***
Чонин проснулся в холодном поту. После возвращения в Вистерию, уже третью ночь подряд ему снится этот странный сон, события не меняются, меняется только место. Сначала это был его университет в Сеуле, на следующий день коридоры в замке Криса, а сегодня какая — то пещера и поле. Все остальное повторялось день ото дня. Поделиться ему было не с кем, после найденной записки, Крису он обо всем этом рассказывать не хотел, да и даже если бы хотел, то не смог бы. С первого дня возвращения Бану пришлось в срочном порядке уехать, возникли какие — то проблемы на границе с Государством, и его присутствие было обязательным. «Вот бы сейчас тут был Джисон», — подумал Ян, «Он бы меня выслушал, и дал совет». Хан Джисон не был образцовым студентом, но он был хорошим другом. Чонин вспоминал об университете и друзьях с тоской. Да, он не отказывался от своего решения по спасению Вистерии, но он никак не мог перестать тосковать по друзьям и бабушке, это чувство было сильнее него. Ян словил себя ещё на одной мысли, он уже очень сильно скучал по Чану. За какой — то нелепо короткий срок, он привязался к совершенно незнакомому человеку. Чонин никогда не вступал в серьёзные отношения, чаще всего они заканчивались даже не начавшись, либо это были встречи на одну ночь, чтобы расслабиться и хорошо провести время. Впервые, от одной лишь мысли о человеке, сердце готово было выпрыгнуть из груди, а бабочки в животе создавали торнадо. Впервые, по телу разгонялся табун мурашек, от простого прикосновения. Впервые, Чонин получал такое удовольствие от одного лишь поцелуя. Впервые, он готов был отдать все, ради кого — то. Впервые, Ян был благодарен судьбе за такие игры с его жизнью. Впервые, он не жалел ни о чем.***
Кристофер уже третий день не мог покинуть штаб на границе Вистерии из — за внезапно возникнувших дел. Когда они с Чонином вернулись из Розарии, они даже не успели войти во дворец. Будущего короля перехватил на входе его заместитель, сообщил о произошедшем, после чего, они сразу же отправились на нужное место. Расставаться с Чонином было сродни пыткам. Тем более Чан чувствовал, будто что — то произошло. Пропала присущая Яну игривость, будто бы искры из глаз испарились. Он улыбался, все также шутил, но что — то было не то. Крис это чувствовал. А сейчас, будучи так далеко от парня, грудь все больше наполнялась печалью и тоской. Хотелось обнять Яна, укутавшись в большие королевские одеяла. Ютиться в них, наслаждаться друг другом. Хотелось целовать его, целовать везде. В эти мягкие розовые губы, в самые милые ямочки на щеках, что появлялись, когда Чонин чарующе улыбался. В маленький вздернутый носик, и хитрые лисьи глазки. В тонкую и изящную шею, будь Чан вампиром, точно бы не удержался вонзить свои клыки в неё. Хотелось не просто поцеловать, а оставить на ней множество следов, которые бы показывали всем силу чувств. Ключицы, а после них плавно опуститься к груди, оставляя дорожку из поцелуев. На его белоснежной коже, розовые соски выглядели особенно привлекательно. Хотелось поцеловать в этот милый животик, на котором вырисовывались линии пресса, а потом опуститься все ниже и ниже, дойдя до изящных пальцев ног. В этом парне все было прекрасно. Кровь бурлила от одних лишь мыслей о нем, и Бан бы точно не выдержал ещё несколько дней вдали. Все дела нужно было срочно заканчивать, и сегодня.***
Чонин бродил по залам и коридорам замка, в поисках какого — нибудь занятия для себя. За эти несколько дней, он изучил все от и до. Количество спален, столовых, больших и малых залов, уборных. Изучил кухню, конюшню, библиотеку и даже погреб, отмечая для себя пару тройку вин, которые был не против продегустировать. Оставалась лишь одно место в этом доме, которое очень сильно интересовало Яна — покои принца. Парень прекрасно понимал, что вторгаться в чужое личное пространство не самая лучшая затея, но тоска по Чану была сильнее, и ему хотелось ощутить хоть какое — то присутствие Криса. В комнате пахло глицинией, аромат, что постоянно исходил от принца. Если подумать, то здесь Ян побывал лишь однажды, когда таинственным образом появился в Вистерии. Сейчас этот день казался таким забавным, таким весёлым и необычным. Вспомнить только недоумение на лицах ребят, как они были обеспокоены, насторожены и взволнованы, их тревогу в глазах. Чонин осмотрел комнату, она была очень минималистичной. Просторная, с высокими потолками и большими панорамными окнами. В теневой части комнаты располагалась большая кровать, слева от неё небольшое рабочее место — стол и кресло. В противоположной части комнаты был шкаф, судя по всему с одеждой принца, а рядом ещё один книжный. Справа от них за ширмой располагалась большая ванна, подле которой стоял маленький мраморный столик с золотыми ножками. Сейчас на нем не было ничего, но обычно туда клали поднос с травами, мылом и маслами. Из окон комнаты открывался отличный вид на сад, он был поистине прекрасен. В королевском саду не было такого большого количества роз, как в Розарии, но тут они тоже были, а также, великое множество других цветов. Беседка и большой бассейн с фонтаном были в центре, а по его краям распологались каменные извояния ангелов, их было четыре, и каждый из них что — то держал в руках. У одного из них сердце, но на удивление не в том виде, что все привыкли видеть, а с анатомической точностью, у второго была раскрытая книга, у третьего шар, или что — то очень похожее на него, а у четвёртого корона, точь в точь такая же, как и Королевское наследие Вистерии. Ян поймал себя на мысли, что ещё обязательно спустится туда осмотреть все детальнее, ведь за все время пребывания тут, он ни разу толком в саду и не был. А сейчас его куда больше привлекала кровать принца. Чонин направился к ней и присел на край. Шелковые простыни манили своим комфортом, после чего парень не удержался, и прилёг. Разочарование пришло быстрее, чем он думал, постель не пахла Крисом, слуги успели сменить белье, а Бан ещё даже не успел на нем поспать. Она пахла свежестью, шалфеем и мускусом, но запаха Чана не было, от него исходил какой — то особенный аромат. И дело даже не в глиции, да, он пах ей, но это была не только она, но и его собственный запах, который был для Чонина лучше любого самого дорогого парфюма. Тем не менее, в потоке мыслей, парень сам того не понимая, погрузился в глубокий сон.***
— Мальчик мой, сюда, иди сюда… ну же, милый, услышь меня… я здесь… Ян отчётливо слышал голос, женский голос, такой красивый и мелодичный, словно песнь. Чонин слышал, но не мог понять, откуда он исходил, его веки были все ещё прикрыты, кожу щекотал свежий воздух, он явно был не в покоях принца. Но как он тут оказался? И главное, чей это голос? «Может быть это сон? Очередной кошмар?» — подумал Ян, — «Нет, это не похоже на кошмар.» Чонин открыл глаза, была глубокая ночь, все та же россыпь звёзд и большая луна, он лежал на чем — то твёрдом и не очень удобном. Это была скамья в беседке в саду, тот самый сад, что буквально недавно парень рассматривал из окна в комнате принца. — Юноша, ну же, вы должны услышать меня… Ян обернулся, возле статуи ангела с книгой стояла девушка, на вид ей было от силы лет двадцать. Она была очень красива — белокурые локоны, голубые глаза, румянец на щечках будто бы она пришла только с мороза, и пухлые розовые губы. Девушка была одета в платье небесно — голубого цвета в пол, а на шее у неё красовался кулон в виде полумесяца. — Наконец я смогла до тебя достучаться. — Кто вы? — Я Линнет, и как бы это необъяснимо и странно ни было, я это ты, только тысячу лет назад. Чонин обомлел, наверное сейчас цвет его лица было не отличить от белил. — Что вы имеете ввиду? — Душа, она у нас одна. — Хотите сказать, что ваша душа переродилась во мне? — Верно, ты абсолютно прав. Я понимаю, в это сложно поверить, но это правда. Все из — за затмения вселенной, я уверена, ты уже слышал о нем. Это событие, которое происходит раз в тысячу лет. Местные считают этот день праздником, готовятся к нему, радуются тому, что живут в один век и в один год с этим событием. Вот только это не праздник, это проклятье. С виду, Линнет была совершенно спокойна, ни одна мышца на её лице не дрогнула, голос был ровным, поставленным и чётким. Но её глаза говорили все за неё, в них таился ужас. Страха больше не было, только ужас и боль. — Все началось задолго до твоего и моего рождения, ровно две тысячи лет назад. Изначально этот мир был прекрасен. Не было ни зол, ни ненависти, ни предательств, мир был чист, как и люди в нем. До тех самых пор, пока однажды не появился чужестранец, что вскружил голову местной королевы. Она была влюблена, и наплевав на все вокруг, ушла от короля, в попытках сбежать с любимым, она навлекла на себя гнев короля, что любил королеву, но не был любим ею. Он знал об этом, но предательства не смог пережить. В гневе и горе, он решил поквитаться с ними, а когда настиг их в погоне, понял, что не сможет убить любимую и вонзил отравленный кинжал себе в грудь. Вскоре о трагедии узнали все жители королевства, мать короля, не в силах пережить утрату своего дитя, ушла в след за ним, перед смертью прокляв все и вся. С того самого дня, мир и благодать сменились на постоянные козни, войны, трагедии. Королева винила себя во всем, понемногу начиная сходить с ума. Тогда, тот чужестранец, что был началом всего, не мог наблюдать и дальше, как возлюбленная терзает себя и винит во всем, от чего отправился на поиски решения. Он молил Богов день ото дня, с утра до ночи, не пил и не ел, взывая о помощи, пока однажды, к нему не явился то ли Бог, то ли Дьявол. Это был мужчина, что был невероятно красив. Длинные чёрные волосы, белоснежная кожа, обворожительные черты лица, и глаза, в которых можно утонуть. Чёрные, как небо, глубокие, как бездна. В тот миг, чужестранец решил, что за ним пришла смерть, и он почти не ошибся. Это был посланник дьявола. Он сказал ему, что решение всех бед есть, для того, чтобы уничтожить все зло и ненависть, что накопились, нужна жертва. А точнее сосуд, что сможет вобрать в себя все до последней капли. Тот, кто чист душой, и тот, чьи помыслы бескорыстны. Именно этот парень и должен был стать им. А также в наказание, его душа должна будет выплачивать долг, и становиться сосудом и во всех оставшихся жизнях. Каждую тысячу лет, в каком уголке вселенной бы не находилась душа, в нужное время и в нужном месте он появится. Для этого на королевскую реликвию было наложено заклятье. Корона, что потеряла своего обладателя и стала этим предметом. Она служила неким порталом, для перемещения души. Именно так ты тут и оказался, как и я когда — то. Мне повезло немного больше, чем тебе. Я была больна, и хворь забрала бы мою жизнь рано или поздно, да и любимого у меня не было, поэтому я без всяких сожалений смогла стать сосудом, и спасти этот мир ещё на тысячу лет. А вот ты, — Линнет с болью и сожалением взглянула на Яна, — ты ведь влюблен и твои чувства взаимны, мне так жаль, юноша… Чонин не знал как реагировать, он был опустошен, он был разбит, словно хрустальная ваза, которую как ни старайся, не склеить и прежней она уже никогда не станет. Ян понимал, что его ждет, понимал, что все во благо, понимал, что иного пути нет, понимал… но боль была сильнее. — Я все сделаю, — Чонин был полон решимости, — расскажите, что и когда я должен сделать? — Юноша, знаешь ли ты, почему название сему событию «Затмение вселенной»? Люди сами придумали его, все пошло от природных затмений, лунных и солнечных. Наблюдая за ними, люди провели параллель с той тьмой, в которую погружался мир, и отсюда придумали название. Этот день настанет совсем скоро, через десять ночей и девять дней, ровно в полночь тебе нужно быть в указанном месте. Не волнуйся, тьма сама тебя приведёт, главное помни, колебаться нельзя. И знай, этот день будет последним, она поглотит тебя без остатка. Закончив свой рассказ, девушка выдохнула, а потом впервые за все это время улыбнулась, взгляд её стал мягким и полным сочувствия. Она начала растворяться в воздухе на глазах, и напоследок бросила Чонину: «Моё время истекло, мне пора. Прощай и будь сильным.»***
Ян очнулся в холодном поту, по щекам его струились водопадом слезы. За окном солнце сменилось луной, звезды сияли как россыпь бриллиантов, а шею грело чьё — то тёплое дыхание. Чонин обернулся, Крис лежал рядом с ним, сладко посапывая, впервые он видел Чана таким расслабленным и спокойным. За несколько дней, его лицо немного осунулось, Бан явно почти не спал все эти дни, под глазами виднелись синячки от усталости, а волосы были растрепаны. Но Чан все равно был невероятно красив. — Я так скучал, — еле слышно прошептал Ян, — осталось всего лишь девять дней, давай будем счастливы, я люблю тебя Бан Кристофер, люблю больше жизни… — последнюю фразу он произнёс немного громче, совершенно не ожидая, получить на неё ответ. — Я тоже тебя люблю, — сквозь сон пробормотал Чан, — больше жизни… — Он чмокнул парня в лоб и прижал к себе что есть сил. Чонин зарылся головой в тёплые объятия Криса и заснул. Так спокойно ему ещё не спалось никогда.