Вот только стоило Йо присесть возле Фауны и положить голову ей на колени, Рену пришлось опустить глаза. Холодная равнодушная маска задрожала и рассыпалась, открывая миру другое лицо Марион. За холодностью плескалась забота и робкая, теплая нежность.
И не кукла вовсе, - поразила тогда его мысль, - просто красивая.
Мари грустно. Мари страшно. Мари больно. Мари устала кружить по кольцевой ветке вокруг одного-единственного человека, который по-прежнему не хочет с ней играть.