Дорогой дневник. Я подарил Фушигуро свое сердце – а он посмотрел на него, помрачнел и назвал меня больным ублюдком. Хотя последнее мне определенно польстило – по его виду не казалось, будто он пытался мне польстить. Да что с ним не так?!

Сатору думал, что давно привык к одиночеству, что одиночество ему стало родным, что с одиночеством в компании ему спокойнее всего. Но сейчас ему вдруг отчаянно хочется почувствовать себя не одиноким. Почувствовать себя кому-то нужным.

Всего лишь одна ночь, которая должна была тут же забыться. Всего лишь одна ночь, которую три гребаных месяца не удавалось из головы выбросить. Всего лишь одна ночь, которая не значила ничего. Но вот Сукуна вновь встречает восхитительного двадцатилетнего пацана, который свел той ночью с ума, после чего исчез – и он оказывается его восемнадцатилетним чертовым учеником. А в эти кроющие, пронзительные глаза Сукуна проливается еще мощнее, чем в первый раз. …или, может быть, та ночь значила все.

Пока Мегуми смотрит на него вот так – Сукуне вдруг кажется, что он не всего-то в школьном матче по квиддичу вместе с ним выиграл. А победил весь долбаный мир.

При свете дня ты со мной сражаешься – а во тьме ночи мне отдаешься. Разве не восхитительно звучит, Фушигуро Мегуми?