It was fourth of July

      Время текло мучительно медленно. Прошло уже около 2 часов. У Честера вскоре разрядился телефон, в то время как Мэнди оказалась рассудительнее и догадалась телефон использовать только для прослушивания музыки. А ещё до этой «прогулки» она снова отличилась логикой и заранее зарядила телефон. — Толко не плачьте, я неудачник… — грубо пел Честер песню группы «Полматери.» — сигары в пачку, и мама пла-а-а-чет… — Мэнди предпочла не слышать эту какофонию и молча слушала музыку в наушниках.       Ну а пока шут сходил с ума, а Мэнди думала, как бы побыстрее отправить его в дурдом, с улицы как гром среди ясного неба раздался тихий грохот, сопровождаемый слегка жутким голосом. Звук услышала даже Мэнди, которая в последствии поспешно стянула с себя наушники. — Вожатики? — шёпотом спросил Чес, повернувшись к Мэнди и смерив её вопрошающим взглядом. — Я ебу? — ответила вопросом на вопрос Мэнди, всё тем же шёпотом, но более агрессивно. — Кого? — Честер поставил руки на ближайший ящик и положил на них голову, ухмыльнувшись от своей собственной шутки.       Мэнди лишь молча вздохнула и, отвесив парню мощный подзатыльник, направившись к окну, дабы увидеть кого это принесло по их душу. — Эй, какого чёрта?! Ты можешь обойтись без рукоприк- — фраза Честера, слишком превышавшая уровень шума, была прервана смуглой рукой, сжавшей нос и челюсть парня. Тот продолжал пытаться возразить, но был совсем не вежливо оттолкнут к противоположной стене. И хоть рука наконец отпустила рот розоволосого, тот нашел пару извилин чтобы понять, что хотя бы сейчас стоит заткнуться, и лишь тихо вздохнул, облокотившись о стену и скрестив руки на животе.       Затаив дыхание, Мэнди подошла к окну, и прильнула к замызганному стеклу, внимательно рассматривая тёмный лес. За замызганным и потрескавшимся стеклом, чёрт знает как держащимся на этих стенках из старого и потихоньку начинающего гнить дерева, слегка кренившихся когда о них опирались, была видна тревожащая картина: возле большого камня, на котором любили понежиться под солнышком отдыхающие в лагере, столпились три тёмные фигуры с малой разницей в росте, чьи лица были скрыты мраком ночи, ведь свечи, что они держали в руках были недостаточно близки к лицам и освещали лишь у всех поголовно чёрную одежду, тип которой издалека был неразличим. Глаза Мэнди расширились от ужаса, и она пригнулась, скрывая своё лицо от непрошенных взглядов. — Сатанисты… — Испуганно шепнула она, поворачиваясь к Честеру. — ВСМЫСЛЕБЛЯТЬ? — Воскликнул Честер, не задумавшись о том, что стоило бы помолчать.       Внезапно, с улицы, предположительно от сборища «Сатанистов» одновременно раздались два возгласа «Приведения!». Правда, с мощной разницей в звуке: один был радостным и принадлежал мальчонке лет 10, а второй был напуганным и принадлежал девочке того же возраста. — Какие приведения? Эту старшаку в сарае ебаться отказали. — Раздался третий голос, принадлежащий девушке явно старше первых двоих. — РИНКА! — Заорал Честер, узнав владельца голоса. — ХУИНКА! ЧЕСТЕР БЛЯТЬ! Я ТЯ ЩАС УЕБУ! — Заорала Рин в ответ, узнав Честера, ибо более её никто так не называл.       В следующий момент дверь в сарай отворилась, и в неё вошла разъярённая беловолосая девушка лет 14, смеривая злобным взглядом Честера и полностью игнорируя присутствие Мэнди. — Спасительница! — Воскликнула Мэнди, выбегая наружу. — УРА! СВОБОДА! — Честер встал с пола, и, оттолкнув Рин, последовал примеру Мэнди.       Выйдя наружу оба осмотрелись, и увидели перед собой Бонни и Гаса — неразлучный дуэт, вечно творящий экую фигню. Шла всего вторая смена, но все уже знали — в четвертом отряде есть два сумасшедших ребёнка, полностью игнорирующих правила. Рин — хоть и гениальный, но социопатичный программист в свои 14 — направлена была сюда родителями, наслушавшимися жалоб вожатых, ибо была средним (Колетт старшая, Гас младший) и единственным более-менее адекватным ребёнком среди Снэйкенов, так что только она могла сдержать прыть Гаса к исследованиям. Одного его она могла бы просто держать рядом с собой, но дополнительно ей на голову свалилась Бонни, и теперь ей приходилось таскаться за дуэтом и следить, чтобы они не вытворили чего-то уж слишком неадекватного, за что получила прозвище «Вожатая». — Котлетины пиздюки… — Честер счастливо посмотрел на детей. — Никогда не думал, что так буду рад вам. — Дядя Честер! — Радостно воскликнул Гас. — мы не пиздюки! — Рассержено ответила Чесу Бонни. — Какой я тебе дядя, Гас? Мне 16! — Намеренно проигнорировал Бонни Чес. — Ну и что эти двое тут делали? — Спросила Мэнди, повернувшись к Рин. — Охотились на приведений… — со вздохом ответила беловолосая. — А вы что тут делали? — Я прихожу в сарай ночью отдохнуть от общества. Что тут забыл Честер я не знаю. — Эй, клоун! — Воскликнула Рин. — Ты чо тут забыл? — Детей не касается! — Шутя ответил Чес, разведя руками. Рин подскочила к Честеру и приподняла его за воротник. Удивительно как много силы может быть человеке ростом 157 сантиметров. — То, что меня запихнули во второй отряд, чтобы я могла следить за этими двумя… — она покосилась на Бонни и Гаса — не значит что я ребёнок. — Забрать кое-что и запрещёнки… — Уже менее весело ответил Честер.