Безымянный роман

Наступил последний день перед съемками. Все были на студии. Режиссер подолгу беседовал со всеми актерами. Шли последние примерки. Все кругом бурлило. Только к вечеру я наконец-то получила расписание на первые три дня съемок. Режиссер решил начать с самой трагической сцены — смерти героя. Моей Кэтрин предстояло испытать сильнейшее потрясение всей своей жизни — потерю самого важного для нее человека. Я была в шоке! Я никак не ожидала, что с этого будут начинать. И самое главное — к этой сцене я была абсолютно не готова. Пришлось, отбросив гордость, отправиться на поиски Ферта. Он был у режиссера, и я стала ждать, когда он освободится. -Колин! — окликнула я его, когда он, не заметив меня, стремительным шагом направлялся к выходу. Колин обернулся. Я поспешно поднялась и быстро пошла к нему, по пути дважды споткнувшись о протянутые провода и чуть не упав. «Возьми себя в руки!» — твердила я себе — «Что за глупое волненье!» -Колин, постой, пожалуйста! Мне нужно с тобой поговорить! — сказала я подойдя. Он кивнул. Но ничего не ответил. Приняв его кивок за приглашение говорить дальше, я глубоко вдохнула и продолжила: -Завтрашние сцены… Мне нужна твоя помощь! Если ты мне не поможешь, я завтра все провалю…- я волновалась, как школьница у доски, не выучившая урок. -Что я должен сделать? — спокойно спросил он — Умереть сам или убить кого-то? Я недоуменно смотрела на его лицо, не понимая, насколько серьезно было то, что он сказал. Колин наблюдал за моей реакцией. И тут я поняла, что он от души смеется надо мной. Его выдали глаза. Я виновато улыбнулась. -Пожалуй, — сказала я — Я бы предпочла обойтись без жертв. -Меня это тоже вполне устраивает.- улыбнулся Колин — Только боюсь, что здесь мы не найдем и метра свободного места! Я пригласила Колина к себе, и мы поехали работать над предстоящей сценой. Я играла сцену десятый раз, когда Колин остановил меня на полуслове, резко встал и подошел: -Надя, пойми, я очень рад, что ты не испытывала в жизни такого горя… но, подумай…кто на свете для тебя всех дороже? Вспомни этого человека. Закрой глаза. Представь, что он рядом. Я встала посреди комнаты, закрыла глаза и поднесла к губам сложенные ладони. Джонни стоял передо мной, его черные глаза смотрели в самую глубину моей души, его улыбка растекалась теплом по всему телу… -Представила? — тихо спросил Колин — Я убиваю его! — резко крикнул он — Ты видишь, теперь он лежит перед тобой поверженный! Джонни лежал бездыханно, его глаза были пусты, лицо бледно, губы плотно сжаты, руки безвольно раскинуты. Я вскрикнула. -А теперь — говори! — приказал Ферт. Я, пораженная увиденным, начала свой монолог. Колин не прерывал меня. Я замолчала, боясь открыть глаза и взглянуть на него. -Это было очень хорошо, но это не для нашего фильма. Пойми, ты любишь его ровно настолько, насколько и ненавидишь.- услышала я его голос уже совсем рядом. Я открыла глаза. Его лицо оказалось слишком близко. -А нашего героя ты должна просто любить. Любить всеобъемлющей любовью. Я понимаю, это сложно, но у тебя всего одна ночь, чтобы забыть его, а у меня всего одна ночь, чтобы научить тебя всеобъемлющей любви. Его поцелуй, истязавший мои губы сладостной пыткой, лишил меня всякого желания возражать. Желание познать всеобъемлющую любовь оказалось в стократ сильнее голоса разума, и я, позабыв обо всем на свете, раскрыла объятия этому чувству. Сначала наши руки, а потом и тела переплелись, даря друг другу самые нежные ласки. Два обнаженных тела переплетались и извивались, принимая самые причудливые формы. Губы и руки открывали все новые источники наслаждения. От счастья захватывало дух. Сердца стучали барабанной дробью. Сбивчивое дыхание вырывалось наружу обрывками нежных слов. Внутри горел огонь, и мне показалось, что я сейчас взорвусь… Еще мгновение, и во мне, действительно, произошел взрыв! Волна от него прокатилась по всему телу, унося остатки сознания. Несколько секунд перед глазами играли языки пламени и только потом, судорожно вдохнув большой глоток воздуха, я вернулась в реальность и погрузилась в блаженную негу. Стук сердец постепенно приходил в норму, огонь внутри угасал. Я, наконец, поняв, что могу пошевелиться, повернулась к Колину и сразу поняла, что его потрясение ничуть не меньше моего. Я положила голову ему на грудь, он обнял меня. Так мы пролежали еще минут тридцать, и только потом он сказал: -Сегодня ты показала мне, что такое всеобъемлющая любовь. -Я не испытывала ничего подобного.- сказала я, касаясь губами его влажной груди — Никогда. Колин поднял мой подбородок, наклонился и припал к моим губам нежным поцелуем.

***

-Он убит! Убит! Он мертв!!! — кричала я на съемочной площадке — Боже! Верни мне его, или забери и меня! Боже! Молю тебя! — рыдала я над телом столь дорогого и любимого мной человека. -Я знал, что ты лучшая! — душил меня в объятиях режиссер после команды «Стоп! Снято!». Я улыбалась и смотрела через плечо режиссера на Колина, он повернулся ко мне. «Спасибо тебе» — сказала я одними губами. «Спасибо тебе» — так же ответил он. Цель была достигнута, сцена удалась прекрасно, но к вечеру я уже достаточно привела свои мысли в порядок. Колин довез меня до дома и явно ждал приглашения, но его не последовало, более того, я сказала ему: -Я знаю, что вчера мы оба улетели в небеса, что у нас был фантастический секс. Но то, что произошло между нами, было исключительно ради кино. Ты только не подумай, что для меня это ничего не значит. Значит! Очень много значит! Но я не хочу уподобляться женщинам, к которым сама отношусь с отвращением. Я хочу, чтобы твоей семьи и тебя не коснулось то, что с нами было. Давай просто забудем об этом. Прости меня. Я быстро вышла из машины и бегом побежала к дому. Ночью вдоволь поплакала и вернулась на съемочную площадку с закрытым на ключ сердцем и холодной головой.