Хочешь, я расскажу тебе сказку?

      Никто не мог поверить в то, что, на первый взгляд, сложный, интересный конкурс на звание наследника и ученика Вилли Вонки, обернётся трагедией. Покушением на саму Королеву Англии и чудесным спасением её, благодаря действию смелой девочки Натали, и тяжёлой болезнью мальчика Чарли, который ещё до сих пор находился в больнице на территории фабрики.       Финалом сложной для всех участников недели испытаний стало раскрытие страшного заговора против кондитера с мировым именем, Вилли Вонка. Обоих подставных Тиви ожидал суд. Английское правительство требовало выдать им зачинщика заговора, конкурента Вонки, владельца бренда «NESTL». Но хитрые американцы не пошли на это. Им не выгодно было терять того, кто приносит огромные доходы в общую казну страны. Они объявили англичанам, что, по их данным, главного владельца пакета акций нет в стране. Конфликт между странами был никому не нужен, поэтому потерпевшие стороны сошлись на немалой сумме компенсации для Вилли Вонки и в казну Англии. Но обо всём по порядку.       Когда на второе утро после неудачного окончания конкурса Вилли пришёл в медблок, то обнаружил, что мальчик только проснулся после ночи удушливого и беспокойного сна. Этим утром ему было относительно лучше. Чарли радостно улыбнулся сквозь слабость своему взрослому другу. От мужчины не укрылось то, что завтрак стоял на тумбочке нетронутым. Вилли понял, что от болезни у мальчика пропал аппетит. Это вызвало в душе беспокойство, но мужчина постарался не думать об этом и не пугать Чарли своим недовольством.       — Здравствуй, мой маленький друг, — Вилли придвинул кресло поближе к больничной койке и сел, — как ты себя чувствуешь? Я волновался о тебе вчера. И думаю, что виноват в твоём состоянии. Прости, что не доглядел за тобой.       Чарли потупил глаза и посмотрел на свои руки, которые сейчас лежали поверх одеяла. Ему было стыдно, что он не сказал мистеру Вонке… Вилли о своей болезни. Про себя он отметил, что сейчас это не тот Вилли, что был в день презентации. Перед ним был человек, который забрал его из лап охранника утром и приятно разговаривал с ним за завтраком. Он даже одет по домашнему: в джинсах, футболке и синей кофте на пуговицах, а на ногах домашние туфли, что стояли возле двери в то утро. Но Чарли всё равно было страшно смотреть в глаза этому человеку. Чувство того, что он кого-то подвёл, не покидало его.       — Мистер Вилли, сэр, — совсем тихо, почти прошептал или прохрипел из-за больного горла, — это я виноват в том, что потерял сознание и провалился на конкурсе. Вы меня уже исключили? Почему вы оставили меня здесь? Ведь я… — от сказанного свело спазмом больное горло, и мальчик закашлялся неприятным кашлем с хрипами и свистом.       — Не говори много — это вредно, — Вилли наполнил стакан водой из графина на тумбочке и подал мальчику. Тот с удовольствием смочил саднящее горло, — Чарли, послушай, ты ни в чем не виноват, но скажу только одно — ты много пропустил. Я расскажу тебе всё, но при одном условии, — он сделал паузу и загадочно посмотрел на него, — ты съешь завтрак.       — Но… я не хочу, есть, — Чарли обиженно поджал нижнюю губу, — что-то совсем нет аппетита, даже наоборот, еда мне неприятна.       Вилли обеспокоенно посмотрел на Чарли. Какие дети упёртые, неужели и он был таким в детстве. Но мальчик так не выздоровеет, нужно помочь ему. Он озвучил свою мысль ребёнку.       — Ты сутки ничего не ел, мой мальчик. Так ты не поправишься, ты мне нужен здоровым. У меня много дел, и я думаю с тобой они пойдут быстрее.       — Я попробую, но совсем чуть-чуть.       Вилли снял металлический колпак с подноса и обнаружил там ещё тёплый бульон с гренками, рисовый пудинг с джемом и яблочный сок. Мужчина вспомнил, когда он болел в детстве и не хотел есть, папа позволял себе отступление от правил и ел вместе с ним, чтобы вызвать интерес к еде. Мужчина взял маленькую ложечку и помешал бульон, потом попробовал немного и облизнулся, изобразив, что съел что-то очень вкусное.       — А ты знаешь, неплохо, это даже вкусно. Мона явно старалась — это она приготовила. Я вчера просил её приготовить что-то домашнее. Ты необычный пациент, у нас на фабрике болеют только взрослые.       Чарли смутился, и ему вдруг захотелось попробовать.       — Я… я хочу. Можно мне, — Вилли отложил ложку в сторону и взял другую, побольше. Зачерпнул немного и скормил Чарли. Мальчик покраснел от этой приятной и забытой заботы и чего-то ещё непонятного. Ему нравился кондитер, ему нравилось в нём почти всё, кроме той странной холодности и отстраненности, которая пугала и вызывала беспокойство.       — Ну что, вкусно? — Вилли улыбнулся очень тепло, как тогда, когда они сидели в кафе после происшествия на озере.       Чарли кивнул и попросил поставить ему поднос. Он не малыш, чтоб его кормить, сам справится. Поднос оказался мини столиком, очень удобным с маленькими ножками, как раз для кормления больных.       Съев почти половину порции и выпив очень вкусный яблочный сок, Чарли почувствовал себя немного лучше.       В палату зашла Мона с лекарством в шприце, сегодня уже без снотворного, мальчик и так поспит после еды и новых впечатлений. Вилли отошёл к окну и отвернулся, пока медсестра сделала всё необходимое. Это лекарство нужно было вколоть внутримышечно, Чарли почти плакал, так больно оно кололось. Ему захотелось в туалет, и Мона отвела его в соседнюю комнатку. Мальчика шатало от слабости, и он держался за её руку. Через три минуты они вернулись. Чарли лёг обратно и почувствовал усталость даже от этого нехитрого действия. Вилли стало жаль его, он взглянул на свои карманные часы, единственное, что он унёс из дому, как память о прошлой жизни. Нужно было ехать на встречу с поставщиком. Но он обещал Чарли рассказ, значит всё-таки немного расскажет. Медсестра ушла, а он опять сел рядом, погладил мальчика по мягким волосам, потом помог удобнее лечь на бочок и укрыл. Чарли подогнул ноги под одеялом, подложил руку под голову и приготовился слушать краткий пересказ событий, но даже это сильно утомило больного ребёнка. Где-то на середине рассказа, вопреки неподдельному интересу и, к счастью для кондитера, так как он уже опаздывает, веки Чарли сомкнулись, и он уснул на этот раз спокойно, только дыхание ещё было хриплым. Обход доктор Гилберт сделает примерно через час, пусть ещё поспит, подумал Вилли. Кондитер так и не успел сказать, что единственный ребёнок, котрый выиграл фабрику и любовь, которая уже зародилась в сердце мужчины — это он, Чарли. Они ещё поговорят и не раз, но сегодня это было очень важно для них обоих. Мальчик Чарли получил не просто друга, а кого-то намного больше.       Каждый день Вилли приходил к Чарли в палату после работы, они много говорили на разные темы. Мужчина удивлялся, сколько в этом мальчике скрыто знаний, жизненного опыта, а главное он увидел в нём живой интерес к его работе. Чарли задавал много вопросов и мог что-то придумать на ходу. Первые дни болезни мальчик много спал, и кондитер навещал его понемногу, чтобы не переутомить. Доктор Гилберт следил за этим строго.       Однажды Вилли поехал в лучший торговый центр и выбрал для Чарли большую красочную книгу обо всём на свете. В ней были собраны самые необходимые знания, начиная с животных и заканчивая звёздным небом. Ещё он нашёл хороший самоучитель по физике с интересными простыми опытами и великолепный справочник по химии с подробнейшим описанием всех элементов, их свойств и простых опытов, которые можно сделать в домашних условиях практически на кухне. Он вспомнил, как в детстве делал вулкан из соды и уксуса, который стрелял овсянкой. Тогда, в девять лет, ему поставили высокую оценку. Вспоминая богатую библиотеку отца, ему стало немного грустно. Как много всё-таки его единственный родитель давал ему знаний. Если бы не его холодность и тотальная строгость, то мальчик никогда бы не ушёл из дома. Кондитер купил для Чарли записную книжку чёрного цвета в кожаном переплёте и удобную ручку с перьевым стержнем. Он помнил, что только такие ручки помогают развить красивый почерк. Почему-то он не сомневался, что мальчику понравится такой подарок.       Чарли Бакет был самым необычным ребёнком, которого ему послала судьба или провидение. Те четыре дня, что он провёл в ожидании улучшения его состояния, были мучительными. Быстро воспаление лёгких не лечится. Но, к счастью, юный организм справился, и вот через две недели Чарли уже сидел с Вилли в его апартаментах и завтракал. Мальчик вспомнил, сколько всего произошло за эти дни. Конечно же его очень взволновал рассказ Вилли про покушение на Королеву. Он порадовался, что Натали поехала лечиться в Швейцарию, и ей наверняка помогут. Чарли было тяжело принять то, что Тиви были не настоящие, что он столько времени общался с убийцей.       Пока мальчик болел, к нему приходил инспектор Бигль и записал показания, но, к сожалению, Чарли по своей наивности ничего не замечал и нового сказать не смог. Но ему было так страшно, ведь он сбежал и скрывался от опеки два года. Ему пришлось рассказать следователю полуправду, так как врать он не умел и понимал это. Поэтому рассказал, что жил у дальнего родственника всё это время.       Вилли сегодня давал пресс-конференцию, он хотел объявить всем о том, что Чарли Бакет официально станет его преемником. По этому случаю он заказал мальчику красивый тёмно-синий сюртук и чёрные брюки, но главное то, о чём просил мальчик — заказал для него у шляпника красивый чёрный цилиндр с красной окантовкой. Их ждали на центральном телеканале к обеду, и Вилли тщательно готовился. Чарли рисовал в новом альбоме проект конфет, которые они вчера вечером придумали. Это были желейные дельфины в коробке в виде морской волны, внутри каждого дельфина был какой-то сушёный фрукт или ягоды.       Чарли радовался, что Вилли пригласил к нему друзей, и они два дня назад виделись и говорили. Арнольд выглядел почти здоровым, только лёгкая бледность выдавала его недавнее состояние, Итану очень понравилась фабрика. Он, как инженер, задавал много вопросов Вилли, и тот, видя его искренность, немного рассказал о принципе работы некоторых машин. Чарли рассказал друзьям обо всём, и они ушли с чувством, что их маленький друг в надёжных руках.       Сейчас Вилли и его преемник соберутся и выйдут в свет. Похожи, как настоящая семья. Кондитер протянул мальчику его костюм и рубашку, и он, отложив работу, пошёл собираться.       Через сорок минут, светясь, как новая монетка, мужчина и мальчик вышли к воротам фабрики, где их ждала машина, но, не дойдя до ворот, были окликнуты странной парой. Мужчина лет шестидесяти среднего роста в сером пальто и шляпе и женщина невысокого роста, неопределённого возраста. Они предъявили Вилли Вонке бумагу, в которой значилось, что сирота Чарли Бакет переходит под опеку государства. Вилли тщетно пытался хоть что-то возразить, мужчина грубо схватил Чарли за руку и провёл его к старой серой машине. Мальчик упирался и кричал, но его никто не слушал. Кондитер ошарашенно смотрел, как удаляется из виду машина с его маленьким другом, с дорогим его сердцу ребёнком. Впервые за несколько лет он позволил себе заплакать. Но, проронив пару слезинок, Вонка быстро взял себя в руки. Он не последний человек в Англии, а значит вернёт себе своего мальчика.       Вилли не знал, что происходящее всего лишь стечение обстоятельств, и всё это результат дачи показаний одной девицы лёгкого поведения и опроса мальчика в больнице после покушения.       В принципе, показания Чарли были простым дополнением для суда и отправились бы в архив, если бы не одно «но». Старший инспектор знал о взрыве дома Бакетов достаточно, он лично ездил проверить обстоятельства гибели этой семьи, в его отчёте стояла надпись, что погибли все. Чарли Бакет не существует уже два года.       Зачем Саммерсет полез в это, он и сам не знал, что-то не давало ему покоя, особенно то, что мальчик жив, вопреки отчёту. Параллельно этому росло дело об убийстве проституток. В пяти борделях находили задушенных женщин, а улик при этом не было, и вот в одном из показаний он случайно нашёл рассказ о том, что в борделе больше года жил маленький мальчик. Это было как гром среди ясного неба. Саммерсет лично поехал в пансион Лулу и ещё раз допросил Диди, одну из «девочек». Эта птичка много чего рассказала, не таясь: и про Арнольда, и про Нину с её маленькой дочерью, но главное — она много рассказала о маленьком мальчике, очень добром и милом. Он помогал и работал до Рождества, а утром исчез до приезда полиции вместе со старым «педерастом» в неизвестном направлении. Слава богам, этой дуре хватило мозга не рассказать о Джоззи. Женщина давно уехала из Лондона и обитала в маленькой деревушке, куда её отправила Лулу, дав денег. Дело было в том, что Джоззи призналась ей, что уже как четыре месяца была в положении. Хозяйка пансиона не хотела для ребёнка такой участи и отослала своего лучшего работника подальше от чужих глаз. Саммерсет заново начал поиски и нашёл Арнольда и Итана. Но в результате понял, что идёт не в ту сторону. Увидев, что мужчина после тяжёлой операции, он сразу списал его, так как именно в это время были задушены две проститутки в разных концах города с разницей в два дня. Это явно не мог сделать мужчина под капельницей и с кучей швов на груди. Дела и бумаги росли на столе, а никого конкретного не нашли. Но новость о «погибшем» мальчике дошла до отдела по делам несовершеннолетних, и мистер Крюгер, и мисс Патифар уже планировали поход на фабрику с целью забрать оттуда бесхозного мальчика. Мальчики не должны быть свои собственные в почти одиннадцать лет. У таких мальчиков должен быть опекун, или они должны жить в приёмной семье, но никак иначе. Ведь у Чарли нет живых родственников. Так по какому праву он живёт на фабрике у человека, на глазах которого, чуть не отравили Королеву их страны?       Вот так и случилось, что маленький мальчик в слезах и красивой дорогой одежде, был доставлен в обшарпанный и видавший виды лондонский приют. Тот самый, куда доставили Дину. Он так расстроился, что ничего не замечал вокруг. До той минуты, когда две маленькие ладошки легли к нему на плечи. И мягкие каштановые волосы потёрлись о щеку. Тут только Чарли понял, что его обнимает Дина, и он, протянув руку, обнял её в ответ.       — Привет, братик Чарли, — звонко сказала малышка и ещё плотнее прижалась к нему, — какой ты стал красивый, я так рада. Диночка рада.       От избытка чувств горячие слёзы сами полились из глаз, его маленькое сокровище теперь рядом и уже не так страшно. Он найдёт выход из этой богадельни, обязательно найдёт. В кармане своего нового пальто он нашёл блокнот с ручкой, подарок мистера Вилли, его друга и человека, который для него сияет, как солнце, который его лечил и дарил ему массу подарков. Без Вилли уже невозможно было жить. Так сильно мальчик прикипел к нему душой за этот месяц. Но строгим работникам из опеки было всё равно, им всё равно, кто и для кого сколько значит, им важно только одно — чтобы дети росли в полноценной семье, а остальное было неважно. К Чарли вышла какая-то малоприятная женщина, похожая на жирного мопса, и отвела мальчика в большую комнату с восемью кроватями и одинаковым постельным на них, столько же тумбочек и полок над ними. Два больших окна и серый затоптаный ковролин — вот и всё убранство средней группы приюта в крыле для мальчиков. Эта женщина показала ему пустую кровать, и Чарли сел на хлипкий предмет мебели. Ещё неприятнее, чем в пансионе мадам. Мальчик снял верхнюю одежду и повесил её на крючок возле кровати, или это был загнутый гвоздик. Он так сожалел, что не на передаче с Вилли. За эти дни они очень сблизились с мужчиной. Чарли отдалённо вспомнил, как это опять — жить в семье. Но, по правде — это Вилли вспомнил, что такое забота и поддержка, и на этот раз оказывал её он. Всё время советуясь с мистером Бобби, кондитер день за днём открывал в себе те качества, которые были не для него в принципе. Он не мог уже правильно сказать слово семья и родители за годы одиночества и потом неудачного брака. А узнав правду о жене, просто не хотел уже ничего. Мальчик — вот, кто вернул ему тепло в душу. Сам того не зная, Чарли изменил мужчину и теперь сожалел, что его забрали в это убогое и неприятное место.       Тем временем Вилли Вонка отменял пресс-конференцию, сидя у мистера Бобби в кабинете. Мужчина быстро привёл его в чувства, налив немного бренди. Пара глотков привели Вилли в чувство, и Бобби начал разрабатывать план, благодаря которому Чарли вернётся, обязательно вернётся. Ведь только в эти дни с этим ребёнком Вилли Вонка был счастлив.