Это только, только между нами

Ипполит понял, что грандиозно облажался, когда, готовясь к завтрашнему коллоквиуму, получил сообщение от Стаса. Ипполит замер прямо так — склонившись над учебником с телефоном в руках. «Не против сходить завтра вечером куда-нибудь?», — гласило всплывшее на экране айфона сообщение. Стас что… Он зовет Ипполита на свидание? В голове в очередной раз всплыли слова Кондраши о том, что Ипполит нравится Стасу. Слова, значение которым Ипполит в полной мере не придал и заварил кашу, которую придется расхлебывать неизвестно как. Но одно точно понятно — не без последствий. Ипполит не мог ни заметить, как Стас ведет себя с другими, а как — с ним. Он буквально пылинки с Поли готов сдувать. Такой обходительный, тактичный и нежный. И при этом, складывалось такое впечатление, что Стас совсем неопытен в романтических отношениях. К выводу этому Ипполит пришел по простой причине — Стас человек скрытный и не особо доверчивый. Он осторожничает с незнакомцами и немногословен с друзьями. Сложно представить, что такой как он станет легко доверять свое сердце кому бы то ни было. А тут он доверился. Ипполиту оставалось надеяться, что он не первый такой человек в жизни Стаса. Надо спросить. Точно. Ипполит снял наушники и отложил в сторону на стол. Поднялся со своего обвитого пледом стула и направился на поиски Сережи. Он точно должен знать, потому что знаком со Стасом намного дольше, чем кто-либо в их компании (конечно, если не брать в расчет Мишу Щепилло). — Сережа, — Ипполит тихонько поскребся в дверь комнаты брата. Время позднее, но есть вероятность, что Сережа еще не ложился спать. Прислушался — звук какой-то есть. — Поля, заходи, — тут же ответил Сережа. Сережа и Миша лежали на широкой кровати с ноутбуком между ними, на экране которого происходила ожесточенная битва. — А мы «Мстителей» смотрим, — весело объявил Мишель, — Хочешь с нами? Ипполит помотал головой. Он все части пересматривал по несколько раз. И не прочь еще раз посмотреть, но сейчас его голова была забита совсем другим. Да и Миша, должно быть, спросил чисто для приличия. Было бы странно, если бы Ипполит нарушил их совместный отдых. — Сережа, — повторил Ипполит, дождался, пока фильм поставят на паузу и продолжил, — Я хотел узнать… Может, ты знаешь, был ли Стас, ну, ты понял какой, в отношениях когда-нибудь? Внезапно на Ипполита напало необъяснимое волнение. Спрашивать у Сережи про Стаса было неловко и абсурдно, и вообще не хотелось. Только на месте Ипполит понял, что это была дурная затея. С чего ему вообще стало интересно, был ли у Стаса кто-нибудь вообще когда-нибудь? — Я знаю, что он был женат. Не больше полугода, по-моему. Но могу ошибаться. Там какая-то неприятная история случилась, — ответил Сережа, — А что такое? — Да ничего, — тут же вскинулся Ипполит, — Просто так спросил. Миша усмехнулся и ворвался в их разговор. — Мальчиков у него точно не было, Поль. Ну, кроме тебя, — сообщил он таким тоном, будто был на сто процентов уверен в этом. И откуда ему это известно? Хотя, сложно не догадаться. Стас выглядел натуральнее любого натурала. Но не секрет, что в их разношерстной компании любой мог оказаться не тем, кем показался с первого взгляда. — А ты откуда знаешь? — наигранным ревнивым тоном спросил Сережа, уставившись на Мишу круглыми от удивления глазами. — Сам проверил. Не переживай — он мне не дал, — улыбнулся Мишель и отхватил за глупую шутку легкий хлопок ладонью по бедру. Иногда Ипполит гадал, когда у Сережи и Миши пройдет этот затянувшийся конфетно-букетный период. Почему у них всегда идиллия и понимание? Смотреть на это сил нет. Обидная и бессмысленная ревность терзала вперемешку с совершенно отвратительной завистью. Ипполит боролся со своими чувствами и головой понимал — должен радоваться за Сережу, что все у него в жизни идет хорошо. Но не мог пересилить эмоции. — Ладно, — обратил внимание на себя Ипполит, — Спасибо. Вернувшись в свою комнату, Ипполит вновь уселся за учебник. Надо готовиться к коллоквиуму по истории Востока. Время летело быстро. Ипполит одернул себя только тогда, когда заметил, что на часах уже почти три часа ночи. А ему вставать в семь утра. Ипполит закрыл учебник, выключил лампу и, скинув с себя домашнюю одежду, лег в кровать. Много разных мыслей витали в голове. Ипполит поставил телефон на зарядку и в этот момент вспомнил, из-за чего вообще пошел к брату спрашивать о Стасе. Стас же ему писал! Ипполит выругался, но решил, что ответит утром. На дворе глубокая ночь, навряд ли Стас сидит и ждет ответа. Уснуть Ипполиту было сложно. Хорошо, что он решил ответить утром, а вот что отвечать — не придумал. Одно Ипполит знал точно — встретиться со Стасом надо, хотя бы для того, чтобы объясниться и не доводить ситуацию до абсурда. Надо сразу признаться, что влюблен в брата другого человека. Только Ипполит понял, что и Стаса ему отпускать не хочется. По какой причине, Ипполит пока сам не понимал, но рядом со Стасом он ощущал себя так хорошо. Заявить, что между ними не может быть отношений, означало, что общение их прекратится. Ипполит сомневался, что Стас захочет продолжать общение с тем, кто не был с ним честен с самого начала. Да и к тому же, вероятно, Стасу будет некомфортно дружить с Ипполитом из-за своих чувств к нему. Делать больно Стасу не хотелось от слова совсем, но казалось, что это неизбежно теперь в любом случае. Разница лишь в том, насколько ему будет больно. «Давай погуляем. Хочу поговорить с тобой», — утром Ипполит ответил на сообщение Стаса впопыхах. Он встал позже обычного и теперь бежал на автобус, молясь не опоздать на коллоквиум. Первая и вторая пара тянулись так долго, что Ипполиту после них казалось, что он отсидел уже все пять пар, которые были в расписании на сегодняшний день. Коллоквиум на две пары вымотал все нервы, так что на всех остальных парах обессиленный Ипполит был погружен в свои мысли, а иногда — в телефон. Стас предусмотрительно поинтересовался о том, во сколько он заканчивает. Спрашивал, потому что захотел встретить Ипполита после пар, накормить, развеселить и выгулять. Так он написал в сообщении. Ипполита это заставило улыбнуться. Первое, что спросил у Стаса удивленный Ипполит, как только они встретились вечером у ворот университета, это: — Так у тебя есть машина? Стас покивал. За его спиной была красивенькая черная иномарка. Ипполит видел её впервые и удивился лишь потому, что никогда не замечал, чтобы Стас приезжал в квартиру Трубецких-Рылеевых на машине, учитывая тот факт, что он не пьет алкоголь. И вообще, стоит отметить, что в этот вечер Стас выглядел чудесно и вместе с этим непривычно (по крайней мере, непривычно — для глаз Ипполита, потому что он таким Стаса никогда не видел) — в одежде темных оттенков, спортивной олимпийке с узнаваемым логотипом, с уложенными волосами и обворожительно пахнущий дорогим парфюмом. Ипполит завис, разглядывая Стаса. — Пока, Ипполит, — мимо прошла одногруппница Катя, которая и вырвала Ипполита из его оцепенения. Он попрощался в ответ и вернул внимание к Стасу, который все это время лукаво смотрел ему в глаза и ждал. — Любуешься? — со смущенной улыбкой спросил Стас. — Да, — улыбнулся в ответ Ипполит. Уже в машине Стас озвучил план на вечер: — Я подумал, на улице прохладно для прогулки, — Ипполит согласно кивнул, он не подумал о погоде, когда предлагал гулять, — Мы можем покататься на машине, наесться вредной еды и поговорить, как ты хотел. — Звучит отлично. Сначала они заехали в ближайший Макдональдс и накупили там два больших бумажных пакета еды. Как бы Ипполит не упрашивал Стаса позволить ему оплатить самому, Стас оплатил за двоих. Пока Ипполит переключал музыку в машине (кстати, совсем без удивления обнаружил, что Стас слушает рок) и тянул свой яблочный сок через трубочку, Стас вез их в какое-то красивое уединенное место за городом. Часы за оживленной беседой и поеданием фастфуда пролетели незаметно. Место, куда Ипполита привез Стас, оказалось и правда красивым — с него открывался захватывающих вид на темный город, мерцающий сотнями фонарей, что издалека делало его похожим на бескрайнее ночное небо, усыпанное звездами. — Вау, — выдохнул в холодный воздух Ипполит, когда они решили выйти из машины. Город с этого места был как на ладони. Вдали шумели машины. — Ты хотел поговорить? — напомнил Стас, подходя ближе. Теперь они стояли вдвоем, облокотившись на капот машины. — Да, — неловко ответил Ипполит, не в силах посмотреть в сторону Стаса. Хотел, но боится. Надо было с разговора начинать их вечер, а не заканчивать. Теперь-то некрасиво получится. Но меньше всего в мире Ипполит хотел продолжать обманывать Стаса, давая ему напрасную надежду. И чтобы потом не вышло как в тупой мелодраме с известного телеканала, Ипполит решил говорить. Либо сейчас, либо понадобится еще время, чтобы ему хватило смелости заговорить на эту тему в следующий раз. — Спасибо за эту прогулку, — начал Ипполит, собравшись с силами, — Я так не хочу тебя расстраивать сейчас… Ты будешь самым крутым на свете парнем, Стась, но не для меня. Я должен был сразу тебе сказать, что уже давно влюблен в другого человека. И я прошу у тебя прощения. Мне правда жаль, что я говорю это сейчас, а не раньше. Ипполит опустил взгляд. В горле собрался тяжелый ком. Смотреть в глаза Стаса стало больно. Видеть, как в чужих глазах гаснет искра, как внутри человека что-то надломилось, не-во-змо-жно. Но сказать все это сейчас надо. — Пожалуйста, только прошу тебя, не думай, что ты сделал что-то не так. Все это — полностью моя вина. И я знаю, что слова ничего не значат теперь. Но мне жаль. Мне правда жаль, что я не сказал тебе сразу, мне жаль, что я расстраиваю тебя, — Ипполит говорил почти одними губами. Выдавливать слова из себя становилось все тяжелее. Ком в горле предательски сдавливал шею. — Прости меня, пожалуйста, прости. Стас молчал. Ипполит опустил голову и закрыл глаза. Стыд, переживание, отвращение к себе — все эти чувства смешались в убийственный коктейль внутреннего самоистязания. — Я понял. Все в порядке, — через какое-то время произнес Стас отстраненным голосом. Ипполит вскинул голову и посмотрел на лицо Стаса. Тот взглядом сверлил темную даль и совсем не реагировал на взгляд Ипполита. На пустом лице его отчетливо читалось то, что он тщательно скрывает свои эмоции, хотя и дается ему это крайне тяжело. Даже несколько глубоких вдохов не помогли Ипполиту избавиться от нарастающей истерики. Единственное, чему он был рад, это то, что удалось сдержать этот эмоциональный взрыв до дома. Последнее, что Стасу хотелось бы сейчас видеть, подумал Ипполит, это его истерику, когда он сам эмоционально подавлен. — Домой? — спросил Стас так, будто все нормально, и ничего не происходило. — Да. Дорогу от машины до квартиры Ипполит совсем не помнил — как он пересек весь подъезд, поднялся с первого этажа на седьмой. Со Стасом покончено. Ипполит разразился слезами, как только перешел порог квартиры. Лицо Стаса, милого Стаса, такого влюбленного, доверившегося Поле (зря! зря!), Ипполит не сумеет теперь выкинуть из головы. Оно отпечаталось на подкорке сознания, как самый страшный ночной кошмар. Что толку от его «прости»? Ипполит ненавидел себя за то, что вовремя не остановился, за то, что дал Стасу надежду. А ведь Стасу так сложно доверяться другим. Забившись в угол своей комнаты, Ипполит рыдал, вцепившись пальцами себе в волосы. Рыдал так, как никогда в жизни. «Я просто идиот», — мысленно корил себя без остановки он: «Я так ранил его». Сережа, оказалось, дома. И он, конечно, услышал. Мишель взял выходной на подработке и вечером уехал к родителям на выходные. А Сереже из-за его работы пришлось остаться. В конце концов, они втроем по большей части живут на зарплату Сережи. Ипполит так точно. Сережа осторожно, почти крадучись, вошел в комнату. — Поля? — тихо позвал он. Ипполит сжался, стараясь слиться со стеной, лишь бы Сережа не видел его в таком безобразном состоянии — полностью разрушенного, рыдающего. Но Сережу ничто бы не остановило — он преодолел пространство комнаты и опустился на колени напротив Ипполита, забившегося в угол. — Поленька, что случилось? Стас тебя обидел? Ипполит помотал головой. Его хватило только на это. Главное, чтобы Сережа не подумал, что Стас в чем-то виноват. «Это я его обидел», — мысленно ответил Ипполит. Сережа решил прекратить бессмысленный расспрос — Ипполит все равно был не в том состоянии, чтобы разговаривать, а тем более — отвечать на вопросы. Он просто притянул Ипполита к своей груди, обнимая. — Все будет хорошо, в любом случае, Поля. Я рядом, — бормотал Сережа в попытке хоть как-то утешить брата и поддержать. Ипполит полностью расслабился, отпуская себя — разрыдался некрасиво, завалился на Сережу всем весом. Сережа спиной облокотился на стоящую позади него кровать, щекой прижался к мягким волосам Ипполита. Щеки обжигали слезы — слезы злости на самого себя, слезы жалости, но Ипполит жалел не себя, а Стаса, который выглядел таким расстроенным, неприятно обманутым, потерявшим надежду в одно мгновение. Слезы эти были и от глупости всей ситуации — Ипполит отверг Стаса в пользу Сережи, своего брата, с которым он точно никогда не будет вместе. И объяснять, почему, нет смысла. Сложно даже представить, что, если бы не было Мишеля в жизни Сережи, Ипполит смог бы быть с Сережей. Это ненормально, это неправильно, хоть и желанно. Ипполит сам себя обрекает на одиночество. Со Стасом приятно общаться, комфортно проводить время. Они могли бы стать хорошими друзьями, если бы Ипполит не поступил необдуманно — если бы он не решил переспать с ним. И если бы Стас не был заинтересован в романтических отношения между ними. Ипполит плакал. Сережа обнимал. Время шло. Постепенно рыдания стали стихать. Ипполит тяжело вдыхал — последствие мощной истерики. Сережа несколько раз поцеловал его в волосы и тихо спросил: — Все нормально? — Угу, — так же тихо ответил Ипполит. Все нормально — истерика закончилась. А, в целом, все осталось так же, как и было час назад, когда Ипполит разочаровал человека, который этого не заслужил. — Расскажешь, что произошло? Ипполит поднял взгляд на Сережу. Несмотря на всю теплоту и участливость во взгляде напротив, Сережа был полностью ошарашен произошедшим. Это читалось по его лицу. И, вероятно, он не поверил в то, что Стас не виноват в слезах Ипполита. — Мне кажется, что все вокруг знали, что я нравлюсь Стасу, и только один я этого не замечал, — Ипполит решил продолжить говорить шепотом, хотя в этом не было нужды, — Своими действиями и словами я постоянно давал Стасу надежду, хотя изначально не планировал начинать с ним отношения, потому что… Потому что я… У меня уже есть человек, с которым я хочу быть, но это… Отдельная история, которая не имеет никакого значения сейчас. Под конец Ипполиту становилось говорить все сложнее. Надо было обойти все углы, постараться максимально не акцентировать внимание на том, что есть какой-то человек, в которого Ипполит уже влюблен, чтобы у Сережи не отложилось в памяти. Признаваться Сереже сейчас или вообще когда-либо Ипполит не планировал. Это останется его тайной. — И вот, я сказал ему, что не планирую ничего серьезного с ним, что не испытываю к нему никаких чувств, — закончил Ипполит и выдохнул. Сложно. — Тебе не надо винить себя, — сразу же сказал Сережа, — Да, стоило сказать сразу. Но получилось так, как получилось. Теперь это неважно. А Стас взрослый человек. Я уверен, он это переживет. Сережа. Всегда такой рассудительный и мудрый. Голос разума. Ипполит сильнее прижался к Сереже. Не было никаких слов в мире, чтобы передать то, какие чувства Ипполит испытывает к своему брату. Любовь, обожание, привязанность — все это, но усиленное во сто крат. Как это назвать? — Давай закажем пиццу? И мороженое, вишневое с шоколадом, как ты любишь, — Сережа ободряюще улыбнулся, — Кстати, как прошел коллоквиум? Сдал на пять, как обычно, да? Конец вечера они провели вместе. Маленький вечер, когда Сережа принадлежал ему одному. Так, как никогда не будет в жизни. Уже давно они не проводили время только вдвоем. А на ночь Сережа не стал уходить — остался в комнате Ипполита. Так они и заснули вместе. Ипполит глубокой ночью тихонько подлез к Сереже поближе и прижался щекой к теплой груди, ощущая биение сердца. Покой, уверенность, неземную любовь и окрыление — то, что Ипполит ощущает только рядом с Сережей, то, что тот дарит ему своим присутствием. Засыпая, Ипполит подумал и лишний раз уверился — никого ему кроме Сережи не надо. Но эта нездоровая одержимость собственным братом приведет его неизвестно куда. Сережа необходим ему рядом, как воздух. Только навряд ли Ипполит сможет провести всю жизнь рядом с ним, хотя бы потому что у Сережи есть своя жизнь и свои планы. А Поля так и останется маленьким, надоедливым братом… Может, пора бежать как можно дальше?

***

Ипполит позволил себе закончить вчерашний день по прежнему. А утром все изменилось. Он четко за ночь осознал две вещи: первая — Сереже он никогда не признается в своих чувствах, вторая — до тех пор, пока он не перестанет любить Сережу, он так и будет ранить других людей. С восходом солнца Ипполит начал жить по новым правилам. Во всяком случае, хотелось верить в это. Для того, чтобы избавиться от своей проблемы, он принял решение, которое далось ему тяжело. Он должен, наконец, оставить Сережу и принять тот факт, что у Сережи своя жизнь, которая тесно переплетена с Мишей. Именно этим утром Ипполит ощутил себя донельзя неправильно. Как будто он стесняет Сережу и Мишу, мешает им нормально жить в своем личном уединении. Но перед тем, как Ипполит съехал, прошло еще два дня, за которые он договаривался об общежитии. Общежитие коммерческое (гостиница-отель для студентов), но тоже при университете. Неплохой вариант. В бюджетное студенческое общежитие попасть гораздо сложнее, почти невозможно. Его знакомый, тоже Миша, сказал, что его сосед по комнате отчислился и теперь Ипполит может попробовать претендовать на это место. Этим же днем Ипполит приехал в общежитие с документами. Через пару дней его заявление рассмотрели и, что очень удачно, вынесли положительное решение. К концу недели Ипполит уже стоял у двери с собранными чемоданами и сумками. Все, что он привез из Москвы и успел нажить здесь, в квартире брата. — Ты уверен? — Сережа опирался на дверной косяк кухни, — Мы же хорошо жили втроем. Ипполит уверенно кивнул. Молча. Если бы ему пришлось говорить, его голос выдал бы всю его неуверенность и отчаянное желание остаться. Ипполит не мог слушать этот расстроенный голос Сережи и видеть его грустный взгляд. Как бы ему хотелось кинуться на шею Сереже и просто остаться здесь, с ним. — Пора принять, Сережа, что твой маленький брат теперь уже взрослый, — сказал Миша, в попытке поддержать Сережу. Ипполит посмотрел на экран телефона. Такси подъехало. — Хорошо питайся, — бросал наставления вслед Сережа, — Никакой лапши! И спи побольше. Не засиживайся допоздна. Чемоданы и сумки все уложены в багажник. Ипполит крепко обнял Сережу и вскоре поспешил оторваться от его теплого широкого тела. Быстренько обнял Мишу, и, помахав им обоим на прощание, сел в машину. — Не в другой же город он уезжает, в конце концов! — последние слова Миши донеслись до ушей Ипполита прежде, чем он закрыл дверь автомобиля. Мишель сможет успокоить Сережу и помочь ему смириться с выбором младшего брата, в этом Ипполит был уверен. Внутри машины Поля, наконец, выдохнул и теперь лицо его отражало печаль, тоску, а внутри билось противоречие — правильно ли он поступает… Да, так будет лучше! Ипполит взял себя в руки и сделал пометку в голове поговорить с своей университетской подругой Соней о психологе. Да, точно. Психолог ему необходим.