Lupus Imperium

Круглый стол был покрыт белоснежной скатертью, на ней аккуратными лебедями возвышались выбеленные салфетки, своими маленькими мордочками две птицы глядели друг другу в несуществующие глазки. Изящный резной подсвечник поддерживал несколько зажженных свечей, они тихонечко дымили и играли отблесками своего пламени в отражениях внутри натертых приборов. Неуместно, даже для такого места, позолоченные ложки и вилки лежали ровными рядами, словно новенькие оловянные солдатики внутри упаковки. Судорожно вздохнув, Феликс провел руками по ткани перед собой. Его ладонь осторожно пригладила собравшиеся в большие складки излишки скатерти, и он уставился на пальцы правой руки, как будто на них что-то отпечаталось. "Противно", – подумал он и вытер о брюки невидимые следы крахмала. – "Все такое пластиковое" – бледное лицо юноши исказила горькая усмешка, его подбородок умостился на выставленной руке, нарушая все правила застольного этикета. Роскошный дизайн с кричащими на каждом углу декорациями в любимом стиле жен высших чинов располагался на мраморной плитке, та упиралась в панорамные окна вдоль длинной стены. На глаза все время бросались закрытые стеклянные двери и швейцар по ту сторону. Мужчина вежливо пропускал входящих, при этом не забывая одаривать их приветственными улыбками и покорно склонять голову в уважительном жесте. И при этом ни один гость не удостоил этого несчастного даже косым взглядом, хотя, нет, один раз все же было такое. Тогда при Феликсе развернулась драма, включающая в себя разодетого как петуха спутника, его даму в возрасте и подзатыльник зазевавшемуся портье. Разноцветные огоньки множества люстр отражались в зеркальном потолке и от этого скакали словно сказочные феи по всему ресторану, несколько малюток приземлились прямо на проходящего мимо стойки регистрации альфу. Слишком расслабленный для такого места костюм обтянул накаченные плечи и красиво струился вниз, заставляя додумывать, что прячется под широкими рукавами. Портной выполнил свою работу идеально, с этим никто бы не поспорил. Пиджак плавно перетекал в свободные черные брюки и заигрывающе сверкал дорогостоящими запонками. Взбунтовавшиеся кудри были аккуратно зачесаны мужчиной на ходу и спокойно легли, немного приоткрыв лоб. Нервы от замеченного пристального наблюдения дали о себе знать, и ладонь взметнулась к несуществующему галстуку, вместо этого вульгарно поправив воротник такой же темной рубашки. Фейри-светлячки поскакали по статной фигуре и, до того, как она успела достигнуть места в самом углу, – испарились. Сбежали, предвкушая тяжесть атмосферы, которая вот-вот нагрянет и затянет облачной пеленой зарезервированный на двоих столик. Сверкающие люстры остались позади. – Добрый вечер! – не успев подойти достаточно близко, произнес Кристофер, принося собой запах моря, ожидающий его молодой человек подскочил с места, дабы уважительно поздороваться. – Ли Феликс, я ведь не путаю, верно? – Глаза обладателя монохромного костюма стали двумя изогнутыми полосочками. – Ах, да, здравствуйте..! – судорожно сказал Ёнбок, смешав вместе несколько интонаций, будто его мозгу не хватило времени определиться: он испуган, взволнован или очень уважает собеседника. – Прошу простить меня за опоздание, – несколько браслетов на его запястье звонко столкнулись, когда он протянул руку для рукопожатия и добавил, – не ожидал, что утренний созвон с новым филиалом настолько затянется, мне очень неловко, я ведь даже предупредить не смог, – он сложил вместе ладони, выражая сожаление. – Да нет, что вы, все в порядке, – Феликс присел на краешек стула, стараясь сделаться как можно меньше и незаметнее. Его взгляд бегал по уже изученному содержанию убранства на столе. – Я совсем недолго ждал, – он на секунду поднял взгляд, проверяя настроение собеседника и, заметив сведенные над переносицей брови, напрягся сильнее прежнего. – Слушай, надеюсь не против перейти на ты, – Чан вздохнул и откинулся на спинку стула, больше напоминающего кресло, – вся эта история с объединением, конечно, нонсенс, – только услышав начало фразы, молодой человек напротив почувствовал холодные мурашки, побежавшие вдоль позвоночника, галстук на воротнике сразу стал тесным. Перед глазами заплясали темные пятна, и воздух решил окончательно покинуть легкие, в голове не осталось ничего кроме физически вдолбленного знания: нет контракта – нет тебя. Феликс зажмурился, пытаясь вернуть себе самообладание, вспомнилось, как он наивно полагал, что мать можно ослушаться и спокойно жить дальше. – Представляешь, ага? Так и сказала: ты должен выйти замуж, – свесив ногу с кровати, Ли оперся на нее и начал перекатывать с пятки на носок, холодная поверхность паркета куснула ступню, и она быстро отправилась обратно ко второй под одеяло. – А еще и за кого! Да, прямо определенного кандидата назвала, – он переложил телефон в другую руку и продолжил тираду, – За Чана! Ты помнишь, я показывал тебе фотки детские? Да тот, кудрявый, ага, ну новых фоток у него и в инете сейчас полно, скорее всего, он же сын этого, не помню, короче, – кровать тихонько скрипнула, потеряв вес Феликса, он потянулся и покрутил затекшей шеей, – Погоди, я тебя на громкую поставлю, – плюхнувшись на бежевый компьютерный стул, он помотал мышкой из стороны в сторону, компьютер тут же очнулся и приветственно зашумел кулером. – Слышишь меня, Йенна? – Не слышу, – пробурчали внутри трубки, – Долго будешь ещё меня этим прозвищем звать? – Всегда-а, – практически пропел Феликс и довольно улыбнулся, кому-кому, а вот Чонину точно нравилось это обращение. – О! Он охренеть какой горячий! – Ты реально его загуглил? – рассмеялся друг. – А говорил, что не будешь соглашаться, передумал, получается? – сидя на диване у себя в гостиной, он тоже поставил звонок на громкую связь и полез в поисковик на телефоне. – Сейчас я проверю, что в нем такого, – его пальцы моментально набрали текст, и запрос улетел в сеть, в это же время запищал электронный замок на двери, оповещая о своем открытии, – Слушай, а он реально ничего, – загипнотизированный фотографиями с хорошо сложенным альфой, Чонин не заметил подошедшего сзади брата. Мокрые руки нырнули под свободную домашнюю футболку. – Ай, бля, ты обалдел? – младший подскочил на месте и потянулся к противно намокшему загривку, мягкий материал не успел впитать в себя все капли, и они были безжалостно растерты ладонью. – Тебе сколько, пять? – обернувшись назад, он состроил грозную моську и угрожающе поднял кулак. Сынмин лишь ухмыльнулся, обходя угол журнального стола, не в первый и не в последний раз его так запугивали. – О ком болтаете? Феликс, привет! – брюнет потянулся к стоящей рядом с Чонином бутылке колы, половина напитка быстро пропала в недрах чужого желудка. – Здравствуйте! – наконец-то отозвался молча выслушавший всю домашнюю трагикомедию Ёнбок. Монитор перед ним показывал всю известную информацию о наследнике компании “BangTechIndustrial”, черные полосы надписей восхваляли все возможные успехи и достижения молодого альфы. Каждая фотография имела маленькую отметку с датой и ресурсом откуда была взята. Одна из них привлекательно выделялась голубым цветом, курсор мыши добрался до нее и показал, что можно выполнить переход по гиперссылке. – Какой же ты, а, – Чонин закатил глаза и почти обиженно поджал губы, глядя на то, как его родная бутылка пустеет все сильнее. – Чего так рано приперся вообще, уволили и нашли ведущего получше? – он повернулся к брату лицом, спина облокотилась на мягкий белый подлокотник, поролон внутри промялся и приятно подстроился под форму тела, только угол скрученного пледа бугром уперся куда-то в поясницу. – Лучше меня ведущих нет! – старший широко улыбнулся и прилег на спинку, правая рука обвила шершавый валик с наружней стороны. – О, так вы его обсуждали? – поймав взглядом пролистываемые картинки в смартфоне брата, Сынмин вспомнил об изначальной теме их разговора. – А по какому поводу вы сталкерите Кристофера, м? – Это будущий муж Феликса! – из трубки донеслись гоготание друга и недоумевающая тишина радиоведущего. – А вы его, что, знаете? – полностью проигнорировав поддевку Йенни, поинтересовался веснушчатый блондин. Поставив ноги на стул, он, сжавшись в комочек, притянул колени к груди и умостил на них подбородок. Кресло на колесиках немного закачалось. – Не лично, но есть общие знакомые, да и кто в моей сфере может его не знать? – отозвались с того конца провода. – Ну да, логично, – Ликс исподлобья посмотрел на фотографию с чьей-то личной страницы, синенькая ссылка перекинула на аккаунт некого "han.jI". Троица парней сидела на каменном заборе рядом с какой-то забугорной академией, Кристофера было вычислить не сложно: он сидел посередине и обнимал, видимо, друзей за плечи, при этом как и остальные держа незаменимый знак пис. – Слушай, ты уйдешь уже, нет? – зашуршав рядом с динамиком, Чонин явно сделал что-то нелицеприятное по отношению к брату, и тот протяжно заныл. – Вали давай, хватит подслушивать! Блондин уставился на телефон, стараясь через потемневший экран выяснить, что происходит в квартире друга. – Эх! И все же, когда я смогу выловить Бана младшего, все бы умерли от интервью с ним, – послышался издалека голос удаляющегося Сынмина. Поверх звонка всплыло уведомление от контакта, помеченного как "Прислужник мамы". Подняв с рабочего стола трубку, Феликс быстро пробежался по написанному и обреченно вздохнул. Откинув голову назад, он закатил глаза и нехотя поднялся, попутно отталкивая кресло куда-то назад. – Все, Йенна, я полетел, мамкин подсос вызывает, – из забитого шкафа была вытянута пара вешалок; ставший унылым запах фиалок перемешался с исходящим от одежды ароматом порошка. – Лан, напиши потом, и не ругайся с ним, а то опять вставят, пока-пока, – гудки в трубке послышались раньше, чем омега успел что-либо ответить. "А ещё на брата что-то говорит" – подумал Феликс, натягивая не расстегнутую до конца рубашку. За его спиной подкравшиеся из ниоткуда облака сделали небо серее асфальта, а когда они разбежались, выпуская на сцену солнце, настроение уже покрылось слоем туч. В переговорных уже давно заменили все часы на электронные аналоги, поэтому ничто не нарушало идеальной глади тишины. На длинный стол падал свет высоко подвешенных люстр, шоколадное дерево переливалось отполированными полосами эпоксидной смолы. За этим творением умелых плотников сидел мужчина с собранными в небольшой пучок волосами. Его осанка была неестественно ровной, хотя, для него это было вполне естественно. Только со стороны выглядело, как будто ему от жопы и до горла вставили штырь, а может он сам на него сел. Периодически бросая взгляды на другую сторону, Ёнбок уныло рассматривал запылившиеся по дороге вытянутые носки туфель. Работник холдинга прокашлялся и зашуршал какими-то бумагами у себя под руками, ему надоело выжидать чуда в виде раскрытого рта этого ребенка. – Господин Ли, вы что-то надумали? – произнес он и, выдавая собственное неверие в то, что сейчас состоится простой адекватный диалог, сморщил нос. – Давайте не будем играть в молчанку, ага? Мы ведь взрослые люди, – личный ассистент холодно улыбнулся, прикрыв глаза. – А что, вы, невероятно взрослый человек, хотите от меня услышать? – Феликс был не в настроении паясничать, но и ответа, которым были бы довольны все, у него не было. – Может, вы хотите за него замуж? У нас и фамилии одинаковые, тогда какая разница, да, мистер Ли? Сложив руки на груди, мужчина немного примял голубой платок в нагрудном кармане. Неокрашенные волосы отдавали медом, купаясь в солнечных лучах, и своей аккуратностью намекали на немалое количество геля в них. Минхо откинулся на спинку прозрачного стула, кровожадно усмехаясь. Кошачьи глаза сузились и угрожающе потухли, словно их разом лишили всех источников света. – Вынужден…отказаться, – его тон понизился. – Если… – хотел продолжить ассистент, но был прерван уведомлением на телефоне от единственного контакта с не выключенным звуком – начальницы. – Все, ваша мать свободна, теперь будете говорить с ней, – Минхо поднялся и глянул сверху вниз на насупившегося Феликса. – Один совет, дорогой кузен: соглашайся на брак, – выходя на несколько секунд из привычного образа послушного засранца, быстро проговорил бета. Через пару мгновений дверь в конференц зал хлопнула, оставляя "наследника" империи Ли в недолгом одиночестве и определенном замешательстве. Мать расхаживала по своему кабинету, держа в руке сотовый, ее лицо несколько раз гневно сморщилось, мгновением позже возвращая себе былое спокойствие. Строгие глаза, совсем не похожие на те, которыми одарили гены Феликса, стрельнули в стоящего у двери сына. Тот пытался слиться с антуражем, превратиться в вешалку или небольшой столб, только бы эта женщина не обратила на него лишнего внимания. Юноша еще в детстве усвоил урок, который, как бы это не было печально, гласил, что мама – это не главный друг, не островок спокойствия и понимания. Мама – это тумаки за веснушки от отца, синяки от ударов железной линейкой из-за ошибки в домашней работе, наказание за горькие слезы. В какой-то момент удалось перерасти подкашивающиеся от страха коленки перед собственным родителем, но избавиться от этого совсем – невозможно. Особенно, когда ты зависим и не можешь избежать контакта с этим человеком, а этот человек делает тебя инструментом для своей выгоды. – Идиоты, – госпожа Ли вздохнула и приложила ладонь к горячему лбу, водолазка точно была излишеством для такой погоды. – Так, у меня десять минут до следующей встречи, нужно быстро разбираться с инвесторами до объявления о слиянии, – опустив глаза на наручные часы, она сверилась со своими словами, дальше ее взгляд уперся в стоящего все в той же скованной позе сына: руки сжаты в замок, ноги как по линеечке, спина старательно выпрямлена – все, как она учила, ну, практически. – Волосы перекрасить, заканчивай бунт, а то ты до отвратительного напоминаешь дешевок с улицы, они тоже так осветляются, им важно запоминаться клиентам. Тебе такое не надо, ясно? Ты теперь будешь хорошим, послушным, кротким мужем, – она давала наставления так, будто ее чадо уже со всем согласилось, хотя, на деле, Феликс замер, сжав губы в тонкую линию и, сдерживая дрожь в руках, смотрел на мать. – Ах, да, – опомнилась женщина. – Ты ведь согласен? – Ммм, – вместо ответа из уст Ли младшего вырвалось что-то между мычанием и всхлипом. – Кхм, – оправился он и заправил прядку только что обхаенных волос за ухо. – Вообще, – вновь пауза. Глубокий вздох полный отчаяния и страха. А казалось, делов-то, сказать ей нет и уйти с гордо поднятой головой, но как? После слов от самого Минхо, из которого кроме колкостей и рабочих моментов ничего клешнями не вытащить, тем более чтобы это было адресовано Феликсу? Он же считал наследника чуть ли ни главным врагом… – Я не согласен, – постарался выговорить он твердо, но, конечно же, голос дрогнул и к концу короткой фразы потух, свалился в шепот. – В смысле? – руководительница “LPH” отложила бумаги, которые собиралась протянуть сыну. Доля непонимания высветилась на ее лице, и правда, получается, даже не рассматривала возможность не успешного исхода в своем плане с этой стороны. – Ты, кажется, что-то недопонял, дорогой… – ее властный голос зазвучал колюче, проникающе глубоко под слой эпидермиса. – Ты согласен? – сделав особенное ударение на последнее слово, прошипела она, нависая над ним. Феликс заледенел и загорелся одновременно. От негодования кровь закипела, забурлила, понесшись с бешеной скоростью по венам. “Я не согласен, я не хочу, я не буду подчиняться” – первые пришедшие в голову мысли распались на острые снежинки, посыпались на сердце ледяными безжалостными сосульками. Госпожа Ли положила руку на сына и уставилась в поднятые на нее глаза, их расширенные зрачки не пришлись ей по вкусу – боятся только слабаки, а таким не место в ее семье. Захват ее тонких, элегантных пальцев впился в плечо, зажимая мышцы и нервы. – Я спросила: "Ты согласен?" – отчеканивая каждое слово и деля их неуловимыми паузами, сказала она, продолжая мучительно придерживать Феликса. Гены ее собственной матери, вытянувшей семью из грязи на одиноких плечах, играли как никогда сильно. Противный, липкий запах пополз по кабинету, чужие феромоны забрались под воротник рубашки, обвились вокруг шеи, рта, связали и так недвижимые руки. Постарались пролезть внутрь головы, через поры донесли посыл угрозы. – Отвечай, – приказ, сказанный спокойным, твердым тоном, таким, которым обращаются к дрессированным собакам. – Да, – еле выдавив из себя слова, отозвался эхом Ёнбок, слезы собрались виноградными горстками в уголках глаз и осыпались при покорном кивке. Намокшие от соленых ручейков щеки еще долго не смогут просохнуть. Запах как предмет устрашения должен был остаться далеко позади. Все люди равны и использование феромонов для запугивания восприимчивого к ним второго пола – отвратительно. Особенно, когда это совершает тот, кто по задумке самой природы должен был оберегать тебя… – Извините, если вам показалось это неуместным, – Крис неловко прокашлялся, осознавая, что вообще-то он тут тот, кто получает выгоду. – А? – растерянный взгляд вновь скользнул по выражению собеседника, – Ах, нет, я не против перейти на ты! – Ёнбок натянул одну из самых правдоподобных улыбок. Нужно было обязательно ему понравиться, обязательно. – Отлично! Не хочешь заказать выпить? Может вина или что-то безалкогольное, как думаешь? – обрадовавшись, что первый барьер пал, Чан принялся вежливо ухаживать. – Слышал, тут подают отличный кофе со сливками, м? Феликс поднял небольшую карту обтянутого замшей меню: – Я, наверное, возьму чай, – он неуверенно поджал губы. Загвоздка состояла в том, что он любил кофе, но пить его, когда нервная система и так держится буквально на последнем издыхании, а, может, и не держится вовсе, преступно. Алкоголь вообще вне обсуждения: пара глотков и разум откажет от перенапряжения, еще и впечатление Криса может испортиться. – Хорошо, который? – ямочки на его щеках углубились, словно бы одобряли действие омеги. Хотя, на деле, он просто обрадовался, что не придется пить, алкоголь не то чтобы был его близким другом. – Зелёный? – гоняя в голове посторонние мысли, которые мешали сосредоточиться на выборе, на автомате спросил Феликс. – Да, зелёный, – спустя ещё пару секунду определился он, чем проще выбор – тем лучше. – Супер, – Чан поманил всегда готового официанта, – Нам чайник зелёного чая на двоих, пожалуйста, – небольшой заказ вызвал у принимающего еле различимое удивление, но не более того, с покорным видом он забрал оба меню и удалился, пообещав, что напиток будет готов в ближайшие пять-десять минут. Угловой стол остался в тишине и отсутствии культурно занимающей время темы. Опасаясь, что шалящие нервишки не дадут даже чашку поднять без происшествия, бывший блондин решился: – Я бы хотел спросить прямо… Кристофер, знаю, что мы буквально не знакомы, и обстоятельства вынуждают принимать решения поспешно, но… Что ты решил, примешь… – он глубоко вздохнул, унимая дрожь, которая от кончиков пальцев уже доползла до ступней, – условие? Чан тоже заметно присел на иголки после такого резкого перехода. Ему потребовалось несколько секунд, дабы сформировать ответ и пару раз перекатить его на языке, пробуя, уместно ли так выражаться: – Думаю, если не затрагивать все подробности, я имею в виду причины, дальнейший план действий и так далее, то, в общем, – он заглянул в карие глаза, которые искрились нечитаемыми на первый взгляд эмоциями. – Ваш чай, – мило пропел мужчина неопределенного вторичного гендера. Его с головы до ног белый костюм осветился световыми феями на обратном пути. Прерванный Чан уставился на прозрачный чайник с крупными листьями внутри, небольшая струйка пара взлетала, растворяясь в воздухе. Феликс гипнотически скакал взглядом по лицу альфы, пока тот отвлекся, жадно поглощая красивые черты и отрисовывая их у себя на подкорке. Потом он скажет Чонину, что мистер Бан в жизни выглядит лучше всех картинок, а может это эффект неожиданности. Нелепо, но помимо всеобщей судорожности, их закуток был окутан добродушным спокойствием. Кристофер двинулся, переставая таращиться в никуда. Рукава черного пиджака слегка задрались, когда он потянулся и разлил напиток по глубоким чашкам. У него на лбу пролегла складка, обозначая задумчивость, но в целом на лице читалось что-то приятное, не угрожающее. – Я бы хотел заключить этот брак, – наконец закончив с первым этапом чайной церемонии, изрек будущий владелец компании "TechProductionsСoncern".