Mornings like this

Дмитрий Я даже не понял, как проснулся. Мне казалось, что изображение передо мной какое-то размытое и не принадлежит к моей жизни. Это было то, чего я никогда не представлял, но через несколько секунд я понял, насколько я счастлив, потому что это была моя жизнь, о чем свидетельствовало тёплое мягкое тело рядом со мной и смугловатая кожа. Хотя я мог лишь слышать её естественный женский аромат, потому что моя голова располагалась в изгибе шеи, различить оттенок кожи и чувствовать тепло тела рукой, я знал, что это Роуз. Моя Роза Беликова. Я не мог полностью видеть девушку, потому аккуратно отодвинулся и убрал руку с её талии, которую, видимо, неосознанно положил во сне. Я обожал обнимать её в кровати, прижимая маленькое нежное тельце ко мне, но ещё больше я любил смотреть, как она спит. И это причина, по которой я заставил себя отодвинуться от неё на некоторое расстояние и в очередной раз взглянуть на картину передо мной. Бордово-красная шелковая простыня, подарок Эйба, немного соскользнула вниз и теперь половина обнаженной спины девушки была видна. Её кожа имела темноватый оттенок, напоминающий оливковый, но всё равно чем-то особенный, или мне так казалось.Рельефные, но не умаляющие женственности фигуры мышцы спины плавно переходили в талию, которая могла тягаться свой тонкостью с голливудскими звёздами. Я знал, что мог практически обхватить её двумя руками. Округлые бёдра заканчивали идеальный женский силуэт песочных часов, прикрытые простыней. Моя рука уже дернулась, чтобы стянуть с девушки накидку вовсе; её низ был также чист от одежды, как и верх. Но потом я остановил себя, решив оставить её неприкосновенной. Мой взор пошёл дальше, переходя на стройные длинные ноги. Одна из них была согнута, что придавало некоторую сексуальность картине, если можно было выглядеть ещё желанней. Когда мои глаза спустились до самого конца изящной ступни, я вновь перенёс взгляд наверх, на волны шёлковых коричневых волос на подушке. Они ощущались как самый гладкий шёлк, я это помнил; минуты, когда я проводил сквозь них пальцами отпечатались в моём сознании и я мог легко представить, какими они были на ощупь в любое время суток. Я не видел её лица, но мог легко себе его представить, учитывая прошлую ночь: лёгкая, блаженная улыбка и расслабленное выражение лица. Роуз всегда выглядела одинаково после занятий любовью. Её лицо, обычно либо суровое, когда она на дежурстве, либо доброе и улыбающиеся с друзьями и семьей разглаживалось, приобретая совершенно другой вид. Будто все заботы уходили прочь и она обнажала свою сущность, которую не все видели: сущность любимой женщины и женщины, которая сама любит. Впрочем, я и сам был не лучше: Кристиан всегда говорил мне, что в такие дни я больше улыбался, был более расслабленным и часто уплывал в свой маленький мир. Естественно, в большинстве случаев сопутствующие небольшие покраснения на моей шее и ключицах не помогали делу. Я даже не заметил, как мои губы начали целовать её плечо. Временами у меня создавалось впечатление, что она слишком притягательна для меня и у неё есть полный контроль над моими мыслями и действиями. Думаю, так оно и было. Роуз медленно зашевелилась в моих руках, немного разминая шею, а затем вернулась в обратное положение. Проснулась. — Доброе утро, миссис Беликова. — Доброе, — сонно прошептала она в ответ, в голосе слышно улыбку.