***
Празднество продолжалось вплоть до глубокой ночи, ещё немного и солнце показалось бы за горизонтом. Певчие птицы все ещё ютились на ветках деревьев, в то время как совы летали над кронами деревьев, в поисках добычи. День выдался очень насыщенным, и было бы неплохо потратить оставшееся время до утра на сон. Однако Чан не мог избавиться от мыслей, что не покидали его весь вечер. Мыслей о Ян Чонине. О его голосе, о его сегодняшнем наряде, украшениях, волосах, о том, как он виртуозно владел инструментом, о его сияющий глазах и ещё более сиящей улыбке. Крис зажмурил глаза и потер виски, его мысли двигались совершенно не в том направлении, в котором должны были. Сейчас он должен беспокоиться лишь о предстоящем Затмении и непредвиденной проблеме, что свалилась как снег на голову. Собственно, в лице того самого Ян Чонина. Парень направился в свои покои, пытаясь избавиться от ненужных мыслей, но он увидел объект своих размышлений на том же самом месте, что и вчера. Юноша уже успел переодеться и принять ванну, сегодня от него веяло душистой лавандой. Хлопковая белая рубашка была застегнута лишь на 3 пуговицы, от чего оголяла изящные ключицы Чонина. Он был очень красив. Размышления Криса прервал Ян: — Как Вам моё выступление, Ваше Высочество? — Чонин улыбнулся. — Ты не говорил, что настолько хорошо поешь. Я был удивлен. Эта песня… она трогает за душу… — Ну, конечно, это песня одной из самых популярных групп нашего мира, Stray Kids, уверен, Вам бы они очень понравились, господин принц! — Ян демонстративно поклонился, а потом от его королевских манер не осталось и следа, он вернулся к своему привычному общению. — Там они такой рэп читают, закачаешься! — Рэ — э — п? — Крис пребывал в недоумении. — Что такое рэп? — Вот именно поэтому, я и не стал зачитывать, — Чонин рассмеялся, — ну и потому, что зачитываю его я не очень хорошо. Это как читать быстро стихи под определённый жанр музыки, тебе понравится! Вот как только вернусь, и доберусь до телефона, включу тебе послушать! Ян вновь поменялся в лице, но сейчас его взгляд был наполнен разочарованием и тоской. Банчан даже не акцентировал внимание на том, что некоторые слова он не понимал. В груди отчего-то закололо, ему было грустно видеть такие эмоции на лице этого парня, хотя Чан сам и не понимал почему. Как этот юноша, которого он знает без году неделя, так на него влияет По какой причине он замечает то, что буквально недавно его не заботило, от слова — совсем. Как человек, к чьему горлу он приставлял кинжал и готов был вонзить его прямо в глотку, стал причиной боли в его собственной груди. Крис просто не понимал. — Ах, точно, когда я вернусь, с тобой я больше не увижусь, Господин принц. Ну, ничего страшного, в конце концов, мы оба хотим скорее все это закончить. Пойду спать, я очень устал, мне кажется, ты тоже. Доброй ночи, Ваше Высочество. Чонин улыбался, но от чего в груди так защемило сердце? Ян выгнал из головы все мысли, пора спать.***
Утро. Солнце уже давно освещало покои Яна сквозь распахнутые шторы, очнулся Чонин от солнечных зайчиков, что перепрыгивали с реснички на ресничку. Вставать ему не хотелось, шелковые простыни были словно поле из одуванчиков, такие мягкие и комфортные, что парень уже задумывался о покупке таких по возвращению в Сеул. Казалось, на своих он уже так сладко спать не будет. Последнюю неделю все были так заняты подготовкой к празднику, что самая главная проблема, которая преследует Чонина с самого первого дня нахождения тут, была попросту отложена на второй план. Он так увлекся всем происходящим, что иногда и вовсе забывал, что находится совершенно в другом мире, впрочем, после урчания в животе, Ян решил, что проблему можно отложить ещё на полчасика, на сытый желудок думается лучше.***
Кристофер не спал всю ночь. Несмотря на всю усталость он не мог перестать думать о Чонине, о его взгляде, словах, красоте… и почему с каждым разом, он казался ему все более и более прекрасным. После смерти матери, его больше ничего никогда не заботило, но этот парень… каким — то образом он заставлял его волноваться, думать, переживать. Он не мог разобраться в себе, и это его пугало больше всего. Однако, его переживания и чувства не должны были отвлекать от нынешней главной задачи и проблемы, что у них была. Им нужно было чем скорее, тем лучше, разобраться в причине пребывания Чонина в Вистерии, и в способе возвращения его обратно. Всю возможную литературу дома они изучили, и единственным верным решением, по мнению Криса, было отправиться в Розарию, в родное имение матери, место, где проходила внушительная часть его детства. Они с мамой часто приезжали сюда навестить родных, и библиотека тут была единственно известная Чану, что по величине не уступала, а даже превосходила ту, что была у них. Возможно, именно там они могли найти ответы на все интересующие их вопросы. Именно об этом принц и хотел поговорить с Ян Чонином за завтраком.***
Несмотря на то, что утро у обоих выдалось не самым лучшим, ребята пребывали в хорошем расположении духа. Когда Чонин спустился, Крис уже сидел за обеденным столом. Слуги вовсю хлопотали над принцем, предлагая ему разные варианты блюд. Стол, как и всегда, ломился от яств. Всевозможная выпечка — пироги, булочки, свежеиспеченный хлеб, к которому по умолчанию прилагалось вкуснейшее масло. Чёрная и красная икра, которой тут было в избытке, Чонин никогда не видел её в таком количестве, что уж говорить, чёрную икру он до этого никогда даже и не пробовал. А ещё, ему очень понравился тот факт, что во время каждого приёма пищи, на столе были как минимум два вида свежевыжатого сока, обязательно апельсинового, и каждый раз ещё один или два варианта других. — Доброе утро, господин Принц! — Чонин как всегда улыбнулся. — Как спалось? — Неплохо, — соврал Крис, не признаваться же ему, что он всю ночь думал о Яне, и не мог уснуть. — А тебе? — Спал как убитый, — собственно, так оно и было. — Сегодня после обеда, мы едем в Розарию, это родное имение моей матери, возможно там мы сможем найти ответы, в детстве мы с матушкой проводили там много времени, в библиотеке Розарии гораздо больше книг, поэтому возможно, мы найдём ответы на наши вопросы именно там. Если выйдем в обед, то к завтрашнему утру уже будем там, так что, будь готов. — — Что ж, надеюсь, поездка принесёт пользу. Завтрак прошёл спокойно. Чонин рассказывал забавные истории из жизни в Сеуле, казалось, он говорил почти обо всем, за исключением его активной «дружбы» с красивыми мужчинами. Как Чонин заявил сам себе, — " В каждом человеке должна быть загадка», — на самом деле, он не хотел, чтобы о нем думали как о разгульном парне. Точнее, он не хотел чтобы принц так думал. Сам себе он в этом не признавался, но буквально недавно, его вовсе не заботило, что о нем думают другие люди.***
Они держали путь через тёмный лес, это был самый быстрый способ попасть в Розарию, и в связи с тем, что никакая повозка или карета не могли проехать по узким дорожкам, лучшим решением было передвигаться на лошадях. Принц выбрал лучших скакунов. Чонину достался жеребец по имени Чиоми (греч. Снежный), статный, белый как снег и с длинной красивой гривой. Крис же ехал верхом на своем любимом скакуне с чёрной, как ночь гривой, он был для Чана не просто конём, он был для него другом, который рос вместе с ним, чёрный мустанг Анемос (греч. Ветер), имя ему было подстать ему, он был быстрым, как ветер, мощным как тайфун. Они отправились одни, без сопровождения, чтобы не привлекать лишнего внимания, да и принц не очень хотел, чтобы кто — либо знал, что он покинул дворец, пусть и буквально на несколько дней, сейчас было не лучшее время. Путь был извилистым, однако передвигались они без особого труда, потому что Крис проходил здесь тысячи раз, и уже от и до знал каждый закоулок. Вечерело, солнце уже почти скрылось за густым лесом, и как только они вышли на степь, Чан предложил сделать привал на ночлег, идти через открытую степь ночью опасно, и им нужно было дождаться рассвета. — Остановимся здесь, — сказал принц, — нужно переждать темень, да и отдохнуть тоже надо, и нам и лошадям. — Как скажете, Ваше Высочество, вам виднее. — Чонин демонстративно поклонился. Это происходило не в первый раз, что Крис не мог не подметить. Его забавляло такое поведение парня, он казался таким милым в такие моменты, что заставляло Чана следить за каждым его движением. У них с собой не было почти ничего, все что принц прихватил, это маленький мешочек с запасами еды, который он попросил собрать повариху. Небольшая булочка хлеба, кусок сыра, пару яблок, и несколько пирожков с мясом, а ещё, апельсиновый сок в маленькой стеклянной бутылке. При виде сока, Чонин невольно усмехнулся. — Не нравится апельсиновый сок? — Крис удивился. — Нет, дело не в этом, просто видимо, ни один приём пищи у вас не обходится без апельсинового сока, я вижу его несколько раз на дню! Ты его настолько любишь? — Его любила моя матушка, когда она болела, я просил слуг постоянно его мне приносить, видимо поэтому, они решили, что я его очень люблю, и теперь во время любой трапезы, они всегда его подают. Я просто не хочу ставить их в неловкое положение, ведь они хотят лучше для меня, да и сок этот мне, в принципе, нравится. — Вот оно как, хорошие у тебя слуги во дворце, надо будет в следующий раз сказать, что я очень люблю красную икру, чтобы они её подавали каждый день! — — Хахаха, так у нас её и так подают каждый день! — Наш принц умеет смеяться? Ух ты, я думал, ты постоянно с гримасой на лице. Слова Чонина ввели Криса в секундное замешательство. Раньше он не особо задумывался как часто и часто ли вообще на его лице появляется улыбка. Но сказанная шутливым тоном фраза почему-то сначала вызвала недоумение, потом лёгкое смущение, а после уголки его губ сами собой поползли вверх, но он тут же вернул привычное серьезное выражение. — Улыбка принца даруется лишь избранным, — величественно произнес Чан, хитро поглядывая на парня. — В качестве утешения перед смертной казнью… Брови Чонина удивлённо изогнулись, а глаза превратились в два круглых блюдца из сервиза его бабушки. Крис надвигался на него, демонстративно положив руку на рукоять кинжала, висящего у него на боку. — За то, что ты посмел оскорбить Мое Королевское Высочество назвав сей светлый лик гримасой, ты будешь приговорен к страшнейшему наказанию… Чонин сделал шаг назад, но тут же упёрся спиной в дерево, продолжая недоверчиво и одновременно испуганно следить за приближением Криса. — Ваше… Высочество, я же просто шутил, — попытался оправдаться он. — Шутил? — почти прорычал Чан, становясь напротив парня и впиваясь в него взглядом. Ян же судорожно вспоминал в уме слова хоть какой-то молитвы, собираясь просить у всех богов разом помощи. Но вдруг ледяная маска на лице Криса дрогнула и вместо нее появилась широкая искренняя улыбка, перешедшая в искромётный смех. — Ха-ха-ха! — заливался Крис, — видел бы ты себя со стороны! И у кого тут еще гримаса? — Вы…ты… Так это была шутка??? — Чонин не мог поверить, что его так легко разыграли. Он тут же перешёл на крик, выплескивая бушующие эмоции. — Да я чуть богу душу не отдал! Разве можно так над людьми издеваться? Принц видя, что Чонин рассердился, счел нужным поубавить свое веселье, но все равно был очень доволен собой. В конце концов не настолько он закостенел в своем дворце, что его улыбка для других людей была сродни чуду. Пусть Ян знает, что Крис точно такой же человек, как и он. Только статусом повыше. Он уже собирался сказать парню, что теперь они могут спокойно вернуться к своему ужину и готовиться к ночлегу, как до его ушей со стороны дороги донёсся отчётливый звук лошадиных подков, приближающийся все ближе. Чан действовал инстинктивно. — Тихо! — Он зажал ладонью рот Яна, прижимая парня ещё ближе к дереву и закрывая его собой от возможных опасностей. — Кто-то проезжает по дороге и скоро появится здесь. Нас не должны обнаружить. С той секунды, как Ян оказался прижатым к дереву, с одной стороны, и к принцу с другой, он уже не слышал абсолютно ничего и никого. По телу пробежались мурашки, Чонин не понимал, что твёрже — ствол дерева, к которому прижимали его, или каменный пресс, которым прижимали его. Дыхание сперло, аромат вербены, что исходил от принца заполнил лёгкие. Вербена всегда так приятно пахла? Ян ещё никогда не был так близко к принцу, даже в то утро, когда проснулся с ним в одной постели полуголым, в тот день они были незнакомцами, а сейчас помимо всего того физического притяжения, что возникло в первую ночь, Чонина тянуло к Чану ещё и душой. Он казался ему безмерно добрым, сильным, но ранимым, суровым, но сострадательным, и сейчас, когда горячее дыхание принца обжигало его кожу, Яну казалось, что он заколдован, потому что ещё бы мгновение, и Чонин бы точно потянулся своими губами к губам принца. — Ушли, вроде не заметили. Чан только сейчас понял, в каком положении они оказались, когда он повернулся, их уста были в миллиметре друг от друга, секунда казалась вечностью. Крис отпрянул. — Давай есть и ложиться спать, на рассвете выдвигаемся. Кажется, даже на лице сурового принца может появиться румянец, как бы он не пытался этого скрыть.***
Рассвет. Первым проснулся Ян. И какого было его удивление, когда перед собой, на расстоянии вытянутой ладони он увидел Чана, когда они ложились спать, расстояние между ними было как минимум метр. И почему за такой короткий промежуток времени, это красивое лицо с манящими губами, острыми скулами, и длинными ресницами оказывается так близко к нему? Эти губы, как запретный плод, который дьявол так и манит вкусить. Такие пухлые, розовые, красивые и, наверное, нежные? Возможно, он будет ещё долго об этом жалеть, но точно не в ту секунду, когда он накрыл губы Чана своими. Да, они были именно такими, какими Чонин их и представлял. Даже если принц сейчас воткнет ему в глотку кинжал, как собирался в первую встречу, жалеть он не будет. Чонин был готов к тому, что принц сию же секунду очнется и устроит ему взбучку, но какого было его удивление, когда тот даже не шелохнулся. Что ж, сегодня Яну повезло. Но спал ли принц на самом деле, или быть может нет?