***
В теории — да, Гоголь был ведьмой. Его тело не могло спать после третьих петухов, вопреки всему поддерживало себя в форме несмотря на отсутствие физических нагрузок и, очень часто, еды, светлые волосы придерживались весьма странной длинны: почти на всей голове парня пряди были средней длины, объемные и иногда залезающие в глаза, но волосы на нижней части затылка были невероятно длинными, достающими до колен. Николаю это ужасно не нравилось, но после долгой борьбы парень сдался — не важно, сколько раз волосы, заплетенные в длинную косу, обрезались — всего за несколько часов они восстанавливали свою прежнюю длинну. Но и если оставить их в покое, длиннее не становились, так что вскоре он просто привык к такой своей странности, уже не пытаясь что-либо с собой сделать. В теории — да, он определенно являлся ведьмой. На практике же вскоре выяснилось, что никакие привороты, заговоры и проклятия сотворить он не может. Это расстраивало, учитывая что обиду, затаенную почти на всех жителей деревни, выплеснуть было некуда и даже просто избить обидчиков возможным не представлялось, так как основной рацион ведьмы составляли грибы и ягоды, найденные в лесу, и для полноценного питания этого было слишком мало, пусть для поддержания жизни в теле хватало. Два дня назад, разбирая свитки и фолианты, Гоголь наткнулся на описание ритуала, нацеленного на призыв и приручение демона-фамильяра. Вроде ничего особо опасного: Луна, поляна, свечи, небольшая жертва, руны, начертанные кровью. Пояснялось, что кровь призыватель может использовать и свою, призванной твари не будет столь важно, при помощи чего ее призвали. Решив, что даже в случае, если что-то вдруг пойдет не так и призванное существо решит наслать на парня какое-то могущественное проклятие, терять ему нечего, ведьма решился на этот опрометчивый поступок, слишком велик был соблазн иметь фамильяра: в его обязанности входило исполнять приказы хозяина, какими бы сумасшедшими они не оказались. Не то что бы парень был заинтересован исключительно в мести другим обитателям деревушки, нет. Добывать и готовить еду, прибираться в доме, помогать с транспортировкой чего- или кого-либо тоже можно было приказать, и правильный фамильяр не смел ослушаться. Вообще-то можно было просто найти себе жену, но, во-первых, не было никого, кто согласился бы выйти замуж за ведьму-изгоя и жить вместе с ним нищенской жизнью, а во-вторых разница между настоящим демоном и обычной человеческой девушкой настолько очевидна, что нет смысла пояснять.***
Гоголь, конечно, умел проводить ритуалы более-менее безопасно для себя, но подстраховаться всегда стоило, кто знает насколько агрессивным и могущественным будет призванный демон, а потому кроме необходимых для ритуала вещей юноша взял с собой кусок мела, чтобы начертить вокруг символов, написанных своей кровью, круг, и факел, реагирующий на появление поблизости кого-либо враждебного, не играло никакой роли что это было за существо и в какой форме оно находилось. Для подстраховки Николай хотел было взять с собой святой воды, но вовремя вспомнил что ведьмы, даже будучи людьми, все равно получали от освященных предметов сильные ожоги, как вампиры в свое время от серебра, и отбросил эту идею подальше. Кое-как дотащив принадлежности до поляны без какой-либо растительности на горе — место проведения ритуала выбирал как бабушка учила — и разложив все так, как требовала та инструкция, ведьма всерьез задумался над одним из главных составляющих ритуала. А точнее, над его отсутствием. Он понятия не имел, где можно было взять жертву из плоти и крови — не кур же ловить, те такой гвалт поднимут, что парня сразу же рассекретят и, возможно, четвертуют. А иных вариантов, вроде как, и не было… Или все же были? Задумавшись, парень сел на холодную землю и какое-то время сидел так, обдумывая посетившую его идею. Что если использовать то, чем питается он — грибы, коненья, ягоды, травы? Ничего ведь плохого не должно случиться, верно? Не все ведь демоны поголовно должны быть мясоедами, есть среди них и вегетарианцы, откликнутся, наверное… С демоном, не заинтересованном в мясе, дело иметь гораздо проще: Не нужно все время опасаться что твой слуга, проголодавшись посреди ночи, сочтет кусок тебя довольно привлекательным перекусом. Инструкция ничего не говорила на этот счет, а раз никто не запрещал — все можно. Решив так, ведьма вошел в лес, и вышел только через полчаса, зато с увесистым пучком трав, сверху которого лежало несколько подосиновиков и морошка. Аккуратно положив все это на место, где в оригинальном ритуале должен лежать заколотый баран, петух, чье-то невинное дитя или кто другой, ведьма встал, привел себя в относительный порядок, отряхнув рваные штаны, в которых сидел на земле и лазил по кустам, убедился что правильно выучил текст заклинания призыва, чтобы не отвлекаться на это во время ритуала, и начал. Да, он ожидал что погода может измениться, но не думал что птицы вдруг боязливо замолкнут, трава перестанет шуршать, приминаемая маленькими лапками обитаемых в ней грызунов, налетит ледяной ветер, а небо потемнеет от количества облаков, закрывающих солнце; он думал что, раз так, пойдет дождь или ураган возникнет сам по себе, но, когда парень закончил чтение заклинания и застыл, закрыв глаза и пытаясь шестым чувством уловить чье-либо появление, ему на нос приземлилась крохотная снежинка. От удивления ведьма, ничего постороннего не заметивший, широко распахнул глаза и удивленно уставился на свой нос, где вместо снежинки осталась лишь маленькая капля, под собственной тяжестью быстро съехавшая вниз. Подняв голову, юноша смотрел на темное небо, с которого спускались белые, резко контрастирующие снежинки, и какое-то время так и стоял, любуясь, пока не услышал тихий вздох, идущий будто из ниоткуда: острый ведьминский слух не смог определить, с какой стороны он раздавался. Чувства ведьмы были обострены, даже когда он был расслаблен, и никогда такого раньше не случалось. Значит послышалось. Но галлюцинация напомнила о ритуале, и, осмотрев пространство внутри круга, начерченного мелом вокруг кровавых рун и ничего там не найдя, даже одно лишь присутствие, которое потусторонним существам никогда не удавалось скрыть, перень немного расстроился. Факел тоже сигналов не подавал, а значит ритуал действительно не сработал. Видимо, не заинтересованных в мясе демонов и правда не существует. И все же, даже убедившись в отсутствии всяческих существ, Гоголь неуверенно произнес, обращаясь куда-то в середину белого круга: — Если ты вдруг… Ну, если ты все же тут и не таишь никаких злых намерений… Если тебе интересно, зачем ты был призван, то знай: я хочу, чтобы ты мне служил. Согласившись, прими.. эм.. дар? Эх. Да, так сильно нервничать не стоило. И произносить этот монолог тоже не имело особого смысла, все равно некому его было услышать, звери и те, почуяв непогоду, попрятались по норам. Хотя, если подумать, то слишком удачное совпадение, почти невозможное: как раз во время проведения ритуала призыва погода, характерная для сезона, сменилась на противоположную. Но ничьего присутствия Николай правда не ощущал, так что похоже, это и правда было случайностью. Решив, что он мог ошибиться, читая текст заклинания, парень на всякий случай провел ритуал еще один раз, и не сказать что не добился совсем никакой реакции… Снег на факеле, рапознающем недобрые намерения, мгновенно растаял, хотя из-за обильного снегопада шапка накопилась внушительных размеров. Подойдя к факелу, ведьма потрогал его и увидел, что он, вопреки растаявшему снегу, сухой. Сухой и теплый. По ветви, на которой был установлен факел, еще текла, застывая, вода, и все выглядело так, будто на какой-то очень короткий миг рядом появился кто-то очень враждебный, ведь если бы факел просто нагрелся или коротко вспыхнул от его присутствия, снег просто образовал ледяную корку снизу. Но Николай не заметил огня, а значит факел, на мгновение выплеснув огромное количество энергии, тут же погас, а погаснуть он мог лишь в том случае, если объект, ранее желавший призывателя убить, вдруг перестал это делать. А успокоиться за столь короткий миг невозможно. То есть, едва появившись, он был уничтожен? Весьма занятно, что теперь никого, желавшего юноше зла, поблизости не было. Ладно, что бы то ни было, ритуал не удался, ничьего присутствия все еще не было. Или уже не было. Вскоре парень понял одну важную вещь: пальцы на руках уже начали неметь, и ступней он тоже почти не чувствовал. Быстро взяв факел, ведьма поспешил вернуться в свой домишко — каким бы холодным он не был, в сундуке хранилось одеяло, оставшееся даже не от покойной бабки, а еще от прошлых хозяев, и под него можно было с головой забраться, спрятаться, дыханием пытаясь отогреть окоченевшие пальцы. Оглянувшись на совершенно лысую поляну, украшенную кровавыми символами и кругами, Гоголь спохватился, быстро вошел в пределы мелового круга и стер аккуратные руны, начертанные собственной кровью на земле — меры предосторожности, не более, кто знает что может прийти по душу. Несмотря на потраченные силы и время для сбора импровизированной жертвы, увесистый пучок трав забирать не стал, и белый, сдерживающий нечисть внутри, круг стирать не решился. Тоже из осторожности. В последний раз оглянувшись и решив, что ничего не забыто, ведьма поспешил вниз с горы, к дому.***
Метель бушевала всю ночь. Жители деревни, крайне удивленные, но подготовленные к холодам, сидели по домам и топили печи. Кто-то вспоминал ведьму, живущую на краю деревни и проклинал его, полностью уверенный в том, что непогоду наслал именно он. Сам же ведьма лежал под тонким одеялом, теплейшем из всех находящихся в доме, дрожал, когда холодный ветер задувал в одну из многочисленных щелей в стенах старого дома, пытался согреться и прикидывал, как быстро он умрет от холода, если мороз затянется хоть на неделю. На голой горе не было ни души, ранее прятавшиеся в своих норах звери спустились вниз, к норам своих соседей у подножья. На поляне, где несколько часов назад ведьма пытал счастья, толстым слоем лежал снег. Почти везде. В месте, где располагался меловой круг, образовалась проталина. В центре круга смирно сидел Он, и Он не мог выбраться, ожидая, пока Судьба станет достаточно благосклонна, чтобы немного помочь Ему. Когда луна уже стала медленно опускаться, но солнце еще и не думало начинать светить, Судьба, похоже, разобралась со всеми своими делами и решила все же уделить свое внимание и Ему. Букет из трав, перевязанный и напоминающий метлу, был поднят в воздух одним из мощных порывов ветра, свирепствовавших всю ночь. Пролетев немного, букет упал аккурат на линию из мела, после чего прижат к земле не менее резким порывом вертикального ветра. Ветер забавлялся, играясь с букетом как сам того пожелает: вперед, назад, вперед, назад, влево, вправо, вперед, назад… Наконец небольшой участок круга окончательно исчез. Ему только этого и надо было: круг был разорван, и ничто не мешало Ему выйти и пойти куда глаза глядят. Ну, почти ничего, кроме обязательства. Странный призыватель, задумал заманить кого-то одними растениями. Вот Он и пришел посмотреть, а оказалось что попался в ловушку. Тому юноше даже хватило наглости начать лепетать что-то про службу ему… Призванный демон считал себя достаточно высокого класса — как-никак, правая рука Короля — чтоб к Нему не обращались с такими просьбами. Он вроде даже скрыл свое присутстаие, что могут лишь они с Королем, так как же этот низкоуровневый неудачник Его заметил? Интересный, весьма интересный призыватель. Вот только контракт странный, всего лишь за пучок травы и лесные плоды стать слугой? Размечтался. Дело стало гораздо интереснее, когда этот неудачник опять забормотал заклинание. Значит, жертвой станет призванный демон, а ягоды-грибы — лишь приманка? А он весьма хитер, несмотря на то что неудачник. Новым призванным демоном оказался какой-то злобный гуль. Не беда, к тому времени правая рука Короля уже и сам заинтересовался, так что гуль был съеден, не успев даже взреветь. Правда, Он не совсем понял, что парниша задумал после. Стал собираться? А освободить? Или он так наивно забыл о собственном круге? Нет, вернулся… Чтобы стереть руны, идиот. Ладно, может, это проверка на профпригодность. Ему, как второму по силе в Аду, не сложно. Если он исчезнет на пару десятков лет — никто и не заметит, не в первый раз. А сейчас — к новому Хозяину. Выйдя из круга, некто невидимый стал, медленно продвигаясь по снегу вперед, обретать форму. С каждым шагом следы, оставляемые на снегу, становились все глубже, форма постепенно вытягивалась вверх, приобретая человеческие очертания. В лес вошел темный сгусток энергии. Из леса вышел бледный, с мешками под глазами высокий молодой юноша, черные волосы которого прикрывала ушанка, а такие же белые как и рубашка штаны были заправлены в высокие кожаные сапоги. Постояв немного, он вдруг понял что что-то не так. Странное чувство… Холод. Юноша опять вошел в лес, и вышел уже одетым в длинный темный плащ с пушистым воротником. Все еще было холодно, так что метель пришлось отозвать. А жаль, ему нравится метель… Правая рука Короля — Демон Достоевский — тихо пошел в сторону деревни, где жил его нынешеий хозяин. Длинный, пушистый черный хвост, изредка показывающийся из-за плаща, заметал следы.