Я люблю город. Люблю стеклянно, бетонно и электрически. Я чувствую растущий в глубине души слепой восторг. Город не ведает страха, голода, боли. Я заперлась от теней. Комната — моя собственная камера обскура, вместилище одинокой души. Я сижу на подоконнике, помешивая теплый чай и смотрю в окно, надеясь дождаться сумерек. И тогда город расцветет, развернется хороводом огней и гирляндой из проезжающих автомобилей. Город — попытка реконструкции духа, тело же — тюрьма нашей души. Все мы пришли сюда отдавать долги. Грядущее не страшит: я не всегда буду такой, какая я есть. И это дает мне силы продолжать гражданскую войну. Не за награду, не за успех и не ради себя. Во имя красоты. Чтобы одним живым трупом в улицах верного города стало меньше. Я могу смеяться, пока не сорву голос. Я пробовала — я могу. Для чего мне пытаться понять арестантов, упрямо вешающих на свою клетку все новые и новые замки. Они не правы, этого не достаточно? Они планируют жить вечно, причем взаперти. Тело начинает управлять их разумом. Они прекрасно знают, чего и кого хотят, ведь их желания выразимы в предметной форме. Они опасаются насморка и пневмонии. Тело выбирает в спутники другие тела, и влюбленные оказываются сокамерниками, которых роднит только приговор. Куда подевались люди лунного света?! Я не испугаюсь того, кто встанет у меня на пути. Это мой давний соперник. Я коснусь его пальцами, и он начнет стареть. Я врач, и я знаю, о чем говорю. Вижу, как кожа пожелтеет и покроется морщинами, зрение утратит былую остроту, репродуктивная функция сойдет на нет: сначала физическая, затем ментальная. Мягкие ткани. А потом он умрет от атеросклероза через пятьдесят лет. Разве дано этой развалине остановить меня? Что бы вы сделали, узнав, что завтра умрете? В свой последний день вы бы с ужасом осознали, как мала и скоротечна жизнь тела. Не фейерверк, но падение гири с башни. Стоило это все таких забот? Я тоже умру. В любой момент просто по щелчку пальцев. Часть меня будет жить потом, она важнее. Поэтому я готовлю себя к смерти уже сейчас. Стены тюрьмы разрушатся, и тогда я выйду, преображенной птицей, а не потерянной в темноте тенью. Только город может выразить меня. Это была бы достойная форма, великолепное воплощение духа. Я построила много высоких домов, подвела трубы, наладила производство. И если кончится время, то город все равно будет стоять, как памятник свободе, шпилями устремившись ввысь. Я люблю город. Стеклянно. Бетонно. Электрически.