Расскажи, как она там?

Бетани очень сложно среди Серых Стражей, и она просыпается по ночам в холодном поту совсем не от кошмаров с Архидемоном в главной роли - ей снится сестра, падающая в пропасть и протягивающая к ней руки. Все проблемы в Киркволле давно решены, Мариан стала уважаемым наместником, но Бетани все еще переживает за нее и теребит Зеврана, недавно вернувшего из Вольной Марки: "Ну, как она там?" Спокойная Сурана, прищурившись, провожает их взглядом, когда Зевран идет с Бетани в амарантайскую таверну, но молчит, доверяя. А Бетани, кусая губы, слушает неунывающего эльфа, понимая, что скоро и этот источник информации о ее сестре исчезнет. Зевран говорит - сестра осталась с тем магом-серым-стражем, который дал карты к чертовым Глубинным тропам. Зевран ухмыляется: "Хоук привыкла, что ее всегда окружают маги, по тебе, наверное, скучала, вот и завела себе отступника". Зевран машет рукой и уходит к Суране, оставив Бетани расплачиваться с трактирщиком, и девушка утирает покрасневший нос, кляня Андерса, который смог покинуть орден и быть с Мариан. Бетани проклинает его за то, что стала... такой. Не имеющей шанса на долгую счастливую жизнь рядом с сестрой, со скверной, ежечасно отравляющей ее кровь. Может, стоит наведаться в Киркволл и напомнить сестре о себе, думает Бетани, представляя почему-то, как истекающий кровью Андерс корчится у ее ног. Тем временем Сурана вдруг задумчиво говорит Зеврану: "Знаешь, я, когда только была посвящена в Стражи, очень злилась на весь мир, и мне хотелось убить Дункана за то, что он привел меня в орден. Потом он мне объяснил, что скверна может вызывать такой эффект, что нужно переждать и не делать глупостей - еще и поэтому у каждого стража есть наставник. У тебя такого не было?" Зевран качает головой, не прислушиваясь особенно к словам Сураны, и беспечно зовет ее в таверну - последние деньки в нормальном городе, когда еще до таверны будет возможность добраться... И никто не думает о Бетани, двумя часами позже стоящей на палубе корабля, идущего в Киркволл. Никто не думает о милой тихой Бетани, с фанатично горящими глазами крепко сжимающей резной посох в правой руке...