Черной лапой по белому снегу. Холодные стальные прутья искажали прекрасный вид заходящего солнца и мягкого блестящего снега. Белоснежный покров был залит кровью и лучами умирающей звезды, горячие и тонкие струи пробирались все глубже оставляя на память лишь приторный запах железа и смерти. Но умирало не живое существо, гибла душа, душа крупного черного волка. Не осталось в этом хищнике ничего необычного, самый простой зверь и лишь его спокойствие восхищало. Он ледяным взглядом янтарных глаз бесчувственно смотрел вперед и не было больше в нем того огня, что когда-то гнал вперед и той страсти к жизни, что не давала уснуть по ночам и заставляла выть на луну. Не стало и чувств, почти никаких. Страх, боль, радость - быль, существовали, но растаяли, улетучились как предрассветный сон. Осталась только любовь... На удивление всем обычный волк понимал, что это значит и раньше сжигал ненавистным взглядом своих врагов, предателей заточивших его. Они лгали ведя ослепленного верой щенка, а потом заманили в клетку и сломали волю. Сколько раз он мог убежать, сколько раз просто уйти, хотел, но не мог. Они приручили волчицу, белоснежную, чище чем первый снег волчицу, она жаждала свободы, но была предана им и преданна ими, не уходила и волк тоже оставался. Они держали его взаперти, чего-то хотели, но он не шел на уступки и теперь не желал мести, волк хотел лишь одного - быть с волчицей, белой доброй волчицей... И они смогли... Спустя несколько лет два зверя преодолели свои оковы, теперь оба благородных хищника мчались плечом к плечу много миль и лишь на секунду остановившись оглянулись назад. Там, в клетках, навсегда уснуло два волка, белый и черный, но они не жалели об этом. Люди ещё долго будут жить, но мучиться, а они больше никому не подвластны. Волк провел большой черной по белоснежному снегу, но следов не осталось, вот о чем он мог пожалеть, но не стал. Секунда и двое царей леса растаяли с последним лучом солнца, а на снегу остался лишь отпечаток когтистой лапы.