Это не орочий Рон!

— Теперь заливаем кровь единорога... — Рон аккуратно налил в котёл светящуюся голубую жидкость. — Далее мы наливаем яд крильмара, очень, сука, аккуратно, чтобы не сдохнуть в продолжительных муках... Зачарованные перчатки из драконидской кожи не являлись гарантией защиты, так как яд крильмара входит в состав многих антидраконидских ядов, что как бы намекает на то, что дракониды к яду крильмара не иммунны. — Луна, сыпь зубастую герань... — аккуратно поставив на столешницу флакон из-под яда крильмара, попросил Рон. Полумна, в ответственные моменты ездящая на коляске, насыпала требуемое и Рон начал мешать. — По часовой стрелке, тридцать оборотов... — вслух произносил он написанное в инструкции. — Джордж, Фред, часы! Близнец выставил получасовые песочные часы, а Фред электронные. Есть поверье, что песочные часы являются обязательным элементом успешности зелья, поэтому многие маги использовали именно их, а не более точные электронные. Рон проверял и так, и так, разницы никакой, но сейчас им нужна была вся удача. Рецепт сверхсложный, поэтому они с утра бахнули по столовой ложке зелья «Феликс Фелицис». Минуло ровно полчаса. — Время! — оживился Рон. — Время вспомогательных зелий! Залив в котёл те зелья, которые вчера наварили близнецы с Перси, Рон начал перемешивать варево. — Одиннадцать, двенадцать! — Рон аккуратно извлёк ложку и с надеждой уставился в котелок. Серая жидкость окрасилась в зелёный, затем в красный, а потом в жёлтый. — Есть, вашу мать! Есть! — воскликнул он. — Перси, фильтр! Перси подлетел со вторым котелком, поверх которого была надета шестислойная марля. Рон аккуратно процедил полученный состав и снял изрядно потяжелевшую марлю. — Второй фильтр! — позвал он уже готового Джорджа. В итоге, после двадцатикратной фильтрации, у них осталось жидкости на один флакон пятидесяти миллилитров. — Теперь в холод, — Рон прошёл к холодильнику и выставил температуру 3°C. — Перси, двадцать минут. — Есть, старшина! — козырнул изрядно повеселевший Перси и выставил время на электронном таймере. — Луна, ты походи, — попросил Рон. — Мышцы должны вернуть тонус, а мозг восстановить уже давно забытые сигналы. Полумна неуверенно поднялась из кресла и опёрлась на палку, купленную Джорджем на рынке. — Болят ноги, — пожаловалась она. — Было бы странно, будь иначе, — улыбнулся Рон. — Ничего, боль пройдёт, а ноги останутся. Спустя двадцать минут, они прошли с флаконом в комнату к Дольфу. — Зелье готово, дружище, — произнёс Рон. — Надо будет его выпить, а затем выждать три часа. Ты поймёшь, когда установится связь. Для твоего мозга нагрузка будет неподъёмной, поэтому лучше сразу прострели себе голову. — Дай мне зелье, — потребовал Дольф, поднявшись с кровати. — Ты точно уверен? — на всякий случай спросил Рон. — Уверен, — ответил Дольф. — Держи, — Рон протянул тому флакон. Будто боясь упустить шанс, Дольф откупорил пробку и залпом выпил зелье. — Наконец-то... — просипел он сдавленно, потому что вкус у зелья был сногсшибательным. — Три часа, да? — Три часа, — Рон принял флакон обратно и выбросил в урну. — Давайте устроим торжественные проводы? — Отличная идея, — поддержал Дольф. — Какие блюда предпочитаешь? — поинтересовалась Полумна. — Фаршированные голуби, а также баварские сосиски, — ответил тот. — И побольше баварского пива. — Фаршированные голуби? — удивился Рон. — Ни разу не пробовал, но всегда хотел, — признался Дольф. — Полковник Юлиус Лист, командир моего полка в Великую войну, ел их регулярно, только и слухов ходило о его пристрастии... Всю жизнь была возможность попробовать что-то такое, но решимости не хватало да и как-то не по чину унтер-офицеру... — Будут фаршированные голуби, — заверила его Полумна. Все следующие полтора часа прошли в приготовлениях. Голубей удалось найти в Марракеше, также как и свежие овощи, а с пивом и сосисками пришлось повозиться. В итоге удалось выяснить о существовании одного немецкого фермера к югу от Рио-де-Жанейро, который согласился продать часть своих запасов за пятьдесят армейских сухих пайков. — Всё ровно так же, как я и ожидал, — произнёс Дольф, отложив вилку. — Спасибо, Луна. — Это меньшее, что я могла сделать, — ответила та. — Ещё пива? — Буду признателен, — кивнул Дольф. — Немец останется немцем до конца, — улыбнулся Рон. — Я австриец, — поправил его Дольф. — Пусть и служил всегда в армии Второго рейха. — Удивительно, — произнёс Перси. — До сих пор в голове не укладывается, что кто-то путешествует в параллельные миры... — Об этом я тоже хотел поговорить, братцы, — вспомнил Рон. — Тут делать нечего, как вы могли заметить. Всё в руинах, надежд на скорое восстановление цивилизации практически нет, кругом заражённые территории, а также кучи маглов, которые дерутся за остатки еды. — Мы как-то уже привыкли, — пожал плечами Джордж. — Но что ты предлагаешь? — Скорее всего, Рон хочет предложить вам убраться в параллельный мир, как это сделал Тарквиний, — ответил за Рона Дольф. — Это хорошая идея. Я бы тоже с вами, но время моё ушло... Помолчали. — Ты чувствуешь начало действия зелья, Дольф? — спросил Рон. — Вижу смутные образы из рейхстага... — ответил тот. — Значит, ждать осталось недолго, — заключил Рон. — Ещё двадцать-тридцать минут. Есть время, чтобы попрощаться. — Прощай, друг, — произнёс Дольф. — Пусть мы и не были знакомы достаточно долго, но я помню тебя ещё юным солдатом, отчаянно сражающимся за свою жизнь и бросающим вызов судьбе. Ты показался мне волевым человеком, даже несмотря на юность, сейчас я вижу, что ты и есть тот самый волевой человек, который заставит судьбу пересмотреть даже самый жестокий приговор. Спасибо тебе за всё. — Это тебе спасибо, Дольф, — ответил Рон. — Уж поверь мне, этот мир скатился бы в куда большую пропасть, не появись ты тут. — И сейчас нечем похвастаться, Рон, — горько усмехнулся Дольф. — Столько людей погибло совершенно зря... — Могли погибнуть всё, — покачал головой Рон. — Считай, что это было пусть и запоздалое, но необходимое вскрытие гнойника. — Не до конца догоняю, о чём ты говоришь, Рон, — вступил в разговор Джордж. — Война была неизбежна, — ответил тот. — Только вот в отдалённом будущем она велась бы другими людьми, другим оружием и под другими флагами. Уж поверьте мне, то, что я видел ТАМ, позволяет мне говорить, что ядерное оружие — это игрушки для дошколят. — Ладно, что-то мы отвлеклись, — Фред подошёл к Дольфу и пожал ему руку. — Ты в сотни тысяч раз лучше, чем наша местная версия, Дольф. Ты оказался очень хорошим человеком. И то, что ты строил с нашим отцом... Это было прекрасно. Жаль, что всё так закончилось. Остальные тоже попрощались. Полумна сказала лишь несколько слов, так как не была знакома с Дольфом, Джордж обнял старика, а Перси зачитал стихотворенье собственного сочинения, в конце которого Дольф растроганно улыбнулся. — Дайте мне пистолет, — попросил Дольф, выйдя на балкон. Рон взял с тумбочки отечественный самозарядный пистолет Spitfire Mk. II, приобретённый на барахолке в Марракеше и передал его Дольфу. Багрово-красное солнце таяло в черном заливе. — Красивый закат, — произнёс тот, по дряблой щеке прочертила дорожку слезинка. — Лучший момент, чтобы уйти... Дольф приставил пистолет к виску и без колебаний выстрелил. Это было неожиданно для Рона, хотя он и понимал, что это не могло произойти иначе, чем так. Обернув тело старика в саван, Рон поместил его в заранее заготовленный гроб, погрузил в кузов грузовика и отвёз на местное кладбище. Спустя несколько часов они стояли над закопанной могилой у надгробного камня. Не стали тянуть и устраивать какие-то церемонии, Дольф сам об этом попросил. Рон достал фляжку из нагрудного кармана и сделал большой глоток, в конце которого даже не поморщился. — Как мы узнаем, что Гриндевальд подох в мучениях? — поинтересовался Фред. — Будем следить за новостями, — пожал плечами Перси. — Они не смогут скрывать это слишком долго. В Германии всё держится на его персоне. Мы поймём всё по наступившему хаосу. — Ещё остались ублюдки из Аненербе, — напомнил Рон. — Я могу прыгнуть на координаты их бункера. — А давай вместе? — предложил тогда Перси. — Что-то вроде последнего залпа в честь Дольфа. Он, сколько мог, боролся с наследием своего альтер-эго, уничтожал и выжигал. Будет символично поставить точку. Тем более, что Аненербе собрали вокруг себя всех недобитков, которые до этого скрывались в разных точках мира. — Лучше не откладывать, пока опять не расползлись по норам, — кивнул Рон. — Вооружайтесь, выходим в течение часа. //Альпы. Подземное убежище неподалёку от руин деревни Гриндельвальд// Совместная аппарация — это нечто новое из того, что Рон испытал в своей жизни. Они оказались в каком-то тёмном помещении, но свет был рассеян заклинанием «Люмос» из палочки Джорджа. Рон сразу узнал это место: та самая камера, где его пытали недобитые нацистские маги. — Вот здесь меня и пытали той самой мерзкой песней «Ахтунг бэби», — сообщил Рон остальным. — «Ахтунг бэби»? — возмутился Фред. — Больные ублюдки... — Дальше тихо и аккуратно, мочим всех, кого встретим, — дал указание Рон. — Сначала стреляем, а потом думаем. На дело они пошли вчетвером: Рон, Перси, Фред и Джордж. Экипировались скопированной заклинанием «Джеминио» каср’кинской бронёй Рона, а вооружились таким же путём умноженными болт-карабинами. Боеприпасы умножили тысячекратно, поэтому никто не будет страдать от нехватки патронов. Пусть это не навсегда, но век болт-выстрела и без того короток. Совсем неважно, что случится с осколками болта после того, как он сделает своё чёрное дело. Дверь оказалась закрыта на встроенный замок. — Алохомора... — взмахнул палочкой Джордж. — Нихуя. Зачаровано от хитрожопых. — Ну-ка отойдите, — попросил Рон. Три выстрела из болт-карабина поставили точку в существовании замка как такового. Пусть шумно, но они и не собирались прятаться. У противников едва ли есть что-то, способное преодолеть каср’кинскую броню и защититься от активно-реактивных болтов. Они вышли в освещённый электрическими лампами бетонный коридор. — Контакт! — Рон первым заметил группу людей в мантиях и разрядил в них половину магазина. Болты порвали тела своих жертв на крупные куски, забрызгав часть коридора кровью и требухой. — Ох, жестя... — Фред приподнял аврорский шлем и опорожнил желудок. — Бу-э-э! Ох... Плакали баварские сосисочки... Цвет уцелевших частей мантий и несколько характерных значков позволили Рону определить принадлежность жертв: сотрудники Аненербе. Им просто не повезло оказаться в нужном месте в нужное время. — То ли ещё будет, — усмехнулся Рон. — Вперёд! Коридор, в котором был десяток дверей с камерами для заключённых, вёл в большой зал лаборатории. Вчетвером они ворвались внутрь и обнаружили около двадцати магов в белых мантиях, являвшихся местными сотрудниками лаборатории. Без раздумий они открыли огонь по нацистам. Гулкий и протяжный болтерный рёв разносился по высоким стенам вверх, отражаясь от потолка и возвращаясь назад. Скорость болтов была настолько высока, что они ещё до непосредственно активации содержащейся взрывчатки, возникала огромная временная пульсирующая область, больше, чем у классических пороховых боеприпасов эквивалентного калибра, что, в принципе, убивала незащищённых жертв даже раньше, чем сам взрыв заряда в болте, это объясняется феноменом временной пульсирующей области (1), о котором Рон, всегда склонный хорошо изучать матчасть, прекрасно знал. Скорость болта на средней дистанции, уже после выхода из ствола, достигает фантастических на текущем технологическом уровне 2200 метров в секунду. А калибр её 19,9 миллиметров. По мнению Рона, взрываться такой пуле, после попадания в тело противника, несколько излишне. Очень скоро лаборатория, где исследовали какие-то органические материалы, превратилась в кровавую баню, где первичные образцы сложно было отличить от сотрудников. — Бля, Рон, это пиздец! — поражённо прокричал Фред. — Я просто не верю, что с людьми можно сделать такое! — А это и не люди, Фред, — спокойно ответил Рон. Сам-то он прекрасно помнил про другие образцы оружия, с коими ему довелось иметь дело. Волкитные разрядники, мельта-ружья, плазменные бластеры, высокотехнологичное стаб-оружие, а прометиевые огнемёты, плавящие ДОТы как масло... Болтерные пушки, можно сказать, далеко не самое худшее, что можно было привезти из тех мест. По крайней мере, они убивают пусть и кроваво, но зато очень гуманно. Удостоверившись, что от противников ничего не осталось, Рон перезарядил магазин и дал сигнал двигаться дальше. — Рон, как эта хреновина вообще стреляет и почему нам не отрывает руки? — поинтересовался Джордж, подняв толстую гильзу с пола. — На самом деле, всё довольно просто, — усмехнулся тот. — Из ствола карабина болт вышибается сравнительно слабеньким зарядом, скорость при выходе из гладкого ствола не превышает двухсот метров в секунду, но сразу же после покидания ствола активируются масс-реактивные микродвигатели, которые раскручивают сам болт и разгоняют его до умопомрачительных скоростей. Причём на дистанции от ста метров и выше он мчится со скоростью около 2000 метров в секунду, а на дистанции километра достигает максимальной скорости, правда, к тому моменту всё, что могло сгореть, уже сгорает и в противника летит 90-граммовая адамантитовая болванка с зарядом взрывчатки. И вообще, это оружие не совсем против людей. Точнее против людей, но очень необычных. В другой раз расскажу. — Вот же ж... — Джордж уронил гильзу и двинулся дальше. Рону вспомнились космодесантники Хаоса, с которыми он столкнулся во время уничтожения замурованных в ДОТы охотников на танки... Ужас, который он испытал тогда... Он очень надеялся, что больше не столкнётся ни с кем подобным. Ведь после встречи с этими тварями его «рецепторы» страха перегрузились и отключились напрочь. После этого встреча с Шелоб, воплощённая квинтэссенция его былых страхов, не вызвала особых негативных эмоций. Просто очередное насекомое на его пути... Наконец, деятели из Аненербе соизволили отреагировать: в очередном коридоре на пути к жилым помещениям их встретил покрытый толстой бронёй тяжёловооружённый отряд. Толстой эта броня была только для современного оружия, но никак не для болт-карабинов. Плотная формация, укрытая стальными рунифицированными щитами, от огня из четырёх стволов превратилась в груду окровавленной рваной экипировки и не менее окровавленного металлолома. — Чума... — Джордж перезарядил болт-карабин. Перебравшись через рукотворный завал, они прошли остаток коридора, по пути пристрелив пару недостаточно расторопных бедолаг, а затем вышли в атриум крыла для персонала. Их сразу же встретил огонь из потолочных турелей, которые Рон уничтожил, выстрелив по разу. — Это всё?! — прокричал он, выйдя вперёд. — Где же хвалёная мощь... какого там по счёту рейха?! Вы никогда не задумывались, присоединяясь к очередному рейху: а что стало с предыдущими?! Джордж и Фред рассмеялись. Перси неуверенно улыбнулся. — Ты кто такой?! — донесся из-за гранитной статуи Гитлера знакомый скрипучий голос. — Я кто такой?! — удивился Рон. — Я ужас, летящий на крыльях ночи! Я кошмар, преследующий все дрожащие нацистские жопы на планете Земля! Чувствуешь?! Твоя жопа дрожит, а значит — я рядом! С этими словами он выстрелил в статую на уровне постамента, как раз там, где прятался его собеседник. Постамент оказался полым, потому что болт пробил его насквозь и взорвался где-то в области прячущегося человека, потому что последний брызнул во все стороны кровью и внутренностями. — Вот и поговорили! — воскликнул Рон. — Где вы прячетесь, фашистики?! Я всех вас найду и уничтожу! Всех до единого! Они разделились на две пары, Рон пошёл с Джорджем, а Перси с Фредом, и начали тотальную зачистку бункера от жизни. Рон проходил мимо статуи и обнаружил относительно целую голову говорившего с ним нациста. Это оказался Скрип, тот самый ублюдок, который включал ему «Ахтунг бэби» во время пыток. Он поднял голову левой рукой до уровня своих глаз. — А ведь ты мог ещё жить и жить, не соверши тогда самую страшную ошибку в своей жизни, — уставившись в искажённое ужасом лицо, произнёс Рон. Отбросив оторванную голову в сторону, он продолжил исследование жилых помещений нацистского логова. — Где-то должно быть место, откуда они принимают грузы, — поделился наблюдениями Перси. — Мы с Фредом обнаружили тут план-схему, выходов на поверхность тут нет вообще. — Тогда собираемся и ищем портальную установку, — решил Рон. Практически сразу, после того как Джордж обнаружил герметичную дверь, которую кто-то оперативно заблокировал, они нашли портальный зал, который находился как раз за этой самой гермодверью. Тут собрались остатки нацистов, которые спешно укрепляли оборону с помощью трансфигурирования бетонных блоков и вполне себе магловских пулемётов. — Зачем вы напали на нас? — из-за толстой бетонной глыбы спросил один из нацистов. — О, я узнаю этот голос! — обрадовался Рон. — Неужто сам доктор Зальц?! — Открыть огонь!!! — испуганно завопил нацист. Вспыхнули пулемёты и помещение наполнил грохот. — Мочим их, — дал указание братьям Рон, укрытый тройным щитом Протего. — Зальца придержать, у меня есть для него парочка слов. Зальц — это лысый дядечка с доброй физиономией. Не перепутаете. Болт-карабины в текущей ситуации были доминирующим преимуществом: преград для них не существует, а на текущей дистанции, где-то около сотни метров, их потенциал раскрывался в достаточной мере. Пулемётные гнёзда были расстреляны, а их обитатели превращены в фарш. — У меня два магазина, Рон, — предупредил Перси. — Потом перехожу на магию. — Понял, — кивнул Рон и продолжил стрельбу. Вспышки магических заклинаний со стороны нацистов, но в ответ на это Фред и Джордж выставили мощный щит из своих запасников. Как объяснили Рону близнецы, наработками новых заклинаний с ними поделился Роланд, фактический сын Рона. Дух Машины занимался оптимизацией магии и постановкой её на научную основу. В качестве результата получились совершенно новые типы заклятий и проклятий, даже близких аналогов которых местное магическое сообщество просто не знало. За счёт этого он и выживал все эти годы. Конечно, кое к чему противоборствующие американские маги сумели придумать контрзаклятья, но только не к магическому щиту «Длань Бога-Императора», который с успехом прямо сейчас установили близнецы. Смертельные проклятья нацистских магов разбились об гипернасыщенный непроницаемый щит, который с фронтальной стороны выглядит как непроглядная тьма, а с тыльной стороны абсолютно прозрачен. — Скушали, суки?! — рассмеялся Фред. — Перси, вжарь им «Пламя Императора»! — Сию секунду! — кивнул Перси и повесил болт-карабин на плечо. — Фламма Императория!!! Естественно, Дух Машины не был бы Духом Машины, если бы не увязал магию и Императорский культ. Из палочки Перси в сторону нацистов устремился высокотемпературный луч, преодолевший образцово выставленный «Протего Тоталум», а затем испепеливший его автора и всех, кто был рядом с ним. Щит «Длань Бога-Императора» не пропускал даже звуки, поэтому Рон мог лишь видеть, как нацисты беззвучно в панике раскрывают рты и сгорают. Остался только один вражеский маг, лысый дядечка, отзывающийся на «доктор Зальц». Рон двумя выстрелами из «хот-шот» лазпистолета отстрелил ему руки. — Вот и остались мы вдвоём, голубчик... — произнёс он вкрадчиво и добродушно. — Впереди у нас всё время мира... //Республика Мория. Изенгард. 17 апреля 3030 года// — Левой, левой, раз-два-три! — доносилось до вершин Ортханка. Урук-хай Гарри Поттер, консул Морийской Республики, с гордостью наблюдал за ровными квадратиками марширующих по площади полков. Уже пять лет идёт эта безумная война. Даже для орков она была слишком безумной. Даже для назгул, которые приняли власть Гарри. Гондор пришлось оставить, правда, не только им. Он стал третьей стороной конфликта после всенародного референдума и тут же объявил о своём нейтралитете. Декларируемый Морией повод для ввода войск связывал руки, поэтому нельзя было наплевать на результаты референдума. Пришлось вывести войска, что, к слову, оказалось скорее позитивным фактором. Войск не хватало, прямо внизу, под башней Ортханк прямо сейчас происходит уже третье развёртывание резервов. Некрополь под Залами Славы пополнился десятками тысяч павших воинов, уже пора задумываться о расширении вглубь, но война всё так же далека от завершения. Валар совсем потеряли контроль над эльфами-нолдор, которые продолжают переть в Средиземье из Валинора, тут их встречают уже прибывшие, учат пользоваться новым оружием, обряжают в новые доспехи и направляют на фронт. Эльфы воевать умеют, в этом никто не сомневается. Тысячелетия боевого опыта сказываются. А у орков такого в запасниках нет, но есть Кодекс Милитарум, написанный кровью. А также технологическое превосходство. И технологическая база. Гарри пришлось вникать во все эти вещи, это было требование Короны-Советника. И он вникал. И теперь разбирался во многих деталях и секретах их могущества. Эльфы не могут взять в толк очень многих вещей. Главная из которых: оптимизация и научность производства. Научный Отдел трудится днями и ночами, по три смены в сутки, уже год существуют серийные капсюльные винтовки, которыми скоро вооружат всех солдат Мории. Но важны не винтовки сами по себе, а тот способ, которым их производят: прессовка на новых станках позволяет изготовить 60% всего оружия, а остальные 40% изготавливаются штамповкой и незначительной фрезеровкой. Морийский арсенал получает по десять тысяч винтовок в день и это только начало развёртывания производства. Недавно статистики подсчитали количество работников на всех заводах: полтора миллиона рабочих, причём каждый год их численность прирастает по триста тысяч орков. Создавать достойные условия для жизни такому количеству живых существ — это та ещё нервотрёпка, но они справляются. На поверхности многие тысячи гектар засеиваются зерном, подземные грибные фермы работают в три смены, гражданская лёгкая промышленность задействует около полумиллиона орков, которые даже ни разу не покидали Залов Мории, которые за эти годы ушли на восемь уровней вглубь горы. В итоге было обнаружено поселение уцелевших балрогов, с которыми удалось наладить дипломатические отношения и завербовать в действующую армию. Ещё были какие-то гигантские черви, которые поначалу не хотели сотрудничать, но это сопротивление новому порядку длилось только до тех пор, пока вниз не спустили скорострельную артиллерию. Теперь на службе шахтёров есть две сотни подземных червей, способствующих быстрому пробуриванию новых тоннелей и разведке крупных залежей мифрила. Мифрил... Очень ценный, практически легендарный материал, сейчас становился всё дешевле. Были разработаны новые винтовки для элитных частей, выпускаемые ограниченной серией, которые содержали в своём составе по пятьсот грамм мифрила. Этот материал показал, что узлы винтовок из него не изнашиваются и не подвержены термической эрозии, поэтому винтовки имеют особые, длинные пули с троекратно увеличенным зарядом пороха, способные пробить любую броню. Отдача чудовищная, поэтому ими вооружают только элитные гренадёрские полки, но эффект от них просто потрясающий: в линейном сражении пули из этих винтовок способны пробить по три-четыре ряда построения противника. Но линейная тактика скоро уйдёт в прошлое. Точнее это они её задвинут на задворки истории с помощью капсюльных винтовок. Гильзы медные, мнутся при неправильном заряжании, но обсуждается возможность замены меди на орихалк (2). Возвращаясь же к теме технического превосходства: эльфы и гномы до сих пор волочатся вслед за прогрессом только потому, что оказались не способны устроить в своих государствах по-настоящему массовое производство. Конвейер — это для них даже не слово, они не желают ничего слышать об этом. «Рано или поздно жизнь заставит...» — подумал Гарри. — «Но лучше поздно». Их ремесленники превратили изготовление огнестрельного оружия в искусство, как оно было с луками и кузнечным делом когда-то, но это уже прошлая эпоха, что не поддаётся их пониманию. Пока они всей своей цеховщиной выдают по пять тысяч винтовок в день, что вообще-то очень хорошо и свидетельствует о высоком мастерстве ремесленников, в Мории выпускают пятьдесят тысяч серийных винтовок старого образца, а новые винтовки будут выпускаться в ещё больших объёмах, потому что они гораздо технологичнее в производстве. Гарри посмотрел на соседние башни. Эти башни назывались зенитными. На них размещены скорострельные стационарные ружья, призванные уничтожать Великих Орлов. Эти орлы доставляют наибольшее количество проблем из всех войск АОН, не считая Галадриэль. Налёты на караваны, похищение офицеров, разорение деревень — эти пернатые твари вынудили завести отдельный род войск, занимающийся исключительно воздушными угрозами. Галадриэль же... Эта особа широко применяет разрушительную магию, что особенно губительно в позиционных боях. Когда траншеи разрушаются проросшими корнями деревьев, а вслед за корнями в атаку бегут эльфийские полки — хорошего мало. Её уже раз пятьдесят пытались убить наёмные убийцы, которых Гарри не устаёт отправлять, но эта многоопытная старушка каждый раз умудряется уцелеть. Рано или поздно её охрана даст слабину и тогда можно будет вести какой-то диалог с АОН в сторону заключения мира. Эта война никому не нужна, все устали от неё, даже Гарри. Сэмуайз Гэмджи, гранд-тэн Ширской Народной Республики, тоже крутится как уж в сковородке. Оборонительный потенциал Шира намного хуже, чем у Мории, поэтому первые три года обострения конфликта, связанного с прибытием из Валинора многочисленного подкрепления, Шир находился под оккупацией, сохранив за собой лишь восточную часть у подножия Туманных гор. Но хоббиты проявили свой истинный дух и в итоге, при поддержке морийских добровольцев, сумели выкинуть прибывших эльфов обратно в море. Сейчас с Широм считаются, а поставляемый оттуда провиант здорово выручает Гарри, который в ответ присылает оружие и военных специалистов. В последнее время его беспокоит вопрос с Харадом, который пока не определился со своей позицией. Их новый эмир, Аршам II, принимает делегации от обеих сторон, но всё ещё колеблется с выбором. Его позиция прекрасна понятна Гарри: выбирает предложение пожирнее. Лихолесье заняло позицию нейтралитета, торгуя с обеими сторонами. Трандуил прекрасно себя чувствует в этой ситуации, накапливая в своём лесу ранее невиданные для его народа богатства. Полки ушли за ворота восстановленного города-крепости, оставив Гарри одиноко созерцать синюю даль. Через две недели они окажутся на передовой, в траншейной жиже, откуда командиры будут бросать их в бесчисленные атаки, рассчитывая выкурить эльфов со своих позиций. Те будут посылать солдат в ответ, тела останутся лежать в безжизненной гниющей пустоши, где ночами вовсю резвятся падальщики, а днём атаки будут повторяться вновь и вновь. До тех самых пор, пока к позициям не прибудет новое пополнение. И снова. И снова. За последние два года было всего восемь генеральных сражений, где полки столкнулись в смертельных битвах, линия на линию, но основные силы задействованы в многокилометровых траншеях, придавленные артиллерией и скорострельными стационарными ружьями, стреляющими картечью. Недавно эльфы пустили в ход «ноу-хау», то есть шрапнельные снаряды, которые теоретически способны залпами уничтожать плотные линейные формации за считанные секунды, но скоро это «ноу-хау» лишится смысла ввиду новой тактики. К тому же, шрапнель была известна морийским учёным, но командование, в том числе и Гарри, отказались от неё ввиду нетехнологичности производства и дальнейшего пересмотра тактики. Картечь и без того прекрасно справляется. Прибыл посыльный от связистов. — Консул, срочное донесение от разведывательной сети «Клевер», — без лишних расшаркиваний сообщил он. — Слушаю, — кивнул Гарри. — Военный переворот в ставке АОН! — с улыбкой воскликнул низкорослый орк. — Весь Белый Совет уничтожен, новый владыка Келебримбор принял бразды власти и первым же делом выступил с речью о прекращении войны! — Значит, скоро ждать дипломатов, — заключил Гарри, держащий на лице равнодушную мину, но в душе радующийся. — Держи, это вам премия, поделите по совести. Он вложил в руки посыльного кошелёк с двумя сотнями золотых монет. Хорошая новость побудила его сделать это. — Что теперь? Думаешь, что они просто так закончат войну? — спросила Корона-Советник. — Келебримбор — умный мужик, — произнёс Гарри. — Он рассчитывает на модернизацию эльфийского общества и наращивание промышленности, иначе ни за что бы не заговорил о мире. Следующая война неминуема. — Поэтому надо полностью использовать передышку для повышения военной мощи, — согласилась Корона. — Наработки Уизли по пулемётам изучал? — Изучал, — кивнул Гарри. — Но такого уровня мы достигнем лет через десять, может, пятнадцать. — Тогда приложи усилия, чтобы у нас были эти десять-пятнадцать лет, — твёрдо заявила Корона. Гарри прошёл в кабинет и с облегчением развалился в кресле. //Рио-де-Жанейро. Магический квартал. 1 сентября 2049 года// — Вот, кажется, нащупал! — Рон передвинул мышь и указал на условные координаты мира на портале. — Точность — говно, но лучше так, чем вслепую. — И что там? — спросил Перси с интересом. — Да как бы я знал... — вздохнул Рон. — Но вроде как планета земного типа, атмосфера пригодная для дыхания, класс земной, но это данные от диагностирующего ритуала Тарквиния, эта примитивная железяка даёт только цифровое обозначение координат в межмировом пространстве. — Скажи спасибо хотя бы за это... — синхронно и недовольно произнесли Фред и Джордж, ревностно относящиеся к своим IT-приблудам. — Ну что, рванём туда? — с улыбкой предложил Рон. — А чего нет-то? — спросил Перси. — Нам нечего терять, кроме заражённой радиацией Земли! //Планета Набу. 66 ДБЯ// — Комары, хреновы комары... — пожаловался Перси. — Тихо ты... — попросил его Рон. — Куда они тебя могли куснуть, ты в долбанном скафандре... — Шлем замазал потрохами хренова комара... — продолжил жаловаться Перси. — Эх, надо было захватить спрей... — Все на землю, впереди движение, — остановил его Рон, прицелившийся в неясный силуэт из болт-карабина. — Квака-мака-сузако! — удивлённо проквакало непонятное существо, вооружённое копьём. — Сраные ксеносы... — взял ушастую тварь на прицел Рон. Примечания: 1 — Временная пульсирующая область — это очень сложный феномен, возникающий при проникновении ранящего снаряда в мягкие ткани потерпевшего. Первоначальный контакт снаряда с плотью приводит к её сдавливанию и уплотнению, что приводит к возникновению компрессионной волны, которая распространяется по тканям со скоростью около 1500 метров в секунду, что равно скорости звука в жидких средах. Но эта ударная волна не так страшна, ибо кратковременна и не несёт за собой переноса тканей куда-либо, а вот по-настоящему страшны вызванные этой компрессионной волной волны сжатия и сдвига, более слабые, нежели сама компрессионная волна, но более длительные, ещё и сопровождаются переносом тканей, а также многочисленным отражением от более твёрдых и плотных тканей организма. Вот эти волны сжатия и сдвига и образуют эту временную пульсирующую область, из-за которой военным хирургам приходится вырезать не задетые пулей, но почему-то повреждённые ткани вокруг раневого канала. А ещё эта временная пульсирующая область повреждает внутренние органы, поэтому иногда бывает так, что от пули калибром 5,45 миллиметров, попавшей в кишки, человек умирает мгновенно, так как его печень разорвало из-за попадания в область временной пульсирующей области. Вообще, довольно любопытно, что военные до последнего держались за крупные калибры только потому, что у них была установка: 7,62×54 R достаточного одного попадания, чтобы гарантированно вывести фашиста из боя, а мелкокалиберные пульки такого обещать не могут. Каково же было их удивление, когда они столкнулись с 5,56×45 миллиметров, а затем и с 5,45×39 миллиметров. Если 7,62×54 R при попадании в область таза сломает пару костей, вырвет кусок мяса и полетит дальше, то 5,45×39 аннигилирует там всё, разорвёт к хренам мочевой пузырь, все мочеточники, хрен оторвёт, а затем вылетит пятью мятыми кусками с огромным шматком мяса и дроблённых костей прямо из жопы. Почему? Потому что отражение волн от сложных тазовых костей создаст адское стечение обстоятельств для местных мягких тканей. 2 - Орихалк - здесь имеется в виду не мифический сплав с неебическими свойствами, а обычная латунь. Дамы и господа, это, собственно, конец произведения. Далее будет новое, но это совсем другая история.