большая звезда альфа-центавра

×××××××××××××××××××××××××××××××××××××××××× Было обычное летние утро. Солнце освещало полупрозрачные шторы, разгорячённые машины, плупрозженый матрас. Комната Бетха пахла тестом и специями. Хозяин почти не спал на своём матрасе. Либо он ходил на работу, либо совершенствовал гёзо, либо тайком следил за музой своего хрупкого эго. Шуберт-муза Бетховена сэмпая. В то время он прогуливался по саду особняка среди кустов красных и белых роз. За одним из них стоял колодец. Шуб подошёл к нему, положа стопку книг на траву и опустился в колодец. Одной рукой он держался за окантовку, в другой изучал старинные камни и их узоры. "Ах... Как хорошо чувствовать семпая рядом...",-думал Шуберт. Сзади послышались шаги. От неожиданности ноги разъехались на мокрой траве. "Чёрт! Я чувствую семпая! Но мои ноги стоят раком!" В это день у Бетха был выходной и он решил найти Шуберта чтобы провести его вместе. Раз выходные совпали, то почему бы и нет? Шагая по саду Людовик напевал лунную сонату, которая напоминала ему его музу. Повернув за угол он чуть не упал от неожиданности. Увидев картину, что Шуберт стоит раком он даже забыл куда шёл, о чём думал и кто он вообще, настолько его переполняли чувства! -С-семпай...-пролепетал голос из колодца. -Тебе помочь?-спросил Бетховен. В ответ ничего не было. Подойдя сзади семпай сильно приблизил свою "большую звезду" к анусу Шуба, что очень его возбудило. Аккуратно прихватив свою музу за талию он зачем-то сделал ещё шаг, и его "большая звезда" упёрлась в плотную. Из колодца послышался робкий стон... Шуберт закрыл рот рукой. Щёки зарделись красками, а из глаз текли холодные слёзы стыда. Ещё чуть чуть... Шуберт издал негромкий писк и упал в колодец. Вытаскивал его Бетх очень долго. То ведро падало, то руки тряслись. Наконец вытащив Шуба, Бетховен увидел жалкую картину: Жалкий Шуберт сидел на траве в промокшей до ниточке одежде, с красными заплаканными глазами. Одним словом дрожащий птенец, который только вылупился из яйца.