следов, но есть кто-то, кто очень интересуется тобой и твоим местом обитания. — Когда это было? - настораживается Бён. — Да, в принципе, это и не прекращалось, - пожимает плечами Кристиан. — Кто-то наводит о тебе справки, заглядывая в каждый угол, который ты облюбовал в тот или иной период времени. И мне бы плевать на это было, но этот кто-то очень настойчив. Я рассказываю тебе всё не по доброте душевной, а лишь по тому, что это не моя проблема и не мне ее решать. Но хотелось бы избавиться от "человека", который методично избавляется от моих учеников. Бэкхён удивленно посмотрел на старшего. В голубых глазах сквозило беспокойство и желание отомстить. И Бён был уверен, что эта месть не имела к нему никакого отношения. — То есть, тебе тоже дорогу перешли? - хмыкает Бэк. — Все, кто когда-либо тебя знал, исчезают один за одним, Бэкхён. Мои люди тебя тоже знали. Мой тебе совет, если ты успел обзавестись кем-то, кто тебе дорог, поспеши спрятать это "дорогое". Лука теперь всегда под моим присмотром. Джисона и Сонми уже нет. Джисон и Сонми были приблизительно одного возраста с Бэком. Эти двое были родными братом и сестрой еще в человеческой жизни, а после обращения их связь только усилилась. Когда Бён дрался с ним, едва не проиграл, поэтому был удивлен сейчас таким новостям. — Если были убиты твои ученики, почему ты называешь это только моей проблемой? — Потому что ищут ТЕБЯ, а не меня. И убивают из-за тебя. Мое новое условие - уничтожишь эту тварь, и считай, что у тебя появился один очень сильный и надежный друг.

***

Чонин сидит в комнате, которую, кажется, называют конференц-залом. Ему не нравится, что Бэкхён пошел один, он боится за брата. Еще этот Минсок, злость на которого никуда не исчезла, хотя, за два месяца нахождения бок о бок, можно было бы и поостыть чуть-чуть. — Я не могу больше сидеть и ждать, - поднимается Чонин. — Ты будешь сидеть и ждать, - со сталью в голосе произносит Ким. — И кто же меня заставит? Ты что ли? — Почему ты ведешь себя как ребенок? - спрашивает старший. — Тебе не сто, и не двести лет. Что с тобой не так? — Тебе подробный отчет предоставить, или краткий? - язвит младший. — С ним всё будет в порядке, - более мягко говорит Минсок. — Бэкхён не дурак, и прекрасно знает, что делает. — Говоришь так, будто знаешь его, - фыркает Чонин, возвращаясь на свое место. — Сколько тебе лет? - неожиданный вопрос застает Минсока врасплох. — Ты вроде сказал, что... — Не здесь, - одними губами останавливает старший Чонина. — Здесь слишком много ушей. Чонин вздыхает и откидывается на спинку стула. Когда Бэкхён находился где-то один, с кем-то неизвестным и опасным, младшему было сложно сохранять свой ум в холоде. То ли так сказывалась потеря отца и сестры, то ли Чонин был слишком сильно привязан к брату. Он и сам не знал. — Он там слишком долго, - шепчет Кай. — Это нехорошо. — Он там столько, сколько нужно. — Тебе ведь все равно, вот ты и спокоен. — Кто сказал, что мне всё равно? - спрашивает Минсок, глядя точно на младшего. — Было бы мне всё равно, помогал бы я вам? — У тебя какие-то свои причины, о которых ты молчишь. Неужели ты думаешь, что ни я, ни Бэкхён, не видим тебя насквозь? — Не думаю, - улыбается вампир. — Я это и так знаю. И это все равно не мешает мне помогать вам. Чонин собирается сказать что-то еще, но дверь неожиданно открывается и в нее входит Бэкхён. Цел и невредим, как понимает младший, тут же оценив его внешний вид. Брат ничего не объясняет и не рассказывает, просто говорит, что нужно уходить, и Минсок с Чонином молча следуют за ним. Разговор с Кристианом дал много пищи для размышлений, и пока Бён не расставит все склянки со своими мыслями ровненько по полочкам, делиться ими со своими спутниками он не намерен. Неизвестный наводит справки о Бёне. Но о Бэкхёне никто ничего не знал, пока был жив Габриэль. Они жили себе в лесу и носа за его пределы не показывали. Нет, конечно, Бэкхён выходил в "свет", но делал это осторожно и не под своим именем. В такие короткие вылазки он ничем не привлекал к себе внимание, просто зависал в каких-нибудь барах или борделях, строя из себя обычного смертного, и уходил восвояси. Жизнь Бэкхёна как "открытого" вампира началась три сотни лет назад, когда острая боль от потери самого близкого человека пронзила холодное сердце и оставила в сознании черную дыру, которую никто не мог заштопать или хотя бы прикрыть крышкой. И эта боль была настолько невыносимой, что оставаться в пределах родных мест и видеть лица сестер и брата стало просто невыносимо. Вот тогда и показал свое истинное лицо всему миру Бён Бэкхён. И никто не знал о его прошлом. Никто. Следовательно, Анабель забрал не его враг, а враг отца, который знал о семье Габриэля.