— Выскочка Тернер! — злобно выплюнула Кларк, пройдя мимо их с Джастином столика и показав язык.
Лу почти перестала обращать на выходки этой стервы внимание, сосредоточившись на учебе. Всю неделю до практики она с утра до вечера бегала по преподавателям и отрабатывала прогулы и неуды. Некоторые шли на уступки и охотно закрывали оценки конспектами, а вот другие принципиально даже за лучший ответ снижали балл. Но это все не волновало Тернер. Ей было важно, что она к концу недели все отработала и наверстала упущенное, и теперь была похожа на приведение, зато с пропуском на практику.
— О, замолчи, Кларк, у меня нет желания ругаться с тобой сегодня, — поморщилась девушка, даже не посмотрев на сокурсницу.
Джастин не одобрял ее действия все эти почти два месяца, но ничего не говорил. Хотя в последнее время из-за нападок после лекции мистера Вонки даже он не мог сдержать всех учеников, которые были оскорблены поведением подруги. И сдался. Но девушка на него не обижалась.
Она понимала очень четко и трезво, что студенты — это зло. Если уж ты накосячил, то они не забудут этого никогда, каких бы успехов ты не добился. И если ты уже прославился серой мышкой-зазнайкой, то быть тебе таковым все время. Недостаточно заслужить что-то один раз. Ты должна заслуживать это ежедневно. Такова жизнь девушек. Люди осуждают тебя за внешность, за то, что о тебе говорят. Они вешают на тебя ярлыки. Кажется, что только мальчики сами определяют себя. Выбирают себе облик, за которым могут спрятаться большинство парней. Некоторые из них понимают, каково это — бояться, чувствовать, будто мир повесил на тебя ярлык, с которым ты должна жить всю оставшуюся жизнь. Все девочки сталкиваются с этим, но далеко не все мальчики. На Лу уже давно навешен ярлык. А вот Джастин упорно прятался за маской прилежного мальчика и души компании в виде гетеросексуала. И только Тернер здесь знала о том, кем является друг на самом деле. Наверное, это их и связывало. Общие тайны, которые были открыты еще в начале первого курса.
И сейчас Лу нужна была цель. Причина оставаться в равновесии.
Началась практика, и все студенты разделились на группы, заполняя новые цеха. И снова все понеслось по кругу, принося острое чувство дежавю.
Первую неделю практики Лу работала в телевизионном цехе. Отношения с мистером Вонкой так и не сдвинулись с мертвой точки, хотя иногда она ловила на себе его изучающий задумчивый взгляд. Девушка старалась вести себя как обычно, но многие замечали, как исчезает ее смех, как вечно жаждущие знаний глаза блекнут, и она становится невзрачной, серой, ненужной даже самой себе.
Чтобы хоть как-то развеселиться, они с Джастином стали наведываться в бар на выходных, распивая напитки до самого вечера и возвращаясь в общежитие к девяти, стараясь, чтобы их не спалили.
На второй неделе Вонка отвел их в цех хлопушек, где строго наказал не брать взрывоопасные порошки и ничего не поджигать без контроля умпа-лумпов. Здесь создавались фейерверки и хлопушки, разные бомбочки и даже пиротехника в виде автоматов, стреляющих леденцами. Лу помнила свой неудачный опыт, так что и близко не подходила ко всему этому оборудованию, а под звуки взрывов и выстрелов вздрагивала.
Она не могла идти дальше. Не могла сдвинуться с места и начать жить. Даже что-то почувствовать стало проблематично, казалось, все эмоции ушли из мира, оставляя ее наедине с пресной реальностью. Ей хотелось уйти или закричать, чтобы ее услышали, поняли, как ей больно, но крик раздавался только внутри черепной коробки. Все что угодно было бы лучше, чем стоять рядом с Вонкой на практике, думая, что все это было ее виной.
— Не представляю, как можно так любить его? — в один из дней выдохнул Джастин, глядя как Лу провожает спешащего в другие цеха кондитера взглядом. — Ты сама не своя… я начинаю скучать по тебе, Лу… — его голос сник, и сам парень как-то расстроенно моргнул, приобнимая девушку за талию. Она тихо хмыкнула, наблюдая, как умпа-лумпы заряжают автоматы леденцами. — Это ведь пройдет? Люди могут разлюбить, я полагаю.
— Если люди могут просто взять и отпустить это… забыть… что ж, это отстой, — нехотя ответила девушка, сжав бок друга.
— Да, но это хотя бы значит, что сначала они были влюблены.
— Или один из них, — выдохнула девушка, опуская взгляд в пол. — Я чувствую такую боль… до сих пор. Хотя и стараюсь держать лицо при нем. Как перестать что-то чувствовать? Почему гребаные ученые не нашли ответа на вопрос о том, как укротить наши чувства… Я чувствую себя бессильной против всего мира и него.
— Я тебя понимаю, — задумчиво ответил Джастин. — Бессилие — самое хреновое. Жаль, что мы не можем выбирать тех, в кого влюбляться. Если бы так было можно, думаю, в мире было бы меньше боли.
— И в кого бы ты предпочел влюбиться? — усмехнулась девушка, посмотрев в лицо друга. Тот только загадочно улыбнулся и тихо протянул, целуя ее макушку с братской заботой:
— В тебя, конечно.
Лу рассмеялась, удивившись словам друга. И в тот момент ей показалось, что Джастин всегда будет на ее стороне. Это их сплотило, сделало из них команду и даже семью. И осознание этого подтолкнуло оторваться от своих проблем с мистером Вонкой и переключиться на Джастина. Теперь она была более обходительна с парнем, больше замечала его проблемы и даже помогала на практике понимать что к чему и как.
Так прошла еще неделя, и Лу потихоньку начала оживать. Следующим цехом оказался упаковочный. Именно здесь шоколад Вонки упаковывался в обертки и отправлялся по коробкам, чтобы в последствии быть отгруженным по машинам, увозящим его в другие города и даже страны. Здесь все конфетки получали свое блестящее одеяние с инициалами производителя. Именно этот цех представлял собой просто громадную машину, которая сама сортировала шоколад, упаковывала его и помещала в коробки даже без умпа-лумпов.
Студенты первое время все тщательно осматривали, поражаясь работе механизма. Ни на одной фабрике в мире плитки шоколада не спускаются с предыдущего цеха по воздуху с помощью маленьких воздушных шаров. Шары доставляли их на ленту, а механизм приступал к упаковке, оборачивая плитки в фольгу, а затем и в художественную этикетку разных цветов — голубых, желтых, красных и коричневых в зависимости от сорта шоколада Вонки. Самым важным был контроль качества упаковки. По словам учителя она имеет очень большое значение.
Здесь студенты в основном следили за работой машины, налаживали ее скорость, проверяли целостность готовых шоколадок и коробок, предварительно подготавливая последние. Мальчишки смазывали механизм и помогали умпа-лумпам чинить неполадки, пока женская половина собирала коробки и отправляла их к машине. Также проверяли целостность упаковок и внешний вид оберток, так что от количества плиток и конфет уже кружилась голова. За такой беготней и пролетало время.
Лу с Джастином шли на выход из фабрики. Впереди их ждут выходные. Уже начало декабря, и весь двор Вилли Вонки запорошил первый снег. В этом году Рождество не так сильно ожидалось Тернер, она не была к нему готова, и все еще страдала от бессилия.
— Ты уже придумала, что приготовишь на экзамен? — воодушевленно спросил Джастин, чинно вышагивая по длинному коридору.
— Если честно у меня совершенно нет идей, — пожала плечами девушка. — Я думала поэкспериментировать с молекулярной химией, но пока еще в процессе.
— Молекулярная химия?! — взвизгнул парень, застыв на месте и расширив от ужаса глаза. — Но… Вонка сказал, что даже примитивные печеньки подойдут на первый раз, лишь бы съедобные были.
— Я не хочу примитивизма, — отмахнулась Лу и потащила Джастина дальше. — Я зашла дальше, чем вы все, и думаю, что могу попробовать что-то большее. Не зря же я изучаю ее в свободное время.
— Ах ты, чертовка! — деланно обиделся Дженсен, сложив руки на груди. — И даже ничего не сказала. Может, тогда и за меня сготовишь?
— Нет, — хохотнула девушка, отмахиваясь от рыжего. — Вонка сразу поймет, что это творение моих рук дело. К тому же если ты хочешь быть кондитером, то должен мыслить сам, придумать что-то свое или доработать чей-то рецепт на свой лад. Главное — свобода мысли, и метод проб и ошибок… — Лу резко замолчала, остановившись у выхода. Она не нарочно ляпнула слова мистера Вонки, когда-то сказанные им на первом курсе во время готовки.
— Лу? — осторожно потряс ее за плечо друг. — Я понял. Метод проб и ошибок, ты чего?
— Да так… вспомнилось кое-что… — выдавила девушка, тряхнув волосами и вынырнув из воспоминаний. — Не бери в голову. Просто сделай то, что тебе хочется, вот и все.
— Тебе легко говорить, ты в этом мыслишь получше, чем я, — фыркнул Джастин, по-доброму улыбнувшись и раскрыв перед ней дверь.
— Эй, Лу! — вдруг окликнул ее до боли знакомый мальчишеский голос.
Девушка замерла на выходе и медленно обернулась к спешащему к ней Чарли, который приветливо махал рукой. Джастин поспешил скрыться, оставив их наедине, и дверь фабрики с протяжным стуком закрылась, отгораживая ее от внешнего мира.
— Привет, Чарли, — улыбнулась девушка. — Как дела в школе?
— Отлично, — похвастался мальчик, подойдя ближе и остановившись. — Правда я немного не смыслю в языке и литературе, и приходится подтягивать из-за ошибок. Это ничего страшного, но мистер Вонка теперь ворчит из-за того, что я ему не помогаю, пока не исправлю отметки.
— Пф, а на меня надавил из-за отметок, — хмыкнула девушка. Значит, оценки Чарли для него не так важны? Или он без вопросов примет мальчика в свое учреждение и сам даст образование? А может Чарли вообще не придётся учиться… — Кстати, свои я исправила.
— Я понял, — кивнул Баккет. — Ты ведь на практике, а значит — все хорошо. В каком вы цехе?
— Упаковочный, — кисло отозвалась девушка. — Если честно, он пока самый нудный.
— Да, понимаю, мне тоже в нем очень скоро стало скучно, — засмеялся мальчишка, поправляя растянутый свитер, а Лу удивилась как же ему здесь не жарко. — Ты пойдешь со мной на ужин?
— Оу!.. Эм… я даже не знаю, Чарли, — опешила Тернер, ища пути отступления и придумывая отмазки. — Вообще-то я все еще думаю, что мистер Вонка будет против.
— Я тебе уже говорил то, что думаю по этому поводу, — неожиданно серьезно заявил мальчик, потянув девушку в сторону шоколадного цеха. — Мистер Вонка долго отпирается, но в итоге признает, что тоже этого хотел.
— Не думаю, что в этот раз так произойдет, Чарли, — скептично добавила Лу от себя, но все же шла за ним, утягиваемая рукой. — Мы с мистером Вонкой немного не поладили из-за моих отметок, неуспеваемости и вообще. Он сторонится меня.
— Это очень на него похоже, — кивнул Чарли. — Я слышал, как мои родители говорили о том, что в этом нет ничего такого, если вы общаетесь во внеурочное время. А мистер Вонка говорил о правилах, о том, что вам нельзя столько вместе работать и другие будут задавать вопросы, но… зачем кому-то задавать вопросы, верно? Мистер Вонка просто увидел в вас тоже самое, что и во мне…
— Постой! — уже решительно воскликнула девушка и остановилась рядом с дверьми в шоколадный цех. — Я ни слова не понимаю из того, что ты говоришь. Мистер Вонка что-то конкретное рассказал про меня?
Чарли замялся, смущенно опустив взгляд на свои ботинки. И это послужило ответом для Лу еще до того, как он тихо произнес это вслух:
— Он сказал… нет, он предположил, когда его начали заваливать вопросами о вас мои родители, что… что он подозревает о вашей к нему симпатии.
Сердце предательски дрогнуло и пропустило ход.
— И что? — спустя минуту раздумий холодно спросила Лу полушепотом. — Что они сказали?
— Что это нормально и не противозаконно… вроде так. А мистер Вонка заладил, что это подорвет его репутацию, но… Лу, это ведь не так? Я знаю, что такое симпатия, и это ведь ничего страшного?
— Конечно, в этом нет ничего страшного! Я бы никогда не навредила мистеру Вонке, — сглотнув ком обиды, ответила девушка.
Так вот, значит, как. Они ее обсуждали. Это конечно не могло не радовать, что родители Чарли пытались вбить в кондитера то, что это нормально, но с другой стороны стало слишком неловко и обидно. Незнакомые люди заступились за нее, а кондитер так просто выкинул из своей жизни за небольшую оплошность. Он и гораздо большее терпел, а тот эксперимент…
— Ты же знаешь, Чарли, что я бы не посмела лезть в его жизнь с целью навредить. Он для меня просто преподаватель, который видит во мне потенциал. Если ты переживаешь, что я покушусь на место рядом с ним, то…
— Дело не в месте, — отрицательно мотнул головой Чарли. — Я просто не понимаю почему вы не можете общаться. Мистер Вонка, конечно, тот еще упрямец, но даже он не имеет права запретить вам приходить ко мне в гости, чтобы между вами ни происходило…
— И правда, — неожиданно улыбнулась девушка, потрепав мальчишку по волосам. — Поэтому, полагаю, я могу беспрепятственно приходить к вам.
— Да! — облегченно выдохнул мальчик. — Именно это я и пытался сказать. Заходите к нам почаще несмотря на мистера Вонку. Если вы, конечно, хотите.
— Хочу… — благоговейно прошептала девушка, и Чарли с новой силой потащил ее к домику Баккетов.
Семья встретила ее теплом и радушием. Миссис Баккет и ее муж тактично не спрашивали о причинах ее исчезновения, а вот старшее поколение безустанно интересовалось ее учебой, успехами и тем, что она вообще делала. Так девушка поделилась с ними о полученной травме на производстве, о скатившихся оценках, которые с помощью пинка от Вонки оказались исправлены, и теперь рассказывала о практике в цехе, не забывая упоминать забавные случаи с умпа-лумпами. Ведь стабильно каждую неделю какой-то ученик попадал в передрягу и становился объектом насмешек маленьких человечков.
И уже под конец ужина, когда стрелка остановилась на семи, в домик вошел мистер Вонка. Он выглядел собранно, но увидев Лу тут же растерялся и неуклюже бросил свои вещи в угол.
— Тернер, какая неожиданная встреча, — он выдавил из себя жеманную улыбку, а остальные сидящие так и притихли, гадая, что же будет дальше. — Чарли, мальчик мой, я ведь говорил, что нечего сюда приводить всяких…
— Я уже ухожу, — поспешно выдавила девушка, поднимаясь со своего места, как неожиданно рука дедушки Джорджа настойчиво усадила ее обратно.
— Нечего убегать из-за этого напыщенного индюка, Луиза, — надменно фыркнул дедушка, окатив Вонку презрительным взглядом полуслепых глаз. Он его недолюбливал и вообще был человеком ворчливым, а временами напоминал Бена. Лу сблизилась с ним больше остальных, потому что он был более откровенным и мог дать дельный совет. Вонка оскорбленно приложил ладонь к груди и возмущенно раскрыл рот. — Сядь и доешь спокойно! И хватит ее третировать, Вонка! Вон как загонял бедняжку, на ней лица нет.
— Я вам положу ужин, — прокашлялась миссис Баккет, нарушая неловкое молчание и ринувшись накладывать мистеру Вонке ужин, пока тот сверлил взглядом Лу. Но в этой дуэли выиграла она, и преподаватель хмыкнул, отвернувшись и потеряв к ней интерес.
Беседа продолжилась в более напряженном темпе. Мистер Баккет интересовался у Вилли Вонки делами фабрики, а тот с явной неохотой отвечал. Потом и Чарли присоединился к разговору, поведав, что их желание создать медведя провалилось.
— Луиза, расскажите и вы что-нибудь интересное, — вдруг с улыбкой попросила миссис Баккет, наливая девушке ароматный лимонный чай в небольшую кружку. Она не видела, но почувствовала, как взгляд Вонки впился в ее лицо в ожидании, поэтому помедлила с ответом.
— Да у меня в основном ничего не происходит, — пожала она плечами, сделав хороший глоток и едва не обожглась. — Кхм… успешно вывожу некоторых людей из себя.
— А вы шутница, — беззлобно улыбнулась.
— Тернер, как я полагаю вы исправили отметки и снова думаете, что вам все дозволено? — мягко поинтересовался кондитер, не сводя с нее пронзительного взгляда. А она едва не подавилась десертом, возмущенно поглядев на него в ответ. — Что вы здесь делаете вообще?
За столом моментально повисло неловкое молчание. И если бы миссис Баккет взяла нож в руки, то можно было бы спокойно разрезать эту завесу напряжения и проследить взглядом.
— Чарли позвал меня сюда поужинать. И я могу приходить к Баккетам тогда, когда они меня пригласят, мистер Вонка, без вашего согласия.
— Правильно, — крякнул дедушка Джо со своего места. — Мистер Вонка, Лу — наша гостья.
— Да, но фабрика-то — моя, — беззастенчиво улыбнулся Вонка, показывая ряд белоснежных зубов. На него тут же были направлены возмущенные взгляды всех за столом, так что он быстро поспешил сменить тему. — Как ваша подготовка к экзаменам? Уже придумали блюдо?
— Да, сэр, я как-раз раздумывала над этим, — холодно ответила Луиза, отправив кусочек пирожного в рот.
Она уже почти забыла вкус сладостей, ведь они напоминали ей о Вонке. Но сейчас, когда он рядом, рискнула это попробовать. Все-равно он занял все ее мысли прямо сейчас, так что чего отказываться. И вкус у черничного десерта оказался потрясающим.
— О, это интересно, — хмыкнул магнат. — Надеюсь, вы отличитесь и удивите меня, иначе на хорошую отметку и не надейтесь.
— Это еще почему? — вдруг вмешалась миссис Баккет.
— Мисс Тернер у нас заявляет, что знает больше других, поэтому и требования к ней особые, так скажем, да! — весело откликнулся Вонка, но в его глазах не было и ноток радости. Он лишь оценивающе поглядел на ученицу, будто прикидывая чего она стоит. — Так, что же вы приготовите, Тернер, если не секрет?
— Секрет, мистер Вонка, — она позволила себе улыбнуться краешком губ, но улыбка вышла довольно болезненной.
— Как захватывающе! — хлопнул в ладони магнат, усмехнувшись. — Жду не дождусь конца семестра.
— А какие у вас планы на Рождество? — вдруг спросил дедушка Джо, поправив свои огромные очки на носу.
— Да, в общем-то никаких, — пожала плечами Луиза, отводя взгляд. — В прошлом году я…
— Вы были в общежитии и нарушили кучу правил, — цинично продолжил мистер Вонка, закатив глаза, за что тут же получил раздосадованный ответ Чарли:
— Мистер Вонка, прекратите! Вы слишком предвзято относитесь к Лу.
— Предвзято? — оскорбленно отмахнулся магнат, отодвинув от себя тарелку. — Да я как-раз таки прощал все ее грехи, видя потенциал. Сейчас же я вижу, что мисс Тернер обычная приставучая зануда, какой ее и считают все студенты…
Он резко захлопнул рот, так и оставшись сидеть с поднятым вверх указательным пальцем. А вот Лу криво усмехнулась и отставила чашку в сторону. В голове набатом звучали его последние слова.
— Спасибо за чудесный ужин, миссис Баккет… — хрипло выдохнула Тернер, понимая, что сейчас сорвется если не уйдет.
— Мистер Вонка! — тут же все накинулись на магната, а тот только устало покачал головой.
Лу быстро собралась и на выходе процедила:
— Видимо я ошиблась в вас, мистер Вонка. Я думала, мы понимали друг друга пока работали вместе, считала вас гениальным мужчиной, но в итоге вы оказались обиженным мальчиком, который до сих пор не знает чего хочет и следует глупым установкам общества, навешивает на других людей ярлыки. Мне жаль, что я позволила вам так издеваться надо мной, но я прекрасно понимаю, что вы просто пытаетесь повысить свою самооценку. Больше такого отношения я терпеть не хочу, и лично подам документы на отчисление вам на подпись, лишь бы не слышать язвительных комментариев по поводу моей личности.
Оставив ошарашенное семейство и раздосадованного едким ответом Вонку, она бегом рванула наружу, проклиная кондитера на чем свет стоит. А за столом тем временем все семейство Баккетов буквально приказало мужчине извиниться за свои слова перед девушкой и искупить свою вину. А мистер Вонка только кивал, рассуждая над ее словами. Он действительно слишком сильно поддается навязанным обществом правилам и не делает того, чего хочет, избегая гнетущую правду посредством лжи и едкостей. Ему нужны были ее идеи и рецепты, да и без Тернер жизнь теперь казалась скучнее.
А Лу показалось, что она пребывает не на фабрике, а в ледяном замке, где правит жестокий Снежный Король. Здесь было так холодно и одиноко, что хотелось выть от отчаяния.
Ноги привели ее ко входу в общежитие. Она без капли эмоций посмотрела на фабрику, надеясь, что сейчас этот Снежный король выйдет и извинится, скажет, что не прав. Но его так и не было, а небо тем временем почернело. Король слишком холоден, на месте его сердца — лед, который никому не удастся растопить. Она не сможет растопить этот лед, не сможет спасти от холода его душу и вряд ли когда-то станет ему действительно нужной ровно так же, как его шоколад. Иногда сказки заканчиваются совсем не так, как положено. Герои не добиваются успеха, не могут быть с теми кого любят. И это все — реальность. Лу слишком сильно надеялась до последнего, что сможет победить, а в итоге неожиданно проиграла.
Она невесело улыбнулась мыслям о том, что для нее все кончено, и пошла в комнату Джастина.
До отбоя оставался еще час, и студенты незаметно выскользнули из общежития через то самое окно, через которое ползали курить на первом курсе. Они рысью пробежали по территории, избегая фонарей и стараясь не попадать на камеры, а затем перелезли через забор.
— Ты окончательно решила? — хмуро поинтересовался Джастин, кутаясь в куртку и топая рядом с девушкой. Она поправляла шапку, ведь снова пошел крупный снег, медленно кружась и спускаясь к их лицам.
— Да. Я не могу… я думала, что образование — самое важное, и что я смогу стерпеть все его выходки, приблизиться к нему, но ошиблась. Он не изменит свое отношение и при любом случае будет задевать меня. Я не могу думать об учебе, когда он рядом. И… черт возьми, он был прав, говоря, что отношения могут помешать хорошему кондитеру.
— Я все-равно надеюсь, что все изменится, — понуро подметил Джастин, уже и не пытаясь ее отговорить.
Дорога привела их в один из непримечательных баров на краю города. Вокруг не было ни души, а вот из помещения так и грохотала музыка.
Сделав заказ, Лу хмуро принялась ждать, выложив едва ли не последние деньги со стипендии. Теперь придется экономить, а потом попробовать устроиться к Бену. Она уже не сомневалась, что ее вышвырнут из академии, и даже надеялась на это. А бармен без слов уже протягивал несколько бутылок джина ребятам.
Джастин и Лу уселись с бутылками в самом углу полутемного полупустого заведения и принялись пить прямо из горла, стараясь не думать о том, что их ждёт дальше. И алкоголь был единственным способом, который мог помочь в этом.
Тернер не знала, сколько так просидела, пялясь в пустоту и посасывая гадкий джин под подвижную, до омерзения громкую музыку, от которой уже разрывалась голова, как вдруг Джастин тихо заговорил:
— А мне нравилось наблюдать за вашими перепалками, — он весело усмехнулся и посмотрел на сконфуженную подругу. — Я даже буду скучать… типо… солнышко, он и правда ни к кому так не относится. Он просто последний социопат, вот и все. Отношения для него — неподъемный груз. Как ты вообще смогла столько продержаться, я понятия не имею?
— Вашими молитвами, — криво усмехнувшись, ответила Лу, делая приличный глоток из горла и поморщившись. В клубе можно было курить, о чем свидетельствовала мигающая вывеска у бара, поэтому девушка без зазрения совести подкурила сигарету и затянулась. — И что может быть лучше, чем верные друзья рядом?..
Джастин повернулся к ней полубоком и посмотрел таким невинным взглядом округленных глаз, что она не выдержала и рассмеялась, обнимая его за талию и поставив бутылку на столик.
— Что ты планируешь делать дальше? — ответив на объятие, спросил друг, тоже закуривая сигарету и выпуская клубки дыма в пропитанный потом и духами воздух.
— Я не знаю… Господь, я боюсь, я так боюсь… Джас, я ведь совсем одна!
Неверные тени в темноте вдруг начали казаться опасностью в пьяном бреду, и Тернер сильнее прижалась к тёплому телу, к единственной ниточке в реальности, которая ещё была за нее.
— Ты не одна… это неправда, Лу…
— Это правда! Тебе хорошо, у тебя есть семья, мама, которой ты можешь написать по любой ерунде, а мне даже писать некому!.. Никто не придёт…
— Но… у тебя же… должна быть… — растерянно прошептал он, на что она едва слышно всхлипнула:
— У меня нет никого. За меня никто не вступится, никто не будет лечить, никто не будет спасать… я одна! Как же мне страшно сейчас… я одна… никто не придёт на помощь… Понимаешь… когда я поступала я так горела всем этим, жаждой знаний, общением, Вонкой… А сейчас, когда все так круто изменилось, понимаю, что если вернусь в свою квартиру, то останусь совсем одна, — она снова всхлипнула и прижалась к плечу парня щекой. — Но и терпеть я больше не хочу такого отношения к себе… Он победил…
— Эй, — осторожно подергал ее за рукав Джастин, наклоняясь чуть ближе и целуя лоб. — У тебя всегда есть я.
Слёзы текли из глаз даже тогда, когда эти самые глаза закрылись, а пустая бутылка выскользнула из рук и со звоном покатилась по полу. Страх словно серная кислота разъедал изнутри, хотя она даже не могла толком сказать, чего боялась. Она просто вдруг почувствовала себя ужасно маленькой, настолько, что любой мимо проходящий человек мог раздавить ее как букашку. И с этими тревожными мыслями она затушила сигарету, прекращая плакать, а Дженсен крепко прижимал ее к себе и вытирал с лица слёзы.
— Хватит грустить, пойдем потанцуем, — растормошил девушку Джастин и буквально поволок в центр небольшой толкучки.
***
— Давай ко мне? — весело прошептала девушка, которую буквально тащил рыжеволосый парень по улице на своей спине. Их куртки были распахнуты, а шарфы болтались на ветру. Шапка Джастина где-то затерялась в карманах куртки, а вот шапка Лу съехала набок.
— Давай, только если меня отчислят из-за того, что я не ночевал в общаге, то я поселюсь у тебя, поняла? Господи, Лу, ты такая тяжелая, а выглядишь как пушинка, — прокряхтел парень, даже не морщась от холода.
Он подхватил девушку поудобнее под коленями и поплелся дальше, иногда петляя и покачиваясь от количества выпитого ими алкоголя.
— Вези меня, большая черепаха! — воскликнула девушка, расхохотавшись так громко, что Джастин поморщился. Но улица была безлюдной, только желтые фонари освещали ее и стали немыми свидетелями сцены.
— Вонка меня прибьет…
— Если узнает, что тебя не было ночью, — хохотнула девушка. — Но он не узнает, потому что дальше своего несомненно прекрасного носа ничего не видит, хих!
Дурман постепенно отходил на второй план, ведь мороз пробирался под кожу. Но развеселенные студенты уже гоготали вовсю и распевали песни.
—
Ты можешь слышать моё сердцебиение,
Выжидая у двери.
В последнее время я много размышлял,
Думал о тебе во всех подробностях.
Тебе нужно лишь сделать шаг,
Просто распахнуть дверь.*
И уже буквально проорав припев, Джастин налетел на кого-то, и они вместе с Лу свалились на землю.
Тернер зашипела от боли, приземлившись на копчик, а Джастин приземлился на нее, придавливая своим телом к снегу. И, отойдя от шока, девушка расхохоталась, толкая парня в сторону, так что теперь они оба распластались на заснеженном мокром асфальте.
— Под ноги учись смотреть! Капец, теперь у меня жопа будет вечность болеть! — пожаловавшись, девушка потерла ушибленное место и затылок, продолжая хихикать и шипеть одновременно.
— Я делаю первый шаг, Тернер, и жду объяснений, — раздалось язвительно рядом с Лу. — А если не дождусь, то боль в вашей задней точке покажется вам щекоткой.
Тернер замерла, вспомнила песню и густо покраснела, прежде чем приподняться на локтях и замереть. Джастин тоже поднимался, все еще кряхтя от боли.
— Чего вы так поздно ошиваетесь на улице? — дерзко вскинула подбородок девушка, глядя на магната. Его черное пальто было запахнуто, а темный цилиндр прибавлял росту, отчего он казался просто огромным.
А еще в свете неярких фонарей становилось рядом с ним жутко, но одновременно Лу хотела простить ему все, что было. Но только потому что была пьяной. Так она подумала про себя.
— Сэр, — поправил ее кондитер, и девушка усмехнулась, поднявшись с места и покачав головой.
— Сэр, — протянула она с таким ядом, что Джастин поежился и сделал шаг назад. Но бежать было некуда.
— Я же вас предупреждал об оплошностях, — поджал губы магнат, но она к его удивлению только подняла руки и со смешком сказала:
— Отчислите меня! Я напишу заявление, а за вами останется только подпись. Только вещи отдайте…
— Не понял? — на его красивых ярких губах тут же заиграла усмешка. — То есть вы это сами решили, да?
— Ага, — кивнула она, удивляясь тому, что больше его не боялась. — Мне надоели эти игры. Раз вы так меня ненавидите, то дайте пройти и не мозольте глаза.
— Постойте! — схватил ее за руку магнат, как только девушка развернулась, чтобы скрыться.
Джастин мялся где-то у стены жилого здания, делая вид, что не подслушивает. Лу остановилась, не поворачиваясь к магнату, но чувствуя, как утяжелилось его дыхание. Он сказал следующие слова с трудом и так тихо, будто не мог даже себе признаться в этом:
— Я не ненавижу вас, Тернер.
— Вы сегодня оскорбили меня, сказав, что согласны с другими студентами, — обиженно поджала губы девушка, вырвав свою ладонь из его горячих рук в перчатках. — Мне надоели эти качели. Позвольте я просто уйду?
— Не позволю, — неожиданно тихо сказал кондитер. Ей пришлось повернуться, чтобы удивленно вскинуть бровь в немом ожидании продолжения. — Я не подпишу приказ на отчисление. Мы ведь еще столько всего не прошли, Тернер… Как же ваши мечты обойти меня или работать вместе? Вы ведь сами доставали меня тем, что кичились своими знаниями и говорили, что пытаетесь походить на меня? Вы сдались? Если так, то вы слабачка, Тернер…
— Увольте! — фыркнула она, демонстративно отвернувшись. — Можете оскорблять сколько влезет, меня уже это не волнует. Если вы считаете меня слабачкой, то пусть будет так.
— Я подумал над вашими словами, — вдруг тихо перебил он, приблизившись еще на шаг и остановившись так близко, что следующие слова могла услышать только она, пусть и стояла полубоком. Лу затаила дыхание, сосредотачивая плавающий взгляд на фонарном столбе и стараясь не шататься. — Я действительно слишком сильно следую правилам, хотя это не в моем стиле… Правила созданы для того, чтобы их нарушать, так вы думаете, да? Так вот… я согласен с вами. Зря я переживал о сплетнях и репутации, раскрыть ваш потенциал для меня важнее, Тернер.
— Значит, вы хотите снова заниматься со мной и признаете, что были не правы? — скептически выгнула она бровь.
— Считайте, что так, — ответил мужчина за ее спиной. — Я испугался, когда вы поранились. А потом пошли слухи по колледжу, что вам я уделяю больше внимания. И я зачем-то задумался над этим. А затем и ваш блокнот… — Лу сглотнула, прикрывая глаза от стыда. — Я просто не знал, что делать, и думал, что отвадив вас — все наладится. Но глядя на то, что вы творите, понял, что поступил неразумно. Я сам растратил ваши таланты, не замечая за ними хрупкую девушку, у которой тоже есть жизнь и чувства. Извините меня, что я вас недооценивал и думал только о себе.
Лу затихла, собираясь с мыслями. Неужели сердце Снежного Короля оттаяло? Неужто лед тронулся, растапливаясь в понимании и симпатии? Лу не хотела делать поспешных выводов и вновь впадать в иллюзию того, что нравится ему. Она итак настрадалась.
— Я не отчислю вас, — после затянувшегося молчания ответил Вонка с тяжелым вздохом. — И вас, мистер Дженсен, расслабьтесь. Но чтобы такое было в последний раз, и никому ни слова, о том, что вас не было в общежитии.
Лу в который раз удивилась и повернулась к нему лицом, заметив неприкрытую усталость. Но он смотрел на нее своими огромными фиалковыми глазами с таким чувством вины, что стало стыдно за свое поведение.
— Почему вы постоянно прощаете меня? — тихо поинтересовалась она. — Конечно, вы были тем еще козлом последние месяцы, но… почему не позволяете уйти?
— Наверное, меня останавливает то, что вы не такая скучная зубрилка, какой я вас по ошибке посчитал, — он впервые за диалог улыбнулся краешком губ, не скрывая азартного блеска в глазах. — С вами интересно.
— Погодите… а как вы нас нашли? — вдруг опомнилась Тернер, нахмурившись.
— Это допрос? — недовольно фыркнул он, сбрасывая улыбку. Подумав, он тяжело вздохнул и нашел силы, чтобы ответить и на это: — Чарли очень умеет убеждать, Баккеты немного разъяснили мне суть ситуации с вашей точки зрения в данном случае, и я понял, что не всегда поступал справедливо. Тогда я пошел в общежитие, потому что не мог уснуть из-за чувства вины. Но вас там не оказалось, как и мистера Дженсена, к которому я также заглянул, чтобы убедиться в своей теории о вашем побеге. Потом посмотрел камеры и пошел в том направлении, в котором вы скрылись.
— Вы переживали, сэр? — с лукавой улыбкой протянула Лу, встав на цыпочки и сложив руки за спиной. — Ну хоть немного?..
— Опять нарываетесь, Тернер? — в своей манере улыбнулся магнат, покачав головой. — Смотрите, мое благодушие может и улетучиться, и вы снова будете отрабатывать свои косяки. Моя благосклонность — временная акция.
Девушка обиженно надула губы и буркнула:
— Только если с вами, у вас тоже косяки есть.
— Идемте, только не в общежитие. Туда вернетесь завтра, чтобы никто не заметил ваше отсутствие, — хихикнул мистер Вонка, махнув рукой в сторону дома Лу. — Вы плохие беглецы, кстати. Я все-равно бы вас нашел.
Джастин поплелся вперед, а Лу неожиданно дернула кондитера на себя и обхватила его плечи руками, буквально повиснув на мужчине от счастья. Мистер Вонка опешил, не двигаясь, но и не разрывая объятий. Лу уткнулась в его шею, прикрытую пальто, а ее лоб соприкоснулся с его горячей щекой, вызвав миллион мурашек по коже. Она чувствовала, как он напрягся и боролся с желанием оторвать ее от себя, сказать что-то острое, но почему-то покорно сносил ее импровизированные объятия. Если бы Лу не была пьяной, она бы никогда такого не вытворила, но сейчас, прижимаясь всем телом к кондитеру и заводя одну свою ногу между его, потершись коленкой о его ногу, едва не урчала подобно кошке.
— Спасибо, мистер Вонка… — прошептала она куда-то в его одежду, прикрывая глаза от наслаждения. Его аромат вновь окутал ее и даже перебил запах алкоголя. — И простите меня тоже. Я во многом была не права…
— Это точно, неоспоримый факт, — вздохнул мужчина, и наконец девушка почувствовала его руку, неуверенно легшую на ее спину. Он не прижимал и не удерживал, а просто легонько поглаживал по спине, успокаивая и как бы говоря этим, что теперь все хорошо, все наладится.
— Скажите, что скучали по мне, сэр… — с мольбой попросила девушка, чуть отстраняясь, но не разрывая объятий. Вонка закатил глаза и натянуто улыбнулся, смотря на нее сверху вниз.
— Опять нарываетесь… — покачал он головой, а девушка улыбалась так искренне и широко, что заболели скулы после стольких дней без улыбок.
— Я прошу о малом… — прошептала она, похлопав глазами, и мистер Вонка сжалился, так же тихо ответив:
— Конечно, скучал, Тернер. Куда же я без вас и ваших выходок…
— Вот видите, как легко говорить правду! — рассмеялась девушка, разнимая объятия.
— Правду, значит? — криво усмехнулся Вонка и наклонился ближе, почти касаясь своим носом ее щеки, и прошептал: — Тогда знайте, что у вас ни слуха, ни голоса нет.
— Ну и ладно! — воскликнула девушка, срываясь с места, чтобы не накинуться на магната с поцелуями, и, подпрыгивая, зашагала по дороге. — Я стану великим кондитером в мире, конечно, после вас, мистер Вонка! Так что не нужен мне голос и слух.
— Это замечательно, — рассмеялся мистер Вонка, шагая за девушкой. — Но если вы станете моим конкурентом, то мне придётся запереть вас в подвале и не выпускать.
— Тогда я точно стану вашим конкурентом, чтобы вы меня не выпустили! — рассмеялась девушка, а Вонка не принял ее слова всерьез, все так же мечтательно улыбаясь.
И этого было достаточно, чтобы крылья выросли за спиной Лу, и она помчалась со всех ног к себе домой, напевая ту самую песню, а Вонка поспевал за ней, хихикая и покачивая головой в такт ее словам и хриплому голосу. Все-таки только прыгнув в пропасть — ты видишь луч света. Так и случилось с ней. Когда она оказалась на грани отчаяния, то мистер Вонка появился, озаряя все своим светом.
