***
Небо чисто. Жаркие лучи солнца слепят, переливась и сливаясь друг с другом. Много радостных, грустных, растерянных лиц собрались в одном месте. Все чего-то ждут от этого дня. Ждут впечатлений, эмоций — хороших или плохих, ждут новых знакомств или приключений... Официальная часть уже позади. Длинные плотные шторы распахиваются, зал наполняется светом и музыкой. Большой стол в центре быстро заставляется всевозможной едой и напитками, но так же быстро пустеет. — Эй, Джоске, — Окуясу уже успел набить рот какими-то кексами со стола, — А ты пробовал алкоголь когда-нибудь? Взгляд Ниджимуры витал по всему залу в поисках темы для разговора и, наконец, остановился на полупустой бутылке шампанского с золотым окаймлением на горлышке. — Алкоголь? — Джоске задумался на секунду, — Да, было пару раз. — А я вот никогда-а... — Значит, сегодня самое время, — Хигашиката игриво улыбнулся, потянувшись за бутылкой и двумя небольшими бокалами. Окуясу покосился на друга, будто не до конца понял его действия. — Что, прямо сейчас? — А когда ещё? Оба сосуда были наполнены до середины. — За нас, братан. — За нас. Смеясь, они чокнулись и, хоть и не сразу, но осушили бокалы. Ниджимура делился первыми впечатлениями от напитка, размахивая руками, а Джоске, водя кончиком пальца по тонким краям рюмки, слушал, как всегда, внимательно и с лёгкой улыбкой в уголках губ.***
Сияющие выпускные ленты волнами спадают с плеч. Тёплый ветер, тянущийся из открытых нараспашку окон, колышет и приподнимает подолы белоснежных платьев, заставляя их обладательниц кокетливо смеяться и пытаться успокоить вьющиеся ткани юбок. Снова заиграла музыка. Медленная, танцевальная мелодия, под звуки которой девушки и юноши парами выходят в центр зала и начинают немного беспорядочно кружиться в осторожном, плавном танце. — Да ну, кому ты врëшь, — Окуясу взмахивает рукой, — кто ко мне подойдёт, по-твоему? Половина, вон, уже танцует, другая половина сейчас к тебе побежит. Джоске заметил недалеко от себя приближающихся одноклассниц и нахмурился. — А если я попрошу кого-то из них станцевать с тобой? — Одолжение мне делаешь? — Ниджимура наклонил голову. — Расслабься. Уж я найду чем себя занять. Дерзай, джентельмен! Окуясу засмеялся и не сильно толкнул друга в спину, обращая на него внимание восторженных и уже немного пьяных девушек. Хигашиката, выбрав самую симпатичную, взял её за руку и пригласил на танец, аккуратно обхватив её талию рукой. «Ишь какой романтик», — думал Ниджимура, наблюдая за слегка неуклюжим, но по-своему красивым танцем. Они словно плыли по паркету. Их плечи и бёдра соприкасались, ноги синхронно двигались под ритм мелодии, а сердца быстро стучали. «А ведь она может стать твоей девушкой, Джоске». При мысли об этом у Окуясу в сердце что-то неприятно сжималось. Не потому, что он, например, завидовал. Что-то яро просилось наружу, какое-то чувство, которое ему непонятно. Почему? Окуясу вообще должны волновать личные отношения его друга? Иначе что это за ощущение, грызущее изнутри? Спустя пару минут танец был завершён. Девушка, взглянув Джоске в глаза, вдруг убежала, смущённо улыбаясь и закрывая лицо руками, а Хигашиката что-то буркнул себе под нос и, как ни в чëм ни бывало, спокойным шагом вернулся к другу. — Брата-ан, да ты прямо... — он подбирал подходящее слово, — мастер ты, короче! Я словно кино посмотрел! — Ну прям уж мастер, — Ниджимура закивал. — Я, вообще-то, в первый раз таким занимаюсь... — В первый раз?! — Окуясу возвёл руки к потолку и схватился ими за голову. — Нет, серьёзно что ли? Ты-то.. К тебе ж все девчонки школы клеятся, а ты вот сейчас первый раз танцевал? Не верю. — ...в первый и последний раз. Ниджимура недоумевающе заглянул Джоске в глаза. — Почему? — Ну, понимаешь... — голубоглазый уткнулся взглядом в пол и потëр затылок. — Меня не очень интересуют отношения с девушками.. в смысле, вообще не интересуют, я думаю, — суетливо добавил он, чувствуя на себе непонимающий взгляд. — Ну вот не привлекают и всë. Не знаю, хорошо это или плохо. — Понял, — Окуясу уставился на место, где должно было быть лицо друга, но увидел лишь его густую чëрную шевелюру, которая блестела под сиянием янтарного солнца. — Мне кажется, что это нормально, Джоске. Ниджимура замолкает и оборачивается, слыша за собой шум. Зал пустеет, все спешат выйти на улицу. — Ой, точно, — Окуясу развернулся в сторону двери, — мы же всем классом едем в ресторан. Пойдём? Он улыбается, жестом зовя друга за собой. Они вместе выходят из здания, где их сразу встречает свет большого, закатного солнца, отражающегося от морской водной глади. — Знаешь что, Окуясу, — Хигашиката задержал слегка печальный взгляд на товарище, — Нам не нужно идти с ними. Стоит провести эту ночь вдвоëм, не думаешь? — Определённо. В Морио полно мест, куда можно сходить... «...в последний раз» он решил оставить при себе.***
— Ну что, куда едем? Устроившись на мотоцикле, Ниджимура ждал, пока Джоске залезет позади и паралельно ожидал ответа на свой вопрос. — Понятия не имею, — он обхватил руками торс Окуясу, как только байк тронулся с места, — Предлагаю попетлять по городу, а там в порт или ещё куда-нибудь. — Вас понял! Дома, люди и редкие машины мелькают перед глазами. Парни молчат, хотя обычно по дороге болтают обо всëм, что только на глаза попадётся. Руки на торсе ощущаются по-другому и это немного пугает. Обычно Ниджимура их вообще не замечает, но сегодня всë по-другому. Дома другие, небо, сам Морио кажется чем-то странно далёким. Не проронив и слова, они незаметно для себя приезжают в порт. Окуясу оставляет байк где-то неподалёку. Пачкать костюмы не хочется, но выбора нет — друзья садятся на сухой асфальт, на какое-то время оставаясь наедине со своими мыслями и ночным морским пейзажем. — Джоске, — Окуясу снова ищет подходящие слова, но в голову ничего дельного не приходит. — у меня ощущение, что это всë плохо кончится. Я не знаю почему. Хигашиката подвинулся ближе. — Я буду приезжать. Может даже встречусь разок с этим Роханом и вернусь до осени. Тогда всë будет круто, — он задумчиво улыбнулся, — А если честно, я сам ни в чëм не уверен. В любой другой ситуации Джоске бы просто отшутился, похлопав товарища по плечу и сказав, что всë будет хорошо и что не нужно об этом беспокоиться. Но сейчас у него самого на душе неспокойно банально от ощущения того, что сейчас может чувствовать Окуясу. Хигашиката, всë растягивая паузу в монологе, печально посмотрел на Ниджимуру. Тот чувствует на себе взгляд, но не отводит глаз от водной глади. Скользя по знакомым, немного грубым чертам лица друга, Джоске замечает что-то, чего не видел раньше. Два его шрама, пересекающие и украшающие лицо, слегка загорелая кожа, губы и глаза. Его глаза раньше казались лишь маленькими чёрными точками, но сейчас чётко видно оливкового цвета радужку вокруг зрачка. Он правда ни разу не всматривался в эти глаза? — Я буду скучать по.. нам, — добавил он, перейдя чуть ли не на шёпот. — Даже если проведём это лето вместе. Всë равно буду скучать. — Я тоже, — Окуясу слегка повернул голову, окинув взглядом выражение лица Хигашикаты. Кажется, его причёска сегодня идеальна. И глаза — как всегда. И брови. И вообще, Джоске сегодня восхитителен, несмотря на мрачную атмосферу вокруг. Он, чëрт возьми, идеален. Заметив, что засмотрелся, Ниджимура отвёл беглый взгляд, ища, чем заполнить очередную паузу. Раньше всегда получалось. Но сейчас впереди лишь поднимающаяся, холодная луна и тусклые огни фонарей, что сопровождает всë та же звенящая тишина. Они пытались говорить на привычные темы. Об итоговых оценках, аттестатах, предстоящих поступлениях... Но в какой-то момент все диалоги обрывались без особой причины. Разговоры заходили даже о событиях прошлого лета, но и этих ненадолго хватало... Вдруг серые тучи выплыли из неоткуда и заволокли собою небо. Поднимается ветер, ветки деревьев беспокойно колышутся. Первые капли стучат по крышам домов и машин, быстро учащаясь и превращаясь в настоящий ливень. — Вот чëрт, — Окуясу резко поднялся и быстрым шагом направился к байку, — не обещали ведь дождь.. Сейчас заедем куда-нибудь переждать. Пойдём, пока твоя причёска не... — Нет. Подожди. Джоске встал, смотря на развернушегося к нему Ниджимуру. — Чего? Садись, — он подозвал друга к себе, но снова был остановлен жестом. — Прости, — Хигашиката начал, заглушая шум дождя, — мы с тобой взяли и уехали от одноклассников в такой праздник и даже толком не поговорили, не провели время нормально... Может я вообще тебе это зря предложил — никак не могу понять. Окуясу слушал не перебивая. Его черты лица едва различимы в помутневшем воздухе, но в его глазах Джоске ясно видел, что он всë понимает. — Но, думаю, будь мы с ними, я много чего не смог бы сказать. Мне тоже не нравится, что происходит, Окуясу. Джоске шагнул вперёд, медленно прижал Ниджимуру к себе и обнял, опуская голову на его плечо. — Я боюсь потерять тебя так же, как тогда, в битве с Кирой. Хоть угрозы нашим жизням давно нет, я.. считаю, что из-за моего отъезда с нашей дружбой может что-то случиться. Почувствовав на груди руки, робко обнявшие Джоске в ответ, он улыбнулся, чувствуя себя немного спокойнее. — Нашей дружбе ничего не сможет помешать, — Окуясу говорил тихим, хриплым голосом, но не резко, как обычно, а мягко и успокаивающе. — Ты хоть помнишь, сколько раз ты буквально спасал меня? И в тот день, и раньше, и позже — года не хватит, чтобы вспомнить все. Ты самый крутой и смелый парень Морио, а дружба с тобой так вообще одно удовольствие! Помни это, ладно, Джоске? Ниджимура слегка отстранился, так, чтобы видеть лицо друга. Тот всë ещё улыбается и, кажется, на глазах у него появляются слëзы. — Спасибо, — мокрые дорожки на его щеках сливаются с падающими каплями дождя. — я знал, что ты меня поймёшь. Ещё минуту они стояли, не вылезая из объятий друг друга. Окуясу чувствовал, как мелкая дрожь пробегала по спине Хигашикаты и как руки его всë сильнее сжимались вокруг шеи и плеч Ниджимуры. — Окуясу, мне нужно сказать.. нет, сделать кое-что очень важное, — Джоске ослабил хватку, вытер слëзы тыльной стороной ладони и посмотрел на него блестящими от слëз глазами. Давно потерявшие форму помпадура мокрые волосы прядями падали на лицо и шею Джоске. — Сейчас? Может всë же укроемся где-то от дождя? А то заболеешь ещё. — Сейчас, — Джоске вырвался из объятий, — Может, больше возможности не появится. В этот момент Хигашиката решается на безумное. Прекращая думать о всевозможных последствиях, он обхватывает лицо Окуясу холодными ладонями и резко сокращает расстояние между ними. На долю секунды касается своими губами его и тут же отстраняется, отходя от застывшего Окуясу на добрые полметра. — Боже, — заговорил он спешно, — наверное, это самый глупый и безответственный поступок в моей жизни. Но я вдруг подумал — сейчас или никогда — и решил рискнуть... Ниджимура, находясь в лёгком шоке, уставился на Джоске, всë ещё осознавая произошедшее. — Если сможешь — прости меня. Он опустил голову. — Ты мне нравишься. Я уже давно стал замечать, как даже самые скучные занятия становятся приятными, когда ты рядом. Я могу идти в школу в совершенно дерьмовом настроении, но как только ты присоединяешься — всë это уходит куда-то и перестаёт иметь значение. Не знаю, как давно это началось, но то, что я что-то чувствую к тебе, я уже понял. На мгновение он замолчал, обдумывая, что сказать дальше. — По ночам я не мог заснуть, представляя, какой может быть моя жизнь в Токио. Шумный, популярный, красивый город, это понятно, но ведь.. там не будет тебя. Моë воображение рисовало лишь что-то страшное и неизвестное. Но если ты будешь рядом... Джоске сделал глубокий вдох и двинулся в противоположную от Окуясу сторону. — Наверное, я совершил ошибку, рассказав тебе всë это сейчас. Огромную ошибку. Но я больше не могу держать эти чувства в себе. Может ты вообще не захочешь со мной общаться после такого, я пойму. Но, пожалуйста.. пиши хоть иногда. Хигашиката вдруг ускорил шаг и обернулся. — Прости ещё раз. Увидимся завтра... Он уходил всë дальше и дальше. Ниджимура дрожащими пальцами коснулся своих губ, смотря на удаляющуюся фигуру впереди себя. Он не видел ничего – ни дождя, стучавшего по корпусу мотоцикла, ни слëз, делающих картинку размытой и нечëткой. – Идиот, – Окуясу закрыл рукавом опухшие глаза, – а говорил, отношения не интересуют... Он не знает, сколько ещё стоял там. Думать, а уж тем более что-либо делать было слишком сложно. Слишком много всего произошло. Единственное, что не вылезало из головы – эти чувства взаимны, чëрт возьми. Всë, что сказал Джоске, с тем же успехом мог сказать и Окуясу, если бы решился раньше. Но он слишком далеко. Слишком поздно.