По-простому

      Первое воспоминание, всплывшее в болевшей голове от, по ощущениям, точно такого же пострадавшего мозга, как Тони неистово тошнило прямо в одном из углов за пределами клуба. Неоновая вывеска, которая резала глаза и раздражала, когда парня только-только подтолкнул его лучший друг в спину, мол, заходи, чего встал? И потом — уже на выходе, но гораздо сильнее из-за бурлящего урагана различных алкогольных напитков. Конечно, его никто не заставлял, а всего-то предложили после школы — последний класс ведь, лишить Томпсона алкогольной невинности, на что тот очень сильно сопротивлялся и согласился спустя пятнадцать секунд. Ну вам когда-нибудь орали на ухо аж с двух сторон почти одномоментно? Войдя в помещение, первое, что ощутил Тони — желание как можно скорее выползти наружу и вдохнуть чистый воздух, в коем не было запаха чужого пота и множества ноток различных парфюмов. Нет-нет, претензий к людям, прыскающих на себя духов или одеколона немного — ровно столько, сколько выдержит человеческое обоняние, не было. Однако, когда мимо тебя проходит нечто, будто бы искупавшееся в бассейне источавшего аромата, то лёгкие сжимались до минус бесконечности, глаза слезились, а вместе с ними протекал чувствительный нос. Проталкиваясь за другом, который, вскоре усадив Тони за один из столиков ближе к стене, скрылся по направлению к бару, оставляя парня одного изучать всех, кого тот мог в данной обстановке рассмотреть. Кое-как перевернувшись набок, Томпсону почудилось, что ему насыпали растолчённой гальки в рот и залили соком лимона — свежего такого, большого. Явно не жалели. Открывать глаза оказалось тоже непосильной задачей, но осмотреть устроенный им же бардак и оценить масштабы уборки было сейчас крайне необходимо: родители должны приехать к вечеру из командировки и маме явно не понравится то бедствие, что устроил её умница-сынок. Облизнув губы и почувствовав фантомное прикосновение трубочки, из которой Тони вчера (или сегодня?) пил, он поморщился, мысленно принеся клятву, что никогда в жизни ничего алкогольнее кефира в рот не возьмёт. Стоило бы дать ещё одну, на самом деле. — Твою же, — прошептал Томпсон, рассматривая прикроватную тумбу тёмного цвета. В его комнате никогда такой тумбы не было, да и цвета он предпочитал всегда яркие, что даже комната, в его-то уже немалые вроде как годы, выглядела максимально по-подростковому, но он этого никогда не стеснялся. Зачем стесняться того, что тебе нравится? К тому же оно никому не мешало и мешать не могло. Ладно, один раз мама очень сильно испугалась нового большого плаката, что висел на двери, когда несла сыну ужин, чуть ли не выронив тот на пол. Подумаешь, вампир — и что с того? Да, они были редкими гостями в их мире и трудно найти бессмертных специально — факт, но бояться тех, кто не нападает на людей уже столько лет ни к чему. Пусть и довольно немалое количество людей относилось к ним по сей день скептически и очень настороженно. Тони к ним явно не был таковым с самого детства и даже влюбился один в раз в знаменитость, а когда тот раскрыл свою вампирскую сущность, то мальчик готов был прыгать от счастья. Томпсон, вяло моргнув и окончательно сфокусировавшись на том, где он сейчас находился, старательно рылся в воспоминаниях — вернее в их урывках: вот спустя несколько минут возвращается друг и, слегка кланяясь, протягивает какой-то напиток, что не вызывал никаких подозрений. По крайней мере Томпсон доверял этому человеку и ни за что не подумал бы о какой-либо пакости, оставленной среди алкоголя. Затем отходящее на второй план стеснение, которым Тони славился до оцепенения — вспомнить бы момент, когда он в седьмом классе признавался в симпатии однокласснице. Выглядело это своеобразно: ошарашенная девочка, которой протянули сделанную домашку. После этого… Иногда по окончанию пьянок некоторые вещи точно хочется ни то что не вспоминать, а засунуть в капсулу времени и дать наставление потомкам, чтобы те никогда и ни за что не перепивали, а лучше вообще не пили. — Эй, ты в норме? — искажённый голос раздался сверху и Тони поступил очень логично: поднял голову, рассматривая то зелёное, то голубое, то красное и других оттенков лицо. Томпсон этого мужчину не знал, но сей факт не помешал потерявшему управление собственным телом парню свалиться на незнакомца, утыкаясь лицом ему в грудь. — Нормальная норма, — пьяно растянул в ответ юноша, отчего его временная вертикальная подушка, насколько у Тони получилось это понять, напряглась. — А ты хочешь в уборную? Благо «столкнулись» они не в самом центре клуба, а около столика, с которого Тони так неудачно встал и собирался, в общем-то, искать пропавшего друга. Стоять около одной из стен, на которую ещё пару мгновений назад облокотился мужчина, показалось для Тони очень скучным занятием, и он решил, что сам дойдёт туда, куда ещё не придумал (забыл). — Ты здесь один? — чётко произнёс незнакомец, нагнувшись к уху парня и он его, кажется, не понял. — Тут ванная есть? Я есть хочу. Так, ладно, понять, что он пытался объяснить какому-то чуваку, что ему нужно было, судя по всему, зарядить телефон или просто в туалет, у Тони получилось, а вот понять, где он находился — не совсем. Дальше в голове прояснялась сплошная темень — хоть налейте ещё столько же, но память, видимо, сказала «пока-пока, неудачник» и укатила на Гоа, встретилась там с принципом «не пить» и скромностью, что паковала вещички назад — ох как Тони сейчас было стыдно перед другом, которого он бросил и перед тем мужчиной. А мужчиной ли? Может это был его ровесник или вообще какой-то старый извращенец? А что, если Тони кто-то воспользовался? Именно сейчас эта мысль прокралась и чудесно устроилась, затыкая своим воплем все остальные догадки, как именно он здесь очутился. Так, спокойно, не время для паники. Решив действовать по мере возможней и логики, юноша заглянул под одеяло, коим был укрыт. Полный облегчения выдох не заставил себя ждать — он в одежде. Но, стоять, это не его одежда: слишком большая чёрная футболка и свободные такого же цвета шорты. Если сейчас страх можно было визуализировать, то он бы предстал в виде огромного зайца, размером с трёхэтажное здание, что при каждом прыжке устраивал землетрясение. Дрожащая рука оттянула край шорт и Тони затаил дыхание: если его и переодевали после неизвестно чего, то необходимо знать до какого слоя одежды дошёл этот неизвестный. Рвано выдохнув, как только глаза впились в своё бельё, у Томпсона и голова начала меньше болеть. БОльшая проблема всегда перекрывает меньшую. Теперь Тони был уверен, что он ни с кем не спал: логичнее было бы оставить парня вообще без белья, либо же менять и боксеры тоже. А вдруг просто его размера не было? В рой страхов залетел ещё один, разрастающийся с каждой секундой сильнее. Оттуда и остальные подоспели: инфекции, отравление какими-либо веществами, утерянные вещи. Тони не стал озвучивать все промелькнувшие пятиэтажные конструкции, а молча, напоминая примата лори, свесил ноги с кровати. Проведя пятернёй по светлым волосам, Томпсон, слегка качнувшись, поднялся, сразу хватаясь за опору в виде той самой тумбы. На ней, между тем, стоял стакан с, судя по всему, водой и какая-то таблетка. Как мило — о негодовавшем организме тот самый некто позаботился. Решив не рисковать, парень лишь фыркнул, решая вместо современного акта целительства найти свои вещи и как можно скорее утопать домой. Комната была просторной — даже очень, и поразила тем, что панорамное окно больших размеров дало Тони понять, что этаж здесь ого-го какой. Повертев ещё головой, шаткой походкой юноша отправился к двери, что находилась левее кровати — почти в самом углу, и повернул ручку, мысленно надеясь, что его хотя бы здесь не заперли. Сделав шаг за порог, рецепторы устроили бунт — Тони же, считай, ничего не ел перед походом в клуб, а после, верно, наоборот, сбрасывал то, что его желудок отказался переваривать и счёл нужным вернуть туда, откуда весь алкоголь пришёл. Пахло божественно: выпечку Томпсон любил ещё с детства и всё, что готовила или покупала мама, съедал за считанные минуты. Сглотнув в предательски многом количестве слюну, юноша осмотрелся: справа был длинный коридор, чуть левее — почти перед носом, какая-то дверь. Тони методом хромой индукции предположил, что там находилась ванная комната, в конце того самого коридора, видимо, кухня и другие комнаты, а значит и входная дверь. Стараясь идти как можно тише — данная проблема и не проблема, ведь парень оказался босым, тот по-шпионски выглянул из-за угла. Осталось только помаду-лазер из кармана достать и встать в боевую позу. Мысленно представит эту картину Тони чуть позже, когда будет дома. Сейчас, резко прильнув назад, Томпсон догадался, почему именно так сильно пахло: на кухне около плиты оказался незнакомый мужчина. С чего парень это взял? Всё просто: из знакомых мужчин были только учителя и отец, но никто из них, пусть и сзади, точно не походил под увиденное и точно не ходил по клубам. Незнакомец был одет по-домашнему: в серые спортивные штаны и белую майку, а в руках держал сковороду, подбрасывая и переворачивая тем самым то ли блины, то ли оладья. — Просто быстро проползи и смотайся отсюда, — дал себе наставление Тони, словно у него был целый список вариантов, как лучше выкрутиться из этой ситуации. Путь был небольшим и стоило всего-то принять позу, как будто Тони на скорость собрался искать линзы, и прокрасться прямо — там находилась смежная с кухней гостиная и ещё две двери, где одна из них — точно спасение. Главное, чтоб оно оказалось опять-таки незапертым. Встав на четвереньки и поджав губы, Тони начал своё путешествие по чужой квартире, ступая максимально тихо — ему ещё повезло, что на кухне параллельно жарился завтрак незнакомца и тому было просто не слышно, как порой Томпсон еле слышно подвывал. Его голова решила, что её хозяин ликантроп, а сейчас полнолуние. — Не зря мыл полы на днях, — Тони, занося руку для следующего «шага» замер, а на затылке благо не было глаз — он бы очень не хотел видеть, как на него сейчас злобно смотрят. Или же с насмешкой. Боясь даже на секунду оставаться к незнакомцу спиной, Томпсон вскочил, тут же себя коря за этот финт, ведь всё ещё вялое тело сейчас отказывалось выполнять какие-либо быстрые движения. Однако вопреки страху, Тони встретила всё та же спина, а руки продолжали колдовать над едой. Казалось бы: в твоей квартире посторонний человек и ты, как любой адекватный хозяин, который боится за своё имущество, должен как минимум следить за временным сожителем, чтобы тот не украл чего. Но он, больше ничего не сказав, подошёл к большому столу, щёлкнул кнопку на электрическом чайнике и стал наводить себе растворимый кофе. — Присаживайся. Завтрак готов, — не отрываясь от своего занятия, пригласил за стол мужчина и вновь отошёл к плите. Сейчас Тони уже мог с уверенностью сказать, что перед ним взрослый человек, которому ну точно было за двадцать пять. Он бы даже сказал, что на удивление спокойный взрослый человек, что либо ничего не ожидал от страдающего от похмелья школьника, либо у него в штанах был шокер или травмат. Кажется, что он давно уже встал, ибо на том же столе находился ноутбук и вряд ли с утра пораньше незнакомцу захотелось посмотреть мультик или фильм. Как-никак это можно сделать в гостиной, где располагалась огромная плазма. Тони опасливо покосился на двери за своей спиной. — Твой телефон зарядился и на него пришло сообщение, что твои мама с папой приедут немного позже, — вдруг сказал незнакомец, а Тони и вовсе забыл про время. Хотя вряд ли он продрых даже за полдень. — Я… Мне бы, — неуверенно хотел спросить Тони, где его вещи, как он тут оказался и что вообще было, но, решив оставить последние два вопроса на утеху своей фантазии, поинтересовался только про первое. Мужчина, выключив плиту и уже выложив все оладьи на тарелку, вытер руки о белое вафельное полотенце, что висело у него на левом плече, а после бросил то на столешницу. В несколько неторопливых шагов оказавшись у стола, незнакомец залил кипяток в кружку. Тони наблюдал за отточенными движениями чужих рук: действовали они на автомате, закончив одно и тут же начиная другое. Но смутиться больше самого Томпсона здесь ни у кого точно не выйдет. Всё это длилось не больше минуты. Правда Тони успел немного подвиснуть, а голова вновь дала о себе знать, как и сухость во рту. Мужчина, как будто прочитав чужое состояние, двинулся к раковине и поставил прозрачную кружку прямо перед Тони на стол, наконец, посмотрев тому в глаза. И в эту секунду Томпсон понял по какой именно причине он здесь не был какой-либо даже самой минимальной угрозой: радужка мужчины была красной — насыщенной, напоминая спелую черешню; алый цвет чересчур выбивался из общего образа, казалось бы, человека. Вампир, обременив мгновением, осматривая лицо юноши, ответил. — Сушатся. Тебя на них вчера стошнило. По этой же причине я тебе дал свою одежду, чтобы ты не проснулся утром и не подумал, что тебя здесь изнасиловали, — спокойный, хотя точнее было бы сказать — мелодичный тон, немного прояснил общую картину, которую Тони собственноручно решил вчера немного подпортить, предварительно налепив туда целый моток скотча. Отлеплять замучается, ей-богу. — Ясно, — на большее Томпсон пока не был готов и понял, что либо идёт так, в чём, собственно, никакой проблемы не видел, либо ждёт свои вещи. — Ой, — спохватился он, забывая про самое важное. — Телефон. Где я… Вы… — Лежит в гостиной на столике. Кстати, если когда-нибудь захочешь сфотографировать место, куда тебя, цитирую: «Какое-то жалкое подобие гота притащило заниматься соитием», то лучше не закрывай пальцем камеру, — вампир подошёл к столешнице, на которой лежали оладьи, взял тарелку и поставил аккурат около Тони, что внимательно — практически не отводя взгляда, мимолётно смотрел на губы бессмертного. — Угощайся. Если будет тошнить, то дверь… — Не голоден, — выдавил из себя Тони, косясь на бессмертного — смотри ведь, кинется, только подставь шею. — Ещё вчера ты меня клятвенно заверял, что съешь всё, что я тебе дам. Даже брокколи, только я сам, как ты уже догадался, не слишком вегетарианец, — сев за стол и сделав глоток кофе, вампир начал что-то печатать в ноутбуке, совершенно не обращая внимания на Тони, что стоял и не знал куда себя деть. — А откуда тогда яйца, мука и всё остальное? — нет, Томпсон, в тебе, конечно, ума много, но сейчас-то ты куда его дел? На чёрный день забаррикадировал? — Если я не готовлю, это не значит, что продуктов в доме не должно быть. Не понять очевидного намёка на то, что здесь часто бывают девушки на одну ночь даже для Тони было бы слишком. Именно поэтому продолжать что-то спрашивать ему не хотелось. А ведь ещё какое-то время назад он очень хотел просто познакомиться с вампиром, не быть даже друзьями, нет. Просто пообщаться. А сейчас один из представителей находился рядом, специально для Тони приготовил завтрак и вообще сделал всё то, за что… — Что я вам должен? — вполне логичный вопрос. — Если ты про испорченную рубашку, то за тебя всё уже сделала стиральная машина. А если нет, то ничего. Просто помощь тому, кому она была нужна. — То есть вы правда просто так помогли и притащ… Привели меня — совершенно неизвестного вам человека, который немного… Приукрасил вашу одежду, в дом, а затем и доставил столько неудобств? — всё же сев за стол — прямо перед бессмертным, Тони начал теребить шнурки на шортах. — Неужели ты один из тех, кто считает, что вампиры могут только наводить ужас? — внезапно, но бесшумно, захлопнув крышку ноутбука, мужчина поднялся со своего места и обошёл Тони, где последней услышал, как открывается один из навесных шкафчиков. — Нет, что вы. Лишь не понимаю, как так вышло, что меня заметили, ну, вы, — не будет же Томпсон прямо говорить, что стеснительного пьяного мальчишку решился спасти (кто знает, чем бы всё могло закончиться) не кто-то, а вампир, которому вот прям делать нечего, как о всяких школьниках заботиться. — Любой поступил бы так, если имеет какую-никакую человечность, Тони. Не думаю, что твой друг смог бы дотащить тебя даже до машины. Томпсон, наконец, повернулся, и увидел, что вампир что-то наводил в стакане. Хоть бы не лекарство — сейчас организм будет отторгать, верно, всё, не считая еды (и то не факт). — Просто хочу сказать, что оказывать помощь тому, кто в ней нуждается, может каждое существо: животное, человек, вампир. Различие лишь в том, какими нас видят окружающие, — под носом была поставлена чашка с, кажется, какао. — Спасибо, — не забыл поблагодарить вампира Тони, всё ещё не зная, как себя лучше сейчас повести. — Так что, расскажешь, как так вышло, что тебя затащили в такое место? — совершенно внезапно для Томпсона поинтересовался бессмертный, неотрывно рассматривая парня. И, да, Тони было совсем капельку некомфортно из-за того, что он ощущал себя лягушкой в руках маленького ребёнка и чего ожидать в следующую секунду — тут не угадаешь. — Друг предложил, а я перебрал и совсем не рассчитывал, что всё получится именно так. Вернее, я вообще не думал, что буду пить, а потом… Ну всё, что я помню, вы из без того знаете, — ужасно стыдно вспоминать то, что память решила не выкидывать из головы. — Такое случалось с каждым в молодости, не принимай так близко к сердцу, если думаешь, что об этом было хоть кому-то дело: народ всегда занят своими проблемами, чтобы смотреть вокруг. Ты не голоден? — мягкий тон, но серьёзное лицо, заставили Тони метнуть взгляд на тарелку и кружку. — Мне очень неловко, — честный ответ. — Неловко есть? — Неловко перед вами после всего, — Тони старался смотреть вампиру в глаза, но у него это получалось довольно плохо, и он то и дело отводил взгляд. — Я, кажется, уже сказал, что в этом нет никакой беды. Она только видится таковой сейчас. К тому же, честно, если бы ты увидел, к примеру, меня в своём возрасте, то явно короновал бы себя, как самого примерного ребёнка на свете, — усмехнулся вампир и Тони непроизвольно посмотрел тому на клыки — и правда не так сильно выделялись, как он и думал. — Я уже не ребёнок. — По сравнению со мной — ещё какой. — Туше, — печально выдохнул Тони. А ведь примерный возраст он, скорее всего, даже приблизительно не угадал. Спустя какое-то время вампир уговорил Тони поесть и выпить какао, что было, как и оладушки, невероятного вкуса. Парень куда больше расслабился, уже не так беспокоясь о том, что обстановка стала в какой-то степени даже по-своему уютной. Этот бессмертный, назвавшийся Рудольфом, оказался весёлым несмотря на то, что Тони предпочёл больше слушать, чем говорить или даже спрашивать, а также не имел никаких проблем обсуждать вампирские темы. Он видел, как горели глаза Тони и что он хотел безумно много узнать, однако, сильно стеснялся или боялся, поэтому они выбирали нейтральные темы. Бессмертный вскоре на слова Томпсона о том, что он его, верно, сильно задержал от работы, дал ему знать, что тот работает из дома — никакой проблемы в том, чтобы Тони остался подольше нет. К тому же вещи до сих пор сохли — не идти же парню в мокром, ну? Шли и банальные темы на счёт того, куда Тони будет поступать, а кем хотел быть в детстве. Внимательные красные глаза смотрели прямо юношу не отрываясь, отчего тот вскоре прекратил на это обращать внимание. Пока вампир что-то увлечённо рассказывал, Тони невольно засматривался: правду говорили — вампиризм украшает; Рудольф был красивым. Нет, Тони не считал, что внешность нужно оценивать по стандартам и если он видел кого-то привлекательным, то этот кто-то мог выглядеть как угодно. И сейчас оно ещё как возможно. Несмотря на то, что Рудольф выглядел в какой-то степени немного устрашающе из-за того, что, как Тони помнил из прошлой ночи, возвышался над ним чуть ли не на голову, на деле тот общался добродушно ещё с самого начала, не пытаясь как можно скорее выпроводить малознакомого мальчишку. Глаза смотрели с нежностью — почему-то именно такое слово пришло в сравнение, хотя, может, ему показалось? Вампир был и в хорошей форме: когда он предложил Тони что-то ещё (а он даже не расслышал что) и отошёл к холодильнику, то юноша не мог прекратить пялиться. Рудольф не был каким-то бодибилдером, но не слишком широкие плечи и подкаченные ягодицы (господи, почему Тони вообще туда посмотрел?) говорили сами за себя, мол, да, вампирам тоже нужно заниматься собой и красивое тело вместе с вампиризмом не передаётся. На руках Томпсон залипал ещё больше, нежели на других частях тела — слишком аккуратные, а вены на бледной коже чересчур выделялись и Тони, кажется, открыл для себя новую привлекательную часть тела в людях и не только. Он и раньше смотрел на чужие руки и эстетически их оценивал, но руки вампира оказались идеального цвета, идеально подкаченными, идеально вписались бы в любое дело; слишком правильно они выполняли всё то, за чем Тони успел понаблюдать. Глупый гормональный взрыв, когда голова начинает отключаться даже сейчас, если Тони, пусть и выпив то лекарство, должен не оценивать тело своего спасителя, а тихо-мирно сидеть и держать свои мысли исключительно в самом дальнем ящике, который можно открыть только тогда, когда он будет дома и сможет вспоминать об этом утре и улыбаться. Как только вампир сообщил, что вещи высохли, а также предложил переодеться в его спальне, откуда Тони, собственно, и пришёл на кухню, то он согласился, уже представляя, что потратит весь оставшийся день на уборку своей комнаты. Вялую и очень неохотную, если быть точным. Однако каково было удивление Тони, когда Рудольф вдруг позвал его завтра прогуляться, если он будет свободен — как-никак понедельник. — Я… Не знаю, честно, — Томпсон хотел бы верить, что это такое чудесное совпадение: он напился, а его спас красноглазый рыцарь с лекарством, оладьями и какао, но всё не может быть так просто и хорошо. Они стояли на той же кухне, а вампир выглядел уж очень удивлённым: чёрные брови немного скривились в форму «домика» и он, смотря сверху вниз, выжидая, что Тони как-то дополнит свой ответ. — Я правда не могу думать, что эта ситуация реальная. Ещё несколько часов назад я крался мимо и хотел как можно скорее уйти отсюда, а сейчас меня приглашает вампир завтра с ним увидеться. В смысле, — опомнился Тони. — Я не имею в виду, что вот это ненормально, хотя, думаю, вы… Ты… Вовсе, в смысле, не так мысль мыслю… Весь этот поток слов прервал смех вампира. И когда Тони мысленно нахваливал все формы вампира, то ему нужно было дождаться этого момента — смех у Рудольфа был приятный и тихий, совсем не как у Томпсона, который может смеяться настолько громко, что мама порой заходит и интересуется всё ли нормально. Обнажив клыки — Тони специально посмотрел вампиру в рот, да, бессмертный, отсмеявшись, немного наклонил голову вбок. — Тони, разве вампиру не может понравиться человек? Томпсон задумался, что с этой стороны он-то и рассмотрел эту ситуацию, но Рудольф сказал это настолько легко, словно сейчас купит чипсы не с сыром, а луком. Но ведь отношения (если Тони правильно понял сформулированное бессмертным предложение) между вампиром и человеком — это опасно и совсем не так, как показывают в интернете знаменитые личности, связавшие свою жизнь не с людьми. — Может, но я разве могу? То есть, я лишь хотел сказать, что для меня это очень внезапно. Это именно с моей стороны выглядит как спасение. Ну, ещё одно. — Кажется, ты слишком недооцениваешь чувства. Если ты любишь персики, то тебе не нужны яблоки, которые ты тоже можешь, но не хочешь есть. К тому же я лишь предложил и понимаю, что тебе нужно время. Его-то у меня с запасом, так что я буду ждать. Эти слова звучали как в романтическом фильме и Томпсон, будь он чуть сентиментальнее, обязательно пустил бы слезу. Сердце начало быстрее стучать, заставляя Тони немного смутиться — Рудольф точно слышит, что он волнуется. — Я бы предпочёл немного пообщаться в сети, если вы не против, — неуверенным голосом, но уверенным в правильном решении, сообщил свой ответ Тони. Вампир беззвучно выдохнул и улыбнулся, обнажив клыки. — Чудно. Я очень ценю, что ты не отказался от моего предложения и буду рад видеть твои сообщения всегда. Имей это в виду, — в заключение сказал вампир, а затем увидел, как парень его обогнул, пройдя зачем-то в гостиную. — А, — донеслось оттуда и в коридоре появилась голова Тони. — Так выход здесь, — указал на дверь чуть дальше своей спальни Рудольф.