Трясущимися руками она сдирала кожу с рук, груди и живота, уже не чувствуя этой боли. Капли бордовой крови разбивались о холодный кафель, смешиваясь со слезами и дешёвым алкоголем, окрашивая когда-то бывшие белыми лепестки ромашек, лежащие на полу. Гробовую тишину нарушил сильный кашель, а затем крик, смешанный с рыданиями, и удар о стену.