Хочешь, я расскажу тебе сказку?

      Как что-то прекрасное, детство однажды закончится, и ты это почувствуешь.       Проснувшись в самое обыкновенное утро, Чарли вдруг понял, что его детство ушло навсегда. Конечно, первые звоночки были намного раньше. Но именно сегодня, стоя перед зеркалом и рассматривая себя, он понял, что совсем взрослый. Его тело менялось очень быстро. Самое приятное было то, что к шестнадцати годам он наконец прибавил в росте и почти догнал Вилли, был всего лишь немного ниже и остался очень стройным, хоть и любил сладости. Менялся голос, появились волосы на теле, как у его опекуна и самое удивительное — появились новые чувства. Они захватывали его воображение и не давали уснуть. Поначалу он думал, что это всё просто привязанность и пройдёт, но мало того, что не проходило, так ещё и немного пугало. Мы не можем выбрать нашу любовь. Это или происходит или нет. Одни люди сгорают от страсти, а другие только мечтают о том, как встретят того, кто эту страсть вызывает.        Всё началось с инцидента на озере. В то время, когда Вилли спал, Чарли тихонько пошёл в маленькую комнату. Мальчику было страшно: сегодня они чуть не остались одни. Их могли опять отдать в приют и разделить с Диной. Чарли злился на Вилли и на себя. Это он должен был спасать его, а он ничего не сделал. Более того, он злился на себя ещё из-за того, что забыл о страхе Вилли перед водой. Он же говорил ему, но с тех пор прошло уже два года, и мальчик просто забыл об этом. Иногда ему казалось, что его взрослый друг умеет всё. Раньше он реагировал и спасал, а теперь расслабился от уютной заботы и опеки. Чарли сжал пальцы в кулаки и ударил ими о стену, по щекам поползли влажные дорожки. Когда он видел что-то, что угрожало жизни другого человека, то реагировал всегда. Обычно в такие моменты он забывал, что всего лишь маленький мальчик и совсем не обязан спасать всех вокруг. Смерть близких навсегда ударила по нему. Может, однажды через года это пройдёт в нём, но сейчас его маленькое сердечко разрывалось от боли. «Не спас, не помог!», стучало в его голове. Он подошёл к небольшому окну и замер. То, что он увидел, впоследствии повлияет на всю его жизнь.       Чарли и ранее видел, как Итан обнимает и нежно относится к своему мужу. Они не скрывали свои чувства от других, но и не особо это афишировали. Никому не должно быть дела до чужой постели и личной жизни. Это слишком интимно, и никого не касается. Ещё в свои десять Чарли многое понимал, живя с ними, но сейчас ему шестнадцать, и понимает он ещё больше. Забыв, как дышать, Чарли смотрел на чужую любовь и видел, насколько она красива, когда тебя именно любят, без грязи и претензий. Все действия обоих его друзей были искренними, каждое движение, каждый поцелуй. При Чарли мужчины никогда не целовались, по крайней мере, не так. Возможно, пару раз Итан невинно целовал в щеку своего партнёра и мог взять за руку, нежно переплетя их пальцы, но не более. Тогда, после жизни в борделе, Чарли казалось многое нормальным. Он два года видел и слышал достаточно, но ввиду своего возраста не сильно задумывался над этим. Там не было ничего настоящего — это всё было игрой, за которую платили деньги.       Сейчас увиденное захватило его. Они ничего не делали такого особенного или пошлого, просто целовались, но как! Каждый вложил в поцелуй столько любви, сколько мог. Объятия мужчин были нежными и тёплыми, губы Итана невесомо касались шеи и мочки уха Арни. Руки Арнольда гладили плечи и короткие светлые волосы Итана. Молодой мужчина отвечал не менее увлечённо, его глаза были закрыты и веки подрагивали. Потом их губы сомкнулись, и на мгновение можно было подумать, что они так и останутся, словно приклеенные друг к другу. В тот решающий миг Чарли понял, что в будущем хочет именно таких отношений. Возможно, на это повлияло ещё и то, что, кроме мамы, он не мог вспомнить ни одной женщины, которая бы не вызывала у него неприятных чувств. Дину он любил, но только как младшую сестру. У Чарли не возникало никаких других, даже отдалённых романтичных чувств к ней. Он просто оберегал и защищал её, помогал с учёбой и любил дарить подарки. В школе были девочки, но среди них он не был популярен из-за возраста и роста. Были даже конфликты с несколькими самыми яркими и шумными.       Мужские сильные объятия казались ему тогда правильными и настоящими. В тот день мальчик понял, что в будущем у него будет любимый человек, скорее всего — парень. Он постоял ещё немного, и ему стало стыдно. Чарли внутренне почувствовал, что сделал что-то нехорошее, и вернулся в комнату к Дине и Вилли. Чарли понимал, что никогда не скажет о своих мечтах своему наставнику, ведь тот был женат и иногда встречался с женщинами, но не впустил никого в их жизнь. Вилли просто не хотел этого, не хотел нарушать границы их тихого уютного мира, который он создал для своих маленьких друзей.       Но мужчине нужны женщины. Это Чарли знал ещё из рассказов Джоззи. Она рассказала ему как-то о том, что любому мужчине нужно ходить к женщине, а иначе можно заболеть. Это вредно для них. Как это всё происходит у таких людей, как Итан и Арнольд, Чарли ещё не узнал, и ему не хватило смелости спросить. Он подумал, что ему это не расскажут из-за того, что ещё рано о таком знать, и в чём-то был прав.       Год назад, на отдыхе, Чарли впервые понял, что смотрит на Вилли уже не как на наставника. Чарли рассматривал его на пляже и чувствовал, как что-то тянет сладко внизу живота. В то же время и начали появляться странные пятна на простыне, утром. Парень тихонько замывал их и не знал, как об этом поговорить и с кем. К счастью, к ним в школу пришёл мужчина и объяснил прям на уроке всё о половом созревании как у девочек, так и у мальчиков, наглядно показав, как предохраняться и даже дал им попробовать надеть презерватив на банан. Так Чарли узнал раньше срока о том, что и как происходит. Никто и не вспомнил, что он младше остальных учеников. Им также объяснили, что есть однополые отношения и тут тоже очень важно предохраняться. Поняв, что с ним всё в порядке, Чарли успокоился, но теперь ещё больше боялся своих чувств к Вилли. Он считал, что это совсем неправильно и признаваться в этом не собирался ни друзьям, ни самому Вилли.       За последний год учёбы в школе парень сблизился с одним очень популярным одноклассником. Этот парень, Аарон, был бисексуал и встречался как с парнями, так и с девушками, но всё же с парнями чаще. Это был среднего роста ухоженный брюнет с выразительными кофейными глазами миндалевидной формы в обрамлении густых ресниц, в очень модных шмотках, стройный, по кошачьи гибкий и с надменным выражением лица. Ему было достаточно поманить пальчиком с маникюром, и все уже бежали за ним сломя голову. Как-то он поссорился с Остином, своим теперешним парнем, который ему был полезен в учёбе, но не интересен, и совсем неожиданно подсел к умному мальчику с первой парты.        Все знали Чарли как главную занозу в заднице у всех учителей. Казалось, что он знает ответ на любой вопрос. Аарону светила пересдача тестов по химии. Если с практическим заданием он справился легко, просто делали в паре, и за него всё сделал Остин, то письменную часть он явно не сдал бы без посторонней помощи. Из корыстных целей он решил подкатить к наивному, по его мнению, парнишке. Но Чарли не купился на его лесть и держал дистанцию. Правда, они неплохо подружились, как думал Чарли, и это напрямую повлияло на его популярность. К неудовольствию его друзей по мат-клубу, парень стал больше времени проводить с этим выскочкой. Он плохо влиял на мировоззрение и развитие парня, по их мнению. Новый неизведанный мир привлёк Чарли, как яркий фантик одной из сладостей. Неважно, что содержание так себе, зато обертку мы храним годы в шкатулке с воспоминаниями и показываем друзьям.        Чарли почти перестал носить очки и использовал линзы, которые купил ему Вилли и которыми он почти не пользовался до знакомства с Аароном. Поменял причёску со своего ёжика на более стильную и теперь укладывал её утром не менее получаса. Стал обращать внимание на новые вещи и название брендов. Ранее он просто покупал удобные и немаркие, а часто и вовсе не дорогие. Из-за своих увлечений химией штаны и свитера часто были испорчены. Никто и никогда не обращал внимание на увлечённого мальчишку, у которого, как оказалось, был выдающийся опекун. Аарон часто подвозил его домой, а иногда они зависали в кафе или пиццерии большой компанией, в которой самым младшим был только Чарли. Круг знакомств заметно расширился, и теперь Вилли с тоской замечал отсутствие мальчика за столом после школы. Всё чаще они обедали, а иногда и ужинали с Диной вдвоем. Девочка стала очень хозяйственной, научилась готовить простые вещи с помощью миссис Льюис. Кэтрин обучила её многому и теперь занималась уборкой и присмотром за их питомцами. Они часто оставляли ей Флаффи перед поездками.       Постепенно и незаметно произошло отдаление Чарли от его семьи. Так просто случается: меняются интересы, круг общения, ты впервые пробуешь алкоголь за школой, а потом первую сигарету, и уже старые увлечения не так важны. Дина часто украдкой вздыхала и закрывалась у себя, когда Чарли где-то опять пропадал вечером. Также пропадал и её папа Вилли. Он всё чаще сидел на фабрике и приходил поздно. Иногда уезжал на неделю по делам, и тогда дом пустел, и Дина чувствовала себя одиноко. Флаффи оставался ей единственным другом.       Но однажды всё изменилось. Её «братик» влетел в их дом, словно за ним гнались: его щёки были красными, а глаза лихорадочно блестели. Ничего не объясняя, он заперся у себя в комнате. В добавок ко всему, Чарли не вышел к ужину и пропустил школу на следующий день, сказав Вилли, что у него разыгрался понос, по-видимому, что-то не то съел в школьной столовой. Вонка очень волновался о нём и хотел позвать врача, но Чарли сказал, что уже выпил нужные таблетки и просто отлежится один день.       Дина чувствовала, что что-то произошло с её «братиком», но также понимала, что, скорее всего, он ей ничего не расскажет. В последнее время он совсем перестал делиться с ней своей жизнью. «Навсегда ничего не бывает» — мудро подумала девочка. Ей было грустно от этой отдалённости, что появилась в их доме. Папа Вилли тоже грустил и часто вспоминал былое время. Он не ожидал, что Чарли так быстро повзрослеет и переменит своё отношение к нему. Если бы он только знал, как парень переживал последний год и как стеснялся многих вещей. Произнести вслух свои желания легко ребёнку, но не подростку, чьё тело переполняют гормоны. Как часто с подростками случаются беды на ровном месте из-за того, что они ничего не рассказывают своим самым близким людям.       Что произошло с Чарли, никто не знал, кроме самого парня, Аарона и всех его гостей. По сути ничего такого не произошло, но после этого Чарли точно понял, что ему нужен только один человек и этот человек — его наставник и друг, Вилли. Тем вечером произошло следующее: Аарон пригласил Чарли к себе домой на вечеринку. Его родители уехали отдыхать в Египет на неделю. Парень выждал три дня и решил хорошо гульнуть.       После школы Чарли, как всегда, пошёл позаниматься в библиотеку. Он поставил себе задачу поступить в самый лучший физико-математический университет, а также продолжил свое увлечение химией. Парень не боялся ничего, он шёл очень упорно к этому. Заканчивая школу на два года раньше остальных, он не сомневался в своем успехе. Даже экзамены Чарли сдавал отдельно специально созданной для него комиссии. Не каждый день простые школы выпускают гениев. Тратить время на глупую учёбу он не хотел ни одного лишнего дня. Все свои баллы он заработал в честном поединке с учителями. Иногда он готовил невозможные проекты, и их потом посылали на выставку юных талантов. Он разработал фильтр для дождевой и талой воды, и это приспособление уже использовалось на фабрике Вилли. Зачем переводить такой запас воды впустую, но для некоторых растений её нельзя использовать, а городские осадки даже опасны и токсичны из-за попадания в атмосферу газов от машин и заводов. Ещё Чарли придумал состав для быстрого роста деревьев. Фруктовые деревья вырастали при его использовании всего лишь за полтора года, мало того могли полноценно давать плоды.       Один из работников фабрики, Джейсон, как-то сказал Чарли, что он мог бы работать с ним в отделе новых разработок, но Вилли решил, что в пятнадцать лет ещё рано. Это опасно для ребёнка. В тот день они впервые серьёзно поссорились. Вилли очень переживал за Чарли. В этом отделе нередко случались неприятные инциденты, и тревожная кнопка была на каждом столе, но Чарли психанул и до девяти вечера не приходил домой. Парень не считал себя ребёнком. «Да он, чеэёрт возьми, сам о себе заботился два года с восьми до десяти лет и спас ребёнка, и спас Виолетту. Как можно не доверять ему?» — думал парень. Он не мог понять, что Вилли боится за него, потому что любит, потому что он, Чарли, для него очень важен. Увы, гормоны играли в его голове вместо мозгов. Они такие противные, эти гормоны, заставляют нас говорить дорогим нам людям очень обидные вещи. Они же толкают нас на необдуманные поступки. Сегодня он даже не спрашивал у Вилли разрешения пойти к Аарону. И кто ему Вилли? Он ему не отец, чтобы указывать. Чарли так ему и крикнул в гневе почти месяц назад. В тот день парень убежал, а Вонка стоял на кухне, и его сердце рвалось на части от понимания того, что он теряет своего мальчика. Как будто это не его Чарли, а кто-то совсем чужой.       Предательская память услужливо подкидывала ему образы маленьких тёплых ладошек и тот день, когда этот же мальчик сказал ему «Я люблю вас, мистер Вонка». Горькие слёзы скатились, оставив мокрые следы. Ему было больно, но подросток не понимал, как ранит своего взрослого друга. Их тёплые отношения летели с обрыва и падали в водоворот жизни. Кондитер не помнил, как он жил в свои пятнадцать, вернее, он жил в то время, тяжело работая и учась всё свободное время, забывая иногда, когда он вообще ел. Тот бешеный темп в его жизни не дал ему того пространства, которое было у Чарли. Вилли не знал, почему ещё год назад у них всё было нормально, они жили как лучшие друзья, а теперь перестают понимать друг друга. Он делал всё для счастья своего мальчика, но, наверное, недостаточно. Злые слова «Ты мне не отец!», брошенные в гневе, вошли, как гвозди в доску, и даже если их выдернуть, раны от них не исчезнут. Как часто мы обижаем своих близких, а потом, когда пытаемся мириться, то почему-то, даже если тебя простили, ты всё равно чувствуешь свою вину.