...– Изабелла, когда ты воспитаешь в себе больше терпеливости и усидчивости? – она было
собиралась ответить, но молодой человек, предвосхитив её фразу, фыркнул: – Все
эти россказни деда о вставшем на западе солнце – лишь выдумка. Он как никто
умеет мешать правду с вымыслом.
– На то он и книжный червь, – Изабелла откинулась на мягкие подушки софы, вытянув небрежно ноги, чуть не свалив одну из стопок книг, которых не счесть в библиотечном атриуме. – Если все Хранители становятся такими, я не хочу, чтобы ты им был. Тебя и в лучшие дни сложно выносить, а после того, как ты реально станешь одним из них, боюсь, у меня разовьется аллергия на твое общество. И занудство.
– Будь я как наш дед, сказал бы со знанием дела, что все твои выкрутасы – это всего лишь издержки подросткового возраста, и когда ты повзрослеешь, поймешь, какими
мудрыми и правильными речами я…
– Хватит! – книга со шлепком захлопнулась, а девица вскочила на ноги точно ошпаренная. Темные, длинные косы взметнулись змеями, готовые жалить, черные радужки блестели нескрываемым ужасом, и Кристофер был уверен, что только её смолисто-темные глаза могут так сиять в приступе сильных чувств. Слегка подтрунивать над Изабеллой было слишком приятным искушением, чтобы удержаться даже взрослому, серьезному Хранителю. Или будущему Хранителю. – Ещё одно слово, и я точно решу, что для тебя нет дороги назад! Ты говоришь совсем как он. Ужас, кошмар, отстой.
Притворный удивленный вздох сорвался с губ. Пораженно раскрыв глаза, точно перед ним была не его сестра, а обратившаяся в воздушный шар лягушка, Кристофер прошептал:
– О нет, Из, это красноречие... Оно уже и тебя поработило?
– Да хватит издеваться! – удар книжкой был сильным, но совсем безболезненным – так, тупая вибрация по поднятому локтю в попытке укрыться от праведного гнева подростка. – Ты знал, как я ненавижу тебя, да? Вот всем сердцем, понял?!
Неважно сколь взрослым был юноша, между составлением архивов на трех языках прошлого и болтовней с сестрой он выберет, конечно же, второе.
Читать далее ›