Счастливый билет

Чимин лениво перекатывается с бока на спину и неохотно открывает глаза. Он смотрит в белый потолок и думает, что спустя годы день рождения не кажется таким уж и плохим праздником. Да и за последние несколько месяцев у него поубавилось проблем. Тот же брак — теперь лишь неприятное воспоминание, оставившее после себя маленький лучик счастья.  Зная, как Тэхёни любит радовать свою мамочку милыми самодельными подарками и небольшими букетиками цветов по утрам, особенно в такой день, как сегодня, Чимин с лукавой улыбкой ждёт проникновения крошки-омеги в спальню. Но тот не появляется даже спустя пять минут, хотя время подходящее. Озадаченный, Чимин поднимается с постели, берёт со спинки резного стула молочный полупрозрачный халат и накидывает его на покатые плечики поверх кружевного топа. Шёлк приятно холодит разгоряченное после сна тело.  Чимин сразу находит милые мягкие тапочки на невысокой подошве и, обувшись, неторопливо двигается к выходу из комнаты. Он пытается вспомнить, говорил ли что-то малыш о сюрпризе на день рождения, но в голове как назло пусто. Поэтому, когда в коридоре его встречает усыпанный цветами пол, Чимин невольно охает. Тэхёни не смог бы провернуть такое в одиночку. Сердце счастливо стучит быстрее. Чимин не скрывает расползающуюся по пухлым губам улыбку, но невольно подносит к покрасневшим щекам ладонь. Может ли это быть Юнги? Альфа с самой первой встречи оставил о себе лишь приятное впечатление и нежное томление в груди. Чем больше они общаются, тем сильнее становится это чувство. Решая не портить подарок — его мальчики всё же старались — Чимин делает лицо как можно более серьёзным, затягивает поясок на халате и двигается в сторону лестницы на первый этаж. Густой, сладкий запах цветов дурманит обоняние — Чимин ступает осторожно, деликатно переставляя ножки и пытаясь не наступить на роскошные белые пионы. Исшитый кружевом подол мягко шелестит, скользя по нежным цветкам, и Чимин глубоко вдыхает ещё раз. Кажется, будто он всё ещё спит. Выйдя на небольшой балкон в верхней части лестницы, Чимин не может сдержать восторженный вздох, прижимая ладони к лицу. Вся лестница, вся гостиная устланы цветами. Он едва видит места, на которые можно наступить. А в центре гостиной, у подножья лестницы… Губы Чимина невольно расплываются в улыбке. Это Юнги. Альфа в роскошном чёрном костюме с чёрной шелковой бабочкой и с огромной корзиной нежнейших цветов в руках. Рядом с ним, сжимая в маленькой ладошке большую ладонь, с самой серьёзной мордашкой стоит Тэхён.  Сердце Чимина разрывается от умиления, когда он понимает, что Тэхёни в точной копии костюма Юнги, только поменьше, и тоже держит в руках маленькую корзинку. Не в силах сдержать широкую солнечную улыбку, Чимин мягко переступает по лестнице, спускаясь и чувствуя, как цветочные лепестки задевают щиколотки и запястья. Юнги улыбается ему, опуская корзинку на пол, и Чимин пользуется этим, чтобы утонуть в его головокружительных объятиях. Его слегка приподнимают над полом — с той невероятной лёгкостью, от которой живот приятно щекочут бабочки — и нежно опускают на пол, чтобы сбоку прижалось ещё одно тельце, тычущееся пушистой макушкой чуть выше живота.  — С днём рождения, мамочка! — Тэхён умилительно сосредоточенно вручает ему корзинку, переполненную свежими ягодами, и лучисто улыбается. — Я люблю тебя! — С днём рождения, Чимини, — горячий, бархатный голос Юнги оседает на коже мурашками. Чимин слегка трепещет ресницами, когда альфа касается губами его щеки.  Недостающее «я тоже люблю тебя» словно повисает в воздухе. Или Чимину хочется, чтобы так казалось. Он, смущаясь, поворачивает голову для ответного поцелуя в щёку Юнги, млея от того, как надёжно и трепетно большая ладонь альфы придерживает за поясницу. Чувствуя себя чуть смелее обычного, Чимин шкодливо щурится и оставляет быстрый поцелуй в уголке губ Юнги, прежде чем наклониться к сыну и чмокнуть Тэхёна в разрумянившуюся щёчку. Тэхён довольно взвизгивает и порывисто обнимает Чимина, прежде чем начать гиперактивно носиться по залу и счастливо щебетать:  — Это была моя идея! Дядя Юнги, конечно, тоже постарался, он всё купил и ор-га-ни-зо-вал, — Тэхён забавно произносит сложное слово по слогам, чтобы не ошибиться, — но именно ко мне он пришёл за советом, как порадовать тебя на день рождения!  У Чимина щемит сердце от осознания того, что Юнги не только ухаживает за ним, но и открыто принимает маленького сорванца. Быстро облизнувшись, он переводит лукавый взгляд на альфу. — Так значит, это был сговор?  — Конечно, — Юнги мягко проводит ладонью по его спинке, вызывая ворох мурашек. Чимин некстати думает, что его халат едва ли плотный и открывает слишком соблазнительный вид на комплект белья для сна. — Лучшие сюрпризы получаются только в сговоре. У меня для тебя есть ещё… три подарка. — Аж три? — Чимин прижимает ладошку к груди и тайно надеется, что один из них задействует горизонтальную поверхность. — И о скольких из них я могу узнать сейчас?  — Один касается твоего бывшего, — Юнги соблазнительно понижает голос до шёпота и прижимается к ушку, чтобы Тэхён их не услышал, — дело официально закрыто, и теперь его долги ни тебя, ни Тэхёна не касаются. — Ах, Юнги, — Чимин часто моргает ресницами, чувствуя, как повлажнели глаза. Он обнимает альфу за шею, утыкаясь носом чуть ниже дурманяще пахнущей железы, и негромко шепчет: — Спасибо большое! — Тебе не о чем меня благодарить, — Юнги слегка усмехается, но крепко обнимает его в ответ, зарываясь носом в волосы и глубоко вдыхая. — Я просто добился справедливости. — Ну о чём вы там шепчете-е-есь… — Тэхён очаровательно ноет, дёргая Чимина за край халата, и надувается. — Мам, я пока сбегаю в сад, хорошо? Я хочу найти черепаху. — Конечно, детка, — Чимин отстраняется, чтобы нежно скользнуть ладонью по макушке сына и поцеловать его в лоб. — Беги. — А я пока отдам тебе остальные подарки, — Юнги усмехается, скользнув ладонью по его талии и мягко увлекая за собой. — Осторожно. Чимин не отказывает себе в удовольствии обвить предложенное альфой крепкое предплечье руками и прижаться к нему грудью, осторожно переступая через цветы. Обеспеченный, интеллигентный, невероятно привлекательный, умеющий ухаживать и любящий детей? Если Мин Юнги снимет с него халатик прямо сейчас, Чимин абсолютно не станет возражать. Но альфа подводит его к зеркалу в пол, мягко положив ладони на талию. Чимин слегка краснеет, когда видит себя в полный рост — полупрозрачный халатик не скрывает почти ничего, очерчивая контуры фигуры и нежное кружево белья. Рядом с Юнги в костюме он выглядит… двусмысленно. Но все эти мысли улетучиваются, когда Юнги в зеркале достаёт длинный красный футляр. Чимин ахает, поворачиваясь: — Юнги! — Мне кажется, этой шейке не хватает бриллиантов, что скажешь? — Юнги лукаво щурит глаза, а потом властно и резко разворачивает Чимина за талию лицом к зеркалу, мягко шлёпая по неуёмной попке. От этого жеста, пропитанного силой, но не грубостью, сладко подрагивают коленки, а киска начинает нетерпеливо пульсировать. — Вот так. Юнги достаёт красивое, усыпанное мелкими камушками украшение и прижимает его к шее Чимина. Его нежные пальцы уверенно скользят по коже, будоража, а когда кончики задевают загривок, то маленькие волоски наэлектризовано поднимаются вверх. Закончив с застёжкой, Юнги прижимается сухими губами прямо над ней и скользит ладонями по тонкой талии, подбираясь к пояску халата. — Что скажешь? Нравится? — горячее дыхание, скользнувшее по шее и опустившееся ниже, ничуть не позволяет разыгравшимся мыслям собраться. — Я выбирал из нескольких, но меня уверили, что это будет лучше всего смотреться на изящной шейке. Хочу знать, не солгали ли мне. Чимин прикасается к низу ожерелья, осторожно касаясь кончиками пальцев дорогих камушков. Он не верит, что это действительно происходит. Юнги находится рядом, окутывая своим пьянящим феромоном с ног до головы, а его сын может стать их сыном. И, возможно, даже получит братика или сестричку. Чимин опускает взгляд ниже, на скользнувшие под халат ладони, и решительно разворачивается в объятиях, закидывая руки на шею Юнги. Он прижимается ближе, дрожа от сладкого предвкушения, и выдыхает прямо в губы:  — Мне нравится. Юнги ухмыляется и больше не требует намёков — Чимин ахает, когда его буквально сгребают, нависая сверху, и целуют глубоко, жарко и страстно. Температура тут же подскакивает на несколько градусов — Чимин с трудом может отдышаться, опьянённо захлопав ресницами, когда Юнги всё же отстраняется. Взгляд альфы, тяжёлый, пьянящий и будоражащий, медленно скользит с припухших губ на шею, заставляя Чимина затрепетать. Он говорит хрипло и низко: — Я бы посмотрел, как оно выглядит на тебе без… лишнего. У Чимина перехватывает дыхание. Сглотнув, он заводит дрогнувшую ладонь за спину и мягко надавливает на запястье Юнги, позволяя ему соскользнуть с талии на попу. Альфа рычит. Чимин взвизгивает от удовольствия, когда Юнги сминает его властно и сочно, немного грубовато, прежде чем легко подхватить, закидывая себе на плечо. О, как сильно ему этого не хватало.  — Альфа! — Чимин кокетливо пищит, слегка подергивая ножками и получив за это сочный шлепок по заднице. Киска от подобного обращения намокает в одно чёртово мгновение. Он хихикает, пока его легко и быстро поднимают на плече по лестнице, целеустремленно неся в спальню. — Боже, все вы одинаковые. — Ты не можешь осуждать меня за это, расхаживая по моему дому в одном белье, — Юнги беззлобно фыркает и мягко опрокидывает счастливо захихикавшего Чимина на роскошные простыни, чтобы тут же снова глубоко поцеловать, нависнув сверху. — Это провокация. — Я в халатике! — Чимин деланно надувает губы, тут же сладко застонав от глубокого поцелуя в шею. — Ох, чёрт. Надеюсь, ты трахаешься так же хорошо, как выигрываешь дела. — Я не только хорошо выигрываю дела и трахаюсь, но и прекрасный организатор, — Юнги с урчанием развязывает халатик, проскальзывая ладонями по нежной коже, подбираясь к мягкому лифу и ныряя под него, — например, в саду за Тэхёни присмотрит Чонгук, и у нас с тобой есть как минимум пара часов. Чимин широко открывает рот и длинно стонет. Его так давно не касались уверенно, сильно и крепко. Нежные пальцы Юнги оглаживают сосок, игриво надавливая в центре, пока жадный рот исследует острый разрез ключиц. Хочется нетерпеливо потереться о горячий стояк, ощутить внутри себя распирающий от возбуждения узел. Чимин стыдливо хнычет, шире раздвигая ножки и закидывая их на крепкую поясницу Юнги. — А нам хватит пары часов? — Чимин скользит ладонями по пиджаку, сдёргивая его в сторону, цепляется за бабочку, за пуговки на рубашке, попутно думая, что надо бы и ремень стянуть. — Чёрт, ты секси в этом костюме, но его так долго снимать. Юнги бархатно смеётся и порывисто отстраняется, чтобы в несколько быстрых движений раздеться по пояс. Чимин скользит загипнотизированным взглядом по крепкой мускулистой груди, по широкому размаху плеч и невероятно крепкой талии. Его взгляд опускается ниже, на спрятанный под брюками член, и во рту собирается слюна. Чимин невольно скользит ладошкой себе между ножек, надавливая на влажную киску. — О, нет-нет, — Юнги перехватывает его руку и откидывает назад, Чимину за голову, — я сам.  Юнги опускается между дрогнувших бёдер, зарываясь в киску, шумно вдыхая сладкий запах потёкшей омеги. Он обхватывает ладонями ножки, сжимая их, и резко подтягивает на себя так, чтобы лицо оказалось чуть ниже пупка. Юнги прихватывает зубами край трусиков и, не сводя внимательного взгляда с Чимина, медленно тянет их вниз. Чимин издаёт маленький прерывистый вздох, задрожав от возбуждения. Альфа стягивает трусики до середины его бёдер, а потом подхватывает большими пальцами за края, оттягивая, и медленно, томительно медленно снимает с подрагивающих ног.  Омега слегка поворачивает голову, склоняя к плечу, и опускает ладонь между разведённых ножек, плавно надавливая двумя пальцами на складочки киски и бесстыдно раздвигая их для альфы. Его мягкий голос звучит соблазнительно и сладко: — Ну же, альфа. Чего ты ждешь? Рычание, которое Юнги издаёт, похоже на человеческое очень и очень отдалённо — он грубовато сжимает в пальцах полные бёдра и буквально набрасывается на сочную румяную киску. Чимин стонет, запрокидывая голову, и прикрывает затрепетавшие от удовольствия глаза. Альфа зарывается в его киску лицом, вылизывая жадно и голодно. Чёрт. Мокрые, чавкающие и хлюпающие звуки его собственной смазки и альфьей слюны проходятся по всему телу волной возбуждения.   Длинные, сильные пальцы сочно мнут мякоть полных бёдер, оглаживают и сжимают крепче, а взгляд… Ох. Юнги не отводит от него чёрного от возбуждения, пристального взгляда, пока ест его, бесстыдно потираясь носом о пульсирующий и набухший клитор. Язык Юнги сильно толкается в нуждающуюся киску, вылизывая её капля за каплей, как самый долгожданный десерт. Чимин, не стесняясь, откровенно стонет, показывая, как ему хорошо от желанной ласки. Мысли не цепляются ни за что конкретно, полностью растворяясь в уверенных движениях языка и крепко сжимающих бёдра пальцах. Юнги скользит по всей промежности, откровенно пачкаясь, задевая кончиком носа набухший клитор и целуя прямо в сжимающуюся дырочку. — Я так долго не смогу, альфа, — Чимин зарывается пальцами в растрепавшиеся волосы Юнги, сжимая и немного оттягивая их вверх, — хочу твой член, твой узел. Пожалуйста. — Нуждающаяся омега так ласково просит, — Юнги с громким пошлым звуком отрывается от сладкой киски и влажно ведёт языком по губам, слизывая поблёскивающую смазку, — как я могу отказать.  Юнги быстро расстёгивает ремень, маленькую пуговичку и вжикает молнией. Чимин с вожделением смотрит на то, как брюки вместе с бельём опускаются, открывая вид на чертовски большой и крепкий член. Омега облизывается, сглатывая собирающуюся во рту слюну, и шире раздвигает ножки, приглашая к себе, показывая, как сильно её киска нуждается в глубоком проникновении и сильных толчках. Юнги подтягивает его за бёдра, двигается навстречу и, поддерживая член одной рукой, мягко пристраивает головку, медленно наполняя. Чимин гибко прогибается в пояснице, цепляется пальцами за простыни и пытается закинуть ножки Юнги на поясницу, но его крепко удерживают за бёдра, толкаясь до самого основания. — Бля-я-ять, — Чимин стонет длинно и громко, широко распахнув мутные глаза. Его киска пульсирует, судорожно сжимаясь вокруг невероятной толщины, а грудь часто и мелко вздымается. — Ах, ах… альфа… — Такая сладкая мамочка, — Юнги урчит, нависая сверху, и упирается одной рукой рядом с чиминовой головой. Тонкая цепь на его шее свисает, плавно покачиваясь, и альфа насмешливо тянет: — И такой грязный маленький ротик. Стоит научить его хорошим манерам, правда? — Двигайся, — Чимин нетерпеливо стонет, хватаясь пальцами за крепкие плечи, и с наслаждением скользит по роскошным мышцам острыми ноготками. — Чёрт, ну же, альфа… — Как пожелаешь, — Юнги жарко выдыхает это ему в ушко, мокро поцеловав в шею чуть ниже, и начинает двигаться.  У Чимина темнеет перед глазами. Толстый член толкается в него ритмично и быстро, с сочными хлюпающими звуками и грязными шлепками кожи о кожу. Он даже не пытается сдержаться, демонстрируя Юнги, насколько роскошно и высоко может звучать его срывающийся от стонов голос. — Так туго сжимаешь меня, — хриплое, низкое рычание Юнги заставляет Чимина задрожать. — Нуждающаяся в разведении маленькая омега. Хочешь толстый узел в своей сладкой тугой киске?  — Да, да, альфа, — Чимин закатывает глаза от удовольствия, притягивая альфу к себе за плечи и за загривок. Цепь перед его глазами ритмично покачивается, и Чимин кокетливо прихватывает её зубками, чтобы притянуть Юнги ещё ближе. За что ловит в ответ довольный бархатный смешок. Юнги не сбивается с уверенного и властного ритма, но позволяет Чимину немного пошалить. Он не сопротивляется, когда в его волосах наводят совершенный беспорядок, когда острые зубки переключаются с цепи на крепкую шею, оставляя укусы и засосы.  Чимин чувствует себя дорвавшимся, удовлетворённо похныкивая в ответ на грубые и плавные толчки. Он оставляет на широкой спине отметины, нуждаясь в том, чтобы ни одна омега не сомневалась в том, что этот альфа занят. Юнги подхватывает его под бёдра, чуть натягивая на себя, меняя угол проникновения и толкаясь жёстко, сильно.  Обычно Чимина жалели, считая его нежной мамочкой, но Юнги этого не делает. Он трахает действительно властно, отстаивая своё право на доминирование и наслаждаясь тем, каким разрушенным становится Чимин от его члена.  — Ах, альфа, мне так нравится, ты хорошо умеешь управляться с нуждающимися омегами, — Чимин впивается ноготками в крепкие плечи, желая оставить там глубокие вмятины, — повяжи меня, растяни мою киску узлом, сделай так, чтобы я понёс от тебя щеночка. — Ты сам как щеночек, — Юнги урчит, вдалбливаясь в хлюпающую влажную киску. Он прикусывает опасно рядом с пахучей железой, тут же проскальзывая по отметине широким мазком гибким влажным языком. — Будешь скулить для меня? — Д-да… — Чимин сладко хнычет и сбивается на жалобный скулёж, когда толстый член вдруг выскальзывает из его нуждающейся киски. Он растерянно открывает прикрытые от удовольствия глаза и пищит, когда альфа вдруг ловко приподнимает его и переворачивает, поставив раком. — Альфа… Юнги властно давит большой ладонью на изгиб омежьей спинки, заставляя Чимина податливо изогнуться и вжаться грудью в постель. Чувство власти в этой позе такое подавляющее, что Чимин чувствует, как его животик поджимается.  Мин медленно, неторопливо ведёт головкой по красной, натруженной киске, пошлёпывая и грязно раздвигая пухлые складки. Его большие ладони плавно скользят на пухлые омежьи бёдра, сжимая их в крепкой хватке сильных пальцев. Чимин трепещет, слыша низкое рычание: — Нуждающаяся маленькая омега. Он вскрикивает. Юнги входит в него размашисто, одним длинным, грубым толчком. Чимин делает судорожный вдох, цепляясь пальцами за простыни, и сбивается на повизгивание, когда альфа начинает трахать его быстро и абсолютно безжалостно. Тяжёлые яйца шлёпают по нежной промежности с влажными, грязными звуками, киска мокро хлюпает, а Чимин совершенно неразумно скулит, разрушаясь всё сильнее с каждым толчком. Он чувствует, как альфа разводит его ягодицы, чтобы грязно и мокро сплюнуть на промежность, а потом… Он громко стонет, чувствуя, как Юнги проталкивает большой палец в тугую дырку ануса. Альфа не пытается растягивать его, но грубовато фиксирует так, ритмично насаживая тугую киску на толстый член. Обе дырки Чимина от этого начинают ныть и пульсировать. Редко кто из альф любит использовать обе дырочки, но это так сладко и приятно, что Чимин, приосанившись, шире раздвигает ножки, подставляя свою сладкую попку и киску для любых целей. В тайне он надеется, что сейчас Юнги насытится одной и плавно перескочит в другую. Мысль быстро ускользает, когда альфа, загнув внутри попки палец, приподнимает его чуть-чуть, натягивая на член. — Такая послушная мамочка, — Юнги вбивается в киску с сочными сладкими шлепками, продолжая удерживать одну руку на талии, а второй цепляться за дырку и сжимать плюшевую ягодицу, — понесёшь для меня? У нас получились бы славные щенки, чтобы крошке Тэ не было скучно играть, что скажешь?  Упоминание любимого сына делает с Чимином что-то дикое. Внутри всё переворачивается от охвативших его материнских чувств, грудь начинает ныть, пульсировать, как было, когда он кормил молоком, а член Юнги кажется таким правильным, что хочется его плотно сжать и не выпускать. Он бы понёс для альфы, родил бы ещё одного славного малыша, радуясь тому, как приятно носить под сердцем щенка. — Хочу для тебя родить, — Чимин хнычет, в такт вбивающегося члена, — хочу, альфа, так сильно хочу. Чимин дрожит всем телом, ощущая хлынувший к киске оргазм. Он сжимается на члене, перебирает ножками, наслаждаясь тем, как Юнги властно скользит ладонью к лопаткам и давит на них, придавливая к постели. Он толкается размашисто, шумно, вбиваясь бёдрами с невероятно приятной силой. Чимину хочется кончить на этом члене, а потом раздуться от спермы внутри, которую запечатает огромный узел. — Альфа, альфа… — он стонет и скулит одновременно, красиво изгибаясь и приподнимая полную, сочную задницу. Юнги всё ещё вдавливает его грудь в постель, и от этого она ноет и чувствительно пульсирует. Чимин хныкает, скользнув ладошкой ниже вдоль живота и слегка потирая клитор: — Можно мне кончить, альфа? — Непослушная омега, — Юнги рычит, и Чимин взвизгивает, когда альфа шлёпает его ладонью по чувствительному клитору. — Ты кончишь у меня на члене, ясно? Сделаешь его мокрым для меня. — Альфа! — Чимин отчаянно стонет, когда Юнги шлёпает его ещё раз. От такого грубого обращения клитор ноет особенно сладко, и Чимин кончает, слабо извиваясь и сжимаясь тугой киской вокруг толстого, ритмично долбящего его члена. — Альфа, ах, альфа! — Блять, — Юнги низко рычит, сжимая сильные пальцы до синяков и отчётливых отметин на мягких бёдрах — он дёргает Чимина на себя, приподнимая над постелью дрожащие колени и до упора насаживая на толстый член. Чимин всхлипывает, слабо цепляясь за простыни и скользя по ним пальцами, когда Юнги плавно снимает его почти до головки, а потом резко насаживает обратно. Киска судорожно пульсирует, кончая и сжимаясь, а Юнги плавно водит его телом, слегка покручивая, трахая, как послушную, туго сжимающуюся игрушку. Чимин всхлипывает от нескольких мелких толчков, выдаивающих из его киски удовольствие — Юнги, сжимая бедра, мягко приподнимает его, опускает и снова насаживает до основания, чтобы низко зарычать. Чимин дрожит, чувствуя, как его начинает наполнять густое семя. Юнги наваливается на него сверху, сжимая бедра и вынуждая плотно сидеть на раздувающемся узле, вжимает в постель своим весом, как дикий зверь. Омега слабо скулит, слыша, как альфа рычит: — Послушная маленькая омега. Моя омега. Так славно разведу твою маленькую плодородную киску, наполню своими щенками. Ты нуждаешься в разведении, правда? Вертишь перед альфой своими дырками в жажде узла. — Да, альфа, я так долго хотел привлечь твоё внимание, что совсем отчаялся, — Чимин выгибается от приятного ощущения растяжения в киске, — ты совершенно не обращал на меня внимания, я уже думал, что не подхожу. А мне так нужно было твоё внимание. Мне и моим дырочкам. Я нуждался в твоём узле, альфа. — Ты подходишь лучше всех, омега, — Юнги невольно толкается ещё раз, выбивая этим движением сладкий стон, и наклоняется для мягкого, граничащего с нежностью поцелуя, — хорошенькая, славненькая мамочка, с таким очаровательным малышом. Ты привлёк меня с самого начала, Чимини, я просто думал, как подступиться.  — Ах! — у Чимина закатываются глазки, когда он думает, что всё было совершенно не зря. Их флирт на грани развратности, милые свидания, пусть и поначалу больше напоминающие дружеские. Знакомство с Тэтэ и братом. Чимина накрывает не только от ощущения узла в киске, но и от того, что теперь Мин Юнги полностью его. — Мой альфа. Мой. Юнги целует, толкаясь языком в распахнутый рот, облизывая и прикусывая пухлые губки. Его узел не спадает, и, боги, как давно Чимин не ощущал себя наполненным так долго и так качественно. Он слабо ёрзает, находя более удобное положение, и затихает. Они сладко целуются, не расплетаясь даже на мгновение, и Чимин забывает обо всём на свете. Ему слишком хорошо. — Нам нельзя так провести в постели весь день, — Юнги говорит это с нотками лукавства, — у тебя день рождения, и нас ждёт твой сын с дядей. А ещё подарки. — Ты же сказал, что их всего три, — Чимин кокетливо щурится, — или там где-то потерялись нолики? — Жадная маленькая омега, — грудь Юнги приятно вибрирует от низкого смеха. Чимин судорожно выдыхает, когда по его шейке скользит влажный и горячий язык, оставляя запах альфы на железе. — Любит, когда её балуют, правда? — Д-да, — Чимин выдыхает дрожащим голосом, опуская трепещущие ресницы. Отчасти удивительно то, как ловко Юнги находит все его маленькие слабые места. — И ты хорошо с этим справляешься, альфа. Юнги щекотно усмехается ему в шею и плавно тянет на себя, заваливаясь на бок и обвивая за талию. Чимин расслабленно обмякает в крепких объятиях и наслаждается размеренными поцелуями в шею и чувством растянутости в киске. Юнги хрипло тянет, нежно вылизывая его шею: — Не больно, малышка? Я могу быть грубым. — Идеально, — Чимин сладко удовлетворённо выдыхает, нежась. Ему нравится, когда альфы вытрахивают из него все внятные мысли, а потом долго нежат, вынуждая расплываться и расслабляться. Он лукаво тянет, поглаживая пальчиками крепкое предплечье альфы: — Если ты продолжишь в том же духе… Может быть, вечером я дам тебе в попу. — Ох, — дыхание Юнги на мгновение сбивается, и Чимин чувствует, как его член внутри дёргается. Альфа урчит: — Кажется, подарки сегодня получаешь не только ты. — Каждый из нас заслуживает награду, альфа, — Чимин довольно мурчит, сжимаясь на члене, — просто по разным причинам. — Если ты продолжишь в том же духе, то твой сын нас не дождётся, — Юнги оставляет шлепок на сладкой попке, чем вызывает у Чимина счастливый смех, — так что сейчас нам надо собраться, переодеться и отправиться в сад, где ты получишь дозу поздравлений от родственников, а потом мы отправимся гулять. — Гулять? — Чимин пытается обернуться, но из-за положения и члена внутри это не совсем получается. — Расскажи, что ты задумал, я хочу знать. — Капризная штучка, разве ты не любишь сюрпризы? — Юнги тепло смеётся, щекоча дыханием ухо. — Потерпи немножко, и получишь каждый свой подарочек. — Ладно, — Чимин дует губки, но в душе наслаждается тем, как Юнги с ним обходится. Он действительно любит сюрпризы, обожает ощущение предвкушения, когда вот-вот надо будет сорвать обёртку с небольшого или большого подарка. Так что Юнги слишком хорош в том, чтобы быть его альфой. — Я буду послушной омегой. — Мне нравится, — Юнги прижимается поцелуями к круглому плечику, прикусывает рядом с железой, лижет шею. Он так сладко ухаживает после секса, что Чимину совершенно не хочется выныривать с постели, наоборот — в нём просыпается внутреннее желание сделать из этого местечка гнёздышко.  Чимин ёрзает, мечтательно думая о том моменте, когда действительно будет строить небольшое место для них, перекатываясь с места на место с большим животиком. Он опускает ладонь на пока что плоский живот, уже мечтая, как будет считать дни, проведённые с щеночком внутри. Юнги не против завести с ним больше, чем интрижку. Так зачем ждать? — Я так хочу увидеть тебя с животом, — Юнги, словно считывая его мысли, кладёт свою большую ладонь поверх его изящной ладошки. Он хрипловато мечтательно урчит: — Большой круглый животик с моими щенками. И сладкая набухшая грудь. — Альфа! — Чимин смущается, шлёпнув его ладонью по предплечью. Он чувствует, как широкая грудь за его спиной вибрирует от смеха, и надувается. — Какой ты извращенец невозможный. — А как иначе? — Юнги урчит и, пользуясь тем, что узел спал, выскальзывает из тугой киски и переворачивает Чимина на спинку, нависая сверху. — Такая сладкая омежка ходит по моему дому в коротких платьицах и светит трусиками. А иногда и их отсутствием. Как тут удержаться? — Юнги! — Чимин краснеет, не больно шлепнув по широкой груди. Он смущается, лихорадочно вспоминая все разы, когда надевал короткие платья, а это случалось… Довольно часто. — Ничего я не… Ты врешь. — Ты очень любишь те чёрные, в розовую полосочку, — Юнги насмешливо урчит, наблюдая за стремительно краснеющим лицом. — И те с голубым кружевом. И совсем крошечные из белого кружева. — Ой, — Чимин закрывает красное лицо ладонями, заскулив от смущения. Альфа наверху звучит невероятно ласково: — Крошка, полчаса назад я стянул одни из твоих трусиков зубами. Чего ты стесняешься?  — Это совершенно разное! — Чимин ворчливо бухтит, игриво отталкивая от себя Юнги. — И вообще, нам пора собираться! Хочу свой подарок. Подарки! — Всё на свете, — Юнги тепло смеётся и подхватывает взвизгнувшего Чимина, закидывая на плечо. Из-за положения сперма из киски сочится, стекая по внутренней стороне бедра, и ему приходится протиснуть ладошку между ног, чтобы прижать её к промежности. Как стыдно, боже. Юнги заносит его в ванную комнату, где они быстро, старательно не отвлекаясь на секс и поцелуи, приводят себя в порядок. Если до этого Чимину казалось, что альфа внимательный только для того, чтобы трахнуть, то сейчас, чувствуя на себе нежные заботливые руки, нежась из-за прикосновений, он понимает, что Юнги просто идеальный. Ему так чертовски повезло. — Хорошо, что я захватил с собой костюм на смену, — Юнги приятно улыбается, когда они оба сменяют одежды. Чимин решительно настроен сегодня свести всех с ума, поэтому он выбирает лёгкое приталенное платье и не надевает белья. Плохо, но в его развратной головке струятся мысли о том, как Юнги задерёт юбочку и возьмёт его… где бы они ни были.  — Итак, где будет проходить мой день рождения, — Чимин поворачивается к Юнги спиной, чтобы тот застегнул молнию и помог вернуть на шею колье, — рассказывайте, господин Мин, как вы настроены меня баловать? — Ты ведь любишь море, правда, котёнок? — Юнги щекотно целует его в шею перед тем, как застегнуть маленький замочек, а потом кладёт большие руки на талию, оглаживая и вынуждая повернуться к себе. Он склоняет голову, чтобы поцеловать омегу в румяную щёчку. — Так что мы поедем кататься на яхте. — Правда? — Чимин восторженно ахает, прижав пальчики к губам, а потом и вовсе обвивает руками шею Юнги, затараторив: — Спасибо, спасибо! Юнги нежно смеётся, сжимая его в своих надёжных объятьях, и ревниво оттягивает вниз край не слишком длинного платьица. Он ворчит: — Тебе стоит взять с собой купальничек. И, может, ты всё же наденешь трусики? Я… волнуюсь. — Уверяю, тебе совершенно не о чем волноваться, — Чимин негромко сладко смеётся, откровенно наслаждаясь происходящим. Он лукаво прищуривает глаза и поворачивается спинкой, специально приподнимая юбки так высоко, чтобы показать попу и киску. — Видишь? Ничего не видно. — Чимин, — Юнги сзади рычит, и Чимин, счастливо запищав, бросается наутёк. Омеге у него внутри нравится лёгкая игра в прятки с альфой, нравится дразниться, а потом получать за это по заслугам. Он взвизгивает, когда практически на выходе в коридор альфа ловко перехватывает его поперек талии, угрожающе протянув: — Ну всё-ё-ё. Чимин поджимается, предвкушая… не до конца понимая, что именно. И тем слаще, когда Юнги опускает на попку ладонь, шлёпая. Он взвизгивает, довольно дёргая ножками, и получает второй шлепок. Теперь это даже возбуждает. Хочется вместо ладони почувствовать обратно горячий узел, но Юнги явно настроен решительно. — Вот так непослушные омеги получают за свои проказы, — Юнги шлёпает его ещё несколько раз, явно наслаждаясь реакцией, — а теперь надевай трусики. Или я найду для тебя паранджу. — Юнги! — Чимин звонко взвизгивает на последний шлепок, прежде чем его отпускают. — Это нечестно!  — Всё честно, — Юнги поворачивает Чимина к себе лицом и сгребает для поцелуя, — ты моя омега, и я не готов делиться. Ладно длина платья — это на твой вкус, как и вырез, и всё остальное. Но трусики, Чимини? Они должны скрывать то, что принадлежит мне. — Ты очарователен, когда ревнуешь, — Чимин льнёт ближе и оставляет мягкий нежный поцелуй на губах Юнги, — так и быть, я надену трусики.  Юнги пошлёпывает его по ягодицам, подгоняя сделать это быстрее. Чимин не может сдержаться и игриво повиливает попкой, когда в ящичке с бельём выбирает что-нибудь поразвратней. У него есть совсем неприличные с бусинками, есть такие, что совершенно не прикрывают киску, но за это можно огрести ничуть не меньше. Пусть Чимину и понравилось наказание, он останавливает выбор на очаровательном кружеве и медленно натягивает их на себя, красуясь перед альфой. — Красивая омега, — Юнги низко, бархатно урчит, подходя вплотную и оглаживая красивые полные бёдра под платьицем. Чимин слегка подрагивает, чувствуя, как альфа медленно скользит пальцами по нежному кружеву и мягко поддевает края трусиков, чтобы их поправить. — Моя омега. — Твоя омега, — Чимин высоко нежно урчит и кокетливо виляет попкой, провоцируя альфу прикоснуться к ней снова. Он скользит ладошками по широкой груди, мягко поглаживая, и тянет: — Пошли, альфа. Думаю, нас уже заждались. — Ничего страшного, — Юнги забавно ворчит, но не протестует, позволяя Чимину утянуть себя в сторону выхода из дома. По дороге его ладонь ненавязчиво сползает на круглую попку, и Чимин возмущенно округляет губки. — Милый! Там же Тэ! — А что такое? — Юнги совершенно невинно моргает и сжимает пальцы, поглаживая ягодицы. — Я делаю что-то не так?  — Развратник, — Чимин прячет смешок, укоризненно покачав головой, и тянет руку Юнги за запястье, вынуждая вернуться обратно на талию. Из дома они выходят неторопливо, слегка прищурившись из-за яркого сицилийского солнца. Чимин невольно расплывается в нежной улыбке, когда видит, как заливисто Тэхён хохочет, убегая от Чонгука. — Мамочка! — Тэхён громко, как могут только дети, взвизгивает и кидается на Чимина, обхватывая его как маленькая коалка. Юнги придерживает за талию, не давая пошатнуться и упасть от напора, прижимаясь ближе. — И дядя Юнги! Мне тоже подарили подарочек!  — Правда? — Чимин нежно улыбается, крепче подхватывая малыша. Он целует его в макушку и смотрит на счастливую улыбку Юнги. — И кто же тебе подарил? И что?  — Самолётик на пульте! — Тэхён счастливо делится, рассказывая, как он делал вжух-вжух, как бегал за ним, как чуть не упал, но Чонгук его подхватил, удерживая на месте. Они неторопливо идут к Чонгуку и обнимающего его Намджуну. — А вы закончили свои дела? Я хочу кушать, мамочка!  — Да, крошка, — Чимин невольно краснеет, когда в ответ на это слышит сразу три взрослых, понимающих хмыка, — мы сейчас отправимся к воде. Ты же любишь плескаться в своём миленьком бассейне? Тут будет прям большой-большой бассейн. — Ура! — Тэхён звонко чмокает Чимина в щёчку и суетливо ёрзает, желая вернуться на землю. — А покушать можно до того, как мы приедем к бассейну?  Чимин ласково посмеивается на непоседливость Тэхёна. Они действительно быстро перекусывают, собирают вещи, кто плавки, кто купальник, а потом двигаются к лимузину. Чимин чувствует себя маленькой принцессой, когда Юнги говорит, что это всё приготовлено специально для него.

***

— Юнги, это немного больше, чем просто яхта, — Чимин, открыв рот, смотрит на довольно внушительный лайнер с несколькими палубами и уже собирающихся на нём гостей. Он замечает только знакомые лица, чувствуя тепло от того, что Юнги и брат озаботились тем, чтобы были лишь друзья. — Это вау, но… это займёт несколько дней? — У нас есть всё время мира, крошка, — Юнги подхватывает его изящную ладонь, нежно прижавшись к ней губами. Чимин тает, а Тэхён забавно морщит носик и выдаёт экспертное: «фу». Юнги негромко ласково смеётся: — Почему бы тебе не осмотреть корабль, Тэ? Мы тебя догоним. Тэхён издаёт маленький очаровательный звук, непоседливый и счастливый, и звонко стучит босыми ножками по мостику. Юнги нежно целует Чимина в щёку и тянет: — Устраивайтесь, детка. Мы занесем багаж. Они с Намджуном негромко переговариваются, забрав сумки, и неторопливо уходят на яхту, а Чонгук, только дождавшись, пока они отдалятся, тут же подскакивает, любопытно блестя яркими чёрными глазами. Он буквально пропевает: — Колись, Чимин-ще. У него большой?  — Чонгук! — Чимин фыркает от смеха, шлёпнув его по руке, и немного розовеет, когда мечтательно тянет: — Очень. — Очень в смысле очень, или очень в смысле солёного огурчика в банке с каперсами? — Чонгук звучит до крайности сосредоточенно и забавно возмущается, когда Чимин начинает хихикать, пряча лицо в ладонях: — Ну что ты смеёшься? Всё познаётся в сравнении, ну!  — А у Намджуна большой? — Чимин вредно фыркает, зная, что не получит ответа на этот вопрос. Педантичный в вопросах секса, Чонгук терпеливо ждёт свадьбы, чтобы познать всё лишь с мужем. Из-за этого его сексуальная энергия требует выхода хоть куда-то. Обычно это рассказы Чимина о похождениях по клубам и альфам. — Очень даже большой, явно не каперсы, — Чонгук отвечает невозмутимо, чем заслуживает от Чимина ошарашенный взгляд и удар по плечу, — не бей меня! Мы не спали, так… изучали друг друга. Что тут осталось-то до свадьбы. — Тц, негодник, — Чимин заливается счастливым смехом и берёт Чонгука под ручку, утягивая осматривать лайнер. Они проходят как раз мимо подноса с вином и воруют по бокальчику. — Не каперсы, не средние огурцы, скорее где-то ближе к баклажану, но не по объему. Всё, на этом гастрономический экскурс окончен?  — Вот ещё, ни за что, — Чонгук отпивает немного и наклоняется к ушку, — мне интересны детали. Про альф из клуба ты так заливаешься, а тут наш человек, скажем так, мне интересно представлять, как вы трахаетесь. — Так то альфы из клуба, — Чимин фыркает, воруя с другого подноса тарталетку, — они ничего не значат. Приключение и разрядка на одну ночь, не больше, а Юнги — это другое. Может быть, я рискну второй раз. Чонгук протяжно тянет «о-о-о», и приобнимает Чимина за талию, начиная частить в ушко:  — Тогда вам надо поторопиться. Представь, как было бы классно, если бы мы с тобой забеременели в одно время? Наши щенки пошли бы в одни ясли, детский садик, потом школу. У меня родился бы, конечно же, очаровательный альфочка, а у тебя — омежка. А потом мы окончательно замкнули бы родственный круг на их свадьбе. Чем не хороший план? — Чонгук! — Чимин пыхтит, чувствуя, как теплеют щеки. Он воровато оглядывается и бормочет: — Во-первых, они были бы двоюродными… родственниками. А во-вторых… во-вторых… — Видишь, милашка, тебе совершенно нечего противопоставить, — Чонгук негромко хихикает, сладко блестя тёмными глазами и солнечно улыбаясь. Его ладонь опускается ниже, игриво ущипнув Чимина за попу и заставив пискнуть. — Хотя мысль о том, что в основе нашего родства будет то, что нас в одно время хорошенечко накачали спермой, немного странная. — О, боже, — Чимин закрывает лицо руками, застонав. Он пихает Чонгука локтем в бок и шипит: — Пошли на корабль. С тобой невозможно находиться рядом. — Зато в положении — очень даже, — Чонгук невозмутимо отбривает и шепчет на ушко, хихикая: — Да ладно тебе, Чимини. Тебе всего лишь нужно позволить Юнги хорошенько разрушить эту сладкую киску. — Как я вообще с тобой общаюсь? — Чимин обречённо стонет, но его плечи трясутся от едва сдерживаемого смеха. — Как тебя вообще Намджун терпит? — Он во мне души не чает, — Чонгук пыхтит, забавно надув щеки и губы и становясь слегка похожим на хомяка. — Мой сладкий нежный сырничек! — Мне кажется, если он однажды утонет в сахарной вате, то не будет даже просить о спасении, — Чимин драматично закатывает глаза, но не сопротивляется, когда Чонгук с энтузиазмом ведёт его исследовать лайнер. Они поднимаются по трапу, приветливо здороваясь с их общими друзьями.  Тут и школьные, и университетские знакомые, с которыми Чимин до сих пор поддерживает хорошие отношения, и коллеги по работе Юнги, с которыми он очень быстро подружился, и некоторые омеги из садика Тэхёна. Чимин чувствует себя в кругу друзей, с мурчанием продвигаясь вперёд по палубе. Он принимает ласковые поздравления, подставляя щёчку для поцелуев, пока не слышит это. — Моя ягодка, мой котёночек, мой самый лучший лучик солнышка, Чимини! — На всех парах на Чимина несётся его мама. Она милая, и он действительно её любит, и было бы странно, не будь она на его дне рождении, но… невыносимо зацикленная на себе, она часто упускает из виду некоторые детали личной жизни своих детей. — Боже, сто лет тебя не видела, детка, ты так похорошел! — Привет, матушка, — Чимин даёт себя расцеловать в обе щёчки, кидая несчастный взгляд на Чонгука, но тот шаг за шагом пытается ретироваться, чтобы тоже не попасть под шквал любви госпожи Пак, — смотри, тут ещё и Чонгукки. — Ох, детка! — Пак Ханни небольшим ураганчиком налетает на Чонгука, принимаясь его тискать за щёчки. — Ты же сейчас готовишься к свадьбе, да, крошка? Я слышала-слышала, невероятно счастливый брак, ты так удачно подобрал себе альфу. Хотя, конечно, если бы родители сделали выбор за тебя, было бы лучше. Чимин сжимает зубы. Желание напомнить о том, чем обернулся выбранный ими альфа для него, зудит внутри, но он проглатывает его, не желая позволить конфликту разгореться. — Чимин, — глубокий голос отца заставляет его замереть и медленно повернуться. Статный альфа скользит по нему взглядом, неодобрительно блеснув глазами при виде короткого платья. Он звучит прохладно: — С днём рождения. — Спасибо, отец, — Чимин слегка склоняет голову, чувствуя внутри неприятное тянущее чувство. Он не очень любит общаться со своей семьей. — Где мой внук? — Пак Сокджун неторопливо осматривается, скользя по лайнеру тяжёлым взглядом. — Мы давно не виделись. — Он играет, — Чимин подбирает нейтральные слова, выпрямившись и сложив руки перед собой. — Вы сможете увидеть его позже. — О, было бы славно, — мама щебечет, подлетая обратно и обвивая руку отца ладошками. Она поправляет лёгкую шляпку, усеянную цветами, и слегка надувает губы. — Он уже такой взрослый. Тебе уже стоит думать наперед, Чимини. У одного моего знакомого как раз подрастает альфочка такого же возраста, очень перспективный. Он владеет нефтяной компанией где-то на Востоке. У них там рано выходят замуж, знаешь. — Мы считаем, что детей стоит познакомить, — Сокджун степенно кивает. — Свадьба будет не сейчас, конечно, лет через пять… Но это выгодное вложение. Чимин стискивает зубы, уговаривая себя не ссориться. Он почти готов открыть рот и высказать родителям всё, что о них думает, когда чувствует, как Юнги подходит сзади и приобнимает его за талию, успокаивая своим феромоном. — Господин и госпожа Пак, — Юнги приветливо кивает, протягивая руку для пожатия, а потом оставляет мягкий поцелуй на ладошке Ханни. Чиминова мама мило хихикает, раскрасневшись от внимания, что, кажется, забывает обо всём на свете. — Надеюсь, что в день рождения Чимина вы не будете поднимать вопросы, которые его расстроят, или я попрошу вас сойти на берег. Сокджун багровеет, но он ничего не может противопоставить Юнги, потому что Мин моложе, сильнее, перспективнее. Потому что его запах альфы перебивает и подавляет любой другой. Потому что этот праздник организовал он, и только он решает, кто останется, а кто нет. — Ну что ты, милый, — Ханни словно не замечает напряжённой атмосферы, — мы всего лишь обсуждали будущее нашего внука. Ты пока что не можешь распоряжаться его жизнью, так что это задача дедушки и бабушки. — Пока что, — Юнги подчёркивает эти слова, сжимая талию Чимина, — это не так важно. А праздник должен нести радость, поэтому я повторюсь.  — Мы тебя поняли, альфа Мин, — Сокджун выплёвывает обращение так, словно это ругательство, — сегодня день Чимини. Этого мы портить не будем. Родители Чимина уходят, кинув напоследок раздражённые взгляды. Он мягко прижимается к уху Юнги и тихо говорит:  — Спасибо. — Я могу заставить их сойти, малыш, — Юнги нежно целует его в тёплую щеку, бросив неодобрительный взгляд. Его пальцы нежно скользят по талии Чимина и немного сжимаются в жесте поддержки. — Здесь они ничего не могут тебе сделать. — Думаю, не стоит ссориться, — Чимин едва слышно грустно вздыхает. Настроение, невероятно хорошее с самого утра, становится абсолютно отвратительным. Он пытается улыбнуться. — Они не сказали ничего неожиданного, милый. — И всё же, — Юнги хмурится. Он ласково скользит пальцами по щеке Чимина, вынуждая его немного приподнять голову, и негромко говорит: — У меня есть то, что может поднять тебе настроение. — И что же это? — Чимин заинтересовано приподнимает бровки. Альфа утягивает его куда-то вглубь корабля и ведёт по свободным чистым коридорам, пока не заводит в большую комнату. — Ох! Огромный шоколадный фонтан мгновенно примагничивает всё внимание Чимина. И, судя по абсолютно счастливой, извазюканной в шоколаде мордашке Тэтэ, не его одного. Юнги рядом негромко смеётся. — Кажется, Тэхёни нравится.  — Ты просто лучший, — Чимин легко смеётся. Плохое настроение не рассеивается в один миг, но оно значительно улучшается. — Итак, мне ждать ещё подарки?  — Вагон и маленькая тележка, — Юнги ласково проводит ладонью вдоль поясницы, а потом делает жест фокусника, доставая, словно из воздуха, колоду карт, — выбирай любую, каждая из них — сюрприз. Чимин довольно подпрыгивает, бросаясь на шею Юнги. Он с искрящимся взглядом рассматривает рубашки: они все разные, но неизменно на них присутствует одно — Чимин. Красиво нарисованный, в цветах, с узором, нежный, задумчивый, с улыбкой, вполоборота… — Ты всё так подготовил, — Чимин шумно выдыхает и вытягивает одну карту, — вино?  — Значит, я должен угостить тебя вином, — Юнги целует его в носик, — и помоем вот эту милую мордашку. Крошка Тэ, идём, для тебя у меня тоже есть сюрприз. — Сюрприз! — Тэхён наливает себе ещё немного шоколада, пачкая и хорошенький костюмчик. — Это кораблик, которым можно управлять? Или игрушка? Хочу ещё такой вжжж самолётик, не как подарил дядя Гуки, а чтобы там была картинка, чтобы я мог следить. — Это будет тебе в другой раз, — Юнги тепло посмеивается и, совершенно не боясь перепачкаться, хватает Тэхёна за крошечную ладошку. Чимин только крепче прижимается к своим мужчинам, наслаждаясь ощущением, что они семья. — Но ты почти угадал. Это кораблик, только наш. — Ты подарил ему лайнер? — Чимин прижимает ладошку ко рту, не веря тому, что спрашивает. — Ну что ты, детка, — Юнги целует Чимина в висок, — такое я мог бы подарить тебе. Нет, просто там новая система управления, и Тэхён может потыкать кнопочки, под присмотром капитана, конечно же, чтобы отправить в дорогу нашу яхточку. — Ты его балуешь не меньше, чем меня, — Чимин пытается звучать укоризненно, но против воли улыбается, нежно скользнув ладонью по широкой груди Юнги. Он целомудренно прижимается к уголку губ альфы, шепнув: — Спасибо. — Как вас можно не баловать, крошка? — Юнги ласково трётся носом о мягкую и румяную щеку Чимина и весело тянет: — Ну что, маленький капитан, готов к погружению? — А можно я не буду мыться, мам? — Тэхён совершенно очаровательно ноет, надувая щечки, и трёт по ним ладошкой, размазывая шоколад ещё сильнее. — Я ведь почти не испачкался. — Думаю, по крайней мере мордашку тебе умыть придётся, сладкий мой, — Чимин ласково оглаживает кудрявую макушку, позволяя Юнги уверенно вести их по судну в сторону кают. Он глотает восторженный вздох, когда Юнги открывает двери — каюта больше похожа на люксовый номер с большой белоснежной кроватью, дорогим интерьером и выходом в собственную ванну. Чимин уже направляется было в её сторону, собираясь отмыть хорошенькую мордашку Тэхёни, но Юнги нежно оттесняет его своим крепким плечом: — Я позабочусь об этом, детка. Сегодня твой день — отдыхай. Чимин чувствует скользнувшую вдоль тела волну возбуждения. Как Юнги может быть… вот таким? Заботливым, властным, надёжным. Он слышит, как в ванной начинает шуметь вода, а Тэхёни визгливо дурачится, и прячет в ладошке улыбку. Одна ладонь невольно соскакивает на пока что плоский живот, и Чимин думает… может быть, вторая беременность будет не такой и плохой?  Он помнит, как бывший муж совершенно не заботился о пузатой омеге, помнит, как игнорировал маленькие капризы. И да, Чимин понимает, что иногда он мог перебарщивать, что иногда им управляли гормоны, а чаще всего просто хотелось рядом кого-то надёжного и сильного. Как Юнги.  Чимин счастливо, но тихо хихикает и достаёт ещё одну карту из колоды, которую Юнги оставил на столе. Вероятно, это была дама червей когда-то, но сейчас это фотография фантастического комплекта белья. Чимин даже забывает сделать своевременный вдох, когда представляет, что может облачиться в нечто подобное и красивое. Он легко представляет, как украшенные цветами ремешки смыкаются на талии, а под прозрачным узором бюстика будут видны ореолы сосков. Не спавшее возбуждение накатывает с новой силой. — Кто-то играет против правил? — Юнги возвращается с чистым Тэхёном, игриво поглядывая на зажатую в пальчиках карту. — Если хочешь, можешь перевернуть их хоть все. Эти подарки и так твои, детка. — Я буду радоваться постепенно, — Чимин кокетливо подмигивает, — думаю, этот подарок ты поможешь мне надеть чуть позже, когда мы останемся наедине.  — Подарок! — Тэхён вприпрыжку добирается до Чимина и обхватывает его за ноги. — А что там такое, мамуль? Кофточка? — Д-да, м-м… что-то вроде того, зайка, — Чимин невольно прижимает карточку к груди, раскрасневшись, и старается широко улыбнуться. — На верхней палубе вроде есть бассейн, не хочешь искупаться? — Хочу! — Тэхён ярко блестит тёмными глазенками, мгновенно позабыв про карту, и начинает забавно мельтешить вокруг. — Хочу, хочу! — Давай я помогу тебе переодеться, дружок, — Юнги ласково треплет мальчишке волосы, лаская и перебирая мягкие пряди. Его голос становится чуть ниже, когда он бросает на Чимина лукавый взгляд. — А мамочка пока переоденется в ванной. Чимин слегка надувает щёки, запыхтев, но Тэхён уже начинает восторженно приплясывать, поэтому он сдаётся. Пока Юнги занимается шебутным ребёнком, Чимин заходит в ванну, прихватив с собой сумку, и снова раздевается. Отчасти его веселит мысль о том, как мало удалось пробыть в обычной одежде, но… В конце концов, нужно же развлекаться в собственный день рождения, правда? Чимин ухмыляется уголками губ, когда надевает купальник — молочный, выгодно подчеркивающий его нежно-золотистую кожу и обнажающий большую часть… всего. Чимин хихикает, оглаживая пальцами золотистую фурнитуру.  Он невольно думает о гостях: их, пожалуй, надо как-то поприветствовать? С другой стороны, Юнги взял управление праздника на себя, так что если бы от Чимина сейчас действительно что-то было нужно — ему бы сообщили. Повязав на бёдра парео, он выходит к ребёнку и Юнги. — А что по поводу гостей? — Чимин всё равно спрашивает, волнуясь. — Они меня не потеряют?  — Пока что они собираются, переодеваются и развлекаются за счёт бара, — Юнги подхватывает Тэхёна на руки и собирается выходить. Мин тоже в шортах для бассейна, и Чимин невольно скользит по подтянутому торсу и крепким ногам. Он бы с радостью вновь оказался бы между ними. — Время есть до вечера, а потом большой званый ужин — лайнер как раз отойдёт достаточно далеко, чтобы никто не мог сбежать; танцы и поздравления.  — Звучит чудесно, — Чимин мягко улыбается, — тогда нас ждёт бассейн. — Да! — Тэхён активно ёрзает на руках Юнги, просясь идти самостоятельно, и крошку-омежку отпускают. Чимин слышит топот маленьких ножек, вновь задумываясь о том, чтобы в скором времени бегала ещё пара таких же. — Неугомонный, — Чимин прижимается к Юнги, скользя пальчиками от груди к резинке шорт, — нам точно надо в бассейн?  — Тебе там понравится, крошка, — Юнги быстро целует Чимина в губы, а потом подхватывает на руки, чтобы отнести к бассейну, — а к сладкому мы всегда успеем перейти, верно? — Извращенец, — Чимин сладко хихикает от удовольствия, захлопав ладошками по широкой груди и заставляя альфу рассмеяться. Он кладёт голову на крепкое плечо, едва не мурлыча от удовольствия, и искренне наслаждается своей… поездкой. Юнги несёт его вдоль всего судна, нисколько не стесняясь, и Чимин помахивает ладошкой всем, кто попадается им навстречу. Чонгук, увлечённо уменьшающий запасы клубники возле шоколадного фонтана, забавно надувается и протягивает руки к смеющемуся Намджуну. — Юнги… Юнги-и-и! — разнежившись, Чимин пищит, когда альфа бессовестно, пусть и плавно, опускает его прямо в бассейн, усаживая на ступенечку. Он мстительно брызгается. — Ну ты специально, да? — Да, — Юнги независимо кивает, залезая рядом, и кидает демонстративный взгляд на грудь Чимина. — Ты ведь тоже специально. — О чём ты… — Чимин фыркает, невольно опуская взгляд следом, и с изумлением обнаруживает, что затвердевшие от холода соски слегка натягивают купальничек. Он пискает и прикрывает грудь руками. — Ой. — Да, ой, — Юнги ревниво притискивает его к себе поближе за талию и демонстративно скользит взглядом вокруг. Чимин невольно начинает хихикать. — Милый, ты немного перебарщиваешь. — Ещё нет, — Юнги говорит это так близко к ушку, сбивая с любых разумных мыслей, что Чимин упускает момент, когда его ладони скользят по талии вверх, залезая прямо под лиф, — а вот теперь — да. — Юнги! — Чимин вскрикивает, пытаясь перекрыть собственный сладкий стон, когда крепкие пальцы зажимают соски. Он суетливо осматривается, но на палубе на самом деле не так и много людей, а большинству наплевать. Чимину чертовски стыдно, что он так быстро намокает, и он почти сожалеет, когда Юнги убирает ладони с груди. — Боже, извращенец. Нас же может увидеть Тэтэ. — Он с ровесниками, вон там, — Юнги обхватывает одной ладонью челюсть Чимина и поворачивает его голову вбок, — играется с другими альфами и омежками. Всё нормально, малыш. Мы тут практически одни, да?  Чимин чувствует, как крепкий, пока не вставший член прижимается к его пояснице, а ладонь Юнги ложится на бедро, мягко поглаживая и скользя опасно близко к киске. Пальцы задевают края трусиков, но не скользят под них, хотя Чимину бы хотелось. Он поворачивает голову, чтобы отвлечься от развратных, непристойных, неуместных мыслей с помощью сладкого поцелуя. Язык Юнги моментально скользит в рот, а пальцы, словно они ждали этого сигнала, начинают плавно массировать киску, не проникая под трусики. Мысли о том, что их могут прервать прямо в этот момент, застукать, настолько возбуждают, что Чимин начинает плавно тереться в ответ. — Вот так, детка, — хриплый, низкий голос Юнги обжигает его губы, прежде чем альфа опускается ими на шею, чтобы длинно, сладко поцеловать, слегка прикусывая нежную кожу. — Нужно так мало, чтобы заставить тебя намокнуть, правда? Чимин глотает маленький стон. Его щёки отчаянно горят, наверняка мгновенно лишая шанса все приличные мысли о том, чем они занимаются, прижавшись в бассейне так близко друг к другу. Он отчаянно сводит колени, чувствуя, что альфа целеустремленно начинает массировать его клитор. — Юнги… — его шёпот дрожит, как и весь Чимин, грудь часто и судорожно сжимается. Все внутренности Чимина переворачиваются от одной только мысли о том, что они делают в таком публичном месте, да ещё… Боже, тут же все знакомые, и родители, и дети! Он скулит: — Я сейчас кончу… — Грязная маленькая омежка, — Юнги сочно прикусывает его шею, вынуждая ахнуть и прикусить пальчики на руке. Он длинно лижет место укуса и урчит: — Хочешь испачкаться? Показать всем, что послушная хорошенькая мамочка на самом деле самая настоящая шлюшка? Чимин всхлипывает, сводя бровки. Он слабо дёргает бёдрами ещё несколько раз, дрожит от оргазма, с трудом пытаясь держать лицо, и только-только обмякает, когда слышит голос Тэхёна: — Мамочка? — Да, детка? — Чимин пытается привести себя в порядок, собраться, но моментально это не получается. Он чувствует, как его смазка смешивается с водой в бассейне, а Юнги продолжает удерживать ладонь на киске. И это так грешно, так ему нравится, что он краснеет до корней волос. — Что-то случилось?  — Там есть мороженое! — Тэхён просительно сводит бровки и складывает бантиком губки. И так сложно понять, чего он хочет, когда в ушах стоит шум после оргазма, но Чимин правда пытается. — Я могу взять немножко? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, я знаю, что ты не разрешаешь обычно, но у тебя день рождения, и мне так хочется. Там есть мятное! — Я помогу ему наложить не очень много шариков мороженого, — Юнги говорит это достаточно громко, чтобы услышали оба Пака. Он скользит ладонью вверх, убирая её с киски, и Чимин грустно вздыхает. Ему нравилось ощущать её там. — Ты же не против, мамочка?  — Не очень много, Юнги, — Чимин несколько раз шумно вдыхает и выдыхает, собираясь с мыслями, — и принеси мне тоже. С банановой крошкой.  — Хорошо, детка, — Юнги целует его в щёку и поднимается, оставляя Чимина грустного и в одиночестве. Он смотрит, как по крепкой спине Юнги стекает вода, очерчивая рельефные мышцы, лопатки, крепкую подтянутую задницу. Чимин с досадой чувствует, как вновь возбуждается. — Ты готов его съесть, — Чонгук, тоже уже в купальнике, плюхается рядом. Он облизывает липкие после мороженного пальцы и с интересом смотрит на Чимина. — Или готов ему отдаться здесь и сейчас. Что вы творили на глазах у детей, а? — Замолчи, — Чимин моментально вспыхивает, шлёпнув хихикающего Чонгука по руке. Он нервно оглядывается и понижает голос, пробормотав: — А это… это было так заметно? — Что именно? — Чонгук слегка приподнимает одну бровь, невинно хлопнув ресницами. — То, как ты кончил у него на пальцах? Чимин замирает. Его лицо стремительно заливается яркой краской, глаза широко распахиваются, а Чонгук давится собственной насмешкой: — Что, правда что ли?! Чимин издаёт звук, больше похожий на рычание. Он набрасывается на издавшего жалобный звук Чонгука с явным желанием слегка притопить, и ещё несколько минут они оба борются — Чонгук за выживание, а Чимин за свою честь. — Да всё, всё, прекрати, — хихикающий, раскрасневшийся и абсолютно промокший Чонгук кладёт руки восседающему на нём воинственно настроенному Чимину. — Уже и пошутить нельзя. — Я тебе как дам! — Чимин воинственно потрясает кулаком, а затем, мстительно прищурившись, ловко подцепляет замочек на груди Чонгука, ровно между чашками, заставляя его расстегнуться. Тот взвизгивает, судорожно прикрыв грудь руками: — Чимин! Чимин вскидывается с победным видом, но мстительный Чонгук дёргает за завязочки, распуская его купальник. И теперь они оба ворчливо пытаются привести себя в порядок так, чтобы никто ничего не заметил. — Вижу, вы не скучаете, — Юнги, посмеиваясь, залезает в бассейн и принимается помогать Чимину. Намджун тоже подходит и теперь со вздохом прикрывает Чонгука. — Ощущение, что вас нельзя и на мгновение оставить наедине.  — Неправда! — Чимин и Чонгук синхронно вскидываются, одинаково недовольно глядя на своих альф.  — Да неужели? — Юнги отплывает чуть в сторону, вальяжно наслаждаясь водой. — Напомните мне, кто был причастен к взрыву туалета в торговом центре?  — Это была случайность! — Чимин резко оборачивается к Юнги, упирая руки в бока. В воде это смотрится забавно, но он не обращает внимания. — Кто же знал, что петарда не погаснет, если её кинуть в унитаз. Там как бы есть вода — она должна была погаснуть. — Вы разрушители тишины, — Намджун пристраивается позади Чонгука, нежно обнимая его одной рукой, а второй придерживая стакан с виски, — помню, как пару недель назад вы решили отправить друг другу в подарок по букетику цветов, а потом устроили из этого соревнование. Нет, безусловно магазин был в выигрыше, по двадцать букетов на каждого, но честное слово… — Потому что омеги любят подарки, — Чонгук воинственно вскидывается, — вот у Чимина сегодня их много, но это день рождения. Не только же по особенным датам надо радовать свои пары. — И ты в этом абсолютно прав, крольчонок, — Намджун ласково целует Чонгука куда-то за ушком, и под изумленным взглядом Чимина неугомонная омега сладко розовеет и прижимается к альфе поближе. Намджун нежно оглаживает его плечо и трётся носом об изгиб шеи, мурлыкнув: — Просто иногда мы не справляемся с вашим неуёмным энтузиазмом, правда, Юнги? — В нашем возрасте это ожидаемо, — Юнги звучит философски и снова спускает ладонь Чимина на талию, притягивая к себе. Он звучит лукаво: — А в наших омегах ещё кипит юношеский максимализм. — Да иди ты, — Чимин негромко хихикает, шутливо стукнув Юнги по груди тыльной стороной ладошки. Он звучит елейно: — Давайте лучше поговорим о будущем. Чонгук, я уже хочу посмотреть, как ты будешь выглядеть с беременным животиком. Мне кажется, ты будешь совершенно очаровательным. — Мне тоже, — Намджун тепло улыбается, чмокнув Чонгука в щёку. Он звучит мечтательно: — Он будет выглядеть превосходно. — Я и так выгляжу превосходно, — смущённый Чонгук ворчит, но тает, когда Намджун подхватывает его ладонь, чтобы нежно прижаться к ней губами. Он кажется непривычно застенчивым. — Джуни, ну не здесь же… Чимин неловко посмеивается, вспоминая, как недавно кончал от пальцев Юнги. В сравнении поцелуи ладошек выглядят совсем невинно. Он теснее прижимается к своему альфе, невесомо проскальзывая под водой ладонью по ноге, в опасной близости от члена. Чимин не озабоченный, разве что чуть-чуть — просто ему хочется внимания.  — Свадьба через пару месяцев, — Намджун, нацеловавшись, продолжает как ни в чём не бывало, — значит, мы увидим милого пузатого кролика совсем скоро.  — Ты думаешь, у нас всё получится с первого раза? — Чонгук оборачивается, чтобы спросить. В его позе, взгляде, нет ни капли сомнения или отрицания. Чимин помнит, как сам сомневался, необходимо ли заводить ребёнка с нелюбимым альфой. Может, дело было как раз в том, что он не любил.  — Думаю, это будет несложно, — Намджун хмыкает, целуя Чонгука в шею, — а вы? Или такое рано спрашивать у только что сошедшейся пары?  — Мы ещё не обсуждали серьёзно, — Чимин мило щурится, — как-то времени не было, но я не против. Юнги?  — Хочу увидеть тебя, вынашивающего нашего щенка, — Юнги тоже целует его в шею, мягко покусывая, — уверен, что Тэхёни будет самым лучшим старшим братиком.  Чимин расслабляется, понимая, что до этого был в лёгком напряжении. Он уверен в Юнги и его намерениях, но после прошлого совершенно неудачного брака, в новом союзе торопиться не хочется. И наоборот — хочется носить фамилию Мин и щенка под сердцем. Чимин разрывается от противоречивых чувств, и разговоры о будущем его успокаивают. — Это всё, конечно, мило, — деятельный Чонгук слегка приподнимается со своего места. Вода обласкивает красивые изгибы его тела, и Чимин с невольным восхищением смотрит на рельефный, подтянутый животик — мало кто из омежек может похвастаться таким красивым прессом. Намджун же примагниченным взглядом обводит восхитительно округлые бёдра. — Но, может, мы всё-таки будем плавать в бассейне, а не просто сидеть? — Ты прав, — Чимин негромко хихикает. Он мягко, хоть и неохотно отстраняется от альфы и слегка помахивает ножками, разгребая воду. Омега тянется к Чонгуку и весело бросает: — Давайте, мальчики. Они оба пищат, когда альфы синхронно уходят под воду плавным, сильным движением, обдавая их легкой волной брызг. Чимин взвизгивает, когда чувствует под животом крепкое плечо альфы, а на попе его большую ладонь: — Юнги-и! Альфа откровенно играется с ним, то нежно подбрасывая, то утягивая к себе под воду. Чимин заливисто смеётся, с трудом успевая задерживать дыхание, и слышит, как невнятно попискивает рядом Чонгук. Это оказывается неожиданно весело. Чимин чувствует, как в какой-то момент сбоку к нему прижимается маленькое тельце и ласково подхватывает Тэхёни на руки, рассмеявшись. — Привет, солнышко. — Мамочка так весело играет! — Тэхён громко и счастливо смеётся. — Я тоже хочу!  — Конечно, детка, — Чимин крепко держит малыша, не давая тому полностью с головой опуститься под воду, пока Юнги продолжает управлять им, то опуская, то поднимая. — Вот так, нравится?  — Да! — Тэхён часто-часто бьёт ладошками по воде так, что брызги разлетаются в разные стороны. И совсем скоро, попросив, чтобы Юнги перестал его катать на себе, Чимин присоединяется к сыну. Они плещутся, направляя воду друг на друга, включая в игру Намджуна с Чонгуком. — У-и-и-и! Юнги не брызгается, но подныривает так, чтобы усадить Чимина себе на плечи, и дать ему куда больше свободы. От этого положения киска на мгновение судорожно сжимается, но получается очень быстро переключиться. Увлечённо играясь, они привлекают в бассейн довольно много гостей, пока свободного места практически не остаётся. Тэхён уже слабо булькает, явно устав, и Чимин просит вынести их к шезлонгам. — Мамочка, это было так классно! Так бум! Буль! Вжух! Ой! — Тэхён подскакивает на месте, когда замечает, что лайнер двигается. — Мы плывём!  — Да, малыш, — Чимин опускается на шезлонг и принимается протирать полотенцем влажные волосы, — совсем скоро мы отойдём от берега достаточно, чтобы вокруг нас была только вода. Ах, как было бы классно посмотреть на рыбок!  — В планах у нас небольшой заезд в сторону одной пещерки, — Юнги встряхивается рядом как собака, забрызгивая всех вокруг, — и там есть зона для дайвинга. Это тоже часть подарка, детка. — Ты меня так балуешь, милый, — Чимин расплывается в счастливой улыбке и слегка приподнимается, чтобы нежно чмокнуть Юнги в губы. — Спасибо. — Я принесу вам коктейли, — Юнги склоняет голову, поцеловав Чимина в коленку, и весело тянет: — Есть какие-то предпочтения у двух самых красивых омег на свете? — Что-нибудь сладенькое на твой вкус, сладкий, — Чимин шаловливо подмигивает, вынуждая Юнги улыбнуться, и нежно тянет: — Тэтэ, а ты, крошка? — Хочу молочный коктейль, — Тэхён умилительно серьёзно задумывается, нахмурив аккуратные бровки. — Только банановый, как банановое молочко. И с розовой трубочкой! — Думаю, я смогу что-нибудь придумать, — Юнги хмыкает, нежно потрепав сморщившего носик Тэхёна по румяной щёчке и поцеловав Чимина в щеку. — Ждите. Чимин хихикает, проводя широкую спину Юнги шаловливым взглядом. Он с наслаждением розовеет, когда видит свежие розовеющие следы от своих ноготков на крепких упругих мышцах. Как и любой уважающей себя омеге, Чимину нравится помечать своего альфу. Чонгук втягивает его в несерьёзный разговор о свадьбе и букетах невесты, в шутку предлагая что-то траурно-чёрное, за что получает шлепок от Намджуна. Они очень милая и тёплая семья, которой Чимину долго не хватало. Он помнит, как сам отдалился после первого брака от брата, не в силах признаться даже самому себе, что невозможно жить с нелюбимым человеком.  Когда начались первые финансовые проблемы, Чимин просто закрылся. Он стыдился того, что не может управляться с мужем, ребёнком, что вынужден просить помощи. Последнее, что его толкнуло на поиски Намджуна и жалкую слезливую просьбу, — это болезнь крошки Тэ. Побег мужа так не скосил его, как кашляющий на руках малыш и невозможность купить даже молока. — Чимини? — Чонгук мягко вырывает его из грустных воспоминаний, осторожно трогая за коленку. — Всё нормально?  — Да, просто задумался, не обращай внимания, — Чимин солнечно улыбается, отворачиваясь, чтобы стереть маленькую слезинку. Он тут же притягивает к себе крошку Тэхёна, утыкаясь в волосы на макушке и вдыхая молочный запах.  С Юнги им хорошо, надёжно, и Чимин будет бороться до самого конца, даже если борьба уже не нужна. Он не подпустит ни одного омегу к своему альфе и пометит на всех доступных местах. Чимин смотрит, как Юнги возвращается с подносом, на котором стоит пять разных высоких стаканов, и все они с розовыми трубочками. Чимин не может сдержать счастливую нежную улыбку. Именно такого альфу он хочет видеть рядом с собой. И со своим малышом. — Скоро уже подплываем к пещерам, так что пейте в темпе, — Юнги ставит поднос на небольшой столик и раздаёт стаканы. Тэхён так умилительно сжимает слишком большой стакан в двух маленьких ладошках, что Чимину хочется застонать. Он приподнимается, чтобы чмокнуть Юнги в губы. — Спасибо, ягодка моя. Юнги издаёт короткий довольный звук, больше напоминающий пыхтение, и опускается на соседний с Чимином шезлонг. Он кладёт ладонь ему на ножку, придвигая к себе поближе вместе с шезлонгом, и Чимин сладко хихикает. Чонгук весело улыбается: — Вы такие славные. Почти противно. — Завидуй молча, — Чимин показывает розовый язычок, смешливо щуря глаза, и нежно похлопывает альфу по бедру. Ему хочется выражать привязанность всеми существующими способами. Тэхёну, судя по всему, тоже, потому что он забавно плюхается Юнги на живот, заставляя охнуть, и звонко тянет: — Хён, а я буду плавать с рыбками? — Конечно, ты можешь, но не один, а в сопровождении, договорились? — Юнги мягко треплет Тэхёна по волосам, счастливо улыбаясь. Он выглядит окружённым маленьким семейством Пак, но определённо не кажется расстроенным или недовольным по этому поводу. Так что Чимин расслабленно вздыхает полной грудью. Он попивает коктейль, с интересом рассматривая, как в бассейне с наслаждением резвятся его гости и друзья, и думает о том, что день удался. Скорее всего, они останутся на ночь тут, может быть, ещё завтра сделают кружочек, а потом уже можно и возвращаться. У Чимина нет срочных дел, а Юнги наверняка освободил для себя всё для этого отдыха. Как и остальные. — Собираемся к рыбкам? — Юнги отставляет свой стакан с коктейлем и поднимается, удерживая счастливого малыша. Он подаёт Чимину руку и, дождавшись, когда омега встанет, притягивает к себе, укладывая ладонь на бедро. Кажется, не один Пак нуждается в том, чтобы помечать территорию. — Готов?  — С тобой — всегда, — Чимин звонко смеётся, когда Чонгук сзади противно стонет, ворча что-то о том, чтобы оказаться как можно дальше от них с Юнги. Но всё равно идёт следом. — Итак, после грота — ужин?  — Да, — Юнги скользит ладонью на чиминову попку, мягко сжимая половинку, чем невероятно будоражит, — танцы, шампанское и поздравления. Если ты не устанешь?  Чимин быстро облизывает губы, подумывая о том, чтобы раз в жизни побыть плохой мамочкой и спихнуть Тэхёна на Чонгука с Намджуном. Им же надо тренироваться? — Тэхёни, почему бы тебе не поплавать с дядей Чонгуком, а? — Чимин звучит немного тихо, пытаясь не застонать от абсолютно бесстыдно поглаживающей и ласкающей его попу ладони альфы. — Он покажет тебе так много интересного. — А почему он… оу. Оу, — Чонгук явно замечает положение руки Юнги и, слегка покраснев, неловко кашляет. — Да, кхм. Конечно. Тэхёни, мы с тобой так хорошо развлечёмся, правда? А мамочка с Юнги тоже пока будут… развлекаться. Это звучит так двусмысленно, что Чимину хватает совести покраснеть, но Тэхёни совершенно ничего не подозревает, радостно запищав и запрыгнув Чонгуку на руки. Когда они немного отходят, Чимин, стесняясь, приподнимается на цыпочки, надавив Юнги на плечо, и тихо шепчет ему на ухо: — Помнишь, я говорил, что дам тебе в попу сегодня? Юнги хрипловато сглатывает. Его пальцы сжимаются крепче, а голос очевидно набирает низких бархатных оборотов: — Хочешь пойти в каюту? — Мне всегда было интересно посмотреть на пещеры… изнутри, — Чимин слегка краснеет, заправляя за ухо влажную прядь. Альфа прерывисто выдыхает: — Надо взять… Сейчас я схожу. — Не надо, — Чимин краснеет ещё сильнее и украдкой надавливает пальцами альфы между своих ягодиц, позволяя почувствовать заднюю часть пробки. Юнги, кажется, давится воздухом. — Когда ты… — Юнги обрывает сам себя, захлопывая рот. — Ладно, неважно. Пещеры так… пещеры. Там очень красиво отражается вода в, в потолке, камнях… стенах… такие… переливы. Чёрт. Чимин довольно хихикает. Ему редко удаётся сбить альфу с толку, но сейчас это действительно выглядит как подарок. Они довольно быстро разбираются с мелочами, убеждаются, что Тэхён в надёжных руках, а никто из гостей не кажется заинтересованным заплывом в грот. Чимин сладко предвкушает их влажный развратный секс в воде, когда свободно ныряет в воду. Юнги сразу же прыгает следом, проворно догоняя Чимина. Пещеры оказываются довольно симпатичными. Пак действительно раньше только смотрел на них на картинках, и узнать, что тут довольно шумное эхо, было необычным. Их сладкое судорожное дыхание от влажных поцелуев отталкивается от стен, возвращаясь. — Чёрт, — Чимин говорит тихо, но его шёпот разносится довольно громко, — если я буду кричать, нас могут услышать?  — Мало кто сюда заплывает, — Юнги скользит ладонями вдоль боков Чимина, проворно стягивая трусики, и касаясь края пробки, — так что, думаю, ты можешь быть настолько громким, насколько захочешь.  Чимину странно чувствовать себя без белья в воде, но это быстро отходит на второй план, когда Юнги ныряет и прижимается ртом к киске. Его пальцы мягко играются с пробкой, то толкая её поглубже, то вытягивая, пока ловкий язык начинает проворно вылизывать. Чимин не может упасть, но он всё равно цепляется за влажные волосы Юнги, тихо постанывая. Чимин слабо ёрзает, на ощупь находя под водой гладкий широкий камушек, на который можно опереться, и ложится на него животиком, приподнимая попу. Юнги сзади хрипловато стонет: — Блять, какой сладкий подарок. Чимин довольно скулит, когда снова чувствует влажный язык, и нетерпеливо хнычет: — Ну же, альфа. Я хочу в попку. Юнги хрипло невнятно ругается, но послушно вытягивает пробку. Чимин чувствует, как его маленькая растянутая дырочка пульсирует, судорожно сжимаясь вокруг пустоты и хлюпая от старательно залитой смазки, и скулит. Юнги звучит одержимо: — Блять, крошка. Моя маленькая мамочка такая развратная. Чимин сладко глубоко вдыхает, чувствуя, как к его дырочке прижимается крупная головка. Бывший муж не любил анальный секс, он считал его чем-то грязным и не возбуждающим, и теперь…  Теперь, когда Юнги сминает его попку двумя ладонями с такой одержимостью, медленно натягивая на толстый член, Чимин чувствует себя невероятно привлекательным. И, надо признаться, он очень любит чувство наполненности в попке. Вода хлюпает от глубоких мощных толчков, а животик сладко проезжается по гладкому камушку. Чимин пытается схватиться хоть за что-то, но вокруг нет ничего подходящего. И его удерживают только сильные ладони Юнги.  — Ах, как хорошо, как хорошо, альфа, — Чимин громко скулит, вздрагивая от такого приятного полного проникновения и звучания собственного голоса в этой пещере. Он растворяется в сильных толчках и крепкой хватке Юнги, сжимаясь вокруг члена. Киска, лишённая стимуляции, пульсирует, требуя немного внимания, но Чимин старается не реагировать.  Он сосредотачивается на том, как член двигается в попке, как скользят по бокам мощные ладони, как Юнги покрывает его, обдавая жаром шею. Острые зубы находятся в опасной близости от пахучей железы, готовые впиться для метки в любой момент. И Чимин игриво, соблазнительно крутит головой, показывая, насколько он был бы не против получить этот знак принадлежности. Быть чьим-то. Навсегда. — Ах, альфа, так хочу, хочу… — Чимин стыдливо прикусывает губу, не в силах произнести такое вслух. В нормальных парах этот вопрос поднимается только после брака, а порой и этого недостаточно. Но Чимин так долго не был чьим-то. Хотя бы временно, хотя бы на какое-то время он хочет метку Юнги. — Хочу твою метку. — Уверен, маленький? — голос Юнги сбивается на низкое опасное рычание, заставившее Чимина коротко сладко задрожать. — Потому что, если ты не возьмешь свои слова обратно, я помечу тебя, когда повяжу. — Да, да-да-да, — Чимин высоко скулит, красиво подставляя нежную шею и расхныкавшись от особенно глубокого толчка. Его ножки дрожат от мысль о том, чтобы получить толстый, горячий узел, который бы хорошо наполнил его плоский животик семенем альфы, и почувствовать, как хищно смыкаются его огромные клыки. — Пометь меня, альфа. Звук, который Юнги издаёт, кажется абсолютно нечеловеческим. Чимин взвизгивает от удовольствия, когда альфа нависает над ним и грубо ускоряется, толкаясь так глубоко-глубоко… Чимин ноет от тугого чувства растянутости, от чувства чужой власти и надёжности, но невнятно слабо всхлипывает: — Я хочу, ах… Хочу твоих щенков, хочу твой узел, хочу… Ах, так глубоко в моей матке… Чимин слишком хорошо знает, что забеременеть гораздо проще, если при этом альфа оставит на шее свою метку, свой знак принадлежности. Юнги дико рычит. — Сейчас я в твоей тугой, хорошенькой попке, омега, — Юнги вбивается в его задницу быстро и ритмично, проскальзывая пальцами в киску. Теперь, когда обе дырочки стимулируются умелым альфой, Чимин готов постыдно быстро кончить. — Твою киску я повяжу дома, когда ты будешь беспомощно сгорать от течки в моих руках. Я наполню тебя столько раз, что ты совершенно забудешь, каково это — быть без беременного живота. Но сейчас… Юнги размашисто толкается несколько раз, прежде чем кончает. Он рычит, смыкая зубы опасно и желанно близко для метки, но всё же чуть сбоку. Он прикусывает нежное плечико, слизывает солоноватую кровь и утробно рычит, давая узлу запечатать попку. Чимину никогда не давали узел в попку. Он содрогается от оргазма в надёжных руках альфы, от чувства, как его мышцы ануса приятно натягиваются. — Сейчас я просто буду рядом с тобой, а потом, дома, мы сделаем всё правильно, договорились? — Юнги жарко шепчет это в самое ушко, продолжая нежно ласкать киску, растягивая приятное послеоргазменное наслаждение. — Хочу, чтобы у нас с тобой всё было идеально, детка. — Боже, Юнги, ты просто прелесть, — Чимин нежно выдыхает, сбиваясь на длинный удовлетворённой стон и чувствуя, как альфа ласково целует его в шею. Он слегка ёрзает, прежде чем задумчиво протянуть: — Милый, а я правильно помню, что второй узел у вас… дольше? — Ну… — Юнги сзади замирает. Его голос звучит не менее задумчиво: — Не меньше получаса. Да. — М-м-м… — Чимин длинно тянет, прежде чем уронить на руки голову. Плечи его трясутся от смеха: — У тебя нет ощущения, что нам лет по шестнадцать? Боже, это невероятно глупо. — Ну, — Юнги вдумчиво повторяется. — Зато приятно. Чимин смеётся ещё громче.