***
Чарли вздрогнул, словно от внутреннего толчка. Подскочил с удобного кресла и уставился в окно. Неожиданно он испугался, хотя сам не понял, чего именно. В доме Уилбура Вонки было тепло и спокойно. Из смотровой доносились уверенные голоса, смех и истории давно минувшего прошлого. Чарли не понимал, почему его руки дрожали, и сердце так быстро колотилось. Часы показывали без десяти десять. Дверь смотровой хлопнула. В коридоре раздались шаги. — Я несколько дней не мог отодрать её от зубов, — смеялся Уилбур Вонка, смахивая слезы с ресниц. Воссоединение с сыном превратило строгого дантиста в самого добродушного на свете человека. — Как тебе в голову пришла идея создать такие липкие ириски? — В том и был смысл, — широко улыбался Вилли Вонка. — Они должны заполнять дыры в зубах и останавливать кариес. — Вот ведь, технологии! — дантист хлопнул сына по плечу. — Ириски-пломбы, и мы все останемся без работы. По миру пустишь всех дантистов! — Только не тебя, — шепнул Вилли Вонка и заговорщически подмигнул. — Продам формулу за пол цены. Они с отцом звонко рассмеялись. Чарли был рад за них, но взгляд неумолимо скользил по часам. Время всегда так быстро бежало? Заметив Чарли, Вилли Вонка подошел к нему и опустился рядом на одно колено. Фиолетовые глаза сияли, будто в них собрались звезды со всего неба. Никогда прежде знаменитый кондитер не выглядел настолько счастливым. Разве что в миг, когда их с Абигейл влюбленные взгляды пересекались. — Спасибо, дружок, — Вилли Вонка крепко сжал плечо Чарли. — Если бы не ты… Он замялся, словно никакие слова в мире не могли выразить всей благодарности. Вместо этого Вилли Вонка крепко обнял Чарли. Настолько, что мальчик сдавленно пискнул. — Чарли, — заговорил Вилли Вонка серьезно, разомкнув объятия. — Я бы хотел повторить своё предложение. Но на этот раз безо всяких условий. Лицо Вилли Вонки сияло от внутреннего света. От силы человека, вновь обретшего уверенность в себе. Чарли встрепенулся от возбуждения. Выпрямился, набрался смелости и решился выдвинуть свои условия. — Значит, моя семья тоже может переехать на фабрику? — голос взрослый и твердый. Вилли Вонка улыбнулся ещё шире и кивнул. Не удержавшись, Чарли обхватил руками его шею и крепко обнял. Впервые он увидел за образом волшебника, недостижимого, отличного от обывателей, простого человека. Он мог чувствовать, переживать, волноваться, бояться и любить. Его руки были теплыми, улыбка искренней, а смех таким заразительным, что Чарли невольно и сам захихикал. — Решено, — Вилли Вонка резко выпрямился и зашагал к двери. — Тогда отправляемся в город и все уладим. Уверен, твои ро… родители будут в восторге, когда обо всем узнают! Чарли собирался побежать следом, преисполненный восторга, но остановился и вновь покосился на часы. Улыбка медленно сползла с лица, уступила место беспокойству. — Мистер Вонка, — заговорил он, пока кондитер надевал пальто. — Да, дружок? — обернулся он, полный восторга. Чарли стиснул пальцами край свитера. — Ведь Абигейл тоже может переехать вместе с нами? Улыбка кондитера дрогнула. Впервые с момента воссоединения с отцом. Взгляд опустился, огоньки в глубине глаз начали погасать, словно перегоревшие лампочки Рождественской гирлянды. Скрипнула кожа перчаток от сжатых в кулаки пальцев. — Не думаю, что теперь это будет удобно, — произнес Вилли Вонка тусклым, надломленным голосом. Он надел цилиндр, распахнул дверь и вышел на улицу. Внутри Чарли вспыхнуло возмущение. Он кинулся следом за кондитером, забыв надеть куртку. — Почему вы ведете себя так, словно Абигейл вам безразлична?! — закричал Чарли, выскочив на крыльцо. Вилли Вонка отмахнулся, не оборачиваясь. — Это не имеет никакого значения, — бросил он наигранно равнодушно, хотя голос предательски подрагивал. — Кто такая Абигейл? — спросил последовавший за гостями Уилбур Вонка. — Моя сестра, — торопливо пояснил Чарли и побежал вслед за хозяином шоколадной фабрики. От волнения уши мальчика покраснели, брови хмуро опустились на глаза. — Мистер Вонка, вы же знаете, что она любит вас. — Ха! — скептически усмехнулся Вилли Вонка, затем развернулся и вцепился в Чарли взглядом, полным искреннего удивления и воскресшей надежды. — Абигейл любит меня? Она так сказала? Чарли уверенно кивнул. На миг лицо Вилли Вонки преобразилось. Просияло от радости, щёки налились здоровым румянцем, а мечтательная улыбка вновь тронула губы. Однако очень быстро надежда вновь угасла. Нервно сглотнув, Вилли Вонка покачал головой. Уголки губ опустились, он вмиг постарел, несчастье и неотвратимость неизбежного запали морщинами между бровей. — Что ж, теперь это не важно, — он тяжело вздохнул, рассеяно поправил воротник пальто и выдавил тусклую, фальшивую улыбку. — К тому же, ей совсем не нравятся мои сладости. Ничего бы не вышло. Вилли Вонка развернулся и направился к лифту, дав понять, что разговор был окончен. Чарли закипал от острого ощущения несправедливости и, наплевав на обещание, данное Аби, выпалил, что было сил: — Мистер Вонка, у Абигейл диабет! Кондитер остановился, как вкопанный. Медленно, будто в старом драматичном кино, повернул голову. Взгляд недоверчивый, на лице застыло сомнение. Но Чарли не был намерен отступать. — Это всё моя вина, — глаза защипало от непрошенных слез. — Если бы я сказал вам сразу, если бы не стал её слушать… я не должен был давать ей ту шоколадку! Мистер Вонка, простите… — Эй, дружок, — Вилли Вонка подбежал к нему, рывком опустился на колено и сжал пальцами худенькое плечо. — Ну, тише, ты ни в чем не виноват. Но… почему Абигейл ничего мне не сказала? Чарли всхлипнул и вытер нос рукавом. — Просто она очень глупая, — выпалил мальчик в сердцах. Вилли Вонка невесело усмехнулся. Похлопал его по плечу и выпрямился, растерянно глядя по сторонам. — Да, это многое объясняет, — он повернулся к отцу, однако Уилбур Вонка тут же скрылся в доме. — Погоди-ка, зачем же тогда Абигейл выходит замуж? — В этом тоже я виноват, — Чарли понуро опустил голову. — Родители лишились работы, у нас совсем не осталось денег. Тот тип сделал Аби предложение, но она не хотела его принимать, поверьте! Когда я отказался от фабрики, то… не оставил ей выбора. Мистер Вонка, Аби терпеть его не может! Это правда, только вы нравитесь ей. Чарли говорил, судорожно хватая ртом воздух. Слёзы застывали льдинками на щеках, нос покраснел от холода. Вилли Вонка рывком снял пальто и укутал его, подняв повыше пушистый воротник. Чарли вздрогнул, уставился на кондитера широко распахнутыми глазами. — Успокойся, дружок, — заговорил Вилли Вонка, стараясь сохранять спокойствие. — Открою тебе маленький секрет — мне тоже очень нравится твоя сестренка. — Значит, — Чарли вытер нос. — Ей теперь не надо выходить замуж за Гростенсторна? Вилли Вонка вскинул подбородок и заявил, громко и гордо. — Разумеется, нет. Теперь я этого не допущу, уж поверь. Радостный, Чарли засмеялся от радости. Позади хлопнула дверь, раздался звон ключей. мальчик обернулся и увидел, как Уилбур Вонка, одетый в шубу их светлого меха, торопливо запирал дом. А в гостиной огромные часы отбивали ровно десять часов. — О, нет! — вскрикнул Чарли испуганно и с ужасом в глазах посмотрел на своего нового друга. — Слишком поздно, венчание начинается. Мы опоздали. Вилли Вонка вскочил на ноги и побежал к лифту. Чарли, крепко держа его за руку, семенил следом, едва поспевая за широким шагом. — Помнишь, что ты говорил? — Вилли Вонка принялся нажимать одну кнопку за другой на прозрачной панели, при том широко улыбаясь встревоженному Чарли. — Нельзя сдаваться просто так. Если я не попробую… Уилбур Вонка забежал в лифт, потеснив сына и дал отмашку рукой. — Поехали, чего вы ждете! — сказал он, на ходу поправляя шубу. — До города путь неблизкий. И я надеюсь, эта штука не сломается по дороге. — Вы полетите с нами? — удивился Чарли. Вилли Вонка был несколько смущен, однако не сумел сдержать довольной улыбки. Дверцы лифта захлопнулись, двигатели вспыхнули голубым пламенем, стремительно поднимая кабину в воздух. — Мой дорогой мальчик, — мягко заговорил Уилбур Вонка. — Мой сын, наконец, вернулся домой. Более того — он влюблен и собирается отвоевать сердце любимой женщины. Неужели ты думал, что я пропущу такое событие? Покачав головой, Чарли отпустил руку кондитера и прильнул к прозрачным стенкам. Он с нетерпением смотрел, как внизу мелькали лес и поля, а город у горизонта стремительно приближался. — Старик Гростенсторн — отвратительный человек, — принялся ворчать Уилбур Вонка. — Подлый, завистливый. Я знал этого мерзавца и уверен, что отпрыск его недалеко ушел. Когда-то давно этот тип ухлестывал за твоей матерью, пока я доступно не объяснил, что этого не следовало делать. Уилбур Вонка поднял в воздух увесистый кулак. Несмотря на возраст, он был в хорошей физической форме и не возникало никаких сомнений, что удар будет крепок и уверен. — Вот как, — удивился Вилли Вонка. — Я и не знал. — Конечно, не знал, ведь я не успел столько тебе рассказать! — его отец громко усмехнулся и продолжил, уже не так смело. — Вилли, пожалуйста, прости меня. Я не должен был… мне очень жаль, что все так вышло. Чарли почувствовал, как у него загорелись уши. В тесной кабине лифта всегда возникала неловкость. Он чувствовал себя лишним. — Я всегда так гордился тобой, — выдохнул Уилбур Вонка и похлопал сына по спине. — Прости, что не нашел в себе смелости сказать этого раньше. — Ничего, — Вилли Вонка успокаивающе улыбнулся отцу, одернул рукав пиджака и с беспокойством посмотрел на часы. Поджав губы, нажал ещё несколько кнопок, чтобы кабина летела быстрее. — Надо было повесить двигатели помощнее. Так мы и до вечера не доберемся! Уилбур Вонка понимающе кивнул и оставил встревоженного сына в покое. Когда тишина вновь стала неловкой, старик наклонился к Чарли и прошептал. — Расскажи о сестре. Она хорошая девушка? — Самая замечательная девушка на свете, — ответил за мальчика Вилли Вонка и в нетерпении ударил тростью о пол кабины. — Клянусь, если мы не успеем, разберу до винтика и скормлю своим белкам! Чарли с Уилбуром переглянулись и тихонько рассмеялись. Хотя оба прекрасно понимали, что должно было произойти настоящее чудо, чтобы они успели прервать церемонию.Глава 22 - Нарушенное обещание
14 ноября 2023 г. в 20:55
В дверь уверенно постучали. Я вздрогнула, едва не уронила букет. До выхода на венчание оставалось не более пятнадцати минут. Мама спустилась к гостям, и я осталась одна. В комнате, где, даже с открытыми окнами, не могла сделать ни единого вздоха. С каждой секундой паника внутри становилась все сильнее. Стук едва не сорвал с моих губ испуганного крика.
— Дорогая, — елейно произнес Роберт и скользнул в комнату, словно хитрый лис, прокравшийся в курятник на охоту.
Я отвернулась, собрав последние силы, чтобы держать себя в руках. Руки задрожали, всё в животе скрутило тугой судорогой. Стараясь скрыть паническое состояние, я принялась поправлять подол платья.
— Видеть невесту до свадьбы — плохая примета, — бросила, как бы невзначай. Прекрасно понимая, что пустые суеверия Роберта не остановят.
Когда его рука скользнула по талии, я едва не закричала. Сцепила зубы, заставляя себя стоять на месте. Тело окаменело, напряглось. По спине пробежал липкий холод, будто я вляпалась во что-то склизкое и противное.
— Ты выглядишь просто великолепно, — шепнул Роберт, властно притянув меня к себе. — Поверить не могу, что я сумел откопать такое сокровище.
— Пятьдесят процентов положено государству, — прошипела я и попыталась вывернуться из объятий.
Роберт рывком развернул меня, наклонил голову и требовательно поцеловал. Я уперлась руками в его грудь, попыталась отвернуться, но оказалась недостаточно сильна. Горло перехватило тошнотой, с губ едва не сорвался испуганный крик. В груди полыхнула ярость. Судорожно вырвавшись, я запуталась ногами в подоле и с грохотом рухнула на туалетный столик. Меня трясло от гнева. В глазах потемнело, комната поплыла. Я схватила флакон духов и со всей силы швырнула в Роберта. Тот с ловкостью увернулся, вскинул голову и громко рассмеялся.
— Мерзавец! — закричала я, содрогаясь от злости.
Слезы хлынули из глаз. Я принялась вытирать губы. Казалось, будто к ним пристала липкая грязь.
— Всегда знал, что ты та ещё стерва, — Роберт откинул волосы, одним шагом подлетел ко мне, схватил за плечи и толкнул обратно к столику. — Мне нравятся женщины с характером. Окажись ты покладистой, как большинство, было бы не столь интересно.
Я чудом успела увернуться от его рук. Адреналин бурлил в крови, сердце колотилось от страха, как бешеное. Не помня себя от ярости, я ударила кулаком по роскошному зеркалу. Раздался звон разбитого стекла. Руку пронзила острая боль. Судорожно схватив самый крупный осколок, я развернулась к Роберту. В последний момент разум успел пробиться с криком о разумности, и вместо того, чтобы пронзить одетого в белоснежный костюм мужчину, я прижала стекло к своей шее. Спесь с Роберта была моментально сбита. Он замер, глядя на меня, будто на сумасшедшую.
— Ещё один шаг, и ты обвенчаешься с трупом, — процедила я сквозь зубы.
Кровь лилась по руке, капала на свадебное платье. Роберт прожигал меня испепеляющим взглядом. Я не сомневалась — он отомстит за «доставленные неудобства». Но в момент, когда текло порезало тонкую кожу на шее, мне было плевать.
— Пошел прочь, — выкрикнула я, неловко отступив назад и снова едва не упала, запутавшись в платье. — Убирайся отсюда!
— Чокнутая, — выдавил Роберт, однако попятился, не решившись подойти к вооруженной, уже не такой беззащитной, женщине. — Если через пятнадцать минуты ты не спустишься вниз, то я всю твою поганую семейку уничтожу!
В голове помутилось. Я схватила в охапку осколки зеркала и со всей силы запустила в Роберта. Тот с поразительной прытью скрылся за дверью.
Согнувшись пополам, я не удержалась и заорала так громко, так отчаянно, что стены храма Божьего содрогнулись. Пальцы все сильнее сжимали стекло, заливая кровью белое кружево. Горло душило бессилие, я судорожно хватала ртом воздух. Будто рыба, выброшенная на берег, под лучи испепеляющего солнца. Вытирая слезы, я пыталась справиться с истерикой, но была не в силах сдерживать себя.
Всё пошло под откос. Все мечты и планы. Разве у этого теперь остался какой-либо смысл?
В комнату вбежал организатор и испуганно взвизгнул. У меня не осталось сил, чтобы прогнать его. Обхватив живот руками, я горько плакала, дрожа всем телом и борясь с желанием закончить начатое. Ведь осколок зеркала всё ещё был зажат в моей руке.