О себе:
"...Музыка есть глубочайшее из всех искусств, глубинная их основа. Так сказал где-то Э.М.Форстер. Если плавание наводило меня на мысль о полёте, то музыка внушала представление о чём-то гораздо большем. Музыка была своего рода проникновением. Возможно, впитывание - слово несколько менее выспреннее. Проникновение или впитывание всего в себя самое. Не знаю, случалось ли вам принимать ЛСД, однако, когда вы его принимаете, врата вашего восприятия распахиваютсях... ЛСД позволяет нам проникать в суть вещей, в их сущность, в их существо. Вам вдруг открывается водность воды, ковровость ковров, древесность дерева, желтость желтизны, ногтеватость ногтей, всецелость всего, ничтовость всего и всецелость ничто. По моему убеждению, музыка тоже даёт нам доступ к каждой из сущностей существования и при этом обходится лишь в малую часть той социальной и денежной цены, которую приходится платить за наркотик.
И другие искусства способны на это, однако другие искусства всегда заключены в некие пределы, всегда относительны. Скульптура либо фигурально репрезентативна, либо ограничена своим материалом, реальным и осязаемым. Слова стихотворения отсылают нас к чему-то иному, от них веет обозначением и соозначением, иносказанием и пустозвучием, условностью и знаковостью. Краски материальны, а сама картина заключена в раму. Музыка же, при всей
точности её формы и математической деспотичности её законов, ускользает в вечность абстракции, в абсурдно возвышенное, каковое пребывает сразу везде и нигде. Хрипоток наканифоленных струн, пузырящийся слюной взрёв трубы, скрип потных пальцев на гитарных ладах, вся эта телесность, всё неизящество "делания музыки", вся топорность человеческого труда, куда более грязного, чем умело затушеванное пентименто или стыдливо
живописная манерность родственных искусств, вырывается из своих пределов в самый миг сотворения музыки, в миг, когда она дейстительно случается, пройдя путь от вибраций инструмента, вибраций динамиков к вибрациям барабанной перепонки, а от неё через внутреннее ухо в мозг, где начинает вибрировать сознание - на частотах, которое оно задаёт само.
Внематериальность музыки может отливаться настроением слушателя в формы самые строгие, а
может и литься сама - свободно, как мысль; музыка может следовать научной, теоретической схеме собственной модальности, а может придерживаться сюжетной или диалектической программы, навязанной вам знакомым, каким-нибудь учёным мужем или самим композитором. Музыка - это всё и ничто. Она бесполезна и и беспредельна в её полезных применениях. Музыка увлекает меня в края, полные безграничной чувственности и неосмысленной радости, доводя до вершин восторга, которые никакой нежный любовник и представить-то себе не способен, или погружая в ад нечленораздельно рыдающей муки, до которой не смог бы додуматься ни один пыточных дел мастер. Музыка заставляет меня писать такого вот рода бессвязную отроческую лабуду и нисколько этого не стесняться."
Стивен Фрай. Автобиография.