Unholyverse

      Следующий день был полностью провален. Майки был так зол на Фрэнка за то, что тот собирался подвести их, за то, что не пришёл к Майки первым, за то, что он даже не мог пожалеть о том, что случилось у них с Джерардом прошлой ночью. Да и к тому же, изначально он даже не должен был слышать всего этого, поэтому чувствовал себя таким виноватым, будто весь до последнего миллиметра был вымазан в грязи. Фрэнк продолжал смотреть на него так, будто он разбил его сердце, отчего Майки злился на Джерарда, но затем смотрел на его лицо и глубокие тени от бессонницы, залегающие под его глазами, и чувствовал вновь омывающее его чувство вины, настолько сильное, что оно потопляло всё внутри него, пока он помнил, что Фрэнк говорил об уезде домой, но затем он снова злился.       Единственный раз, когда он почувствовал себя лучше, это в тот момент, когда он поймал взгляд Рэя. Было так странно осознавать, как всё могло так резко поменяться всего за одну ночь, подумал Майки. На место Рэя пришёл Рэй, и каждый раз, когда он замечал на себе его взгляд, ему приходилось быстро отводить глаза, чтобы не улыбнуться и не выдать себя. Конечно же, затем он снова смотрел на Фрэнка или Джерарда, и его снова затягивало в водоворот омерзительной неловкости. На самом деле, Майки не слишком уж хорошо справлялся с разнообразными эмоциями. Ему было настолько неловко, что он бы не удивился, если бы у него со всего тела слезла кожа и уползла бы прочь от этой давящей атмосферы, витавшей в воздухе. И вершину всего этого действа венчало то, что каждый раз, как они слышали звук на улице, все они разом подпрыгивали от неожиданности на своих местах, думая, что это мог быть кто угодно, кто дёргал за воображаемые струны, что в действительности принадлежали Марку.       — Я так волнуюсь за них, — сказал Джерард вечером, когда Майки делал кофе на кухне, пытаясь не думать о том, как Фрэнк и Джерард орали друг на друга прошлой ночью. — В смысле, за ребят. Кто знает, что с ними может случиться?       Майки добавил сахара в чашки и направился обратно.       — Кажется, мы немногое можем сделать, пока этот некромант не сделает свой ход, да?       — Я бы хотел, чтобы он уже закончил с этим, — сердито произнёс Боб. Он сидел за кухонным столом, начищая свой топор, при этом пытаясь не помешать Рэю с его травами. — Это ожидание — то ещё дерьмо.       — Я с тобой согласен, — откликнулся Рэй, отмеряя что-то в тарелку. — Но чем дальше он выжидает, тем больше у нас времени подготовиться.       Боб скорчил рожу.       — Это и приготовлением назвать нельзя, если мы даже не знаем, к чему готовиться. Мы просто просиживаем жопы.       Вошёл Брайан, захлопывая телефон, и сказал:       — Отлично, они пришлют за нами машину через час. Кто-нибудь знает, где Фрэнк?       — Думаю, он прилёг, — быстро выпалил Майки, но затем в дверном проёме позади него появился Фрэнк. — Или он всё же не спит.       Брайан одарил его одним из своих взглядов, от которых становилось очевидно, что он волновался, но не хотел давать всем остальным причины начинать срываться друг на друга.       — Фрэнки, ты же идёшь на концерт, верно?       Фрэнк кивнул и безмолвно прошёл на кухню, обогнув Джерарда на расстоянии пушечного выстрела, направляясь к своей чашке кофе.       — Думаю, пропущу его, — неожиданно произнёс Джерард, сознательно устремив взгляд в чашку. — Мне нужно много чего прочитать.       Брайан нахмурился.       — Ты уверен? Что, если что-то пойдёт не так?       Джерард отмахнулся.       — Вы всегда можете мне позвонить. Смотри, как говорит Боб, мы не знаем, с чем играем, так что кто-то должен неотрывно штудировать книги. На самом деле, я думаю, что сейчас Пит в безопасности. Просто не хочу, чтобы нас разоблачили.       — Что ж, ладно, — сомневаясь, ответил Брайан. Он вообще не выглядел уверенным, но, когда Джерард решал что-то, с ним было просто невозможно спорить, и неважно, насколько глупо было его решение.       Концерт этой ночью был в разы больше, чем прежние.       — Это место просто огромное, — сказал Рэй на ухо Майки, когда они высунулись из-за кулис. Его рука покоилась на пояснице Майки, и тот слегка вжался в неё. — Десять тысяч фанатов, чувак, это просто дохрена.       — И правда, — согласился Майки. Он не мог не задуматься о том, каково это было — выходить на сцену перед таким количеством народа, быть в такой группе. Разогрев уже выступал со своим сетом, а зал тем временем продолжал наполняться: фанаты забегали со всех входов. Казалось, будто уже все сектора были заняты, а толпа внизу, на танцполе, просто не вписывалась в пределы зала. И это был всего лишь навсего только один город — Майки знал, что то, что он делал вместе с парнями, было важно, но прежде, ещё до этого, он практически всю жизнь провёл, желая быть в группе, да он и сейчас ничего не мог с собой поделать и думал, что это было бы чертовски круто.       Когда свет погас, толпа просто сошла с ума: они кричали, визжали и размахивали телефонами и светящимися палочками, а когда шоу началось по-настоящему, они стали сходить с ума ещё неистовее. Очевидно, группа была до чёртиков рада играть у себя на родине, да настолько сильно, что Майки почувствовал укол в груди, подумав о Джерси.       Концерт продолжался, и не было ни намёка на присутствие Марка, или Денни, или кого-либо ещё, у кого бы имелись коварные планы на душу Пита. И к тому времени, как Пит объявил последнюю песню, Майки почти что расслабился. Фрэнк стоял в нескольких шагах от него и наблюдал за Кортезом, который копался в кнопках и проводах. Он не улыбался целый день, так что когда он встретил взгляд Майки, подняв глаза, то выглядел совершенно жалким, отчего Майки подумал: «Ох, к чёрту это» и уже был готов подойти и крепко обнять его, когда зацепился взглядом за что-то на другой стороне сцены.       Это был Джерард, и он что-то кричал на ухо Бобу, активно жестикулируя и показывая на сцену. Брайан тоже был рядом с ними, и, когда он посмотрел на Майки, он выглядел настолько перепуганным, что у того сердце обрывалось, и он протянул руки в знак поддержки.       — Майки? — это был Фрэнк, и он вцепился пальцами в его рукав. — Майки, что происходит?       Майки указал ему взглядом, и Фрэнк проследил в его направлении, а затем, когда увидел Джерарда, выругался. Майки больновато ударил Рэя по руке, чтобы тоже привлечь его внимание, и к этому моменту Брайан уже размахивал руками и говорил что-то, чего Майки не мог разобрать.       — Напиши, — бессмысленно проорал он, а затем попытался показать жестами. Тем временем на сцене Пит вручил бас-гитару Кортезу, залез на спину Чарли и с вытянутыми руками наклонился к зрителям. На другой половине сцены Джерард делал то, чего Майки никак не мог понять: он указывал на собственные глаза, а затем на публику.       Когда Майки повернулся, чтобы взглянуть на зрителей, ему пришлось дважды моргнуть, чтобы убедиться, что он действительно видел то, что видел. Лица фанатов исказились до неузнаваемости: Майки мог разглядеть только пару рядов в такой сумятице, но у них у всех уголки рта были резко оттянуты вниз, словно некая гротескная маска застыла на их лицах, а когда они хватали Пита за руки и плечи своими боготворящими, жадными пальцами, глядели на него ужасающе огромными глазами.       — Что за хуйня? — выдохнул Фрэнк в ухо Майки.       — У них большие глаза, — сказал Майки, чувствуя себя так, будто его сейчас стошнит. Он оторвал взгляд от толпы и перекинул его на другую сторону, на Джерарда, Боба и Брайана, и увидел, что они ушли за кулисы. — Их глаза такие огромные, потому что они глядят на Бога.       Рэй замотал головой.       — Майки, о чём ты говоришь?       — Это не Пит, — осознавал Майки вслух. — Не из Пита они хотят высосать энергию, а из фанатов.       На сцене Пит начал кричать.       Шум, что издавали фанаты, обычные крики, что были свойственны рок-концертам, начали превращаться в низкий атональный гул, от которого у Майки начали болеть уши. Их лица серого цвета ничего не выражали, представляя резкий контраст с лицом Пита, которое исказилось в агонии; он метался в хватке Чарли, который начал сиять, а затем красный блеск, словно одеялом, накрыл всю его кожу. Внезапно он подался вверх, будто его удерживали на невидимой проволоке, пока его тело не остановилось в паре метров над сценой. Майки не мог понять, почему никто ему не помогает, но, когда он взглянул на Патрика, а затем и на остальных друзей Пита, он увидел, что они рухнули на землю и пытались подняться, но у них не получалось, и они были не в состоянии доползти до Пита.       — Он посредник, — сказал Джерард, практически не дыша, добежав до них вместе с Бобом и Брайаном, которые последовали сразу же за ним по горячим следам. — Вот почему он так уставал, он и есть та самая цель. Они пропускают энергию сквозь него, а не высасывают её из Пита.       Боб покачал головой.       — То есть, ты говоришь, что все, кто любит Пита, умрут?       — Не только они, — Джерард уже вытряхивал свой боа и обматывал его вокруг шеи; он сунул книгу в руки Майки. — Фанаты чувствуют не любовь, а приверженность. Это неосознанно. И это непорочное чувство. Сколько фанатов, говорил Пит, вмещает этот зал?       — Десять тысяч, — умирающим голосом произнёс Брайан. — Десять тысяч детей.       — Джерард, — неожиданно сказал Фрэнк, — смотри.       Фанаты за оградкой начали падать на землю, обмякшие и безжизненные. Вокруг Пита нарастало свечение, становилось всё сильнее с каждой проходящей секундой, и в свете, что разносился по всей площадке, Майки смог разглядеть людей в капюшонах; они были повсюду. Должно быть, их здесь были тысячи, их лица скрывались под капюшонами, и каждый из них держал в воздухе шар — меньше, чем тот, что был у Марка с Денни, но определённо такой же.       — А это кто ещё, блять, такие? — спросил Майки, зная, что его голос сейчас звучал визгливо, да и в нём слышалась паника и бессилие по поводу того, что он ничего не мог сделать по этому поводу. Он никогда прежде не видел ничего подобного: они всегда сталкивались с одним человеком или, может, с двумя, но подобного ещё никогда не было. Их было так много.       — Как они пробрались? Там должна была быть охрана!       — Мы должны были сказать охранникам, чтобы они обыскивали людей на эти штуки, — сказал Брайан осипшим голосом. — Дерьмо, дерьмо.       — Я позвонил в Ватикан, — сказал Джерард, перелистывая книгу, которую он крепко сжимал в руках. — Но я не знаю, когда явятся эти парни в костюмах. У нас нет времени их ждать.       Майки снова выглянул из-за кулис, чтобы взглянуть на зрителей; большинство фанатов к этому моменту рухнуло на землю, а свет, что окружал Пита, устремился на танцпол, направившись к фигурам в капюшонах: свечение становилось всё ярче, пока не стало выглядеть так, будто они держали в полусогнутых руках сами звёзды.       — Не дай им себя увидеть, — Брайан утянул Майки назад, за стопку усилителей. — Я бы сказал, что элемент неожиданности — почти единственная вещь, которая приударила за нами прямо сейчас.       Джерард издал раздражённый возглас, быстрее перелистывая страницы.       — Это культ. Должен быть. Этот второй символ должен быть как-то с ним связан, но я нигде не могу его найти.       — Почему они не действуют на нас? — спросил Рэй. — В смысле, мы не так уж хорошо знаем Пита, но...       — Татуировки, — ответил Боб. — Должно быть.       — Но у Джерарда нет татуировки, — Брайан покачал головой. — Даже нарисованной.       — Может, это потому что ты священник? — Майки схватил Джерарда за локоть. — Джерард, ты думаешь, Денни и Марк у них? Что нам делать?       — Тело Пита вскоре перегорит, — отозвался Джерард. — Как нить накала в лампочке. Ты видел, в каком он был состоянии, когда это была всего лишь парочка фанатов за вечер, а это его просто убьёт. В этой книге сказано, что мы можем произвести выворотный перенос, заменив Пита другим проводником, который не связан с источником энергии, но я не понимаю, что это значит.       — Я знаю, — неожиданно отозвался Фрэнк. — Это значит, что, когда лампочка начнёт перегорать, ты сможешь заменить её.       Майки уставился на него.       — Пожалуйста, не предлагай то, о чём я думаю.       — Я смогу это сделать, — спокойно произнёс Фрэнк, встречая взгляд Майки. — Я могу занять его место.       — Нет, — сказал Майки, отпуская руку Джерарда, чтобы схватить Фрэнка вместо него. — Фрэнк, ты можешь умереть.       Фрэнк кивнул.       — Я знаю.       — Что значит «я знаю»? — требовательно спросил Майки, чувствуя, как у него начало звенеть в ушах от нарастающего плача в воздухе, а когда он смотрел на бесстрастное лицо Фрэнка, то ощущал неумолимую ярость. — Ты что теперь, новоявленный мученик?       Рэй покачал головой.       — Майки прав. Фрэнк, это безумие.       — Разве? Посмотри, — Фрэнк повернулся к Джерарду. — Ты сам говорил, что нам суждено было встретиться, так? Что то, что случилось с Люком, должно было произойти? Что у меня есть определённое предназначение?       Джерард перестал перелистывать книгу и неохотно встретил взгляд Фрэнка.       — Вот и всё, — уверенно произнёс Фрэнк. Он снова повернулся к Майки. — Всё в порядке. Я не боюсь. Если кто-то и может пережить это, то это определённо я.       — Ребята, — настойчиво позвал их Брайан, — что бы мы ни собирались делать, нам нужно делать это быстро.       Над сценой Пит перестал корчиться и обмяк, оставшись висеть в воздухе. Плач толпы стремительно нарастал как в плане звука, так и в плане высоты; свет, исходивший от тела Пита, стал настолько ярким, что едва ли не ослеплял.       — У нас нет времени рассуждать на эту тему, — сказал Фрэнк; его голос был совершенно спокойным и звучал так, будто даже Бог не смог бы заставить его изменить решение. — Давайте сделаем это.       — У меня нет с собой моих принадлежностей, — лихорадочно затараторил Рэй. — Я не смогу помочь.       Джерард полез в карман и выудил оттуда пузырёк, который затем вручил Рэю. Майки видел подобную склянку прошлой ночью, ту, что была с голубым огоньком внутри.       — У тебя зажигалка с собой?       Рэй кивнул, пошарив перед этим по карманам.       — Ты гений, знаешь об этом?       — Нет, — ответил Джерард, — просто работаю с гением. Ладно, ребята, через секунду Рэй зажжёт вот эту штуку, и если повезёт, то появится огненная стена, за которой мы сможем работать, но она будет держаться всего лишь минуту. Ладно, у нас мало времени. Я уберу Пита с линии огня, затем мне будет необходимо прочесть кое-какие слова над Фрэнком перед тем, как он займёт место Пита.       — А что мы должны делать? — спросил Боб.       Джерард уныло улыбнулся.       — Приготовься к тому моменту, когда стена исчезнет. И пойди со мной, чтобы поймать Пита, когда он упадёт.       — Ладно, — сказал Рэй, глубоко вздыхая. — На счёт три, ребята. Раз, два, три.       Он поднёс зажигалку к кончику пузырька, затем отбросил его в сторону толпы, где на секунду он завис в воздухе, а затем разразился стеной голубого огня прямо на краю сцены, которая полностью загораживала обзор.       — Помни, — сказал Фрэнк, сорвавшись по направлению к Питу, не дожидаясь Джерарда и совершенно не смотря на Майки, будто он ничего не значил, будто у Майки внутренности не скручивались в узел и не превращались в кислотный клубок ужаса.       — Ты же несерьёзно... Фрэнк! — заорал Майки, но тот даже не обернулся. Майки повернулся к Джерарду, схватил его за руку, а затем потряс её, чтобы действительно убедиться, что он слушал. — Ты вернёшь его мне. Ты должен убедиться, что он вернётся, ладно?       Джерард задержал на нём взгляд на долю секунды, а затем приблизился и заключил Майки в объятья.       — Обещаю, — тихо произнёс он прямо Майки на ухо. Он отпустил своего младшего брата, а затем неожиданно повернулся и странным голосом добавил: — Не сдавайся.       Майки наблюдал за тем, как он последовал за Фрэнком и Бобом к Питу, где в воздухе он сделал знак креста и тихим голосом произнёс несколько слов, которые Майки не смог разобрать. Он держал руки в воздухе и читал из книги:       — Subsisto rapio suus vita vis [1].       Свет вокруг тела Пита потускнел, и неожиданно его тело упало. Боб неумело поймал его и отнёс за кулисы, где аккуратно положил на пол.       — Он всё ещё жив, — подтвердил он, кивая Майки.       Джерард серьёзно посмотрел на Фрэнка.       — Ты готов?       Фрэнк кивнул, он просто кивнул, он даже не нервничал, а Майки всё ещё не мог поверить, что это происходило на самом деле.       — Я готов.       — Licentia unus quod consilio dum vos procul is [2], — прочёл Джерард, в воздухе перекрестив голову Фрэнка. Он поместил руку на его макушку и добавил: — Servo eis tutus [3].       Джерард захлопнул книгу, затем на секунду засомневался, после чего повесил чётки Фрэнку на шею. Он обернулся и посмотрел на Майки с нечитаемым выражением лица, а затем положил ладонь Фрэнку на грудь.       — Ты был прав, — сказал он.       — Насчёт чего? — Фрэнк нахмурился.       — Я не могу сделать этого, — сказал Джерард, а затем ударил Фрэнка в лицо.       Это произошло так быстро, что у Майки даже не было времени добраться до него и остановить, да даже по-настоящему понять, что произошло. Когда Джерард ударил Фрэнка, тот споткнулся и упал. Проехав по скользкому полу сцены несколько метров, он остановился на потрескавшемся полу рядом с усилителями. Майки успел увидеть, как Боб подбежал к нему, услышать, как Брайан закричал: «Отец, нет», но было слишком поздно — Джерард уже бросился в свечение.       Долгую минуту он был неподвижен, просто висел в воздухе; как и Пит чуть раньше, а затем снова зазвучал ужасающий рычащий звук, и тело Джерарда начало бешено скручиваться и металось, пока энергия текла сквозь него. Майки видел, как Фрэнк вновь пытался пробраться на сцену, а Боб удерживал его, и он сам даже не понимал, что двигался, пока не почувствовал на себе руки Рэя, которые удерживали его на месте.       — Слишком поздно, — прокричал Рэй, перекрывая гул. — Слишком поздно, Майки, ты умрёшь.       Свечение вокруг Джерарда росло и становилось всё светлее, а звук — громче и громче, пока не достиг пика, а свет не взорвался, заполнив помещение, и Майки пришлось закрыть глаза, чтобы их не выжгло.       Когда он вновь их открыл, шум уже прекратился. Свет исчез. Джерард лежал на полу.       — Джи! — Майки подбежал к нему; он слышал и остальных позади себя, но добрался до Джерарда первым. Упал на колени и сгрёб его в охапку, убирая волосы с его лица. — Ты в порядке? Джерард. Джерард!       Джерард не ответил. Его лицо было вялым, и он обмяк в руках Майки.       — Он без сознания, — сказал Майки Брайану, который опустился рядом с ним на колени. — Джерард! — позвал он, слегка тряхнув его. — Джерард, ну же, всё в порядке, всё закончилось. Всё... Джерард?       Джерард всё ещё ничего не отвечал. Он всё ещё не очнулся. Глаза у него были открыты.       — У него глаза открыты, — сообщил Майки Брайану, который делал кое-что, чего Майки не мог понять, — щупал пальцами его шею.       Брайан, хмурясь, покачал головой. Он ещё долго держал пальцы прижатыми к шее Джерарда где-то под ухом. Затем он взял в руки одно запястье Джерарда, а после и другое. Он поднял глаза на Майки. Странноватым голосом Брайан произнёс:       — Не думаю, что он без сознания.       Майки опустил глаза на Джерарда.       — Но он не двигается. Он не слышит меня.       — Майки, — произнёс Брайан. Он держал Джерарда за руку. — Майки, он мёртв.       Это было неправдой. Конечно же, это было неправдой. Майки сказал это Брайану, стал повторять это снова и снова, кричал на него, чтобы тот перестал трогать Джерарда, если он собирался продолжать утверждать, что он мёртв, говорил ему, чтобы он убрался от него подальше, чтобы оставил его в покое. Он ещё сильнее притянул Джерарда к себе и дотронулся до его лица; он вновь и вновь звал его по имени.       Джерард ничего не говорил. Глаза его были открыты.       Спустя долгое время до плеча Майки кто-то дотронулся. Это был один из людей Ватикана. Ховард. На нём были солнцезащитные очки. Его губы шевелились.       — Что? — переспросил Майки.       — Соболезную Вашей утрате, — произнёс Ховард, склоняясь рядом с ним на полу. — Я понимаю, что для Вас это тяжёлый период, но нам необходимо забрать тело Святого Отца Уэя в Ватикан.       — В смысле? — Брайан появился позади Ховарда с разъярённым видом. — Это ещё нахуя?       — Исследования, — ответил Ховард, даже не посмотрев в его сторону.       Брайан протянул руку и схватил Ховарда за плечо и резко развернул его лицом к себе. Ховард даже не споткнулся — лишь мягко приземлился на ноги, а затем отступил, чтобы быть вне зоны доступности для Брайана.       — Я понимаю, Вы расстроены, — сказал он, — но я бы строго посоветовал Вам вновь не касаться меня вовсе.       — Да вы там все с ума посходили, если думаете, что мы позволим забрать его, — выпалил Брайан, готовясь к драке с Ховардом. — Исследования? Что это ещё за херня?       — Я не в праве рассуждать на эту тему, — ответил Ховард.       Они начали орать друг на друга. Ну, по крайней мере, Брайан орал. Ховард лишь продолжал отвечать тем же спокойным, безэмоциональным тоном. Казалось, это продолжалось нескончаемо долго.       Кто-то начал пытаться оттащить Джерарда от Майки. Тот всё ближе прижимался к нему и отбивался от всех, но они были слишком сильны. На самом деле, он не мог понять, почему остальные парни ему не помогли: когда он осмотрелся, все они сновали туда-сюда, не смотря друг на друга. Они смотрели на Майки, держащего Джерарда.       Люди в чёрных костюмах водрузили Джерарда на каталку. Затем они поместили его в длинный чёрный футляр и застегнули молнию, скрыв ото всех его лицо.       Ховард стоял недалеко от Майки, и тот спросил его:       — Что я должен сказать своей матери?       — Я действительно соболезную, — сказал Ховард. Он замялся, а затем добавил: — Он мне нравился.       Только после того, как они вернулись в дом Пита, Майки понял, что вообще не знал, что произошло после того, как Джерард... Джерард. Он предположил, что люди из Ватикана, должно быть, приехали вовремя, чтобы удержать этих типов в капюшонах, что с Питом всё было нормально, что фанаты не лишились своих душ и не умерли.       Но вот что было очень странно — ему было абсолютно всё равно. Он продолжал вновь и вновь проигрывать тот момент у себя в голове — момент, когда Джерард крепко обнял Майки и сказал «Не сдавайся». Как Майки умолял его сделать так, чтобы Фрэнк остался жив. Как Джерард пообещал ему, что позаботится об этом.       Казалось, день был просто нескончаемым. Затем он подумал, что, может быть, уже наступила ночь: на улице, казалось, темнело. Он был неуверен. И он снова прокручивал тот момент. Снова. Снова. Он выискивал ключ к разгадке, который, должно быть, ему дал Джерард, искал «прощание, без которого он бы никогда в жизни не ушёл».       Он снова и снова проигрывал момент. Опять. И опять.       Он сидел на кухне. На улице было светло. Он стоял перед раковиной и в руках держал стакан. Включив кран, он стал наблюдать, как вода закручивается на донышке стакана, как поднимается её уровень. Он выключил кран. Поднеся стакан к губам, он разом выпил всю воду, а затем поставил стакан на стол и уставился на него. После всего этого он вернулся в гостиную.       — Мы можем воскресить его, — сказал он.       — Нет, — тут же отозвался Рэй, да так быстро, что Майки сразу понял, что он думал об этом же. — Нет, Майки, мы не можем.       — Мы можем, — настаивал Майки. — Рэй, ты ведь знаешь как.       — Ты не в состоянии мыслить здраво, — сказал Брайан. — Некромантия невообразимо опасна, и ты знаешь это, только посмотри на всё, что случилось.       — Но они плохие парни, — сказал Майки. — Они... это будет по-другому, Рэй, у нас всё будет иначе.       — Мы не знаем, как это будет, — ответил Рэй. — Майки, Джерард был совершенно против этого, и ты знаешь об этом.       — Но мы же не можем просто оставить его, — сказал Майки. — Мы не можем просто... Рэй, должен же быть способ, он не может вот так просто быть мёртв.       Рэй покачал головой, а затем переплёл пальцы.       — Даже если и есть способ, не думаю... Не думаю, что он останется прежним. Он может вернуться другим.       — Этого не будет, — настаивал Майки. — Он не вернётся другим.       — Майки, это против всех существующих правил, — легко произнёс Рэй. — И на это есть свои причины. Этого не... не должно произойти.       — А это должно было произойти? Джерард должен был умереть? — Рэй отвёл взгляд, а Майки продолжил: — Все знают, что, если кто-то умирает по мистической причине, его можно воскресить. Это как лазейка или что-то вроде.       — Не думаю, что такое прокатит в реальности, — сказал Брайан. — Майки, мне так жаль, но всё же я согласен с Рэем. Об этом не может быть и речи.       Майки уставился на него. Брайан встретился с ним взглядом, челюсть у него ходила ходуном.       — Хорошо, тогда я сам сделаю это, — сказал он.       — Нет, — возразил Рэй. — Майки, мы не можем этого сделать.       — Ты не будешь ничего делать. Ты не поможешь мне. Не поможешь Джерарду, — Майки подошёл к стопке книг в углу комнаты и начал просматривать их. — Это просто заклятье, верно? Что мне нужно, личная собственность, что ли? Знак свыше?       Рэй лишь снова покачал головой и опустил взгляд. Он совершенно не помогал Майки, и всё, что он сказал ему в той комнате, должно было быть ложью, если он не собирался ему помогать. Майки оглянулся на остальных парней: они лишь сидели на одном месте. Как они вообще могли сидеть?       — Ты ведь тоже хочешь воскресить его, да? — обратился он к Фрэнку, который, скрючившись, сидел в углу комнаты. Он резко поднял на него глаза, когда Майки заговорил с ним. — Я знаю, ты хочешь. Ну же, поддержи меня.       Фрэнк взглянул на Брайана, а затем снова мимолётно — на Майки. Он весь был серым, а кожа вокруг рта и глаз у него сморщилась от напряжения. Он ничего не ответил.       — Фрэнк, — надавил Майки, и тот, казалось, ушёл в себя ещё глубже. Он пробормотал что-то неразличимое себе в колени, а затем все подпрыгнули, когда Боб с силой ударил кулаком по столу.       — Да что с тобой за хуйня, Фрэнк? — выпалил он. — Майки здесь теряет рассудок, а это лучшее, на что ты способен?       — Боб, — сказал Брайан, но тот отмахнулся от него, встал и подошёл к тому месту, где сидел Фрэнк.       — Поднимайся, — скомандовал он, а когда Фрэнк не пошевелился, повторил: — Поднимайся, — затем схватил Фрэнка за плечо, притянул так, чтобы он стоял на ногах, и прижал его к стене. — Да что с тобой, блять, не так?       Фрэнк пробормотал что-то, а затем споткнулся, когда Боб схватил его за второе плечо и сильно встряхнул его.       — Майки вроде бы твой лучший друг, а ты просто сидишь, обвалявшись в собственной вине или в чём там ещё, но ты должен смириться с этим и собраться, ладно? Ты нужен Майки!       Рэй подошёл и оттащил Боба от Фрэнка.       — Полегче, Боб, ну же, мы все расстроены.       —Так а я о чём говорю! — Боб снова повернулся к Фрэнку, который лишь уставился на него; лицо у него все ещё было сощурено. — Думаешь, тебе хуже остальных? Ты думаешь, мы все не... — он неожиданно замолк и большими шагами дошёл до другого конца комнаты, где задержался на несколько минут, тяжело дыша и качая головой.       Фрэнк одарил Майки ещё одним взглядом, но, как только встретил его глаза — опустил свои. Его пальцы рывками перебирали чётки, и он прижимал их к груди.       — Если ты здесь устраиваешь истерики из-за того, что Джерард помешал твоему желанию умереть, — произнёс Боб, поворачиваясь, — то, клянусь Богом, Айеро...       — Пошёл ты, — тихо сказал Фрэнк. Его голос звучал грубо и непривычно в одно и то же время. — Ты нихуя не знаешь о том, как я себя чувствую.       — Да так же, как и все мы, ты что, эгоистичный мудак, этого не понимаешь? — заорал Боб, надвигаясь на Фрэнка и вставая с ним лицом к лицу. — Мы все любили его!       — Не так, как Фрэнк, — вмешался Майки. Боб замолк и, изумлённый, повернулся к нему. — Ребята, вы знаете Фрэнка. Такая мелочь, как сан священника, никогда не смогла бы встать у него на пути.       Боб пялился на него ещё с минуту, а затем снова повернулся к Фрэнку. Неожиданно он отступил, оставив между ними хоть какое-то пространство, вытянув руки ладонями вперёд.       — Оу, — произнёс Брайан. — Оу, Фрэнк.       Фрэнк резко встряхнул головой и буквально выбежал из комнаты. Майки услышал его тяжёлые шаги на лестнице, и, как только он услышал, как дверь спальни захлопнулась, он поднялся и последовал за ним. Практически бегом Майки поднялся по лестнице и метнулся к двери, с размаху распахнув её, он остался удовлетворённым своим действием, потому что грохот заставил Фрэнка подскочить на месте. Он сидел на краю кровати.       Майки подошёл и встал напротив него.       — Отдай мне чётки.       — Нет, — ответил Фрэнк, поднявшись и отступив назад, прочь от Майки.       Тот последовал за ним.       — Отдай их мне!       — Нет! — Фрэнк развернулся спиной, когда Майки схватил их, и сгорбился, прижав чётки к груди. — Нет, Майки, перестань, ты порвёшь их!       — Они не твои! — Майки изо всех сил пытался развернуть Фрэнка и добраться до его рук, но тот даже не пошевельнулся, и в конце концов Майки просто отшвырнул его, злобно торжествуя, когда Фрэнк споткнулся и ударился плечом о дверь. — Я могу воспользоваться ими для воскрешения, так что отдай их мне!       — Это не то, чего бы он хотел, — настаивал Фрэнк, тяжело дыша.       — Ты не знаешь этого! Что, если он в ловушке? Что, если... — у Майки сдавило горло, и ему пришлось громко сглотнуть, пару раз глубоко вдохнуть, затем снова сглотнуть в попытке привести свой голос в нормальное состояние перед тем, как он смог сказать всё остальное, что вертелось у него на языке. Он закрыл глаза, чтобы сконцентрироваться. У него было ощущение, будто всё горло заполнено желчью. Он снова сглотнул.       Когда он открыл глаза, Фрэнк обхватил себя руками и переминался с ноги на ногу, несчастно наблюдая за его действиями.       — Это твоя вина, — выпалил Майки.       — Что? — произнёс Фрэнк. Он замотал головой, обнимая себя ещё крепче. — Что?       — Он собирался уйти, — сказал Майки. Его руки то разжимались, то снова сжимались в кулаки. — Он собирался снять сан священника. Тогда он бы был жив.       — Прекрати, — произнёс Фрэнк.       — Он всё ещё был бы жив, если бы не встретил тебя. Если бы ты не набил эту ёбаную тупую татуировку, с которой всё и началось.       — Нет, — произнёс Фрэнк. — Нет.       — Он собирался уйти, — снова сказал Майки, надвигаясь на Фрэнка. Тот попятился, но за ним оказалась стена, так что ему было некуда деваться. — С ним бы всё было в порядке, а тебе ведь всё равно — ты собирался уехать, собирался забить на нас, а теперь он умер из-за тебя.       Фрэнк споткнулся, когда упёрся в стену, и вздрогнул, когда Майки подошёл ближе.       — Он всё ещё был бы жив, — сказал Майки.       — Пожалуйста, Майки, прекрати, — взмолился Фрэнк. Он попытался вытянуть вперёд трясущиеся руки.       Майки отмахнулся от них.       — Ты толкнул его на это! Ты сказал, что он не предаст нас, что не пожертвует никем из нас, ты это сказал, я слышал!       — Но я не знал, что должно было случиться, не знал, Майки, клянусь!       — Это должен был быть ты! — наконец вскричал Майки, расслышав, как надломился его собственный голос. — Ты всё равно собирался кинуть нас, тебе же совершенно всё равно! Ты должен быть мёртв! Не он! Хочу, чтобы это был ты, хочу, чтобы ты умер!       — Я тоже! — вскричал Фрэнк, а затем резко сжался в комок; он выглядел так, словно кто-то сжал его в ладони. Его плечи касались коленей, руки были плотно сжаты между ног, а чётки были спрятаны где-то в центре всего этого. Он закрывал лицо руками, и единственным звуком в комнате оставалось его загнанное тяжёлое дыхание, ужасающе рваные хрипы, которые он издавал между каждым вдохом. — Хотел бы я быть на его месте, — произнёс он, а затем застонал — кошмарным бессильным воем раненого животного. — Хотел бы.       Майки пялился на него сверху вниз. Задняя часть шеи Фрэнка была обнажена, и виднелась бледная нежная кожа. На углу стола стояла лампа с тяжёлым основанием, и Майки без труда мог взять её и вдарить Фрэнку по затылку. Он мог вырубить его и с лёгкостью забрать чётки. Мог убить его.       Рука его резко дёрнулась.       У его ног Фрэнк всё ещё был скручен в клубок. Некоторое время Майки наблюдал за ним. И в конце концов Фрэнк поднял на него глаза. Всё его лицо было мокрым, и он шмыгал носом. Глаза у него опухли и были уродливо красными.       — Мы не помирились после ссоры, — сказал он, а его голос был невнятен и наполнен слезами. — Мы не… О Боже, Майки, что я ему наговорил.       Когда Майки с Джерардом росли, они никогда не ругались. У них случались маленькие ссоры по мелочам, как и у всех маленьких детей, но ничего серьёзного. Единственная взрослая ссора, что у них вообще когда-либо была, случилась вечером накануне начала его обучения в духовной семинарии. Они не помирились до отъезда, но Майки видел его двумя днями позже. Когда он попытался произнести: «Прости», Джерард лишь махнул рукой и обнял его, будто это не имело значения, будто Майки не проводил последние пару дней поглощёнными в чувство сожаления.       — Чувак, это была одна ссора, — сказал бы он, потягивая Майки за волосы. — Ты терпел меня всю свою жизнь, я знаю, ты меня любишь.       Фрэнк снова закрыл лицо руками. Майки подумал, что Фрэнк не так уж долго знал Джерарда. Что это была всего лишь одна ссора. Что у него не было возможности прожить всю жизнь.       Он обнаружил, что стоял на коленях, хотя и не помнил, как сдвинулся с места.       Фрэнк издал давящий звук; он раскачивался взад-вперёд. Внезапно он поспешно сел и неуклюже протянул чётки Майки прямо в руки.       — Возьми их и делай с ними что хочешь. Как угодно, воскреси его, просто возьми их. Они не должны быть у меня. Ты прав, — сказал он.       Его руки были влажными. Пальцы соскальзывали с бусин. Майки аккуратно зажал чётки обратно в его ладони.       — Они не мои, — ответил он, и, когда он произнёс следующие слова, нечто крохотное, но важное высвободилось из него. — Он отдал их тебе.       Фрэнк покачал головой, но вплёл пальцы в отданные чётки; он снова прижал их к груди. Плечи у него сотрясались. Майки едва ли понимал его, когда он произнёс:       — Прости, Майки, мне так жаль, мне так чертовски жаль.       Майки положил руку сзади на шею Фрэнка.       — Так жаль, — снова произнёс Фрэнк, а затем на какое-то время вообще исчезли все слова — лишь Фрэнк с силой цеплялся за локти Майки, вжимаясь переносицей ему в плечо, а ткань рубашки Майки становилась постепенно тёплой и влажной.       — Я не хочу, чтобы ты умирал, — прошептал Майки. Фрэнк всхлипнул и прижался к нему ещё сильнее.       Какое-то время они так и сидели на полу. Затем, в какой-то момент, Фрэнк слегка выпутался из объятий и неуверенно поднялся на ноги. Он потянул Майки к кровати, и они вместе устроились на ней, свернувшись в клубочек, лицом друг к другу.       Чётки оплетали пальцы Фрэнка, и он держался за руки с Майки. *       После того как Фрэнк уснул, Майки выскользнул из комнаты и направился обратно вниз по лестнице. Телевизор был включён, но Рэй выключил его в тот же момент, когда вошёл Майки.       — Он спит, — сказал Майки.       — Мы не знали, — отозвался Боб, всё ещё уставившись в экран телевизора, хотя он был уже выключен. — Про них с Джерардом…       — Это было не так, — ответил Майки. — Ничего не было.       — Но мы постоянно были с ними, — Брайан медленно покачал головой. — Как мы могли не знать?       Майки лишь пожал плечами. Он искренне думал, что все знали насчёт Фрэнка: это было настолько очевидно, что внутри него буквально сияло всё это с того самого дня, как он встретился с Джерардом. Он думал, что они не говорили насчёт этого, потому что попросту ничего не могли с этим сделать.       — Джерард говорил, что они его тренировали. В семинарии… Не знаю, наверно, как этого не показывать.       — Но Фрэнк, — начал Брайан, лишь чтобы быть перебитым Рэем.       — Если бы у меня были к кому-то чувства, — осторожно произнёс он, ни на кого не смотря. — К кому-то, с кем бы я точно знал, что ничего не могло получиться… Я бы чувствовал себя глупо. Я бы не хотел, чтобы кто-то знал.       Внезапно Боб встал.       — Я накричал на него, — сказал он, нервно вытирая вспотевшие ладони о джинсы. — Я столько ему наговорил.       Брайан дотронулся до его руки.       — Ты не знал, — сказал он, но выражение лица Боба не изменилось.       — Вероятнее всего, он может воспользоваться кем-нибудь, когда проснётся, — предположил Майки.       Боб резко кивнул и направился к лестнице.       — Подожди, я пойду с тобой, — сказал Брайан и последовал за ним.       Одну из стен гостиной от самого начала вплоть до конца венчала низкая полочка, украшенная странными маленькими антикварными безделушками, которые были выполнены из завитушек от металлического лома, и каждая фигурка играла на своём музыкальном инструменте. Та, что стояла в самом центре, была скрипачом в сломанном цилиндре и была повёрнута лицом к стене.       Майки подошёл и повернул его должным образом, затем какое-то время постоял на месте, вертя фигурки туда-сюда и наблюдая за своими руками. По прошествии пары минут он почувствовал, что сзади к нему подошёл Рэй. Он обернулся. Выражение лица Рэя излучало нежность, а его глаза покраснели.       — Чувствую, будто всё это нереально. Ты ощущаешь реальность происходящего? — спросил Майки.       Рэй сжал ладони вместе. Он опустил глаза вниз.       — Я не хочу, чтобы это было реально.       — А я чувствую, будто всё это нереально, — снова произнёс Майки. — На самом деле, я вообще ничего не чувствую.       — Майки, — сказал Рэй.       — Здесь холодно? — спросил его Майки. Он положил руки Рэю на плечи. Они были тёплыми. — Ты тёплый.       — Майки, — снова сказал Рэй и притянул Майки в объятья. Он обернул руки вокруг его спины и сжал его в объятьях. Он поцеловал Майки в щёку. Майки повернул голову, и Рэй поцеловал его в губы.       — То, о чём ты просил меня, — нетерпеливо произнёс он, крепко держа Майки в своих руках. — Ты знаешь, если бы я мог, я бы сделал.       — Знаю, — сказал Майки. Он снова поцеловал Рэя, лишь чтобы ощутить это. Оба держали глаза открытыми. — Я не должен был спрашивать.       — Я сделаю это, — сказал Рэй. Он вновь поцеловал Майки. И в этот раз Майки заметил, что Рэй прикрыл глаза. Когда они разорвали поцелуй, Рэй прошептал: — Я сделаю это для тебя.       Впоследствии Майки помнил немногое. Но всё же были моменты, словно фотокарточки: руки Рэя на его щеках, скрип третьей ступени, пока они вскарабкивались наверх, звук закрывающейся двери, когда Майки захлопнул её. Настолько бьющееся сердце Рэя, что Майки мог почувствовать его своей грудью, то как они на ощупь отыскивали друг друга под одеялом. Как было тихо, когда они закончили.       Волосы Рэя разметались по подушке. Он смотрел на потолок — не на Майки. Они лежали по отдельности, не касаясь друг друга.       — Пойду в душ, — сообщил Майки.       — Ага, — ответил Рэй.       Майки пошёл в ванную и закрыл за собой дверь. Он зашёл в душ и включил воду. Он стоял под струями воды и наблюдал, как под ногами закручивалась вода, образуя маленькие воронки.       Когда он зашёл обратно в спальню, Рэя не было. Майки снова залез под одеяло, где до сих пор было тепло, не утруждаясь тщательно вытереться. Он вытянул руку и дотронулся до подушки, покоящейся на стороне Рэя.       По прошествии какого-то времени Рэй вернулся. В руках он держал чашку, которую поставил на прикроватную тумбочку рядом с Майки.       Майки сел, оперевшись об изголовье и взял чашку. Она была тёплой. Он подул на неё и медленно отпил, наблюдая за Рэем. Тот сел на кровать, но он не смотрел на Майки. Он был одет.       Чай был хорошим, горячим и вкусным, словно чистый мёд.       — Ты сам его сделал? — спросил Майки. Он ещё раз отпил его. — Он волшебный?       Рэй слегка улыбнулся и покачал головой.       — Да, я сам его сделал, но это просто чай.       Майки сделал ещё один глоток. Он чувствовал, как чай согревал его, проходя по пищеводу в желудок.       — Почему ты думал, что не можешь быть со мной?       Рэй, наконец, взглянул на него.       — А я могу?       Майки не знал, что сказать. Он не мог себе этого представить — принадлежать кому-то. Он вообще себе этого не мог представить. Он всё отпивал чай, пока он не закончился, а затем поставил пустую чашку обратно на тумбочку.       Рэй взял её.       — Попытайся поспать, — сказал он и по пути прочь из комнаты закрыл дверь. *       На следующий день Пит пришёл, чтобы навестить их.       — Привет, — сказал он.       Светило солнце. Майки сощурился из-за этого и облокотился о косяк двери.       Пит неловко развёл руками.       — Эм… Могу я войти?       Майки хотел сказать «Нет». Остальные парни были внутри, и Майки не хотел, чтобы кто-то их видел, видел их лица. Это было личным, но этот дом был собственностью Пита, так что он всего-навсего пожал плечами.       — На самом деле, я не хочу заходить, — признался Пит. Он засунул руки в карманы, затем вытащил их, а после снова спрятал их в джинсах. — Не знаю, у меня просто было ощущение, что я должен был предложить.       Майки не знал, что сказать. Он сложил руки на груди и снова пожал плечами.       Пит слегка сощурился и опустил глаза в землю перед тем, как поспешно выпалить:       — Мне так жаль, Майки, в смысле, он спас мне жизнь, и я так ему благодарен, но я никогда не хотел этого, понимаешь? Ты же понимаешь, да? Если бы я мог вернуть всё это…       — Не надо, — оборвал его Майки. — Не говори об этом. Он ненавидел всё это.       — Но я ведь просто в группе, — отчаянно произнёс Пит.       — Фанаты, — неожиданно вспомнил Майки, — с ними всё в порядке?       — Да, — ответил Пит и улыбнулся, но затем улыбка сползла с его лица, будто бы он подумал, что это оскорбит Майки, будто этого нельзя было делать. — Да, с ними всё в порядке. Он спас их. Ты спас их.       Майки не знал, что сказать. Он бы отдал жизнь каждого из них, чтобы вернуть Джерарда. Он знал, что это было ужасно. Он знал, что Джерард счёл бы подобное ужасным. И он до сих пор так себя чувствовал.       — Они заставили нас подписать эти бумаги, — сказал Пит. — Эти психи в костюмах.       Майки медленно кивнул.       — Да, они так делают.       — И они что-то сделали, — Пит воспроизвёл описательный жест в воздухе. — Они сделали что-то, и теперь люди ничего не помнят. Не знаю.       Майки не знал, что они могли сделать подобное, так что вновь пожал плечами.       Какое-то время Пит наблюдал за ним с жалостливым видом.       — Вы ведь знаете, что можете оставаться здесь столько, сколько вам понадобится, да? И если вам что-нибудь нужно, там, билеты на самолёт или ещё что, пожалуйста, позвольте мне позаботиться об этом для вас. Затраты на похороны…       — Они забрали его тело.       Пит ошеломлённо моргнул.       — Кто?       — Церковь. — Майки снял свои очки. — Психи в костюмах. — На одной из линз было пятно, так что он взял край рубашки и протёр им стекло. — Кажется, в этот момент ты всё ещё был в отключке.       Когда он снова надел их, Пит смотрел прямо на него, а его руки бессильно висели по швам.       — Я лишь хотел что-нибудь сделать.       Майки медленно кивнул.       — Я знаю.       Пит угрюмо наблюдал за ним ещё несколько минут, а затем кивнул и повернулся, чтобы уйти. Он сделал несколько шагов, а затем обернулся.       — Я хотел бы, — произнёс он, — хотел бы встретить тебя в другое время, Майки Уэй.       — Как и я, — отозвался Майки и зашёл обратно внутрь.       — Звонил Крейг, — сказал Брайан, когда Майки устроился на диване. — Он, эм… Что ж, он сказал, что у него для нас есть работа. В смысле, если мы хотим.       Рядом с Майки зашевелился Фрэнк.       — Работа какого плана?       Брайан засомневался, глядя на Майки, а затем сказал:       — В смысле, если мы хотим… продолжать заниматься подобным. Если… если мы хотим идти дальше.       — Без него? — произнёс Фрэнк таким тихим голосом, что даже Майки едва ли смог его расслышать.       Тем не менее, Брайан услышал, потому что его щёки залились краской, а сам он уткнулся взглядом в ноги.       — Прости, я… Я не должен был ничего говорить. Я просто подумал… Не знаю, — он заламывал руки, а затем сложил их на груди, подавшись плечами вперёд. — Я не должен был ничего говорить. Забудь.       — Нет, — вмешался Майки. — Нет, всё нормально. Скорее всего, этого он и хотел, но пока я не могу думать об этом.       — Нет, конечно, нет, — сказал Брайан и застыл в дверях, пока Боб не спохватился, чтобы дойти до него. — Прости, — повторил он, позволив Бобу утащить его на маленький диванчик.       — Всё нормально, — снова ответил Майки.       Брайан покачал головой и крепче обхватил себя руками.       — Мне нужно позвонить моей маме, — произнёс Майки. Он взглянул на Рэя. — Мне нужно позвонить ей, да?       С секунду Рэй смотрел на него, а затем пошёл и взял телефон. Он принёс его к дивану.       — Ей нужно знать.       — Да, — Майки взял телефон и посмотрел на него. Это была обычная телефонная трубка прямоугольной формы. Телефон казался маленьким. Может, ему стоит рассказать ей с глазу на глаз. — Может, мне стоит рассказать ей об этом с глазу на глаз.       Фрэнк держал свободную ладонь Майки в своих руках. Он провёл ладонью по его костяшкам и прильнул к нему. Его руки были холодными. Или, может, руки Майки. Майки не мог точно сказать.       Он не знал, как долго он сидел вот так, уставившись на телефон, но по прошествии какого-то времени Боб подошёл и забрал трубку из его рук. Он достал мобильный из своего кармана, нажал пару кнопок, затем перепечатал номер в телефон, что был в руках у Майки, и протянул его ему обратно.       — Он уже звонит.       Майки поднёс его к уху, и, когда он это сделал, у него появилось очень странное чувство, будто сердце, желудок и вообще все его внутренности подошли к горлу. Майки ощутил, будто если сейчас откроет рот, чтобы заговорить, всё внутри него вырвется наружу, прольётся на колени и на пол, оставит его опустошённым — лишь кожу без всего того, что она должна была защищать. Он не слышал звонок, вообще ничего не было, пока на линии не прозвучал голос его матери, который сказал, что сейчас её не было на месте, но Майки следовало оставить сообщение после сигнала.       Майки уронил телефонную трубку, даже не отключившись, смутно осознавая, что телефон отлетел от его колена и со стуком ударился о пол. Перед глазами у него просто ужасно плыло, и он почувствовал, как Рэй поддержал его с одной стороны, а с другой Фрэнк крепко схватил его.       — Я не могу оставить ей сообщение, — сказал Майки, закрывая глаза, чтобы не видеть, как комната кружится перед ним. — Я не могу оставить ей ёбаное сообщение, чтобы сказать, что он… чтобы сказать, что он…       Он больше не мог говорить: он закрыл лицо руками, а затем Фрэнк развернул его и прижал его к себе, крепко обнимая его. Майки спрятал лицо в шею Фрэнка и почувствовал его руку у себя на затылке.       — Мой брат мёртв, — попытался выговорить Майки, но слова не могли вылететь наружу.       — Знаю, — отозвался Фрэнк, медленно раскачивая его взад-вперёд, — знаю, — продолжал повторять он, — знаю, знаю.       Майки хотел сказать ему, что он не знал, что он не знал, насколько всё было плохо, что никто даже близко не мог понять, как всё было плохо. Что Майки не знал, хрена ли он должен был делать, как он должен был позвонить, пройтись, прилечь, когда во всём была настолько гигантская рваная дыра. Что он не понимал, почему Земля не прекратила вращаться, почему весь мир не скорбел, почему Майки всё ещё был жив, как он мог испытывать столько боли и не умереть от неё, просто не сдохнуть.       Но он не мог говорить, не мог дышать, не мог заставить себя отпустить Фрэнка, так что он просто повис на нём и позволил ему раскачивать его взад-вперёд, взъерошить его волосы и говорить: «Я знаю».       Он чувствовал Рэя с другой стороны, ощущал его руки вокруг себя, дотягивающиеся до Фрэнка. В какой-то момент диван прогнулся, и Майки подумалось, что Боб с Брайаном теперь тоже были здесь. Он повернул голову на плече у Фрэнка, тот поцеловал его в висок. Его щёки были влажными, будто он плакал. Или, опять же, может, это был Майки.       Когда он открыл глаза, в комнате было темно. Руки Фрэнка всё ещё покоились вокруг него.       — Майки? — произнёс Брайан. — Майки, я включу свет, ладно?       Послышался щелчок, и помещение заполнил свет, льющийся из угла комнаты. Когда сел, Майки сощурился. Ощущение было такое, будто лицо горело, а всё внутри его головы пульсировало. Он поднял руки к голове и дотронулся до лица кончиками пальцев. Нос у него был заложен, а глаза казались опухшими, кожа вокруг них саднила.       — Ты заснул ненадолго, — сообщил ему Фрэнк. Он взглянул на Майки, чтобы понять, как тот себя чувствовал. Фрэнк протянул руку и завёл прядь волос Майки ему за ухо. — Хочешь чего-нибудь? Кофе? Что-нибудь поесть?       — Не знаю, — Майки прикрыл глаза и попытался подумать. Он не мог сказать, что был голоден, хотел пить или ещё что. — Может, просто воды?       — Я принесу, — отозвался Боб. Он сидел между Фрэнком и Брайаном, так что, когда он поднимался, ему пришлось опереться на их колени. А затем и о голову Майки, когда он проходил мимо, и о плечо Рэя.       Брайан пододвинулся на оставленное им пустое место, устроившись рядом с Фрэнком.       — Майки, если хочешь, мы можем завтра же сесть на самолёт. Да даже сегодня ночью. Тебе не нужно сообщать об этом по телефону. Так будет лучше?       — Не знаю, — ответил Майки. — Я больше не могу судить, что хорошо, а что — плохо.       Фрэнк прижался щекой к плечу Майки. Рэй держал одну из рук Майки у себя на коленях.       Внезапно зазвонил телефон, заставив их всех подпрыгнуть. Трубка всё ещё лежала на полу с тех самых пор, как Майки её уронил, так что он наклонился и подобрал телефон. Он пялился на экран всё то время, пока он звонил.       — Никто не знает, что мы здесь, — сказал Рэй. — Майки, ты не думаешь…       — Она ненавидит, когда люди вешают трубку, не оставив сообщения, — отозвался Майки. Телефон зазвонил вновь, настойчиво и пронзительно. — Скорее всего, она позвонила по номеру *69 [4].       Телефон снова завибрировал. После ещё парочки раз. В какой-то момент Боб зашёл обратно в комнату и сказал:       — Если ты хочешь, кто-нибудь из нас мог бы ответить.       — Нет, — откликнулся Майки и нажал на кнопку. Он почувствовал руку Рэя у себя на талии, а затем поднёс телефон к уху и сказал:       — Алло?       — Мистер Уэй? — произнёс голос, который Майки не узнал. Мужской голос. — Майкл Уэй?       Майки моргнул. Он откашлялся.       — Эм, да, это я.       — Младший брат Святого Отца Джерарда Уэя?       — Кто это? — резко ответил Майки. Фрэнк наклонился; на его лице так и светилась обеспокоенность. — Откуда у Вас этот номер?       — Моё имя — Кардинал Пирс, — произнёс мужчина. — Мне казалось, мы работали с Вами вместе довольно продолжительное время.       — Майки? — позвал Фрэнк, касаясь его плеча. — Всё в порядке?       — Это Кардинал, — сообщил ему Майки. Он снова вернулся к телефону и сказал: — Чего Вы хотите?       — Во-первых, выразить свои глубочайшие соболезнования. Ваш брат часто упоминал Вас и всегда с превеликой любовью и заботой.       Майки сжал зубы. Рука у него сжалась на телефоне, и он расслышал, как скрипнул пластик.       — Мне не нужны Ваши соболезнования.       Кардинал замолк.       — Тогда, может, мы могли бы…       — Я хочу вернуть своего брата! — закричал Майки в трубку.       — Всё в порядке, — мягко произнёс Рэй, поглаживая Майки по спине. — Не нервничай.       — Я хочу вернуть его тело, — продолжил Майки, игнорируя того. — Я хочу, чтобы моя мать имела возможность похоронить своего сына.       — На самом деле, это как раз и есть цель моего звонка, — сказал Кардинал. — Произошли некоторые непредвиденные обстоятельства, о которых, я думаю, Вы должны быть осведомлены.       — Что? — произнёс Майки. Комната снова плыла перед его глазами, а в ушах у него звенело. — Что это должно означать?       — Для Вас и ваших товарищей уже был продуман план путешествия, — сказал Кардинал. — Ваш самолёт отбывает из международного аэропорта О’Хара через три часа. Здесь вас встретит один из моих представителей. И, мистер Уэй, надеюсь, Вас не нужно предупреждать, что этот предмет абсолютно точно не стоит обсуждать с кем бы то ни было, помимо Вашей компании. Мы поговорим об остальном, когда вы прибудете.       — Подождите, — сказал Майки, но связь прекратилась. Он опустил трубку и несколько минут внимательно оглядывал её.       — Майки? — позвал Фрэнк. — Что за херня происходит?       В груди Майки зацвела надежда, маленькая, но определённо надежда. Инстинкты говорили ему безжалостно задавить её на корню, но она не оставалась на одном месте, а распространялась вплоть до всех конечностей, будто в ритм биению сердца, словно пульсация. Жив, подумал Майки. Он всё ещё жив.       Но всё, что он сказал вслух, было:       — Нам нужно успеть на самолёт. ___________________________________________________________________ [1] (лат.) Прекратите красть его жизненную силу. [2] (лат.) Позволь мне по воле собственной защищать его, пока Ты находишься вдали от него. [3] (лат.) Береги его. [4] *69 — номер, по которому звонят, чтобы выяснить номер звонившего.