О спасении

Всемогущий улыбается со значков, прицепленных к рюкзаку Изуку, от которой отворачиваются все ее «друзья» вслед за Каччаном. Не круто дружить с девчонкой, а с беспричудной девчонкой – тем более. Каччан и от Всемогущего отворачивается, когда тот переходит на сторону зла. «Только слабаки становятся злодеями! Однажды я выбью из него все дерьмо!» - орет мальчишка без устали. С той поры восхищаться Всемогущим становится совсем непопулярно, но Изуку ничего не может с собой поделать. Ведь что-то непередаваемо родное проглядывает через напускной пафос и грозный образ этого героя. Какая разница, на какой он стороне, если это все еще ее Всемогущий? Она и Каччана-то возненавидеть не в силах, хотя он отравляет ей каждый новый день. - Я здесь! – бодро кричит Всемогущий с очередного видео, выложенного в сеть, и у его ног алые лужи и куски людских тел. Если он выбрал зло, значит на то были причины. Изуку верит в это всем сердцем, и надеется, что у его поступков есть разумное объяснение и он все еще прав, просто не так понят. (Но все же Изуку снимает значки с рюкзака, потому что теперь за них на площадке могут и избить). Мир погружается в хаос, потеряв свой символ мира. Злодеев становится все больше, и герои на их фоне кажутся кучкой слабаков. Катсуки тоже хочет стать героем, но издевается над подругой детства совсем не по-геройски. Он точно знает, что причинит ей боль. Лето сменяется зимой, а синяки под ее ребрами, на ее плечах, бедрах сменяются новыми синяками. Изуку носит закрытую одежду, чтобы ее мама ничего не заметила. - Ты красавица, - говорит Инко, расчесывая ее длинные волнистые волосы, а Деку смотрит на себя в зеркало и видит уродку. Каччан так обзывает ее, а в остальном он ей не врет. (Беспричудная дура, да даже если ты сегодня подохнешь, то кто вообще вспомнит о тебе, кроме жирной мамаши?). Она стоит на мосту, и солнечным лучам почти не пробиться сквозь тучи. Она смотрит на коричневатую воду, в которой плавают нечистоты и мусор. Там же на дне покоится ее новенький рюкзак, и Изуку плачет, потому что ей стыдно возвращаться домой без него. Мимо проходит высокий мужчина – выше ее в два раза, - и они на мгновение сталкиваются взглядами. Изуку удивляют его впалые щеки и до несуразного большие майка и джинсы. А еще у прохожего красивые голубые глаза, и они словно светятся изнутри, совсем как у Всемогущего. Он внезапно кашляет скрипуче и протяжно, и кровь окропляет его иссохшиеся губы и острый подбородок. Изуку торопливо достает из потайного кармашка юбки платок и подходит к нему. Девочке его так жалко, что она ненадолго забывает о собственных бедах и теряется в беспокойстве за другого. - С вами все в порядке? – спрашивает она, хмурясь. - Да, порядок! Спасибо, не стоило! – Он выдавливает улыбку, а потом кашляет снова. - Может вызвать доктора? Она настойчиво сует ему в руки платок, и он его принимает. - Спасибо, юная леди, - говорит мужчина, рассеяно прижимая белую ткань к окровавленной коже. – Фанатка Всемогущего? Нравятся злодеи? «И как он узнал?» - пугается Изуку, а потом вспоминает, что на краешке платка полоска с эмблемой Всемогущего. Хорошо, что Каччан и его дружки не заметили. - Мне… Нет! – краснея, девочка, мотает головой. – Но я… была фанаткой Всемогущего и… - Старый мерч, – грустно улыбаясь, догадывается он. – Я могу постирать платок, а потом вернуть тебе. - Нет, не стоит, что вы! Оставьте себе! Незнакомец решает не спорить. Начинает идти снег, и они одновременно задирают головы. Изуку ощущает, как снежинки тают на щеках и машинально вытирает ладошкой влагу. - Тебе здесь не холодно? – снова подает голос прохожий. – Ты совсем легко одета. Лучше иди домой. Теплая кофта лежит в рюкзаке. Изуку согласно кивает, но понимает, что идти домой без вещей не может. Ее глаза мгновенно наполняются слезами, и она отводит взор, чувствуя себя жалкой. Ей отчаянно хочется снова оказаться в том времени, когда она мечтала стать героиней, сражающейся рядом со Всемогущим с улыбкой на лице. Насколько проще ей жилось, если бы надежда на такую судьбу все еще жила в ее сердце? - Тебя обидели? – спрашивает мужчина, подходя ближе. Изуку хочется возразить, но свежий ожог на животе болит слишком сильно, и вместо этого она начинает рыдать навзрыд. Ее плечи трясутся, из глаз и носа течет, и она не может остановиться. - П… Простите… - только и может выдавить Мидория. - Не нужно извиняться! – просит он, выглядя растерянным и обеспокоенным. – Только вот слезами делу не поможешь. Ну же, перестань плакать. Пойдем в тепло, тебе нужно согреться... Ты не против, я угощу тебя кофе? Все-таки ты очень выручила меня. Мама учила ее не ходить никуда с незнакомыми мужчинами, но рядом с ним так спокойно, а еще она очень хочет есть, и Изуку принимает его предложение. - Вот и хорошо! – Он ободряюще улыбается. – Меня зовут Тошинори Яги, а тебя? Тошинори протягивает ей большую мозолистую ладонь, и она смущенно вкладывает в нее свою. Почему-то краска приливает к ее щекам, когда он аккуратно сжимает ее замерзшие пальцы. - Изуку Мидория. Он заводит ее в первую же кофейню, которая попадается им на пути. Заведение маленькое и оплеванное, там всего три круглых столика, на которые лучше не ставить локти – сразу прилипнут. Но зато там девочка мгновенно согревается, а еще Тошинори заказывает ей большую кружку какао и целых два больших сэндвича. Себе он берет лишь чай и неаппетитный на вид салат. - Диета! – будто оправдываясь, улыбается он и почесывает затылок. – Так бы я с удовольствием и сам выпил какао. Пока она ест, Тошинори расспрашивает школьницу обо всем, что с ней произошло. Изуку, сама от себя не ожидая, честно отвечает на его вопросы. Ей стыдно за собственную слабость и за то, как отвратительны ее одноклассники. Поэтому девочке приходится буквально выталкивать из себя свою мерзостную правду, и ей трудно, как и любому другому человеку, из которого выходит яд. Но вдруг трансляция какого-то глупого шоу в старом телевизоре, подвешенном в углу кафе, резко прекращается. Вместо нее начинается экстренный выпуск новостей, в котором объявляют об одновременном вооруженном ограблении сразу трех крупнейших банков в Японии, и за этим злодеянием стоят Всемогущий и его люди. - Господи, один из этих банков же неподалеку отсюда! – восклицает ошарашенный кассир. – Лучше бы пораньше закрыться сегодня! Изуку видит размытые кадры со своим кумиром и бледнеет. - …двадцать погибших. Двенадцать человек пропали без вести, - доносятся до нее словно сквозь пелену слова репортера. «А что со Всемогущим? Он не ранен?» - думает она испугано. - Тебе, наверное, лучше вернуться домой, - говорит Тошинори. – Иначе твоя мама будет волноваться. Я провожу тебя до дома. Он говорит не таким тоном, какому Мидория осмелилась бы перечить. Она ведет его к своему дому по холодной улице, и небо к тому времени уже черное – на нем ни единой звезды, ни одного даже крошечного пятна света. Мимо них по трассе то и дело проносятся полицейские с мигалками, и девочку охватывает тревожное предчувствие. - Я уверен, все наладится, юная Мидория, - уверяет Яги ее. – Школьные годы у многих самые сложные в жизни. Но рано или поздно все плохие люди будут наказаны. Верь мне! Он широко улыбается, и Изуку улыбается ему тоже, хотя ей бы не хотелось наказания для Каччана. Было бы здорово, если бы он просто перестал к ней приставать, о большем она и не мечтала. - Вы были очень добры ко мне, - выпаливает она, когда приходит время прощаться, и низко кланяется. – Спасибо, Тошинори-сан! - Перестань, юная Изуку, тебе не за что меня благодарить. И она уходит, ощущая на затылке его взгляд. Через неделю четверо ребят, которые ее травили во главе с Катсуки, становятся жертвами теракта в торговом центре. Никто из них не погибает, но ребята получают тяжелые травмы, а сам Катсуки лишается левой ноги. Узнав о случившемся, Изуку искренне грустит. Теперь и у него не выйдет стать героем. Ведь у инвалида ненамного больше шансов достичь успехов в героике, чем у беспричудного. Она даже набирается смелости прийти к Бакуго в больницу, чтобы передать тетрадь с домашними заданиями. Тетрадь, разумеется, предлог. Просто ей хочется найти слова, которые хоть как-то ободрят его. Изуку страшно подумать, какие мучения он сейчас переживает. Только добравшись до больницы и стоя под ее окнами, Мидория понимает, что просто выбесит парня. Ничем хорошим эта встреча для нее не обернется. Они же уже давно не друзья, и жалость вряд ли то чувство, которое хотел бы вызывать у нее Катсуки. Она решает уйти домой и отпустить всю эту ситуацию. Главное, что он жив. Он достаточно сильный и сумеет все преодолеть. Тетрадка с кропотливо выписанными заданиями пикирует в мусорку. Из-за курса реабилитации у Бакуго нет возможности продолжить обучение вместе с остальными. Поэтому свой последний год в средней школе Изуку доучивается без лишних проблем. У девочки появляется возможность сконцентрироваться на учебе. Она чувствует себя значительно лучше, и какая-то ее частичка постыдно радуется чужой беде, сделавшей ее свободной. Когда наступает весна, на теле Изуки уже не остается ни синяков, ни ожогов. Только пара шрамов напоминают ей о том, как она была несчастна. Она устраивается работать официанткой в забегаловку, чтобы помочь маме, и там находит свою первую настоящую подругу. Ее зовут Очако, у нее милое румяное лицо и она часто зовет Изуку то в кино, то в парк. Жизнь Мидории становится совсем нормальной, и она не устает этому поражаться. Одним субботним вечером в заведение заглядывает высокий худой мужчина, и Мидория, узнав посетителя, спешит самолично его обслужить. На Тошинори великоватый ему, но презентабельный костюм винного оттенка, и кожа мужчины на фоне темной ткани кажется болезненно бледной. Когда Яги замечает ее, Изуку смущенно улыбается. Сердце девочки на удивление быстро бьется, и кровь приливает к ее щекам. Она сама не понимает, почему так волнуется. - Здравствуйте, Тошинори-сан! Вы… Вы, наверное, меня не помните, но вы меня угостили не так давно… - Ох, помню-помню! Юная Изуку, ты немного выросла. - Спасибо! Да, все хорошо! Что вы будете заказывать? Почему-то ей кажется, что он тоже смущен. Он сидит в забегаловке до конца смены Изуку, потягивая свой зеленый чай. Она радуется, когда Тошинори предлагает ей проводить ее до дома. Идя возле него, она так широко улыбается, что ей кажется, что ее лицо вот-вот треснет. Он возвышается над Мидорией, как Токийская башня, а еще он знакомый и даже родной, хотя они прежде виделись всего раз. - Знаешь, - говорит ей Тошинори, - у тебя прическа совсем, как у моего учителя. - Да? – удивляется девочка, и ловит себя на мысли, что прическа нового друга ей тоже знакома. – А ваша прическа похожа на прическу Всемогущего! Мужчина несколько секунд смотрит на нее совершенно огорошено, а потом заливисто смеется, и Изуку кажется, что она не слышала смеха более теплого. Они проходят по мосту, где познакомились, и некоторое время стоят на нем, наблюдая закат. Вода, журчащая внизу, все такая же грязная, и портит впечатление от неба чудесного персикового оттенка. Тошинори подносит ладонь к голове Мидории и робко проводит по ее волосам. Девочка старательно не смотрит на него в надежде, что он не заметит ее пылающих щек. Она чувствует себя слишком странно. Она боится, что заболевает, потому у нее начинает кружиться голова, внизу живота становится тяжело, а биение сердца отдает набатом у висков. - Извини… - бормочет Тошинори и спешно убирает руку. - Н… Ничего, все в порядке… Изуку так неловко, что она начинает бормотать что-то под нос о том, как ужасно загрязнена эта речка и о том, что это портит вид. - Да, мне тоже не нравится, - соглашается Тошинори. – Я знаю один некогда красивый пляж, но люди нещадно загадили его. Мне бы хотелось еще хоть раз увидеть его таким, каким он был прежде. - Может мы могли бы очистить его вдвоем? – оживляется Мидория. - Мы и за месяц не управимся, - мрачно хмыкает мужчина. - Но все же… Если захотите очистить его, то я к вашим услугам! Тошинори с улыбкой вздыхает, а через пару мгновений переводит тему: - А кем ты собираешься стать? - Не знаю, - честно говорит она. – Раньше я хотела быть героем. Но теперь… Может пойду в медицинскую академию! Или полицейскую. Хотя мама будет против второго, я думаю… - Ты раздумала становиться героем из-за поступка Всемогущего? – спрашивает Тошинори, хмуро вглядываясь в горизонт. - Нет, он тут ни при чем! Просто я беспричудная, и вряд ли смогу достичь успеха в качестве героя… Но все же Тошинори попадает в точку – Изуку бы не захотела в один прекрасный день бороться против своего давнего кумира. - Ты, наверное, ненавидишь Всемогущего. - Нет! Нет, это не так! Я все еще по-своему восхищаюсь им. Он же самый сильный! И он всегда побеждает с улыбкой на лице! – говорит Изуку. - Я… Я не думаю, что то, чем он занимается сейчас, это хорошо. Просто у него должно быть были веские причины уйти! Он очень мудрый человек, может он решил, что бороться со злодеями ему будет легче, если они будут считать его одним из них… Или… - Не надо обелять его, - перебивает школьницу Тошинори. – Ты оправдываешь его, но то, что он делает – непростительно. Да, может у него и были свои причины так поступить. Геройское общество полно отвратительных людей, куда более отвратительных, чем подавляющее количество злодеев... Но все же не стоит тебе думать о нем хорошо. Всемогущий просто сдался перед тем, что могло ему предложить зло, как и многие. Это не делает ему чести. Изуку вспоминает Катсуки, вопящего о том, что он станет героем номер один, и понимает, что Тошинори имеет в виду. - Возможно, та сторона, которая лживее, и является злом? – вырывается у нее спорное, и ее собеседник на это ничего не отвечает.