Я признавал поражение, но не мог позволить себе что либо изменить. Так уж я был устроен, после стольких лет - навсегда. Эгоистичен, влюблен и жалок. Ей хотелось любить меня открыто и целиком, а мне хотелось ее целиком только себе. Я так боялся, что то осуждение, которое посыпется на наши головы, станет слишком тяжелой ношей. Как же сильно я ошибался, коль скоро самой неподъемной ношей для меня стало осуждение любимой женщины.