Если бы Лемми спросили, что он любит больше всего, он бы беззастенчиво ответил руки. Нежные касания и поглаживания чужих ладоней, бережные рукопожатия или крепкие сжимания. Он любил это всю свою жизнь.

О том, почему не стоит поддаваться беспечности, даже если твой отец — герой номер два.

Иногда Манджиро перечитывал их старую переписку. В такие моменты сердце переполняло тепло, а на губах появлялась улыбка, что совсем не вписывалась в атмосферу вокруг. Однако та быстро исчезала, стоило заметить, как с каждым месяцем сообщений становилось всё меньше и меньше, пока их не заменили лишь хлесткие обвинения в сторону некого "убийцы". Может быть, именно он избавился от Судзуки, дабы тот не мешался под ногами? Будто бы тот просто незначительный мусор? Всего лишь пустяк.

Сквозь мелкое окошко под самым потолком, заделанное толстыми решётками, юноша видел, как небо сменило штук двести серых оттенков. Сколько они тут? Полдня? Сутки? В горле пересохло так, словно капли воды в ней не бывало целую вечность, раны почти что горели, что уж говорить о вывернутых суставах и мышцах кисти и плеча, кажется, порванных. Больно. До ужаса. Только он терпел молча, как положено герою. С улыбкой, до неприличия фальшивой в память тому, каким являлся он сам, когда слыл душой компании.

Странное это дело: получить с незнакомого номера сообщение с вопросом, как убить и остаться незамеченным.