Я хотел сделать что-то новое и в который раз проводил всё ту же кривую линию. Как мои шрамы, которые перестали зарастать, она впиталась в лист, и её больше нельзя было стереть. Я рвал зубами бумагу, но не мог избавиться от моей болезни. И каждый кусочек листа, как мой маленький припадок под ритмом учащенного сердцебиения, ширшавый и противный. Я смывал боль в водосток, но уже не надеялся смыть кровь с давно засохших ран.

you are the ember of my heart

Ты говорил, что не воспринимаешь жизнь всерьез, хоть и нервничал из-за каждой её мелочи. Ты существовал теорией о том, что жизнь - это лишь часть чего-то большого, намного большего, чем она сама.

And maybe I’ll love you.