Мотив — любовь

      Утро большинства людей начинается с просмотра свежих новостей во время завтрака. — Сегодня ночью на председателя городского совета, Шарапова Алексея Михайловича, было совершено покушение. К счастью, он остался цел и невредим. Но при попытке его убийства смертельно пострадал и невинный человек — полиция уже опросила возможных свидетелей и выявила, что это был бездомный, известный своим прозвищем Актёр, — ведущий строгим, но в то же время выразительным тоном рассказывал о случившемся, однако улыбку от последнего сдержать не смог, виновато опустив взгляд на листок с текстом на столе. Придя в себя, продолжил. — Кхм, простите. В без определённого места жительства убитом опознали Фюрсова Кирилла Сергеевича. Семья погибшего написала заявление об отречении от сына на его совершеннолетие, именно по этой причине он стал бездомным — со слов очевидцев, которые общались с ним лично. Мать погибшего отказалась комментировать ситуацию. Полиция возбудила уголовный розыск за покушение на Алексея Шарапова, расследование уже ведётся. Передаю слово своему коллеге. Тихон? — Спасибо, Семён. А сейчас мы обсудим отстранение румынского посла в Кении от должности из-за неудачной шутки про обезьян.       На этом молодой человек выключил телевизор. Допив кофе, он приготовился к тому, чтобы идти на работу.       Одежду выбирать долго не пришлось, так как работа на себя не требовала соблюдения дресс-кода: голубая рубашка, поверх неё — обтягивающий синий свитер; брюки были такого же цвета, чёрные туфли — из замши.       Перед тем, как выйти из квартиры, он взглянул на своё отражение, слегка скривившись в неком разочаровании. Из зеркала на него в ответ смотрел среднего роста хрупкий молодой человек с короткими русыми волосами, единственной примечательной деталью которого в его неприметном виде выступали глаза зелёного цвета с переливом в карие, что создавало лёгкий оттенок янтаря. — Нисколько не изменился со времён старшей школы, — озвучил свои мысли вслух серый мышонок. Романовский Степан или Стёпка, Стёпыч, Стёпкин-попкин. Как только его не называли в узких кругах. В каждом новом коллективе неизменным оставался внешний вид молодого человека. Одиннадцатый класс — он молод и в расцвете сил, семь лет учёбы на следователя в студенческие годы — он по-прежнему молод и в расцвете сил. Не изменилось ничего и спустя два года работы. И сейчас, в свои двадцать семь Степан выглядел не более, чем на девятнадцать.       Профессиональная среда отличалась от школьной: в ней не могло идти и речи о насмешках, ведь в первую очередь ценились знания человека, а не его образ. Но сам себя молодой человек недолюбливал за то, что словно до сих пор был подростком, мечтающим вырасти.       И тем не менее, как бы он себя не ненавидел, всё равно пользовался большим спросом у своей клиентской базы — потерпевших. Степан работал частным детективом, ведя расследования от перипетий наследственных интриг до серийных убийств.       Выйдя из квартиры и закрыв её, он отправился в свою небольшую студию, прокручивая в голове то, что стояло на повестке дня в новостях. Ему бы хотелось взять большое дело на себя, но подобной юрисдикцией обладали только полиция и вышестоящие инстанции, так что, они и будут расследовать произошедшее.       Оказавшись в своём агентстве, Степан по привычке прошёл к рабочему месту, уместившись в скромном офисном кресле — он не был любителем роскоши, хотя мог себе позволить оформить агенство в стиле побогаче. Молодой человек посмотрел на стол, заваленный бумагами: в центре лежала папка с закрытым вчера делом о похищенной родным отцом девочке.       Семья развелась, по решению суда несовершеннолетнюю оставили с матерью. Прошли годы, женщина нашла нового отца для девочки. Об этом узнал её родной отец, похитив ребёнка на глазах у всех — мужчина был вооружён и угрожал жизнью девочки. Он быстро скрылся, однако также быстро были подключены силы для восстановления правосудия. Поиски, сопровождавшиеся поддержкой полиции, привели детектива в село в трёх километрах от города. Отец являлся членом группы сектантов, по обычаям которых выращивал свою дочь. Мужчина предпринял попытку бегства, но был оперативно остановлен.       Степан отложил отчёт в сторону, вместе с этим движением избавляясь от тяжёлых эмоций, которые он вызывал. Быстро отвлечься помог звук открывшейся двери. Молодой человек увидел на входе свою знакомую из полиции — Арину Карпову. На её лице как всегда пребывала небольшая улыбка, а большие голубые глаза вместе с веснушками показывали невинность их владелицы. — Здравствуй. Вот рапорт, всё уже готово, — детектив протянул папку подтянутой девушке в форме. — Ты как всегда, — недовольство полицейской было насмешливым. На самом деле, она знала Степана ещё со школьной скамьи, поэтому не была удивлена его быстрой и качественной работой, — не уверена, что с таким ответственным подходом к делу ты бы прижился в нашем участке. Наверняка ты уже слышал про покушение на председателя и убийство бомжа. Всё-таки он тоже человек, но у нас это дело решили замять. — Угу, я понимаю, к чему ты клонишь, — сразу откликнулся молодой человек, мельком переведя взгляд на тканевую застёгнутую папку, которую держала под мышкой девушка. — Ну, давай посмотрим.       Арина подошла ближе, по пути доставая бумаги, она положила их на свободное место на столе. Степан сразу же принялся читать их содержимое, иногда озвучивая интересовавшие его детали вслух и добавляя комментарии. — Пуля во лбу не вызвала ничего, кроме желания поскорее закрыть дело? Стреляли из бесшумной снайперской винтовки, винтореза… Попали филигранно в середину лба. Совсем как в фильмах.       Детектив откинулся на спинку стула, посмотрев на полицейскую. — Мне просто интересно, почему убийца резко переключился со своей, логично предположить, главной цели на какого-то мизерного бездомного? Или главной целью он и был? — спросил Степан, и его вопросы были, скорее, риторическими. — Наши решили не ломать над этим голову, поэтому я и обратилась к тебе. А ты можешь рассчитывать на мою помощь в случае чего, — сказала Арина, пожав плечами. — Если наплевать всем другим, то почему ты вдруг стала исключением? — поинтересовался молодой человек. — Возможно, во мне осталась капля совести, — ответила девушка, ненужно усмехнувшись в конце.       Степан скептически посмотрел на Арину, но спустя миг смекнул, почему та посмеялась. В школе Стёпа был также известен, как Совесть класса. Этот титул ему присвоили потому, что юноша культурно себя вёл. По крайней мере, на глазах учителей. В его задачи входили контроль за одноклассниками на предмет правильности их поведения с точки зрения морали и наказание за несоблюдение соответствующих норм. Не сказать, что в жизни Стёпы должность Совести стала определяющим фактором, из-за которого он пошёл учиться на следователя, но одним из множества — возможно.       Скепсис молодого человека ушёл вместе с тяжелым вздохом. — Ладно, я позвоню, если узнаю что-нибудь важное, — заключил детектив, на что полицейская понятливо кивнула и покинула агенство.       Степан сразу же собрал необходимые вещи и отправился на место преступления.       Оказался он в центре города благодаря общественному транспорту. Каждый уважающий себя мужчина, скорее всего, являлся обладателем водительских прав, но Степан Михайлович себя не только не любил, но ещё и не уважал. Так что, до работы ходил он пешком, а в необходимые места ездил на автобусе, скрывая свою снисходительную улыбку, когда слушал очередной спор сварливых женщин.       Молодой человек нашёл нужную улицу, а точнее переулок между двумя высотками — пятизвёздочным отелем «Ной» и отделом офиса известной в городе туристической компании.       Место совсем непримечательное. Если бы не очевидная улика во лбу жертвы, Степан подумал бы, что тот бездомный сам воткнулся в эту пулю.       Детектив поднял голову, исследуя крыши зданий и представляя, как где-то на одной из них сидел убийца, целившийся в свою первоначальную цель. Ни одна из них не была так хороша, кроме крыши заброшенной новостройки. Город, в котором жил молодой человек, не отличался профицитом бюджета, всё обстояло, как раз, иначе. Поэтому очередной проект по постройке дома был принят и остановлен на пятидесяти процентах реализации. Снести здание не могли из-за концентрации в центре города других, соседствующих с ним зданий важнейшего значения.       Детектив сделал для себя некоторые выводы, но не считал их основными и пока не собирался ставить на них точку.       Молодой человек оглядел переулок. Было практически чисто — в смысле, на наличие признаков того, что здесь случилось преступление. Единственное, что указывало на произошедшее убийство, — это уже подчищенная лужа крови, которая осталась тёмным пятном-напоминанием на брусчатке и стене. — Убийца был основательно подготовлен к заказу на голову председателя: превосходное владение оружием, качественный его подбор для гарантированной смерти, удобное место. И… Всё пошло наперекосяк. Возможно, бездомный стал обстоятельством, которое могло бы помешать этому идеальному убийству, и потому снайпер убрал его? В таком случае, Актёр стал свидетелем того, что видеть не должен был и за это поплатился. Своей жизнью, — размышлял про себя Степан, поставив одну руку в бок, а другой — обхватив подбородок для улучшения мыслительного процесса.       Следующим шагом детектив решил провести опрос тех немногих, кто знал Кирилла Сергеевича.       Войдя в отель, молодой человек сразу же подошёл к регистрационной стойке, где сообщил конвейерно миловидной девушке о своих намерениях, не забыв подрекпить слова документами.       Степан согласовал допрос с управляющим отеля и, кроме того, от него же узнал, что сконцентрироваться стоило на сотрудниках ресторана, находившегося правее ресепшена. Работающий там персонал как никто другой знал убитого лично.       По просьбе управляющего детектив не стал нарушать рабочий процесс из-за сравнительно большого количества посетителей в зале. Степан всё понимал — отель пятизвёздочный, и никому не нужен лишний шум и последующее ухудшение репутации.       Молодой человек сел за барную стойку, конечно, не оставшись без внимания бармена. — Привет. Детям постояльцев мы можем налить сок за счёт заведения. Яблочный? Мультифрукт?       Стёпка исподлобья посмотрел на глупо улыбающегося мужчину, отметив его симпатичный вид. Из этого могло следовать только одно — соответственно, умом природа его обделила. — Спасибо, мне ничего не нужно, — холодно ответил молодой человек, сразу перейдя к делу, когда осторожно показал документы. — Что ты можешь рассказать мне о Кирилле Сергеевиче? — А, ой… — бармен неловко усмехнулся, приступая судорожно протирать стаканы, чтобы чем-то занять руки. — Да что про него рассказывать? Обычный безобидный бомж, который прибился к нашей точке. С ним, в основном, кухня хорошо контачила — повара приносили недоеденное или то, что уходило на списание. Не могу сказать того же о зале. В принципе, к Актёру никто не относился плохо, но нам-то нечего ему предложить, — ответил мужчина, — на моей памяти даже есть случай разговора с ним. Как-то я вышел покурить, смотрю — он в мусорке копается. Ну, наверное, услышав меня, он перестал и с таким стыдливым видом отвернулся, Вы бы видели. Но затем, собрав всю волю в кулак, он как будто начал передо мной оправдываться, говорил, мол: «А раньше вот я в школе в баскетбол играл…» Он всем эту историю рассказывал. Смешной дед. — Это не дед, — поправил Степан бармена, не отрываясь от тезисного ведения записей. — Возраст убитого — двадцать восемь лет. — Да Вы гоните! Так он же с бородой, такой, ну… Обросший весь… Слушайте, как жизнь человека помотала…       Детектив не сомневался в том, что бармен говорил честно. Незатейливый мужчина чисто физически не мог бы солгать благодря или из-за своей глупости. Он относился к тому самому впечатлительному типу людей, для которых убийство бездомного приравнивалось к делу федерального значения. Посему к представителю закона тот наверняка относился с опаской, скрываемой за неловкой усмешкой.       Степан молча поднялся с места и сразу же пошёл на кухню, а вслед ему, недоумевая, смотрел симпатичный бармен.       Человек не в специальной форме на производстве выглядел чужеродно, поэтому все отвлеклись от работы. Чтобы уладить вопрос, к молодому человеку подошёл высокий, упитанный, бородатый шеф-повар. Детектив аккуратно продемонстрировал ему документы и сказал так, чтобы услышать мог только он: — С Вас и начнём допрос. В Вашем кабинете. Сообщите сотрудникам, чтобы заходили туда по одному, не отвлекаясь от дел.       Мужчина кивнул, вникая в серьёзный настрой молодого человека.       Они разместились друг напротив друга, но дистанция между ними была приличной: один сидел за столом шефа, сославшись на то, что так будет удобнее вести записи, другой сидел на диване, чувствуя себя опущенным до звания разнорабочего. — Что Вы можете рассказать о Кирилле Сергеевиче? — спросил Степан. — Безобидный старик, — ответил шеф-повар. — Безобидный старикашка, — ответил су-шеф. — Милый дедуля, — ответила повариха. — Смешной бомжара, — ответил повар. — Дряхлое старичьё, прости господи, знали бы Вы, какой он кадр! — ответил повар. — Ой, да обычный дедок. Я его даже за бездомного не считала! Знаете, для бомжа он довольно воспитанный, — ответила повариха. — Честно говоря, я пыталась за ним ухаживать, ну знаете, еду приносила, глазки строила, так он меня избегать начал, — ответила уборщица.       Степан захлопнул записную книжку, закрыл глаза и устало взялся за переносицу. Теперь, погрузившись с головой в расследование, он начинал понимать, почему полиция отказалась вести дело об убийстве Актёра. Но Степан не был бы собой, если бы сдался так просто.       Все говорили одно и то же: молодой, не состоявшийся в жизни мужчина, ставший бездомным, для них был дедом; по мнению персонала, никто не мог желать ему зла, так как он не приносил проблем; он рассказывал занимательные истории о своих школьных годах. — Степан Михайлович, так.. я могу идти? — робко спросил последний на допросе повар, наблюдая за тем, как молодой человек приходит в себя.       Тот, ничего не ответив, взял записную книжку и покинул кабинет шеф-повара, а затем и ресторан.       Подойдя к регистрационной стойке вновь, детектив спросил: — А на каком этаже председатель снимал номер во время неудавшегося покушения?       Девушка пробила в компьютере нужную информацию и сразу же с приторной улыбкой ответила: — Этаж: девятнадцатый. Номер: президент-комфорт-люкс-ол инклюзив.. — С панорамными окнами и видом на соседнее недостроенное здание, полагаю? — перебил Степан работницу. — Да… — смущённо отозвалась она. — Председатель сам выбрал этот номер? Я бы на его месте не хотел засыпать и просыпаться напротив жуткого заброшенного дома. — Другие номера уже были заняты. Может, причина в этом. — Понятно, — Степан кивнул головой своим мыслям и, поблагодарив девушку за небольшую помощь, которую она оказала, ушёл.       Осенний ранний вечер выглядел совсем как глубокая ночь. Детектив недовольно покачал головой, не ожидая, что он провёл практически целый день в столь замечательном отеле со столь дружелюбным персоналом.       Следующим шагом по плану молодого человека нужно было зайти к тому, точнее, той, которая наверняка могла знать больше других. К этому времени она уже как раз должна была проснуться.       Идти далеко не пришлось — девушка, располагающая большими объёмами информации, жила в престижном доме поблизости. Стёпа позвонил ей в квартиру по домофону, коротко обозначив: «Я». Его голос она могла узнать не то, что из тысячи, а из миллиона, поэтому сразу открыла дверь.       Уже внутри апартаментов, молодой человек прошёл на кухню, где хозяйка учтиво предложила выпить по бутылке пива, устроившись напротив гостя за столом. — Ну? Что на этот раз?       Романова Светлана Андреевна приходилась Степану близкой, ещё со школы, подругой, с которой он усовершенствовал сплетни об окружающих их людях до обмена потенциально важной информацией. Девушка работала в сфере эскорт-услуг. Она часто сопровождала важных персон города на встречах и отдыхе для формирования их соответствующего имиджа. Скрыто, больше известная всем под псевдонимом Елизавета Кислова или Императрица, она занималась проституцией. Молодой человек не осуждал её выбор, как могли бы сделать многие. Красивые и комфортные условия жизни девушки говорили сами за себя, и, кроме того, такая работа могла принести немалую пользу. Именно за этим и приехал Степан к Свете. — Тебе не довелось сопровождать сегодня ночью Алексея Шарапова? — Это тот, что остался в живых благодаря бомжу? Было дело. Предупреждая твои вопросы, расскажу всё сразу: мы просто приехали в отель, там некоторое время отдохнули, потом он провёл свои суперважные переговоры с представителями строительной компании, потом мы ещё раз отдохнули и потом уже окончательно разъехались. С ним осталась девочка, которая ему понравилась, они отлично отдохнули. Вот и всё. И теперь мой вопрос: кто вообще сказал, что на него было спланировано покушение? Мимо его уха пуля так-то не пролетала. — Это предварительная информация, которую выдвинули исключительно для того, чтобы её крутили в разных вариациях СМИ. Но это правда. В целом, всё остальное тоже указывает на планирование убийства именно председателя, а не бездомного. Я думаю, он просто увидел то, чего не должен был, и за это его пристрелили вместо заказа. — Как благородно со стороны бомжа. Жаль, этого никто не оценит. — У тебя всегда найдется время для шуток… Лучше расскажи поподробнее про этих делегатов строительной компании. — А что про них рассказывать? Типичные отожранные дядьки, которые, наверное, только для вида решают свои важные вопросы. Они обсуждали возможность возобновления постройки того здания недалеко от отеля. Правда, это уже будет не современный жилой дом, а ещё одна точка этой строительной компании. В чём смысл этих переговоров, мне трудно понять. — На самом деле, я могу предположить. Эта компания в нашем городе одна из наиболее известных. Именно одна из. Владельцы хотят получить полный контроль над всеми районами, исключив конкурентов с рынка вовсе. Что ж, у них это довольно неплохо получается, если им удалось заручиться поддержкой председателя городского совета, который, вероятнее всего, пошёл на поводу у них, отказавшись от пути народовольца, ведь постройка этого дома была принята после ежегодного отчёта о высоком уровне плотности населения, не смотри на меня так, надо смотреть новости. И подсластили сделку, очевидно, деньгами. Однако это только мои мысли, не стану утверждать. — Ты всегда говоришь эту фразу, заканчивая свои пространные рассуждения. И, в большинстве случаев, ты оказываешься прав. — Только в большинстве? — спросил Стёпка с небольшой улыбкой. — Слушай, я всегда могу забрать свои слова назад, — раздражённо ответила Светка, понимая его шутку.       Вслед за тем, друзья стали говорить на более отвлечённые темы. Теперь инициатива ведения диалога переключилась исключительно на девушку, а молодой человек просто внимательно слушал её недовольство некоторыми аспектами работы, попутно пытаясь сложить в голове крохотные кусочки огромного пазла. — Ни единой ниточки, которая привела бы меня к убийце. Что же предпринять..? — Алё, ты меня слушаешь? — Да-да, и вот он вываливает свой огромный. А ты что сказала?       Степан вернулся в агенство поздним вечером. Молодой человек достал ключи, чтобы по привычке открыть дверь, однако обнаружил, что в этом не было необходимости. У детектива сердце буквально ушло в пятки, и он явственно почувствовал, как волосы мгновенно седели. Романовский дёрнул ручку и с опаской заглянул внутрь. На диване для посетителей сидели три человека, два из которых были в форме полиции, и один — в деловом костюме. — Что здесь происходит? — несмело спросил Степан, встав перед ними, — Как вы попали внутрь? — Если нам что-то очень сильно нужно, мы найдем способ, как обойти некоторые преграды, — уклончиво ответил мужчина. — А нужны нам Вы, Степан Михайлович, — вторил ему другой. — Что именно вы от меня хотите? — Видите ли, нам неуклонно приходится сотрудничать с Вами из-за того, что жители доверяют Вам вести расследования в большей степени, чем нам, простым сотрудникам полиции, — начал говорить третий в форме с непонятным сарказмом, — по этой причине нам также придётся обратиться к Вам с просьбой оказать содействие в поиске совершившего преступление. Скорее всего, Вы уже задавались вопросом о том, почему у этого дела стоит именно статус покушения, — мы всё-таки хорошо осведомлены о Вашей блестящей смекалке — и вот ответ на вопрос.