Не помню, когда всё, кроме мыслей об Антоне, отошло на второй план. Просто постепенно я начал менее охотно видеться с друзьями, потом вместо чтения классической литературы стал перечитывать наши с ним переписки. Со временем всё, что я делал, стало брать своё начало в нём. Но это ведь нормально, да? Когда посвящаешь себя тому, кого любишь, без остатка? «Вижу цель, не вижу препятствий», да? Даже если препятствие — какая-то там Ира Кузнецова, или, говоря простыми словами, его девушка.