Конец пляжного сезона

Ваня, убегая от пляжа вдоль дорожки, растирал слёзы, проступившие от обиды — ему не верилось, что Паша в подобный момент бросит его одного, решив, что собственные интересы гораздо важнее. Обида нахлынула на Ваню сразу же, с того самого момента, когда он только ещё стоял там, на пляже, наблюдая за тем, как Паша идёт куда-то к морю, и, почувствовав, как подступают слёзы из-за обиды, испугавшись, что друг увидит и будет после смеяться над ним за подобную слабость, раз за разом припоминая в удобных ситуациях, мальчик развернулся и припустил, решив как можно быстрее скрыться из поля зрения Паши.       Ваня, пробежав достаточно, чтобы быть как можно дальше от пляжа, наконец остановился — ему нужно было как следует отдышаться, а также вытереть слёзы, которые всё ещё продолжали катиться по щекам. Ваня подумал вдруг о том, что нужно успокоиться и взять себя в руки, а также, что будь сейчас где-то рядом мама, увидь она его в таком состоянии, тут же отвесила бы пару звонких затрещин, добавив при этом, чтобы он держал себя в руках, чтобы прекратил ныть, что должен контролировать себя, что ей стыдно видеть, что сын нытик, что позволяет себе вести себя подобным образом. Ваня прекрасно понимал, что сейчас домой ему идти не следовало — мама, которая наверняка сейчас была уже там, точно поймёт по его зарёванному виду, что что-то случилось и будет выпытывать, что именно, вместе с тем отчитывая за то, что он размазня, раз позволил себе расплакаться и в таком виде вернуться домой.              Ваня, перейдя на шаг, начал двигаться вдоль каменной дорожки, обдумывая, куда податься на время, где отсидеться перед тем, как вернуться домой, но ничего конкретного в голову мальчика так и не приходило. Ваня не мог припомнить ни одного такого места, где точно мог бы уединиться и где бы его никто не нашёл. Остановившись посреди тропинки, глянув в направлении начинавшего неподалёку леса, Ваня вдруг подумал — а что, если туда, что, если войти, затеряться на время, отсидеться, выдохнуть там как следует. Никто его точно не будет искать в тех местах, потому будет возможность уединиться. И, подумав, Ваня решил, что да, это не такой уж и плохой вариант. Мальчик, конечно, совсем не знал лес, но решил, что бояться там, внутри, уж точно ничего не стоит — это не те пугающие скалы, нет. В лесу же в представлении Вани не было вовсе ничего столь же страшного. В его представлении скалы — то самое место, от которого хотелось убраться как можно дальше и больше никогда в жизни не возвращаться, не видеть.       Ваня, сойдя с тропинки, сминая подошвой ботинок траву, медленно, с некоторым сомнением осматриваясь, направился в сторону леса, после чего, медленно продвигаясь, скрылся в глубине, постепенно погружаюсь в зелёные волны, которые подхватывали его и несли вслед за собой, всё дальше увлекая в лес.