I feel so guilty

      ...       - Пит, я не чувствую своих ног. Почему я не чувствую своих ног?!       Пит молчал. Он знал, что рано или поздно Патрик узнает об этом, но ожидал, что это случится по-другому. Однако вот оно. Это происходит сейчас, и ему нужно выдавить из себя хоть слово, чтобы объяснить все другу.       - Пат, тебе нужно успокоиться, – начал он медленно. – Доктор Браун сказал…       - …что я теперь чертов инвалид, так?! – глаза парня заблестели от слёз.       - О, боже, - пробормотал тихо Пит.       Патрик резко поднялся и принял сидячее положение, превозмогая боль и головокружение:       - Я не хочу быть таким! Не хочу! Лучше бы я вообще не очнулся!Лучше бы я умер тогда.       - Не говори ерунды, - как можно спокойнее сказал Вентц, садясь на кровать к другу и стараясь унять его руки. Пат размахивал ими, и трубка с капельницей грозилась вот-вот вылететь из катетера. – Успокойся, прошу тебя.       - Ты не понимаешь! Ни хрена не понимаешь! Потому что ты здоров, а я… я убогий… - крики парня перешли в рыдание. Пит держал его руки ещё несколько секунд, а потом пересел ближе и обнял его.       Поначалу Стамп не отвечал на объятия, только всхлипывал и бессвязно бормотал что-то сквозь слезы. Пит боялся причинить ему боль, и потому его руки лишь слегка придерживали Патрика. И в тот момент, когда друг, все еще сотрясаясь от рыданий, обнял его в ответ, ему захотелось стиснуть друга в объятиях так сильно, как только возможно.       В палату буквально влетел обеспокоенный доктор Браун, а за ним, еле поспевая, вбежала медсестра. Похоже, что в палатах установлены камеры или какие-то средства оповещения медперсонала, иначе как бы они узнали, подумалось Питу.       - Что произошло? – Браун удивительно быстро перевел дыхание после пробежки по больничному коридору.       - Ничего особенного, док.       - Что вызвало у него такую истерику? Что вы сказали ему?       - Правду. Теперь он знает, - сухо выдал Вентц, поддерживая Патрика, который уткнулся ему в плечо и шептал что-то, судорожно всхлипывая и вздрагивая.       Доктор Браун понимающе коротко кивнул, и обратился к медсестре с просьбой дать пациенту успокоительного. Женщина быстро подготовила шприц и подошла к юношам. Она попыталась аккуратно взять руку Патрика, но тот вцепился в Пита мертвой хваткой, сжимая в бледных кулаках его черную футболку. Вентц постарался посодействовать медсестре и стал медленно разжимать пальцы друга, на что тот протестующе замотал головой.       - Эй, тише, Трик, тише… Так надо, - почти убаюкивающим тоном шептал Пит, укладывая Патрика обратно на кровать. Он перестал сопротивляться, но по-прежнему не выпуская руку друга:       - Я не хочу… - хрипло произнес он. – Не хочу засыпать. Я боюсь того, что будет, когда я проснусь.       - Когда ты проснешься, я буду рядом, - заверил его Пит, освобождая место для медсестры. После того, как успокоительное начало действовать, Пат успокоился, а его покрасневшие от слез глаза стали плавно закрываться. Еще несколько минут он смотрел на друга, пока наконец не заснул.       Тогда Пит осторожно вынул свою руку из расслабленной ладони Патрика и встав с края кровати, вышел в коридор вслед за доктором и медсестрой. Возле входа он едва не столкнулся с Джо и Энди. Вид у них был потрепанный, не хуже, чем у него самого. Ребята с любопытством заглянули в палату.       - Ещё не очнулся? – поинтересовался Джо.       - Очнулся. А затем его снова вырубили препаратами.       - Почему?       - Потому что я кретин, вот почему, - огрызнулся Вентц, повернувшись спиной к друзьям. Парни недоуменно переглянулись, и Пит добавил, вдохнув:       - Внизу есть кафетерий, поговорим там. Все равно к Патрику сейчас нельзя. Он отдыхает.       Ребята по настоянию Пита отправились выпить кофе. И когда они скрылись за поворотом, он огляделся и убедился, что останется незамеченным. Затем он быстро шмыгнул в палату.       Пит подошел к Патрику и взглянул еще раз на бледное лицо. Веки подрагивали, губы били слегка приоткрыты, парень безмятежно спал. На глаза Питу вновь попалась зеленая футболка друга. Рука потянулась сама собой и, схватив мягкую ткань, стянула её с тумбочки. Вещь развернулась, и взору открылось обилие кровавых пятен на ней. Он в ужасе охнул и заморгал, тряся головой.       И теперь на зеленой материи оставались только грязные разводы от дождя. Конечно, подумал Пит, это все было лишь игрой его воображения. Он просто устал, переутомился. Парень положил вещь на место и, опустив взгляд, заметил смятые складки на своей футболке там, где пальцы Патрика протестующе сжали ткань. Улыбка тронула губы Пита, он перевел взгляд на спящего на кровати Стампа и, усмехнувшись, ласково прошептал: «Маленький истерик». Затем он вышел из палаты и, притворив дверь, направился в кафетерий к друзьям.