Идиот

Пит сидел на широком подоконнике, оперевшись об откос спиной, и не спеша потягивал виски из бутылки, вглядываясь в звёздное небо. Каждый глоток напитка отдавался в глубине тела горьким воспоминанием о Патрике и идиотской ссоре. Где-то внизу слышались голоса веселящихся и восторженные крики толпы. Брюнет ухмыльнулся, вспомнив, как их недавно встречал так же целый стадион. Вновь сделал глоток и поморщился. А может, зря он сорвался на Патрика? Может, глупо было заводить этот разговор, тем более после того, как Стамп действительно его спас? Но эта бесконечная занятость, бесконечная работа, бесконечное одиночество даже рядом с ним просто достали Вентца. Он же не просил ничего сверхъестественного — просто внимания. Простого человеческого внимания! Прикрыв глаза, Вентц опустил голову и тяжело вздохнул. — Пит, ты здесь? — послышался голос Эндрю и тихий стук в дверь. Брюнет нехотя спрыгнул с подоконника и, пошатываясь и допивая на ходу, открыл дверь. — Позволишь войти? — спросил барабанщик и получил утвердительный кивок. В тускло освещённой комнате было тихо. На прикроватной тумбочке стояли пустые банки из-под пива и полупустая бутылка виски. Личных вещей Пита в номере практически не было, но Эндрю это нисколько не удивило. — Так всё-таки ты и Патрик... — парень прошёл через комнату и сел в кресло; Пит угрюмо наблюдал за Хёрли и потягивал алкоголь из вновь открытой бутылки. — И? — отозвался брюнет, — ты за этим пришёл? Чтоб покопаться в моем "грязном белье"? — Нет, не за этим, — парень сцепил пальцы в замок и уставился в пол. — Патрик хорошенько надрался в местном баре. Может, хоть ты объяснишь, что между вами произошло? — Где он сейчас? — как можно спокойнее спросил Пит и сделал большой глоток виски. — Он у себя в номере. Я вовремя — по крайней мере, надеюсь на это — увёл его. Но в таком состоянии я его ещё никогда не видел, — выдохнул Эндрю и откинулся в кресле. — Спасибо, — тихо сказал Пит. Брюнет понимал, что Хёрли всё ещё ждёт ответа на свой вопрос, поэтому достал из мини-бара банку пива, подал её барабанщику и вновь устроился на подоконнике. — Мы повздорили сегодня, — начал Вентц, вглядываясь в темноту за окном, — я сорвался на него, меня просто достало то, что он с головой ушёл в работу. Бесконечные концерты и толпы фанатов, охотящиеся за автографами и фото... — Вентц взглянул на Эндрю. — Ты ведь понимаешь, о чём я? Барабанщик кивнул и отпил из банки. — Я купил этот чёртов тур для всех нас, чтобы мы могли отдохнуть, расслабиться, и просто побыть «нормальными» людьми, без постоянной слежки папарацци. Именно поэтому — другой конец света, именно поэтому — ГОА. Но даже здесь он не расстается со своим ноутбуком ни на минуту: «Мы должны подогревать интерес к себе», говорит он, — Пит, передразнив Стампа, вновь уставился в темноту, — а каково мне? — И как долго? Джо, конечно уже давно заметил, что между вами что-то происходит. Не нужно быть ученым, чтобы понять ваши взгляды друг на друга и прикосновения, выдаваемые за случайные… Но всё же? — Давно, — кратко ответил Пит и отхлебнул из бутылки. — Настолько давно, что я могу точно сказать — он для меня целый мир, который я готов изучать до конца жизни. После этих слов в комнате повисло молчание. Эндрю, осознавая всё сказанное Вентцем, вновь уставился в пол, потягивая прохладное пиво. — Так может, если настолько всё серьезно, стоит просто поговорить? — выпалил Эндрю и вопросительно посмотрел на брюнета. — Может и стоит... — повторил Пит. — Но изменит ли это что-то? — Пока ты ему всё не скажешь, ты точно не узнаешь об этом, — Хёрли допил пиво, смял банку и кинул в стоящее неподалеку мусорное ведро. — Ты прав, — спокойно ответил Пит. Попрощавшись с Эндрю и ещё раз поблагодарив за всё, Вентц закрыл дверь на ключ, взял из бара холодную банку пива и устроился на кровати. В голове прокручивались сегодняшняя ссора с Патриком и слова Хёрли. Не прошло и несколько минут, как он резко встал, накинул толстовку и настолько быстро, насколько это было возможно, вышел из номера, прихватив с собой недопитую бутылку виски с тумбочки. Пошатываясь, он шел по узкому коридору к номеру Стампа. Несколько раз по пути он останавливался и думал повернуть назад, но алкоголь, в очередной раз отпитый из бутылки, как будто придавал ему уверенности. Добравшись до места, он навалился на дверь и прислушался: было тихо. Дёрнув ручку, он понял, что дверь заперта. — С каких это пор он начал закрываться? — усмехнулся Пит. Заметив торчащий из-под двери кончик какого-то конверта, Пит поднял его. Оперевшись спиной о дверь, сполз по ней на пол и вытянул ноги. Как он ни старался, так и не смог прочесть адреса отправителя — мелкий шрифт и убойная доза алкоголя несовместимы. Вскрыв конверт, он понял, что это всего лишь счет за химчистку. Вновь отпив из бутылки, он поставил её рядом и засунул руку в карман, пытаясь найти хоть что-то похожее на карандаш. После недолгих поисков, он достал совсем маленький, но заточенный остаток. В его карманах всегда было много хлама но, как оказалось, хлам иногда бывает полезен. Перевернув счет, он быстро начал водить карандашом по чистой бумаге. It was the fourth of July You and I were, you and I were fire, fire, fireworks That went off too soon And I miss you in the June gloom too Слова складывались в текст, выливая рифмами всю душевную боль на белый лист. I'll be as honest as you let me I miss your early morning company If you get me You are my favorite "what if" You are my best "I'll never know" Спустя двадцать минут и половину бутылки виски, листок сполз с коленей Вентца на пол возле двери Патрика. Тело брюнета обмякло, и он, оперевшись о косяк плечом, уснул.