***
Ярко красное платье оголяло одно плечо и имело разрез до середины бедра, откуда все время выглядывала нежно-молочного цвета ножка омеги. — Все, дубль снят. Сейчас не переодеваемся. Юнги, ты на словах: «Я же знаю, что не отдашь мне свое сердце. Вопросов много, но в ответах мало толка» медленно залезаешь на стол, не открывая глаз от Чонгука и ползешь к нему. Мы не уверены, но если выйдет удачно, то можно вставить это в клип. — А это не слишком пошло, ведь я в такой одежде? — подняв идеальную бровь, спросил Юнги и уже знал заранее, что если его режиссер что-то задумал, то его не переубедить, пока не попробовать. — А ты сделай это не пошло, а красиво и вкусно. Все, за работу! После этой сцены снимем ещё один дубль, и я отпущу вас домой. Дам вам выходной, так уж и быть. Заслужили. — Джин знал как задобрить коллег, чтобы они не ныли лишний раз и не задавали вопросов. Дождавшись нужных слов, омега положил свои ладони на стол и быстро, будто разгорячено, и, жаждя быть услышанным, поднялся со стула. Юнги медленно закинул колено на стол, лишь сильнее оголив свое аппетитное бедро. Чонгук всеми силами пытался собраться с мыслями и не смотреть на то, на что не смеет глядеть, иначе это будет неуважение к самому Юнги. — Ползи, ползи! — вкрикнул Сокджин, думая, что эту вырезку можно вставить в первый припев. Ему казалось, что она очень там кстати. Юнги случайно скинул голой стопой свой бокал и чуть не отвлёкся на это, но поймал взгляд Чонгука, в котором смешанно читались страсть и печаль и взял себя в руки. Омега решил после спросить насчёт эмоций героя у актера, а сейчас благополучно свалил на легкую импровизацию. — Все! Стоп! Это очень здорово! И ничего не пошло, как ты выразился, — съязвил Джин, встречаясь глазами с Юнги. — Ладно, все. Сейчас снова переодеваетесь, а потом обговорим дальнейший ход действий. — Слушай, Чонгук, а почему у твоего героя печаль в глазах была? — спросил Юнги, когда они вместе шли в костюмерную. — Ну, знаешь, я подумал, что он желает любимого, но при этом понимает, что его теряет, — умело врал Чонгук, тая внутри себя правду. Он сказал ее лишь частично: он, как и его герой, желает этого омегу, но не физически, и понимает, что он не его. Да, Чон считает Юнги очень сексуальным, а его запах топлёного молока дурманит его и щекочет рецепторы своим приятным ароматом. Но Чонгук понял, что хотел бы узнать знаменитость поближе, а не просто затащить его в постель или отработать с ним, получить деньги и забыть. Альфа никогда не давал никому непристойных намеков и всегда уважал личное пространство омег. А в этом хрупком пареньке он был заинтересован ещё более глубже, чем к кому-либо из своих знакомых. Будто сейчас работали и инстинкты и чувства одновременно, чего раньше с ним не бывало. Может быть это истинность? А может просто влюбленность с первого взгляда. — А это идея! Да, мне определенно нравится, — восторженно воскликнул Юнги и одобряюще похлопал Чонгука по плечу. — Да, спасибо, — улыбнулся Чон и неловко почесал затылок. На сей раз на ребятах была более повседневная одежда. Юнги был в черных облегающих джинсах, в черном берете, в нежно-розовой рубашке, заправленной в джинсы, а на плечах был накинут пиджак. На ноги были надеты ботфорты на небольшом каблуке. Чонгук был в черной кожаной куртке, в болотном шерстяном свитере, черных штанах и берцах из настоящей плотной кожи. — Сейчас вы встанете друг перед другом, и мы сделаем круг с камерой. Потом быстро переодеваетесь и повторяем то же самое. Будет якобы преображение красной шапочки и волка, — поставив Юнги и Чонгука друг перед другом, Сокджин кивнул своим мыслям и сказал по рации: «Приготовиться». — Губами не шевелить, телом тоже. Просто стоите и смотрите друг на друга, — добавил для уточнения Джин и пошел к своему излюбленному месту. — Чонгук, после этого на сегодня ты можешь быть свободен. Юнги, тебе ещё надо будет снять две сцены с танцем. Завтра у вас выходной. В пятницу снова на съёмки, — подойдя с планшетом, отрапортировал ассистент Джина — Чен и посмотрел на ребят. Юнги наигранно печально вздохнул. — Если хочешь, то я останусь здесь до конца, чтобы тебе не было так обидно, — сказал Чонгук. — Нет, тебе надо отдохнуть, ты сегодня хорошо работал. — Ну, я не устал. Тем более работать с тобой мне только в удовольствие. Я раньше танцами занимался, но из-за борьбы забросил, поэтому немного в этом разбираюсь. Могу сказать свое честное мнение, — альфа задрал голову, словно хвастаясь, на что вызвал смех Юнги. — Хорошо, спасибо. — Так! Тишина на площадке! — крикнул по громкоговорителю Джин, получив недовольный цок от певца.***
Прыгнув, Юнги согнул одну ногу в колено и наклонился в ее сторону правым боком. Отбросив руки назад на секунду, он снова встал прямо. Омега присел на корточки, делая лёгкие махинации руками, и встал на четвереньки. Он медленно и плавно опускался вниз и перевернулся на спину, закрыл глаза руками и раскрыл губы, беззвучно закричав. Пристав, Юнги сжал ручку в кулак и, ударив им по полу два раза в истерике, перевернулся два раза. Он опрокинулся на поставленные руки и выгнул спину, вытянув одну ножку, провел ею по воздуху. Юнги снова обессилено упал на пол и свернулся в калачик. В помещение послышался звук аплодисментов. Певец смущенно улыбнулся и вытер скатившийся пот со лба, тяжело дыша. — Это было однозначно горячо, — не наигранно хлопал Чонгук, подойдя к Юнги. — Вот, знаешь, что именно мне нравится в твоём творчестве? Ты не просто прыгаешь, как вся наша эстрада, а действительно вкладываешь душу в своих персонажей. У тебя не просто танцы, а сюжет. И пусть это слишком лёгкая хореография, но и ее надо уметь танцевать не деревянно, а изобразить чувства, — прокомментировал, как и обещал, альфа. — Спасибо. Я боялся, что меня осудят за это. Скажут, что я слишком ленив, чтобы танцевать что-то более сложное или энергичное, — пожал плечами Юнги и хмыкнул своим мыслям. Он понимал, что негатив будет всегда и всюду, но выдержать его все равно очень тяжело. Почему-то люди любят принижать других, не уважая чужой труд, даже если он и кажется на первый взгляд слишком простым. Знали бы они каких сил стоит вырваться из дерьма и держать планку звёзды, чтобы не угаснуть. Чем выше ты становишься, тем больнее падать. — Кто так считает, тот точно слепой идиот, — серьезно сказал Чонгук и снова открыл рот, словно собирался что-то ещё сказать. Он сделал один короткий шаг к Юнги, который широко открытыми глазами выжидающе глядел на него. Но они оба так и не узнают, на что именно осмелился начинающий актер, потому что ему помешает радостный вопль режиссера и восторженные комментарии с его стороны.***
/Пак Чиминка/: Как тебе твой новый актеришка? Симпатичный? — писал один из лучших друзей Юнги в их общей беседе./Юн Шуга/: Это Чон Чонгук. Ты его видел в дораме «Я тебя не слышу». Он там брата играл главного героя.
/Пак Чиминка/: Он горяч… Жаль, что у меня Намджун… (не говорите Джину или Джуну, что я так сказал!) /Чон Хосок/: Я как раз сегодня иду к Джину. Он переживает, что беременный и просит, чтобы я проверил его симптомы. Я шел на профессию омеголога не для того, чтобы смотреть на анусы своих друзей, окей?/Юн Шуга/: Не ври, я к тебе не хожу на прием! И да, Чонгук горяч. Но он не выражает никакую симпатию ко мне. Мне немного неловко перед ним. Он остался, когда мы снимали танцевальную часть, и я думал, что умру со стыда. И теперь понятно почему Джин требует какой-то страсти от нас! Заставил меня по столу ползать. Страшно подумать, что он дальше предложит. Я думал, у него течка скоро, а возможная беременность все объясняет.
/Чон Хосок/: Да, во время беременности очень гормоны скачут. Поэтому, если он попросит вас переспать на камеру, то не удивляйся, ха-ха./Юн Шуга/: Чимин, как Сью? Она уже вернулась от твоих родителей?
/Пак Чиминка/: Да. Они сказали, что она непоседливая и слишком остроумная для 2-х лет. А ещё, что она полностью характером в меня, такая же вредная. Намджун смеётся и говорит, что есть такое. /Чон Хосок/: О втором не думали? Я готов принять роды во второй раз. /Пак Чиминка/: Нет! Джун хочет, а я пока нет. В первый год вообще забываешь, что такое сон. Ты лучше мне скажи, когда вы с Тэхеном начнется совокупляться? А то, мне кажется, он скоро Сью украдёт у нас. Все жалуются, что мы ее балуем, хотя это делает ее любимый дядя! /Чон Хосок/: Мы пытаемся, пока не получается. /Пак Чиминка/: Юнги, не думал сам оседлать этого горячего альфу?/Юн Шуга/: Очень смешно. Если бы я видел хоть что-нибудь взаимное, то может быть рискнул, а так нет. Вдруг у него омега есть. Я не хочу быть разлучником.
/Пак Чиминка/: Судя по кадрам в платье, что мне показал Джин, когда приезжал к нам в гости сегодня, то у него точно на тебя стоит./Юн Шуга/: Пак Чимин, прекрати быть таким маленьким извращенцем! Я готов посидеть со Сью, лишь бы ты утихомирил свой недотрах с Намджуном.
/Пак Чиминка/: Заметено! В субботу до воскресенья ты сидишь со Сью. Спасибо!💜/Юн Шуга/: Что?
/Чон Хосок/: Ох, не переживай, Юнги, я тебе помогу./Юн Шуга/: Я вас одновременно люблю и ненавижу.
***
— Привет, — послышался со стороны бодрый голос Чонгука, когда Юнги вошёл на временную съёмочную площадку. На сей раз это оказался дешевый мотель. — Привет. Как выходной? — О! Отлично. Я хорошо выспался. А ты чем занимался? — улыбнулся Чонгук, почесывая затылок. Юнги не в первый раз замечает этот язык жестов со стороны альфы. Видимо, это привычка Чона, или он сейчас чувствует сильное замешательство по какому-то поводу. — Морально готовился к сегодняшнему дню. Я уверен, что Джин сейчас снова назовет свою сверхординарную идею, которая сведёт нас всех с ума, — улыбнулся Юнги в ответ. — Он кстати уже звал нас к себе, так что пойдем? — вытянув две руки в сторону в намеке идти к режиссёру, спросил Чонгук. — Да, пошли. Стоило ребятам оказаться под светом прожекторов, как радостный Джин тут же подлетел к ним. Его прекрасное настроение никак не нравилось Юнги. — Хорошо, что вы оба уже здесь. В общем, смотрите: у Юнги в тексте есть строчки: «Мы скандалим. Весь этаж на ушах». Здесь вы будете якобы кричать друг на друга. Чонгук, ты будешь пытаться обнять Юнги, но ты, — Джин тыкает пальцем в омегу, — его отталкиваешь. Много драмы не надо, но импровизация разрешается. Юнги, ты идёшь в номер, но Чонгук хватает тебя за руку и смотрит прямо тебе в глаза. Тут мы наведём камеру на тебя, и ты сделаешь максимально жестокое лицо, будто разъярен, жаждешь крови, понял? А далее, детки мои, все самое интересное, — усмехнулся омега и, захлопав в ладоши, позвал тем самым к себе помощника. — Чен, покажи нашим трудягам, где их гримёрки и можем начинать. Хвала всем, что это последний день съёмок, а то я как-то утомился с вами. — Может, подумаем над репликами, которые можно было бы сказать в порыве ссоры или гнева? — взволнованно спросил Юнги у Чена, но тот лишь улыбнулся и быстрым шагом скрылся с глаз, оставив вопрос без ответа. — Не переживай, ссориться легко. Вспомни какие-нибудь слова из фильмов про любовь, — Чонгук положил руку на плечо Юнги, немного поглаживая в поддержке. — Да, хорошо.***
— Можете начинать, — крикнул Джин по громкоговорителю. Юнги встал перед Чонгуком и не мог сказать ни слова. Он совершенно не знал, что нужно говорить или сделать. Он понимал, что надо импровизировать, но это было как-то смущающе для него. — Чего стоим? — Я не могу, — захныкал Юнги, опустив руки вниз, будто хотел что-то отбросить. — Я не знаю, что говорить! Вы бы хоть текст подготовили. Мне как-то не по себе. Ещё Чонгук так выжидающе смотрит, мне некомфортно от этого, — пояснил омега, обхватив свои локти руками, и немного поежился. Он понимал, что поступает немного непрофессионально, но ведь он певец, а не актер. Но даже от этих мыслей стыд все равно никуда не исчезает. — В смысле? — недоуменно спросил Чон, нахмурив брови. — Как я на тебя смотрю? — Не знаю. Ты словно ждёшь, что я сейчас тут покажу супер сцену, — разведя руки в стороны, ответил Юнги, — Это дико напрягает! — Я не жду от тебя супер сцены, не говори глупости, — все тем же серьёзным тоном ответил Чонгук. — Не знаю. На меня как-то всё давит. Незнакомая обстановка, одежда слишком открытая, твой взгляд. Я не понимаю немного тебя. Во время съёмок ты так смотришь на меня, что я думаю: «Нереально так хорошо вжиться в роль. Может, есть вероятность симпатии?», но ты ничего не выражаешь в жизни вне камеры. Весь такой из себя спокойный. Я запутался. Скажи прямо сейчас, я тебе нравлюсь? — твердо спросил Юнги. Альфа посмотрел на него и прошептал: «Юнги». Он сделал шаг к нему и будто собирался взять за руку или просто хотел оказаться рядом, чтобы утешить и назвать омегу идиотом, который не умеет разделять работу и личную жизнь. Именно из-за этого роя мыслей, Мин отступил на шаг и чуть не споткнулся об собственную ногу, но Чонгук молниеносно оказался возле него и схватил за локоть, чтобы восстановить равновесие омеги. — Стоп! Снято! — послышался где-то на втором плане восхищённый голос Джина. — Блин, Юнги, я вначале подумал, что ты действительно не знаешь, что говорить и капризничаешь, но вы круто разыграли сценку. Мне очень понравилось! Прям то, что я хотел. Правда, я надеялся, что Чонгук обнимет тебя, но то, что ты чуть не упал и из-за этого он взял тебя за руку тоже хорошо подходит. На камере этого даже непонятно. — Но я… эм… — начал Юнги, но, посмотрев на Чона, передумал. Он был таким радостным, будто даже и не понял, что сейчас произошло. — Ты молодец! Я тоже поверил, — сказал альфа и засмеялся. — Да. Да, спасибо, — замявшись, ответил Юнги и развернувшись, направился к стилистам, чтобы подправить макияж. Он даже не заметил, как хорошо сыгранная Чонгуком улыбка сползла, открывая вид на разочарование и печаль.***
— Осталась одна сцена с припевом. — Джин, что сказал Хосок на приеме? Ты хоть понимаешь, что ты придумал? Давай хотя бы немного сократим! — начал спорить с режиссером и своим хорошим другом Юнги, понимая, что съёмки начинают превращаться в порно, а ведь их дети смотрят. — Ладно, можете не так сделать. Но чтоб сути не меняли! — пригрозил Джин и ушел к своему стулу. Когда все скрылись с поля зрения, а свет вернулся в прежнее положение слишком ярким для глаз, Чонгук вздохнул. Он посмотрел на Юнги, который взволнованно смотрел на него и чего-то ждал. Альфа стал напирать на хрупкого певца, вводя его в смятение, и некий страх пронесся в омежьих глазах. Чонгук резко приблизился к Юнги, прижав того к стенке, и взял в свои широкие ладони полные щёчки, несильно сжав. Мин пытался что-то промычать, но видел лишь приближающееся лицо альфы. Его действия вводили в ступор. Ему хотелось, чтобы его сейчас поцеловали, но он и понимал, что пока нельзя. Он повернул голову в сторону, и вырвался из крепкого захвата. Оттолкнув от себя Чонгука, Юнги быстро открыл дверь в номер и попытался закрыть ее, но нога в массивном ботинке не дала этого сделать. Через пару секунд хозяин этого ботинка оказался в само́м тускло освещённом, нежели коридор, помещении и захлопнул за собой дверь. Он снова подошёл к омеге и, обхватив его талию, притянул к себе. Юнги закинул свои руки на тренированные плечи и пытался оттолкнуть от себя, может даже позвать на помощь, но понимал, что не хочет этого делать. Чонгук медленными шагами направлял Юнги к стене и, прижав его к ней, немного присел, чтобы поднять своего омегу на руки под бедра. Хватка на плечах альфы усилилась, переходя на лопатки, и омега сжал кофту в своих кулачках. — Все! Отлично! Чонгук отпусил Юнги обратно на землю и красноречиво улыбнулся певцу. Руки жгли и непроизвольно просились обратно, хотя ранее это и был просто хорошо сыгранный сюжет. — Ну, все! Все молодцы, хорошо поработали. Мы думаем, закончить клип так, будто это все были мысли Юнги. И вернуть все к начальной сцене, где Шуга ласково смотрит на Чонгука, который также смотрит на него в ответ. — То есть это ещё не конец? — немного взволнованно спросил Юнги. Ему уже хотелось закончить этот клип, потому что рядом с этим альфой его слишком сильно переполняли чувства и необузданные ранее желания. — Нет, это мы сделаем при монтаже. Возьмём из неудачных дублей. Так что все, вы свободны, — улыбнулся Джин. — Юнги, я тебе потом покажу черновой вариант. Чонгук, если хочешь посмотреть, то оставь свои данные, мы скинем тебе. Я вам слово даю, что этот клип попадет в топы! — Верим, верим, — закатив глаза, пробурчал Юнги. И, махнув рукой, пошел обратно к себе в гримёрку, чтобы переодеться в привычную для себя одежду. — Юнги, подожди! — Да? — откликнулся Мин и, увидев кто его позвал, почувствовал тепло в области груди, а усталость как рукой сняло. Омега не мог сдержать улыбки, когда смотрел на этого парня. Она сама появлялась на лице. — То, что ты говорил во время «ссоры», правда? — из наивного доброго паренька Чонгук как по щелчку переменился в слишком серьезного мужчину. Он понял ответ на свой вопрос, когда увидел опущенные глаза в пол и молчание без каких-либо слов. — У меня есть предложение. Давай так, если клип попадет в топ, то мы идём на свидание, договорились? На актера поднялись два глаза, в которых горели звёздочки радости и предвкушения. — Договорились, — прошептал Юнги, чувствуя жар в области щек.***
«Клип новой звёзды «Давай играть» взорвала интернет буквально за три дня. Сейчас SUGA занимает первую строчку в топах Кореи и побеждает в номинациях, никому не уступая места.» Напиши свой адрес, я заеду за тобой в эту субботу ровно в семь часов вечера. Будь готов, Шапочка.Твой Чонгук — серый волк. Может поиграем?;)
***
Юнги узнает правду только через много лет, когда впервые ребенок семейства Чон спросит: «Папочка, а как вы познакомились с отцом?». Кто же знал, что Чонгук не имеет привилегию сдаваться. Он тот альфа, который заставлял всех своих друзей стримить клип и не спал практически двое суток, прокручивая видео по десятку тысяч раз, чтобы вырваться вперёд. И все ради человека, в которого сумел влюбиться за два дня.