Приключения Лазло

Сидя около костра, широкоплечий мужчина оглянул своих собеседников, совсем зелёных, юных и неопытных. Они с ожиданием смотрели на мужчину, и тот, всё же сдержав обещание, начал свой рассказ. — Потерпи, Лазло, рано тебе ещё умирать! Мы обязательно что-нибудь да придумаем, — воскликнул Сэнди, пытаясь успокоить запаниковавшего товарища. Каждое слово, что он говорил, излучало необъяснимый оптимизм и веру в светлое будущее. Неясно, правда, действительно ли он столь оптимистичен, каким кажется на первый взгляд, или же он просто пытается приободрить друга. В горле Лазло застрял ком. На глазах начала скапливаться влага, сердце в груди издавало бешеный ритм. Как же так? Являясь невероятно перспективным молодым приверженцем повстанческих идеалов, он, скрутившись в калачик, медленно истекал кровью, как последний слабак… Что ещё больнее осознавать — так это то, что его в столь безнадёжном состоянии видит друг. Видит, как совсем недавно горящий идеями Сопротивления юнец медленно затухает, как спичка, от множества хлёстких ударов муравьиных львов. Кровь впитывалась и запекалась в песке. Это конец. Такой жалкий, такой глупый. Раны пульсировали. Может, стоит покончить со страданиями? — Господи, я умру… Меня растерзают, от меня останутся лишь ошмётки. Боже, Боже! — не в силах сдержать слёзы, раненный закрыл лицо руками. Какой позор. — Лазло! Эй, слушай мой голос! Всё будет нормально. Просто потерпи чутка, ладно? — Сэнди, крепко сжимая то и дело выскальзывающий из пальцев дробовик, стал рыскать взглядом по местности. Он знал: ничего не удастся найти. Он осматривал эту местность десятки раз, но слепая вера в лучшее не угасала. Внезапно Эд заметил человека, идущего прямо к ним. По всей видимости, незнакомец был не слишком осведомлён о муравьиных львах. — Эй, ты! Стой, где стоишь! — Как можно скорее воскликнул он, убрав руку с цевья дробовика и показав знак «стоп» проходимцу. — Оставайся на камнях. Оглядев его, Эд понял, что перед ним стояла живая легенда. Гордон Фримен собственной персоной. Неповторимая личность, встретить которую — честь. Пусть и Сэнди было не до почестей, он поспешил исправиться, перейдя на вы: — Не становитесь на песок, не злите муравьиных львов. Заметив, что товарищ начал ёрзать на месте, мужчина прикрикнул: — Лазло, не двигайся! Но у совсем уже отчаявшегося парня были другие планы. — Нет, я не могу! На помощь! — в приступе паники завопил Лазло. Он приподнялся, переменив позу на сидячую. Реакция муравьиных львов не заставила долго ждать. Земля задрожала. Мурашки покрыли его тело, холодный пот проступил на лбу. Лицо раненного исказилось в гримасе ужаса от понимания совершённой ошибки. Всё произошло словно в замедленной съёмке, но одновременно с этим необъяснимо быстро, урывками. Встревоженные чудища выпрыгнули из-под песка. Их было ровно трое. Они окружили его. Замах. Несколько точных выстрелов. Атакующий Лазло муравьиный лев был превращён в кучу зелёного варева, рухнувшего на песок. Лазло ощутил хлёсткий удар по спине, но сразу же после этого нападавший разлетелся на кусочки. Сэнди, похоже, постарался. Ошмётки существа полетели на спину Лазло. Лишь бы не было инфекции… Последнее, самое далёкое от мужчины существо было снесено залпом картечи героя с поставленным на автоматический режим дробовиком. Воспользовавшись моментом, Сэнди схватил своего друга за шкирку и поволок на камень. Это действие не могло не вызвать подкрепления со стороны львов, но, имея прикрытие и хоть небольшую, но дистанцию, шанс выжить, хоть и нужно будет сильно рискнуть, есть. Перед глазами мужчины картина помутилась от постоянной пальбы, в ушах зазвенело. Он с трудом смог разглядеть силуэты муравьиных львов, которые в мгновение ока бездыханно пали вниз. — Гравипушка. Извините за просьбу, доктор Фримен, нам не проложите вы. Путь… — на грани сознания слышал боец сопротивления исковерканные фразы. Местами они были спутаны между собой, но основную суть перед отключением Лазло смог уловить.

***

Ветер обдувал лицо, взъерошивал короткие волосы. Холодно. Мужчина весь затрясся. Так вот каков он, мир после смерти? Веки словно слиплись с друг другом, старые раны заныли с новой силой. Лазло наконец-то нашёл в себе силы открыть глаза: перед ним предстала ребристая пещера, но в первую очередь он увидел разговаривающих между собой повстанцев и вортигонта в старом, прямо-таки доисторическом, слегка жёлтоватым и поеденным молью пальто. Предположительно, раньше оно было кристально белым и чистым. Новым. Это было ещё в те времена, когда люди могли выбирать себе одежду, не следуя строгому дресс-коду. Он приближался к Лазло, сложив руки в замок, как какой-то злыдень. Из мультфильмов. Мужчина помнил лишь небольшие отрывки. Это было так давно… Лазло было всего четыре года, когда напал Альянс. Он тогда ещё толком не успел познать вкус жизни!.. Повстанец обладал невероятной памятью, чуть ли не фотографической, а от этого он помнил многое из своего детства. Всё, помимо лица своей матери. Он помнил, во что она была одета в тот злополучный день, до самой мельчайшей детали. Он вспоминал каждую пуговицу на её рубашке, но лица… Он его совсем не знал. Она приходила к нему во снах, но на месте лица одна лишь пустота. Ни носа, ни глаз, ни рта. Ничего. Отца он совсем не помнил. По всей видимости, он бросил их одних. Неизвестно, что с ним сейчас, жив он или уже покоится в могиле?.. — Лазло очнулся. Мы рады. Мы постарались помочь Лазло. Не советуем активно двигаться, Лазло нужно отлежаться, — Из безусловно депрессивных мыслей раненного вывел вортигонт. Тот самый, в жёлтом пальто. Сумев разглядеть его получше, Лазло также заметил на пальто бирку учёного, точнее некой учёной из Чёрной Мезы. Николь. Лазло усомнился в том, что вортигонт идентифицировал себя как женщину, Да и вряд-ли человеческое примитивное определение полов относилось и к этой расе. Мысли ушли не туда. Мужчине было сложно сфокусироваться на чём-то одном. Ужасные ощущения. Однако он всё-же смог унять словам создания и слабо кивнуть. — Через несколько недель вас отправят обратно в Сити-17. За время вашегоо пребывания вне физической оболочки случилось достаточно много. Все силы повстанцев сконцентрировались там. Лазло задался достаточно очевидным вопросом: сколько он пробыл в отключке, раз уж положение Сопротивления так изменилось? Вортигонт ответил на немую мысль. — Два дня четыре часа Лазло пробыл вне сознания, — отчеканил он, поправив воротник желтого пальто. — За два дня Сопротивление перешло в атаку? Это как-то связано с Доктором Фрименом? — кивки последовали за всеми вопросами, задаваемыми мужчиной. Да-а… Фримен выступил во всей красе. Без него Сопротивление не решилось бы начать открытый бунт. Лазло следует отдохнуть. Его и вправду начало клонить в сон, но он лишь отмахнулся от своих мыслей, слегка приподнявшись и уперевшись спиной о ближайший камень. Задумавшись, боец Сопротивления и не заметил, как к нему приблизился Сэнди, окрылённый новостью об очнувшемся друге. — О, какие люди! Да ещё и без охраны! Ты как, боец? Живой? — сев на корточки перед Лазло, спросил того Сэнди. — Нормально. Всего лишь царапины. Шрамы украшают мужчину, — Устало улыбнувшись, сострил он. — Ты? Мужчина? Не шути так, — Пытаясь сохранять серьёзное выражение лица, сказал Сэнди. — Ну уж точно побольше тебя, — не придумав ничего лучше, тихо сказал Лазло. — Ой, да иди ты! Кто бы говорил! Ты глаза закрывал руками, что-бы я не увидел, как ты хныкаешь, думая, что умрёшь! — повисла неловкая тишина. Друг Сэнди внезапно стал серьёзным, а его собеседник неловко почесал затылок, считая, что сказал что-то лишнее. Он решил извиниться. — Извини, я… э-э… немного переборщил. Не воспринимай это… — вдруг его перебил смех Лазло, который похлопал рукой по плечу товарища, другой протирая заслезившийся от смеха глаз. — Я, конечно, знал, что ты меня размазней считаешь, но не до такой же степени! Было смешно наблюдать за твоими неловкими извинениями. Ладно, подколы подколами, но… что сейчас в мире? — старший повстанец недовольно шикнул, а после кратко пояснил за ситуацию в мире. — О-о, вот значит как, это интересно… Мне нужно обдумать твои слова, — Сэнди понимающе кивнул, покинув товарища, который практически мгновенно провалился в сон. Перед этим Лазло не покидало странное ощущение. На мгновение показалось, что его товарищ фальшивит, всё же, этот всепоглощающий оптимизм казался ему слишком странным для человека, живущего в таком дерьмовом мире. В голову начали лезть догадки, но, отмахнувшись от этих мыслей, он всё же заснул, считая все свои домыслы глупыми.