«В ее глазах я всегда была просто обузой»
Эта правда преследовала ее с малых лет. Еще тогда Адела поняла, что далеко не все дети были равны с рождения. Она появилась на свет сразу после сестры, может, с разницей так в секунд сорок или в полторы минуты. Младенца посчитали мертвым или же смертельно больным. Ее не хотели даже оставлять из-за того, что еще тогда она сильно отличалась от других. Слабый, беспомощный ребенок рос в тени старшей сестры, коей досталось буквально все: талант, крепкое здоровье, красота и просто неописуемая мощь. Именно такой и была Астрид в глазах неуклюжей малышки, что и дня не могла прожить без ее помощи. Еще одной особенностью ее рода было то, что детей с ранних лет заставляли тренироваться. Так сказать, укреплять дух и тело для будущих сражений. Так еще в возрасте пяти лет сестер отправили в лес и поясняли за азы охоты, да за воинское дело. Если верить слухам, то еще тогда Астрид сильно отличилась, поймав огромного зверя, что был в несколько раз больше нее самой. Как выяснилось позже, то был викинг, что никогда прежде не попадал на столь «простые», как он выразился, ловушки. Было довольно-таки смешно, когда девчонка приняла его сначала за медведя и побежала хвастаться родителю. Что касается Аделы… что ж, все, что получило это маленькое недоразумение, так это укусы комаров, синяки и разбитая коленка. Разумеется, ржать над ней никто бы и не стал, будь она просто девчонкой. Но она же, черт возьми, Хофферсон! И когда перед глазами мелькает Астрид, то требования к младшей непроизвольно повышаются, ведь все ожидают того, что вторая тоже будет соответствовать. И каким же шоком было для соседей узнать то, что на самом деле это так не работает и если уж Адела родилась хилячкой, то навряд ли что-то сможет поменяться. — Снова ты за свое! Не могу, не могу… — Астрид передразнила ее писклявым тоном и развела руки в стороны. — Да что ты тогда можешь вообще? — Ну не мое это, пойми уже! — последний вопрос кольнул прямо за живое и маленькая Хофферсон прикусила губу, стараясь не заплакать. За что сестра ее так ненавидит? В чем конкретно она провинилась? Сколько раз ей надо опозориться, чтобы Астрид наконец сдалась и перестала ее чему-либо учить? — Ну… ладно? Ладно, — нервный смешок вырвался у девочки сам собой. — Как скажешь. Но ты мне вот объясни, что же тогда здесь «твое»? Чем ты собираешься заниматься в будущем?«Что же я могла назвать своим? На самом деле, меня привлекало и тянуло к разному. Я не могла определиться точно с тем, как хотела бы работать в будущем»
Наступила протяжная угнетающая тишина. Небо давно уже затянулось тучами, от чего мир вокруг нее казался серым и невзрачным, а сестра скорее походила больше на озлобленного монстра. Девочка не могла что-либо ей тогда сказать. Просто боялась, что ее только засмеют. Почему она просто не может отказаться быть викингом? Почему не может уйти в свободное плавание? Почему не может там, к примеру, стать каким-нибудь торговцем? Вроде того же Йохана. Молодого мужчины, что появлялся у них хоть и редко, но зато всегда с целой горой интереснейших историй и необыкновенных вещиц, собранных со всего архипелага. — Пойдем уже домой. Дождь начинается, — буркнула девчонка с косичками, неловко поднимая сестринский щит. Раз уж она устала его тащить, то пускай… Астрид не считала это такой уж прям проблемой, да и тяжелым он ей сильно не казался. От этого создавалось лишь ощущение того, что где-то ее явно обманули, но стоило посмотреть на это жалкое создание и все подозрения сразу же сошли на нет. — Ага… — грустно только и ответила малютка, только сейчас почувствовав первые капли дождя на своей руке.***
За окном был ливень. Ветви деревьев качались туда-сюда из-за сильного ветра, а сквозняк неприятно заскользил по маленьким ручкам девочки. Адела сидела у большого подоконника, используя его вместо стола и аккуратно вышивала некий своеобразный узор на белом полотне. Снизу шумели родственники и она слышала звонкий смех сестры, говорящий сам за себя о том, что ей было ужасно весело. Скорее всего домой вернулся дядя с охоты. Его не было чуть меньше месяца, но Астрид его просто обожала. Он был первым викингом в числе тех, на кого она хотела бы равняться. Но дядюшка Фин и правда был чертовски крут. Как-то раз он защитил девочек от змеевика и не побоялся набить морду самому ужасному чудовищу. То, кажется, больше и огнем плеваться не могло, что уже предвещало о великой победе Хофферсона. Астрид смотрела на своего дядю с любовью и искренним восхищением каждый раз, когда тот приходил или рассказывал ей о своих многочисленных победах. В отличии от других викингов, что могли и пустить пыль в глаза, этот человек доказывал праведность своих слов поступками и даже учил малютку правильно целиться в мишень. И когда у нее начало что-то получаться, родители гордились ей и умилялись одновременно. Их маленькая дочка скоро станет отважным воином, что сразит еще ни одного дракона и принесет славу в их семью. Чего нельзя было сказать о второй малютке. Мало того, что Ада много болела и родилась непозволительно слабым ребенком, так и руки у нее росли не из того места. Ловушки ставить не умела, в бой не рвалась, да и в принципе сильно отличалась от детей в их племени. В ней не было того чувства азарта, не было желания прославиться отважным воином и, возможно, даже получить крутое прозвище… нет, когда-то она могла еще помечтать о том, что сможет всего этого добиться, если начнет тренироваться. Но когда буквально носом тычут в таланты ее дорогой сестры и все родственники только смотрят с сожалением, уже и перестав надеяться на младшую… Адела сама не заметила, как выгорела с этого. Ей никогда не добиться славы и уж точно не стать викингом, сколько бы она там не пыталась.«Но несмотря на это, у меня все же было то, чем я определенно любила заниматься»
Хофферсон плавно подводила свое творение к концу. Некогда тонкий скучный шарф сейчас красиво переливался разными цветами, чем-то напоминающими собой языки пламени. В центре ее композиции красовался герб их племени в виде дракона, выполненный с такой точностью, от чего сразу и не скажешь, что это сделала еще совсем маленькая девочка. — Эй, ты выходить из этой конуры вообще собираешься? — в тот же миг открывшая дверь Астрид не спешила залетать к ней, но заметив то, чем занята ее сестра, лишь тихо прыснула. — Снова всякой девчачьей дурью маешься? Сколько можно? Там, как бы, если что наш дядя приехал. Я ни на что не намекаю, но могла бы и поздороваться с ним. Так, для приличия, — и девчонка пожала плечами, только теперь переведя взгляд на уже знакомое полотно. — Погоди, это то, о чем я… — Ч-Что? Ну конечно, нет! — перепуганная кроха сразу же попыталась скрутить шарф, чтобы Астрид его не разглядела, но та буквально выхватила его из ее рук. — Отдай, он же не твой! — И не твой! Это же любимый мамин шарф! Ты вообще чем думала, когда собиралась его испортить?! — прикрикнула на нее Хофферсон, от чего сестра испуганно съежилась, стоило старшей посмотреть на нее с такой злобой. — Неправда, это мой! — завопила девочка, пытаясь отобрать его, на что воительница лишь отбежала в сторону. — Да что ты говоришь? Может, тогда спросим это у мамы, а? — и она рванула вниз, из-за чего Аде пришлось в спешке спускаться за ней следом. Уже когда Адела спустилась и лишь обессиленно протянула руку куда-то перед собой, словно моля сестру остановиться… она подняла голову и поняла, что было уже поздно. Родственники в наиполнейшем шоке разглядывали творение, сделанное ее маленькими ручками, а мама, чьей реакции сейчас она боялась больше всего, лишь мягко улыбнулась, погладив Астрид по голове. — Дорогая, ты и правда сама его связала? — нежный голос сам собой вырвал малышку из не самых позитивных мыслей и та неуверенно кивнула, стыдливо опуская глазки в пол. — Так похоже… — Я хотела подарить его тебе на день рождения. А Астрид как обычно все испортила, — впервые грубо она отозвалась о своей сестре, посмотрев на некогда возгордившуюся девчонку с неподдельной обидой, от чего последняя лишь цокнула, закатив глаза. — Я-то откуда могла знать? Ты сама начала прятать его от меня, — быстро отмахнулась она и, несмотря на укол вины, все равно делала вид, что она права и ни капли не беспокоится о произошедшем. — Девочки, ну вы же сестры. Не надо ругаться, — дядя Фин забавно растрепал все волосы племяннице. — Это же просто замечательно! Адела, а мы и не знали, что ты умеешь такие шарфы вязать. Может, в таком случае мне и жилет зашьешь? — он посмеялся, спросив, конечно же, в шутку, но вот малютка на полном серьезе протянула к нему ручки, ожидая первый в жизни свой заказ…«Тогда я и не знала, что мое маленькое увлечение сможет стать целым призванием. А люди, что видели во мне лишь неудачно получившегося Хофферсона, вскоре начали относиться ко мне совершенно по-другому…»