У каждого человека на руке есть метка с именем его родной души. Только маленький Какаши Хатаке никак не может понять, кто такая Харуно Сакура, и почему он не может её найти… А когда находит, всё становится только сложнее.

Теперь всё было ещё хуже, чем минуту назад; вернее, теперь худший из вариантов событий уже не был худшим. Потому что пойти с Санджи на свидание не так мучительно, противно и стрёмно, как услышать его отказ перед всей командой корабля...

Это Джонни Сильверхенд, который влюбился, и Ви, который запутался, испугался и делает такие глупости, которые не снились и мертвому террористу (хотя Джонни и правда сложно переплюнуть, так что вряд ли всё настолько глупо).

- Я задавался и задавался этим вопросом, - Брайсу было тяжело говорить то ли от приступов рвоты, то ли от того, что он плакал. - Кто из вас выдаст меня? Джастину хотелось прибить Уокера, серьезно, прибить. Но приходилось хлопать по спине и пытаться прикурить грязный окурок. - Это стало навязчивой идеей. Кто-то заложит меня. Кто-то заложит меня, - тихо шептал Брайс. - "Наркоманы своих не бросают, - подумал Джастин в очередной раз. - О Господи, какая чушь!" Но почему-то не ушёл, хотя мог бы...

После истории с Воглером Чейзу прямо-таки чертовски стыдно - он врал, скрывал, доносил на Хауса. И он полон решимости хоть как-то наладить отношения с начальником и избавится от груза вины. Насколько сильно молодой врач этого хочет? Настолько, чтобы опуститься на колени, а заодно и пасть на дно.