Лорд Хаукарль

Кошмар входит в дом незаметно, крадучись, на цыпочках. Тише, милый мой, не бойся. Доверься мне. Не смотри ему в глаза. Дыши. Ведь и сам я — такой же одинокий Кошмар, влюбленный в тебя до дрожи.

Порту, волшебный, таинственный Порту, город-старик на краю Атлантики, где мотивчики фаду сквозят невыразимой тоской, однажды ни с того ни с сего решает открыть приезжему Кори Амстеллу, неприкаянному перекати-поле, свою темную сторону, а там... Там турмалиновое небо, колдуньи-брухо, карлики-мамуры, жуткий El Coco, разгуливающий иногда в ночи по тесным улочкам, и отмеченный проклятьем человек, с которым угодивший в переплет мальчишка оказывается накрепко связан шутницей-судьбой.

На кладбище ночью горит костер, и осень при нем мертва, и нож — тот, что режет луну, — востёр, и гаснут колокола. И чан так дымит, что от сажи черно́, и тучи пригасят свет… И ты из окна видишь пляску теней — живых средь танцующих нет.

В Эрике до сих пор спал убитый и похороненный обывателями еще в нулевые Тайлер Дёрден, посмеивающийся над системой, презирающий систему и не принимающий ее откровенно лживых правил. Эрик жил, игнорируя систему, до тех самых пор, пока чумной концлагерной весной не повстречал по-цыгански смугленького Святослава, запавшего ему в живое четырехкамерное сердце.

Кибитки ветров, зонты-парасоли, в них тысячи крыльев, как в море — пуд соли.