Мойры

Джеймс с нетерпением ждал рождественских каникул: он скучал по семье и жаждал рассказать истории, произошедшие в Хогвартсе с ним и друзьями. Даже несмотря на то, что большинство уже знало о них из его писем или писем Макгонагалл. Однако Джеймс также не хотел уезжать из Хогвартса и расставаться с друзьями. Он даже пригласил их всех к себе на каникулы, однако Сириус в последний момент решил поехать домой, а Римус сказал, что у его мамы ухудшилось здоровье и она ждёт встречи с ним, Питер же желал увидеть дом и мать, которая так и не написала ему. Сейчас они стояли на платформе. — Похоже, я первый, кто уезжает, — сказал Сириус, глядя на домашнего эльфа в сорочке. — Что это за существо? — недоуменно спросил Питер. — Ты никогда не видел домашнего эльфа? Это Кричер, он служит нашей семье уже... — Так вот с кем ты меня сравнил! — возмутился Джеймс. — Ну, мне пора уходить, — быстро попрощался Сириус. — Иди, иди, но запомни: разговор не окончен! Римус не смог удержаться и засмеялся — первым подхватил его Питер, а вскоре они все разразились смехом от нелепости сцены. — Хорошо, увидимся после каникул! — Счастливого Рождества! Сириус исчез со станции, как только его руки коснулся эльф. — Питер, а как ты будешь добиться до дому? — Как и приехал на платформу первого сентября на автобусе. Надеюсь, водитель и в этот раз поможет с чемоданом: поднимать его довольно тяжело. — Тебя не провожали? — Да. У матери появились какие-то дела. Джеймс с Римусом переглянулись. Эта женщина даже не удосужилась проводить своего одиннадцатилетнего ребёнка в Хогвартс! — Мы с папой на машине. Я думаю он не будет против, если мы тебя подвезем, — предложил Римус. По его виду казалось, что отказ он не примет. — Мне так не хочется затруднять тебя и твоего отца. Вам же ещё нужно быстро добраться до дома, ведь твой матери не здороваться и она хотела тебя видеть. У Римуса поджались губы. Он настойчиво взял руки Питера и повёл в сторону портала на магловский вокзал. — Все будет нормально, пошли. — А?.. — глаза Питера округлились, а брови взлетели до половины лба. — Счастливого Рождества, Джеймс! — громко произнес Римус не оборачиваясь. — С праздником! — повторил эхом Питер, всё ещё находясь в шоке. — И вам! Джеймс проводил друзей взглядом, пока те не исчезнут в толпе, и окончательно решил для себя, что следующие зимние каникулы они проведут все вместе. Он глубоко вздохнул, понимая, что пришло время искать своего отца на платформе. Вокруг много людей: хоть они и стали расходиться, их до сих пор в избытке. Ну, если у Аврора получилось найти отца, то и он сможет. С этой мыслью он двинулся на поиски. Через пару минут он смог его наконец-то отыскать. Папа постоянно оглядывался, но стоял на месте, всё-таки следуя маминому наставлению: «Если ты потерялся — оставайся на месте!» Джеймс сразу же бросился к нему и настолько крепко обнял, что отец даже покачнулся. — Ну тебя и откормили там! Неужели отыскал кухню со своими друзьями? — поинтересоваться с улыбкой папа. — В Хогвартсе есть кухня? — глаза Джеймса загорелись идеей: он обязан её найти! — Только не говори маме, что я проболтался. Этот секрет только между нами, обещаешь? Они вместе засмеялись. Джеймс скучал по таким моментам. Отец плотнее сжал его руку. — Пора трансгрессировать, приготовься, Джеймс. Придя в себя около ворот дома, Джеймс тут же побежал в сторону двери с криками: — Мама! Мама! Аврова! Я дома! Его встретил счастливый взгляд матери с теплыми объятьями. Он попытался увернуться от поцелуев в щеку, но потерпел неудачу. — О Джейми! Милый, как же я скучала! — Я тоже, мама. — Мы еще ничего не украшали, все ждали тебя, — с нежностью произнесла мама. — Так давайте же начнем! — О милый, конечно, но сначала пообедаем. Мама наконец-то отпустила Джеймса, потрепав по голове ещё чуть-чуть. Но не успев пройти и пары шагов, на него налетел маленький ураган. — Аврора, что ты делаешь? — Обнимаю тебя. — Зачем? — Потому что соскучилась, это же очевидно. — Это и пугает. Аврова, что-то случиться? Или что-то случилось? — недоверие становилось больше, когда хватка сестры стала крепче. — Моя милая сестренка, что ты натворила? — Ничего, разве я не могу обнять своего брата после долгой разлуки? В этом вроде бы ничего особенного, но внутри всё сигнализировало о том, что здесь что-то не так. Он ещё раз внимательно оглядел её — и тут в голову пришла мысль, которая, он надеется, не должна оказаться правдой. — Аврора, что ты сделала с моей метлой?! Джеймс рванул в сторону лестницы, чтобы подняться в комнату и проверить свою теорию. — Какой-то он нервный после Хогвартса, вам не кажется? — последнее, что он услышал, — это голос сестры с первого этажа.

***

Малфой-мэнор олицетворяет элегантность и роскошь в каждой детали. Здание величественно, а архитектура его выполнена в стиле неоклассицизма и окружено изысканной ландшафтной аллеей. Вход в основное здание впечатляет своими двойными дверьми, украшенными позолотой и изящными резьбами, создающими осязаемость благородства и богатства. Проникая внутрь, сразу ощущается изысканность: высокие потолки, украшенные орнаментом, фрески и кристальные люстры заставляют глаза открываться шире от удивления; мраморные столбы и напольные покрытия добавляют элегантности. В некоторых коридорах развешены картины на любой жанр. Люциус точно не определит, сколько из них нарисованы кем-то из его семьи, а какие появились благодаря богатству Малфоев. Люциус как раз шёл между импровизированной галереей, не задерживая свой взор на чем-то конкретном, двигаясь к малой гостинной, где, по его предположению, находится сестра. Он остался в одной белой рубашке, сняв мантию ещё по прибытия. Разметавшиеся по плечам волосы, распахнутая на груди рубашка, простые черные хлопковые штаны — Малфой походит на довольного жизнью белого змея. Отдыхающий хищник. Тихо открыв дверь и так же войдя, он обнаружил Мирабель, которая сидела на диване спиной к нему. Её длинные вьющиеся платиновые волосы небрежно растрёпаны по обивке. Похоже, будто она только что встала, хотя время уже было за обед. Подойдя к ней, чтобы привлечь внимание, Люциус заметил, что она сосредоточена на книге. Поэтому, положив руки на ее плечи, Мирабель испуганно дернулась — и лениво закрыла книгу, переводя взгляд на брата. В её серо-голубых глазах плескалось негодование. — Люций, ты меня напугал. — Мира, не моя вина, что ты не заметила, как я вошёл. О чем ты так усердно думала? — Люциус обошел диван и сел, обнимая сестру. Он обрадовался осознанию, что он наконец-то дома. — К отцу приехал гость. — Это обычное дело, в этом нет ничего такого. Ее брови нахмурились, она отвела взгляд. — Он меня настораживает. — Тебя в принципе настораживает любой социум. Она возмущенно засопела, сжала книгу, готовая ударить его. Но Люциус ловко перехватил руку и, отобрав «‎оружие», посмотрел на название. — Джей Остин «Чувство и чувствительность»? Впервые слышу имя такой волшебницы. — Люциус увидел, как Мирабель поджала губы, и недовольно сощурился: — Снова? Мира, ты же сказала, что больше не притронешься к такой литературе. — Я закончила изучать все книги, которую вы с отцом дали. Мне стало скучно, вот и решила себя развлечь. — Но это магловская литература, Мира. Ты могла увлечь себя чем-то другим. — В нашем мире мало художественной литературы, и она всегда однообразная. Ты сам мне это говорил. — Как будто в мире грязи она разнообразна. — Люций, неужели ты хочешь сравнить? — Да ни при каких обстоятельствах! — Жаль, эта писательница прекрасно пишет. Может, ты найдешь вдохновение для сближения с Нарциссой. Люциус возмущенно уставился на сестру и более грубо, чем хотел, ответил: — Это не твоё дело. Мои отношения тебя не касаются. — Да ты прав, — на лице Мирабель не дрогнул и мускул, но по глазам виднелось, что слова задели её. — Мира, извини, но... — Люциус замолчал, не в силах объяснить, почему так сорвался на неё. — Я поняла, всё нормально. Лучше скажи, ты сможешь приехать на пасхальные каникулы? — С чего бы мне не приезжать на твой день рождения? Ты уже придумала, что хочешь получить? — О да, дорогой братец, — в её глазах появился опасный огонек. — Кошку! Я еще точно не определилась, какой какая порода, но она обязательно будет с белоснежной шерстью! Такая пушистая! — с диким восторгом описывала она это млекопитающее. — И с гетерохромией! Один глаз будет голубым, а второй зелёный! — Мира, ты не забыла, что у нашего отца аллергия на кошек? — О, серьезно? — произнесла она с притворным изумлением, а затем добавила грустным тоном: — Тогда ему определенно стоит держаться подальше от левого крыла, моей спальни. — Ладно, а как же ты предложишь назвать это чудо? — Правда?! Ты не возражаешь? Люциус усмехнулся и погладил сестру по голове, а затем иронично сказал: — А почему бы и нет? — Спасибо! — она напоследок крепко обняла брата, поцеловала в щеку и выбежала из малой гостиной. Люциус закрыл глаза рукой и глубоко вздохнул. Да, отец, явно не будет в восторге от этой идеи, но, кажется, он довел Миру окончательно, раз она хочет завести кошку. Ведь, как сестра говорила, это ответственность, которую она не готова нести. Переместив взгляд вниз, он увидел тот самый роман, оставленный сестрой. Может, действительно, стоит сравнить? — Семейные узы так прекрасны. Люциусу пришлось приложить усилия, чтобы оставаться спокойным перед неожиданным гостем. — Здравствуйте, вы должно быть гость отца. Мы не были представлены как подобающе. Я Люциус Малфой, а как мне к вам обращаться, сэр? Как давно он в этой комнате? Как много услышал? Что вообще забыл здесь? Почему не с отцом? — Приятно познакомится, юный наследник. Я сокурсник Абраксаса, приехал после длительного путешествия по миру в родную Англию. А в отношении имени... Вы можете называть меня лорд Волан-де-Морт.

***

Регулус сидел в своей комнате, задумчиво размышляя о том, как пройдет предстоящий рождественский ужин, когда вся семья Блэк соберется на Площади Гриммо, 12. Он чувствовал, что это событие обернется катастрофой. При возвращении Сириуса домой матушка заперлась с ним в комнате, из которой не доносилось ни звука. Регулус провел час в томительном ожидании прежде, чем направился к ним. Но как только подошёл, увидел, как матушка наконец выходит из комнаты: — Молчи, щенок! Ты получаешь наказание за свой отвратительный поступок! До Рождества ты не выйдешь из этой комнаты! Еду будет приносить Кричер. Я буду лишь надеется, что ты поймешь, в чём твоя вина. Закрыв дверь и наложив заклинания Коллопортус, она повернулась и столкнулась взглядом с младшим сыном: — Тебе, Регулус, запрещено общаться со своим братом до окончания его наказания. — Да, maman, — единственное, что он смог сказать. Хотя матушка и приказала не общаться, она не запретила навещать брата, поэтому через несколько часов Регулус смог уговорить Кричера позволить ходить с ним, когда будет носить еду Сириуса. И когда он впервые увидел брата после его возвращения домой, то побледнел. Кожа Сириуса серовата, в глазах стоит испуг, а сам он кажется безжизненным. А услышав звук эльфийской трансгрессии, вообще передернул плечами. Но заметив Регулуса вместе с Кричером, пустил ироничную улыбку и приступил к ужину. Однако не смог даже удержать столовый прибор. Регулус быстро забрал ложку из его пальцев и начал кормить Сириуса, на что получил благодарный кивок головы. Круцио. Да, это точно последствие этого заклинание. Но за что? За то, что брат не поступил на Слизерин? От воспоминаний его отвлёк появившийся эльф. — Благородный мастер Регулус! Благородный хозяин Орион и уважаемая хозяйка Вальпурга ждут вас в гостиной вместе с недостойным наследником. — Спасибо, Кричер, я сейчас спущусь. И перестань так называть Сириуса. Эльф ничего не ответил и трансгрессировал из комнаты. Идя по лестнице, Регулус услышал голос матери, которая, похоже, обращалась к пришедшим родственникам: — Добро пожаловать в дом Блэков. Дорогой брат и моя невестка, как приятно видеть вас в этот вечер. — Дорогая сестрица, вы, как всегда, прекрасны, — произнес дядя Сигнус с хрипотцой. — Ох, Вальпурга, это ведь платье из новой французской коллекции? — заметила тётушка Друэлла со своим бархатным голосом. — Друэлла, ты, как всегда, внимательна. Да, это верно. Прошу вас, не стойте в пороге, пройдите в гостиную. Думаю, всем вам не терпится снять путевые плащи. Зайдя в гостиную немного раньше гостей, Регулус сел рядом с Сириусом на диван. Отец же занял кресло, разговаривая с дедушкой Поллуксом и бабушкой Ирмой. — Мы кого-то ещё ожидаем, тётушка? — спросила Беллатриса, обращаясь к матушке. — Скоро должна прибыть тётушка Кассиопея и Альфард со своей дочерью. — Дорогая тётушка, её зовут Авиор, ты снова забыла? Может, стоит обратиться к колдомедику для проверки здоровья? Ведь проблемы с памятью — это серьезно, — Андромеда задала вопрос с озабоченным выражением на лице. — Андромеда, как тебе не стыдно? — пытаясь приструнить дочь, произнесла тетя Друэлла. – Немедленно извинись за своё поведение. — Но, maman, что я такого сказала? Я лишь очень беспокоюсь за здоровье нашей любимой тетушки. Сириус не смог сдержать смешка, который быстро попытался замаскировать кашлем. Но заметив взгляд брата, понял, что выходит у него скверно. Он резко встал и, похоже, решил покинуть комнату: — О, кажется, я слышу стук в дверь. Должно быть, это дядя Альфред с Авиор. Давай пойдем, Регулус, встретим их, — схватив брата за рукав, Сириус потащил его из гостиной. Но не успев дойти до входной двери, камин неожиданно вспыхнул ярко-зелёным светом и через мгновение там появились другие родственники: дедушка по папиной линии, Арктурус, и его жена, бабушка Мелания. Сириус не стал заострять внимание на провале и также продолжил тянуть Регулуса к выходу. Вырвавшись из рук брата, он предоставил возможность Сириусу побыть домовым эльфом и открыть дверь. Первое, что увидел Регулус, так это как дядя Альфред со своей тётушкой Кассиопеей о чём-то увлечённо спорили, пока Авиор строила страдальческое выражение лица. — Спасите меня, это продолжается уже несколько часов, — просила девочка печальным голосом и мольбой в глазах. Регулус привлёк внимание взрослых кашлем — а может просто у них закончились аргументы, — и Сириус тут воспользовался заминкой, прижавшись к дядюшке. — Мерлин, что за отвратительные манеры, — высказала тётушка. — Ты просто завидуешь, что меня он любит больше, — ответил дядя Альфред, по-прежнему обнимая Сириуса. — Я превращу тебя в червяка, ты наглый сопляк. Судя по взгляду, дядя Альфред уже собирался сказать что-то колкое, но прежде, чем смог ответить, вмешалась Авиор: — Ох, папа, прошу тебя, у меня из-за вас уже болит голова. А это ещё не монологи бабушки Ирмы о том, как должна вести себя леди в обществе. Взгляд двоюродной бабушки стал таким же печальным, как и у Авиор. — Да, племянник, давай закончим спор на этом. Мне, как и твоей дочери, нужны силы на этот разговор об леди. — А вам зачем? — Видишь ли, дорогой Сириус, я уже в таком возрасте, когда по мыслям maman, я, как приличная женщина, должна уже иметь внуков. Но как объяснить этой женщине, что от меня ни детей, ни тем более внуков дождаться не получится? В коридоре воцарилась тишина. Братья Блэк и Авиор переглядывались, решая, кто из них удовлетворит любопытство остальных. И их взгляды упали на Регулуса, который со вздохом спросил: — Почему? — Вы еще слишком маленькие, чтобы узнать эту историю. После этого, в сопровождении Альфреда, они удались в гостиную. — Ну что, дай нам, Мерлин, прожить этот вечер и остаться со стабильной психикой, — сказала Авиор со вздохом. — Воистину, кузина, — вторил ей Сириус. — Хватит драматизировать. — Мы Блэки, брат, драматизм у нас в крови. Когда-нибудь он и в тебе проявится. — Надеюсь, что нет. Они услышали звуки шагов. — Да начнется шапито, — сказала Авиор и решительно двинулась в соловую, взяв мальчиков под локоть. Зайдя вместе, они увидели, что остальные уже рассаживались за стол. Братья Блэк и Авиор быстро заняли места и стали ждать официальное начало ужина. — Как хорошо, что все сегодня собрались тут, — произнес Арктурус с лёгкой улыбкой. — Я рад встретиться со своей семьей, хоть Лукреция вместе Доротей так и не смог прийти. Очень счастлив видеть ваши лица, ведь, возможно, это последнее Рождество, которое я разделю с вами. — Милый, — бабушка с грустным взглядом положила руку на кисть дедушки. — Отец, о чем ты говоришь, ты ещё всех нас проживешь! — Не слушайте сентиментального старика. Лучше давайте приступим к ужину. Во время подачи третьего блюда дядя Сигнус привлек внимание, встав со стула: — У меня есть тост! — уверенно произнес он. — Три месяца назад со мной связался глава семьи Лестрейндж и предложил объединить династии. Поэтому, поразмыслив вместе с дорогой Друэллой, мы пришли к выводу, что наша старшая дочь Андромеда выйдет замуж за Рудольфуса Лестрейнджа! Поднимем же за это бокалы! Toujours Pur! И тут, и там родственники со счастливыми улыбками стали поднимать стаканы, произнеся девиз семьи. Регулус тоже так сделал. Только вот брат даже не шелохнулся: его взгляд не отрывался от Андромеды. Посмотрев внимательнее на кузину, Регулус заметил обреченность в её взгляде. — Ох, это просто прекрасная партия, брат! Осталось только подобрать для твоих младшеньких выгодных мужей! И все они будут пристроены! — Ой, Нарциссе и подбирать ничего не нужно, за ней уже как полгода ухлестывает наследник Малфой! — пропела Беллатриса. — Белла, что ты такое говоришь! — Правду, — усмехнулась кузина. — Разве это не так дорогая, сестра? — Ты!.. — взъярилась Нарцисса. — Ох, Нарцисса, почему ты не говорила о таком?! Это же прекрасно, Сигнус надо срочно на этих выходных отправить сову Абраксасу и обсудить с ним эту возможность! — тетушка Друэлла тут же засуетилась, похоже, обдумывая всевозможные варианты брачного союза. — Не надо ничего отправлять! — тут запротестовала Нарцисса. — А началось всё так спокойно, — тихо вздохнул Сириус, а потом посмотрел в сторону и прыснул. Регулус тоже направил туда взгляд и еле сдержался, чтобы не рассмеяться: Авиор, с обреченным видом, сидела между дядюшкой Альфредом и двоюродной бабушкой Кассиопеей и прижимала руку ко лбу, тихо шепча какие-то проклятия, потому что Кассиопея отдавала деньги дяде. Похоже, они спорили на то, как долго продлится спокойствие. Бабушка Ирма тут же начала говорить, как надо молодой леди вести себя при юноше, а тетушка Друэлла советовала, как обольстить джентльмена. Отец вместе с Сигнусом сбежали в кабинет под предлогом поговорить за стаканчиком. Матушка с кузиной Беллой и бабушкой Меланией шептались о чём-то своём. Сириус же стал передразнивать Авиор. И, похоже, кроме Регулуса никто не заметил, как ушла Андромеда. Что ж, Счастливого Рождества.

***

За окном кружили хлопья снега, окна слегка заледенели. В камине догорали последние поленья. По дому распространялся восхитительный аромат свежей ели. Папа с мамой уже давно спали, поэтому Джеймс и Аврора старались быть максимально тихими, сидя на диване перед камином. Ждали полночи. Их маленькой традиции. Почему-то родители дарили подарки всегда с утра. Но дети считали это крайне несправедливым. Поэтому они не дожидались утра и открывали коробки с их именами в двенадцать часов ночи. Джеймс положил голову на колени сестры, наслаждаясь поглаживанием его волос. Он в какой раз рассказывал о своих невероятных приключениях: — Ты бы видела лицо Макгонагалл! Она явно не ожидала, что мы из стены свалимся прямо на неё! Все пыльные и грязные! А Сириус потом с невозмутимым выражением лица сказал: «Прекрасная ночи, профессор! Не волнуйтесь мы просто делаем уборку в коридоре». — А дальше вам сказали, что раз вы так любите уборку, то эту и следующую неделю вы с таким же воодушевлением приступите к своему наказанию. — О, так я уже тебе об это говорил? — Да, Джей. — Тогда слушай... — но его перебил звон часов. Наконец-то. Встав с дивана, Джеймс взял приготовленный подарок с пола, тогда как Аврора встала и подошла к креслу за своим, который оставила там ранее. — Счастливого Рождества, Джеймс! — Форма? — слегка озадаченно спросил он, увидев, что лежит внутри. — Это форма гриффиндорской сборной по квиддичу. Я верю, что она будет прекрасно смотрится на тебе во время твоих матчей! — объяснила Аврора. — Аврора! Ты! Спасибо! Это самое лучшее, что мне когда-либо дарили в жизни! — радостно воскликнул Джеймс, не скрывая восторга. И, похоже, он разрывался от желаний: надеть её прямо сейчас или вручить сестре подарок. — Давай ты наденешь её завтра, с утра, и покрасуешься перед родителями, — предложила Аврора. Он со счастливой улыбкой кивнул и положил свой подарок в кресло. Такой радостный, даже без знания, что родители собираются подарить новую метлу. — Моя необыкновенная, умнейшая из умнейших, добрейшая из всех, кого я знал, сестра, вручаю тебе этот дар... — начал было Джеймс, но Аврора перебила его: — Давай без фанатизма. — Ладно, — протянул он, отдавая коробку. — С Рождеством тебя, Аврора. Открыв её, Аврора увидела книги, на которых лежат два кулона. Прочитав название верхней книги, она переспросила: — «Лев, Колдунья и платяной шкаф»? Клайв Стейплз Льюис? — и с вопросом уставилась на брата. Он тут же принялся объяснять: — Я услышал разговор однокурсниц: они обсуждали эти книги. Как я понял, это серия, и их где-то... Шесть? Или восемь? Не важно! В общем, я подумал, тебе это будет интересно! — с волнением рассказывал Джеймс. — А насчёт кулонов я попросил помочь папу. И теперь, если прикоснутся к центру кулона, то человек, который носит второй, почувствует вибрацию и так поймёт, что о нём думают! Ну как тебе? — Как?! Ты серьёзно?! Это же потрясающе! Как ты до этого додумался?! Это же фантастично! Ты гений! — И поэтому ты завтра отдашь мне свою порцию маминого пирога? — шутливо добавил он. — Ты злой гений! — реакция не заставила себя ждать: Аврора кинулась обнимать брата. Но, не рассчитав силы, плюхнулись на диван. Первым не выдержал и засмеялся на всю гостиную Джей, Аврора же, пытаясь вести себя потише, подавляла смешки. Правда ничего не вышло из-за Джеймса, который строит рожицы. Восстановив дыхание, Аврора надела один кулон на себя, а второй на брата, тут же проверяя, что артефакты работают как положено, — и тёплая вибрация пробежала по телу. Изумительно. Ни один из них не хотел спать, поэтому Джеймс рассказал ещё несколько историй. А когда устал, Аврора решила вслух прочесть одну из новых книг. Так они и заснули.