— Какая ирония. Дочь Фрейи, богини любви, — он сильнее сжал пальцы на ее шее. — Ты, стало быть, богиня ненависти и гнева, — еще один шаг и коварное божество уже вплотную прижалось к ее спине. Его голос повсюду, а разъярённое дыхание растворилось в белоснежных волосах. — В Ванахейме нет богов, — ее пальцы силой впились в его, и она грубо отняла его руку со своей шеи. — Еще хоть раз увижу в своих покоях — убью и освежую.