Лишь бабочки укажут путь

Чёрная дорога казалась бесконечной, но Се Ляню уже некуда было торопиться. Смерть весьма быстро освобождает от надобности думать о времени. Он не знал, что произошло после его смерти во время битвы с Цзюнь У, но в душе теплилась надежда, что в конечном итоге они победили, и прямо в этот момент Хуа Чэн уже отдыхает в своей резиденции, празднуя победу, а не горюя о нём. В конце пути он наконец встретил того, кого, вероятно, встретят почти все однажды. Циньгуан-ван окинул взглядом юношу, сомневаясь: — Любопытно, что бывшее божество предстало передо мной. Твой путь был длинным. Я не вижу на тебе грехов. Се Лянь неподдельно удивился: — Разве такое возможно? Я прожил на свете более 800 лет и непременно совершал и плохие поступки. — Тебе так хочется очернить свою душу перед судом? — бросил Циньгуан-ван, махнув рукой. За этим явно крылось что-то ещё, но разгадать это было слишком сложно. Се Лянь мягко улыбнулся: — Вовсе нет. Что же меня ждёт дальше? — Отправляйся на восток к Чжуаньлуню: он определит место в твоей следующей жизни. Потом тебе предстоит навестить тётушку Мэн. А после… Переродишься. Ступай, ты сам всё узнаешь. Се Лянь поклонился и двинулся на восток. От всей этой ситуации разило чем-то неправильным и подозрительным, но это было ему только на пользу. До Чжуаньлуня он добрался без происшествий и, казалось, это путь был даже приятней, чем чёрная дорога. К Чжуаньлуню вела такая длинная очередь, что Се Ляню показалось, будто это является одной из пыток. Пока он раздумывал о том, как же долго здесь придётся простоять, к нему обратилась душа, стоящая перед ним: — Уважаемый даочжан, вы разве не расслышали? — Что? Извините, я толкнул вас по неосторожности, верно? Виноват. — Нет же! Вас только что звал Чжуаньлунь. Вам стоит немедленно отправиться к нему, нет нужды стоять здесь. Се Лянь насторожился, но поблагодарил девушку и ринулся вперёд. Чжуаньлунь без приветствий обратился к Се Ляню: — Сяньлэ, скажи, кем бы ты хотел переродиться? Подумай хорошо и ответь. Творилось что-то неладное. На первом суде Се Ляню резко отпустили все его грехи, а на втором дают выбор, откинув все правила… И судьи явно не шутили с ним. — Почему должен выбрать я? Разве вы не должны выдать вердикт, исходя из моей прожитой жизни? — Не нужно вопросов. — Хорошо. Я хочу быть обычным человеком. Не нужно посылать меня в знатную семью, я всё равно отвык от этой роскоши. — Ты не будешь помнить прошлую жизнь, привычки и привязанности. К чему же сейчас делать выбор, основываясь на этом? — Судья звучал снисходительно, но в словах прослеживалась издёвка. Се Лянь вскинул голову и твёрдо заявил: — Мне уже была дана возможность побыть наследным принцем. Сейчас я хочу пойти по другому пути. Чжуаньлунь кивнул и показал на серебряный мост: — Отправляйся по этой дороге, там тебя встретит тётушка Мэн и подготовит к реинкарнации. — Благодарю. К тётушке Мэн вели 5 мостов: золотой, серебряный, нефритовый и два деревянных. Се Лянь сомневался: не полагается ли ему менее роскошный мост? Но доверился судье и ступил на серебряный. На другом конце моста действительно сидела милая старушка, которая как раз закончила очередной отвар, который и протянула Се Ляню. — Здравствуй, путник. Тебе предстоит переродиться, но для начала выпей этот отвар. Он поможет забыть твою прошлую жизнь и отпустить её. «Забыть родителей, друзей, 800 лет странствий? Забыть Сань Лана? Ну уж нет», — прийдя к такому выводу, Се Лянь пытался понять, сработают ли уговоры на тётушке… Или же стоит пойти на небольшую хитрость. — Спасибо вам, тётушка. — Добродушно улыбнувшись, Се Лянь принял отвар и сразу выпил. Тётушка Мэн кивнула и велела идти дальше, чтоб она смогла принять следующую душу. Сяньлэ не стал пререкаться, но успел сделать лишь шаг, когда провалился в непросветную тьму. Он вернулся в мир смертных. Пространства и времени не было – лишь пустота и сны о минувшей жизни. Вполне вероятно, что задержка с отправкой на землю была результатом того, что Се Лянь так и не выпил отвар. Конечно, со стороны всё выглядело именно так, не зря же он старательно делал вид, что беспрекословно следует указу, лишь бы быстрее переродиться! Но на деле отвар лишь коснулся языка, что влечёт за собой лишь частичную или временную потерю памяти. По крайней мере, Се Лянь надеялся на это. Невозможно даже предположить, сколько времени пришлось болтаться в небытие, пока его наконец не отправило прямиком в утробу его новоиспечённой матери. Теперь сознание совсем угасло, ведь пока что он был лишь сгустком клеток: ни переживаний, ни боли.