— Ребята, все кончено, — Хэйдзо, скрестив руки на столе, смотрит куда-то вдаль и грустно вздыхает, почти как в драматичном фильме. Это было странно. Говорить о нем как о том, что закончилось, ведь буквально пару дней назад он возносил его к Богам, говорил о том, как он определяет нежность всем своим видом, а теперь ему приходится говорить о том, что все с ним кончено. Ужасное чувство, смесь непонимания, полу-принятия и горьковатого привкуса мечты, которая, как казалось, была так близка.