Желания превыше всего

каждый день арсений не мог найти себе места. его буквально выворачивало наружу от нетерпения. по началу он просто не обращал внимания на свои порывы кому-то откровенно поддаться , продолжая жить жизнь. ему это давалось, на самом деле, тяжело. на весеннее обострение это списать явно практически невозможно, ведь у него буквально недавно завершились отношения. должен же был насытится, разве нет? и вот снова его начинает накрывать различными желаниями. порой арсений думает, что проще взять и пробить голову битой, но жить ещё хотелось. с учёбой он расправился, закрыв сессию с одной четвёркой, так что можно спокойно дышать и не думать о корвалоле и кофе ещё как минимум месяц. зато есть моменты посерьёзнее, чем кофе и жгучие таблетки, отдававшие горьким привкусом. в один момент уловил себя на мысли, что ему безумно не хватает тёплых лучей солнца, ягоды, лёгкого ветерка и… тела над собой?? какого чёрта его посещают такие мысли?? он постоянно думал о друге. буквально каждый день. он ловил себя на мысли, что это ни в какие ворота не лезет и вообще чтотытворишьонжетвойдруг. он откровенно хотел шастуна. они дружат с первого класса. их ещё в первый день посадили вместе за первый ряд четвёртую парту. антон тогда первый заговорил с арсением, увидев невероятно красивые рисунки персонажей из мультфильмов в его тетради. арсений чаще рисовал персонажей из гравити фолз. в средней школе арсений не раз рассказывал антону о том, насколько сильно он любит этот анимационный сериал, на что антон лишь внимательно слушал, утопая в голубых глазах и брюнет не раз замечал это. может ему просто казалось? они были не разлей вода:все перемены ходили вместе, скрывались в школьном туалете, рассказывая друг другу свои проблемы и переживания, шутили и смеялись так, что дыхание чуть не останавливалось. ещё будучи первоклашками они решили, что никогда не расстанутся. так и случилось. вот уже почти двенадцать лет они дружат. повзрослев, арсений всё чаще стал ловить себя на мысли, что антон, всё таки, ему нравится. а что сейчас? сейчас и вовсе представлял с ним развратные сцены. каждый раз, когда они обнимались, арсений чувствовал его горячее дыхание, направленное в шею, а там, и лёгкие поглаживания по спине. его буквально уносило. потом они отстранялись и уходили, каждый по своим домам. он бы и рад прекратить, свой неловкий взгляд, каждый раз стремившийся на антона, когда тот ему что-то рассказывал или закуривал сигарету, свои слишком частые касания по спине друга, в попытках ему сообщить, что шутки у него «так себе» и стоило бы прекратить смешить смешить, не долгий контакт с зелёными глазами, когда тот оставался лежать на парте, притворяясь, что спит, а сам в очередной раз говорил как же его раздражает математика, их рукопожатия…. хочется уже и правда стрельнуть в себя из дробовика. сказать одно лишь слово, потому что переступить через свои хотелки нужно, чтобы не закончилось плачевно, но он не мог. не мог понять, что с ним не так. от такого взгляда зелёных глаз а-ля «божемойтысейчасбудешьподомнойстонатьиянеостановлюсь» вообще было не убежать или у него уже крыша поехала? можно убежать, если захотеть, но ты не хочешь, арсений. в следующую пятницу неожиданно на телефон арсения приходит уведомление, а после и вовсе видео звонок. парень берёт телефон с тумбы читая сообщение, стараясь вникнуть побыстрее. может это не очень важное и можно обратно лечь спать. когда ему ещё позвонит шастун, тем более в десять утра, а тем более позвонит. увидев в push-уведомлении «арс, знаю, что ждёшь, ответь)» затихает дыхание, а он слышит лишь стук своего сердца. вновь прилетает push-уведомление «ну же, что же ты молчишь, милый?» слишком странный ты сегодня, шастун, вот и не хочу разговаривать. это не оправдание, к сожалению. —чего тебе?—вдруг отвечает на звонок арсений. —чего ты такой злой,—и протянув «а-а-а-а-а-а-а-рс», выпаливает спустя выдох такой горячий выдох—пойдём на пикник? —шаст, ты сбрендил??? там ведь холод!—игнорируя отметку термометра в 35 градусов тепла. тепла, блять, арсений! —какой холод?? это ты наверное мозги все вытрахал, а я между прочим зову по делу!—чётко поговаривает антон. —закидать мне ягоду за шиворот?—игнорирует также «мозги все вытрахал». хоть это были и обыденные шутки для них обоих, но арсения передёрнуло. переводя на свой стол взгляд, где лежали пластиковые контейнеры с малиной и клубникой.—а хотя…я согласен! жди!—выпаливает арсений быстро и хватает ягодный микс под руки, уложив на тумбу в прихожей, а сам пошёл переодеться. он не стал сильно прихорашиваться, но впечатление нужно было произвести. вроде и чтобы было не сильно по-бомжатски, но и чтобы выглядело свежо и обновлённо. арсений напяливает на себя белую футболку с какой-то надписью на груди, выведенной красивым каллиграфическим шрифтом. чёрные шорты с интересными карманами, ну и в завершении—кольцо на безымянном пальце левой руки и цепь на шее с крупным плетением и кулоном. кулон, кстати, был парный. вторую такую цепочку он хотел подарить шастуну. вот нужно было же вырвать его из дома! время почти одиннадцать часов утра! напяливая быстро кроссовки думает арсений, что сильно расправится с другом. скорее он с тобой, арс. —я удивлён—мурлычет антон, когда на пороге встречает арсения в руках державшего ягоды. улыбается, смотря в глаза другу, обнимает его крепко и пропускает внутрь. —я тебя ненавижу, шастун! я бы ещё сладко спал!—а через минут тридцать будешь сладко стонать. —ой, да ладно тебе!—садится за стол в кухне, ухмыляясь—когда ещё будет такая хорошая погода? тем более пикник с лучшим другом это так прекрасно!—антон смотрит на стакан воды, прокручивая его в руке, косясь на арсения, который стоял, оперевшись о косяк. его пристальный взгляд голубых глаз направлен точно на шастуна и он был явно не добрый. —я не спорю, но ты бы знал, как сильно я хочу вмазать тебе—взгляд попова всё такой же яростный, но такой возбуждающий и антон не желал останавливаться, продолжал раздражать его. антон усмехнулся, закусывая губу.—а ты сможешь? в эту секунду арсений быстрым шагом подходит ближе к шастуну, укладывая руку на его плече, сжимая. —если ты не заткнёшься, то точно вмажу. либо мы идём, либо я прямо сейчас размажу твоё мерзко-красивое личико—попов остывает, разворачивается к выходу, быстро бросая ухмылку, и, гордо задрав голову. чтож, попов, если это такая игра, то я принял её.

***

они идут, что-то напевая под нос, смотря на друг друга с широкими улыбками. небольшая перепалка в квартире шастуна остаётся ненадолго позади. конечно арсений злился не на показ, он действительно злился, что его сон потревожили. попов очень любил спать. если бы было можно, то он бы спал, наверное, целыми днями. ничего сверхъестественного в его жизни не происходило, поэтому слечь ненадолго вполне себе хорошая идея. тухнуть от тоски—занятие не из лучших. прогулки с антоном конечно были каждодневными, но это никак не мешало «включать трагедию». он всё таки актёр. причём мастерски владеет этим делом. ну или почти мастерски. пока они шли, чувствовалось тепло и энергия, которой они заряжали друг друга. момент хотелось навсегда заселить в мысли, всегда смотреть ему в глаза и трепать его кудри. что-то в груди арсения трепетало, казалось, что его сердце скоро выпрыгнет. интересно, а антон что-нибудь такое чувствует? и вообще, когда это он умудрился так упасть в любовь?? заворачивают в сторону зелёной лужайки, где было много ромашек. солнечные лучи приятно обжигали лицо. дул приятный прохладный ветерок. на душе было легко. дышать было легко. рядом с ним конечно не совсем легко, но сделаем вид, что всё замечательно. «ему безумно не хватает тёплых лучей солнца, ягоды, лёгкого ветерка и…» это напоминало свидание, но у арсения просто наверное сильно играют гормоны. не хватало только ужина при свечах. пока на виду лишь лужайка, усеянная ромашками, небольшое дерево, одеяло в руках и небольшой пакет с вкусняшками. —приспичило же тебе! могли бы хоть вечером пойти! я хотел…—не успевает договорить, как его перебивают. —вечером слишком страшно, вдруг съем тебя, не боишься?—спрашивает и оборачивается. арсению хватает одного его взгляда, как в пятки уходит вся земля. можно я просто коснусь твоих прекрасных губ, поставлю засосы на твоей нежной и тонкой шее, а ты не будешь так смотреть на меня? —да что ты сделать мне можешь, господи! если ты решил задавить меня в лепёшку, пожалуйста! я буду только рад, хоть не буду умирать от жары—смеётся брюнет, закатывая глаза—и сонливости. —милый, я буду только за полежать на тебе—и улыбается, шлёпнув арсения по плечу, немного сжав. от неожиданного касания он шипит, скидывая руку. как ты, блин, меня называл? что ты принял, ёмаё??? —шаст! его друг смеётся ещё ярче, произнеся быстрое «какой нежный, аж на полном серьёзе завалить захотелось» и уваливается под дерево. вот и пришли. «насколько меня хватит, чтобы прямо сейчас не вмазать ему хорошенечко? но я ведь не могу… мне очень интересно, почему это он всё время ухмыляется, наблюдая за моей злостью? что он себе позволяет?» покрывало аккуратно стелется на траве, еда расфасована по своим местам. можно уже и самим присесть. арсений замечает игривое настроение шастуна и сглатывает. —зачем ты припёр коньяк?—опрашивает его с удивлением, посматривая на то самое место, где красуется бутылка с коричневым содержимым, плюхаясь по своими местам. —специально, чтоб тебя споить—улыбается тот, облизывая губы и тянет руку к бедру. «боже, что ты делаешь, гадёныш, я же умру прямо сейчас»—проносится в голове у попова. —в тебе слишком много уверенности. шаст, давай насладимся природой—скидывает руку он и хватает ягоду, закидывая к себе в рот. какой демон в него вселился? —можно подумать, что ты никогда не думал завалить меня и трахнуть—выдвигает свою мысль антон, играя бровями, повторяя за арсением: закидывает малину и жуёт. трахнуть? конечно было и не раз. —а ты слишком смелый я смотрю,—говорит арсений, цокая. он отвернулся, чтобы взять ещё ягоды, но, разворачиваясь к собеседнику, сталкивается с его пристальным взглядом. твою мать. —нет, арс, ни капли—антон хватает попова за ворот футболки. кажется брюнет перестал дышать—всего лишь хочу, чтобы ты ещё позлился на меня. что он сказал??? —шаст, ты уже совсем что-ли?—он убирает его руку, чуть хмурясь ведь по его подбородку течёт сок от не того прикуса ягоды—блять, я же сейчас весь липкий буду! брюнет в спешке ищет полотенце, чтобы скорее избавиться от неприятно стекающей струйки клубничного сока, но его руки вдруг хватают и тянут на себя. —я всё сделаю, милый—чётко заявляет юноша, приближаясь к его шее. тело поддаётся вперёд от резкого рвения, с которым его тянут на себя, к телу напротив, а шея начинает чувствовать влажный язык. на секунду все органы в теле арсения замирают. он даже не чувствует собственного дыхания, но чувствует дикое возбуждение. его повело. антон слизывает, всё ещё текущую дорожку сока с шеи, всасывая кожу, переходя на подбородок. выступающую кость начинают активно вылизывать, присасываясь словно арсений был последней каплей воды в мире, гоняя вибрации своим горячим дыханием. —боже мой, хватит, ты когда успел выпить?—сглатывает попов, отодвигаясь. наконец найдя салфетку, вытирает «потоп» с подбородка и шеи. —я абсолютно трезвый—хмыкает антон, улыбаясь, уложив руку на бедро товарища.—антон, я прошу тебя, прекрати. но антону слишком нравился пофигизм арсения, его глаза, губы, нос, родинки…всё! не каждый проигнорирует его прекрасные руки, с выступающими венами. не каждый сможет прекратить домогаться, как, например, антон сейчас. боже, да он как бог! —держи себя в руках, очень прошу—глядя в глаза другу, просит арсений, делая вид, что ему абсолютно параллельно на руку на своём бедре, которая уже скользнула вверх и сжимала его левый бок. —блядский попов! ты знаешь хоть, как это тяжело, когда ты в своих обтягивающих чёрных джинсах—почти в губы твердит ему русый, смотря на него взглядом а-ля «ятебящастрахну»—ты настоящая блядь, попов!—теперь уже он валит арсения и тот соприкасается с покрывалом. —я ведь их почти не ношу—отмазывается наиграно он. чужая рука ползёт под футболку и голубоглазый чувствует нежные прикосновения к соскам. —врать ты не умеешь, мой хороший—хихикает антон, этот смех был не таким. он показался попову тем, что обычно бывает в фильмах ужасов у маньяков, которые обезумели—пускай сейчас лето, но я всё помню. я буду помнить всё, что связано с тобой—футболку тянут за края, но тут же это действие приостанавливают. —нет, шаст, ты пьян—пытается подняться арсений, но его впечатывают назад. господи, за что такое наказание? —куда же ты?—его голос становится слишком нежным—ты не думал о том, что меня посещали мысли о том, чтобы вжать тебя во что-то, м?—голос над ухом и попов плывёт. его тело начало отдавать подёргивания, мурашки уже подступили. ему оставалось только глотать ртом воздух. —шаст, давай просто спокойно посидим!—пытается уйти от близости парень. он вновь злился, но только уже на самого себя. злился за то, что так просто собирался отдаться шастуну, но вовремя додумался! арсений даже гордился собой. пусть антон помучается. пусть терзает себя сотнями мыслей «почему я не смог его получить?» а вот так! легко и просто! просто «я умею себя контролировать и не поддаваться этим ласкам» то, что в следующее мгновение слышит арсений пробирает до дрожи всё тело. —арс, господи, не сопротивляйся! я же знаю, что тебе это нравится. я не могу просто смотреть на тебя. уже год не могу держать себя в руках….боже, я…—резко замолкает. арсений слышит лишь, как шастун громко сглатывает. и он тоже сглотнул. попов чувствует, что хватка ослабла и он быстро встаёт, убирая, прилипшие ко лбу, волосы. пытается провернуть всё, что сейчас произошло, но остаётся при мнении, что всё таки парнем владеет алкоголь. —антон, а вино есть?—как ни в чём не бывало спрашивает брюнет. он видит как антон сел в позу лотоса, держа в руках бутылку, но ставит ненадолго туда, где она стояла раннее. —конечно, для тебя всё, что хочешь—улыбается и пристально смотрит в глаза попова, поднимаясь с места—и я тоже здесь есть, милый—вдруг проносится за его спиной. аж ноги начали дрожать. арсений чувствовал его присутствие сзади и не мог сдвинуться с места. —я прошу тебя, перестань—голос дрожит. антон подходит к нему уже вплотную, обвивая руками талию и шепчет на ухо. —перестань меня обнимать, да? перестань гладить талию, шаст? о боже, арсений, не стоит так переживать. —я всё ещё не понимаю когда ты успел выпить—арсений пытался отвлечься от касаний, но это выходило очень плохо. —а я и не пил. я при тебе открыл бутылку вина, а если ты не заметил, значило ли это то, что ты отдавался полностью моим ласкам, что даже не заметил элементарного перед тобой? я же вижу как тебя трясёт. и он прав. сука, как же сильно он был прав. но ещё он не заметил, как, всё таки, бутылка коньяка была выпита до середины. в целом, арсения это вовсе не волновало. антон отстранился, плюхнувшись на место хранения того, ради чего они ещё были здесь. была б его воля, вообще не организовывал бы это. бокалы наполняют кровавой жидкостью. вино действительно напоминало кровь и почему-то арсению это дико нравилось. даже возбуждало. —не стой, садись, выпьем, чтобы ты убедился, что я сейчас точно трезвый, а вот что будет потом… голубоглазый и не хотел думать, что же будет дальше. он бы сбежал, если бы не нарастающее желание узнать на что ещё способен вывести его шастун. на какие чувства. на какие кинки он ещё его вскроет? солнце почти ушло за горизонт, а парни всё ещё наслаждались прелестью природы. наслаждались и напряжением друг друга. арсений пил уже, кажется, сотый бокал, заедая ягодой. он хотел расслабиться. хотел, чтобы его не тревожили непристойные мысли. удавалось на слабую тройку, потому что его товарищ всячески, будто «случайно» касался легонько так его плеча, руки или бедра. попов и так уже не был уверен в своих силах, не был уверен, что он содержится, не повалив этого бессовестного шастуна, кусая его шею, а тут ещё всяческие приставания заставляли выть всё тело. будто специально это делал, гад. —мне очень нравится твоё отрицание, арс—издаёт смешок он—ты так яро хочешь убедить себя в том, что тебе не нравятся мои касания, мой голос, а сам точно уже ноешь, как сильно хочешь, чтобы я наконец истерзал твою душу—рука тянется к полному бокалу и антон осушает его, облизывая губы—ты молчишь, держишь всё в себе и боже, мне это так нравится. нравится вызволять наружу твои желания—снова улыбка. такая дьявольская.. ответить арсений ничего не успел, ведь его хватают за шею, впиваясь намертво. антон лижет слегка, а потом хватает кожу зубами. арсений скулит. —про твои окольцованные руки я ничего не говорю—глотает воздух он, хватая антоновскую шею. —какая ты мразь, арс...мстишь мне? —отстраняясь цедит кудрявый, издавая тихий стон. рука на его шее начинает сжимать и оттягивать кожу. антону хотелось выть от того, насколько же это было приятно. может он и мазохист, но ведь арсений точно такой же. бёдра сильно сжимают, мнут и от этого хочется выть и вылезти из кожи вон. горячее дыхание антона опаляет губы и арсению так хочется вцепиться в губы напротив, целуя без остановки, одаряя его своим желанием и возбуждением. кажется шастун точно чувствует всё, что испытывает голубоглазый. —поцелуй меня, давай же, арс!—тычется лбом он, перемещает руки под футболку, оглаживая живот, в упор поглядывая. —ну, давай же, арс! съешь меня, я весь твой—и он чувствует. чувствует, как в его губы впиваются за жарким поцелуем, в который они оба вложат все свои чувства. то, как они хотели друг друга, не описать. тело арсения падает, а он закрывает глаза, наслаждаясь его действиями. антон сильно ждал этого. как же попов заводит. антон нависает над ним и оставляет новую россыпь засосов на его бледной шее. беспощадно впиваясь в кожу, всасывая её, не жалея, затем зализывает. —боже, я сейчас умру. антон, сделай уже что-нибудь!—частое и сбивчивое дыхание, растрёпанные волосы, голубые глаза, закатывающиеся в наслаждении—настоящий эталон, чтобы вытрахать всю душу. —милый мой, ты такой нежный и сладкий, так заводишь меня—проговаривает он с ухмылкой, оглаживая живот и сминая бока, от чего из уст арсения вырывается скулёж. —такой горячий, красивый и такая сучка, арс. ты нравишься мне всё больше—горячо заявляет и чуть ли не срывает футболку с такого желанного тела. —как же ты невозможный…. шастун дарит засосы по всему телу, не пропускает ни одного участка. он хочет, чтобы все знали, что этот парень занят. ухватив сосок в рот, антон чувствует, как сильно дрожит под ним арсений. —господи, антон…хватит…—дыхание совершенно сбилось. он чувствовал, как становилось всё жарче и жарче. —ты так возбуждён. я чувствую как сильно ты желаешь большего. я чувствую твоё тяжёлое дыхание. заставь не мучать тебя, давай же. кажется душа покинула тело вовсе. арсений не мог выдавить из себя ни слова. антон трогает его везде, тихо стонет и двигает бёдрами, потираясь о пах брюнета, совершенно не стесняясь. —антон…—ели слышно проговаривает тот, но русый его слышит прекрасно. —да, я слушаю тебя, прелесть моя—издевается гад. это невозможно. он невозможный. антон продолжает тереться, хитро улыбаясь, глядя в голубые глаза—чего же ты хочешь? —пожалуйста, антош…я не могу больше…—арсений закрывает глаза, нежно простонав. —не можешь что, милый?—он наклоняется, одаривая попова расслабленным взглядом, закусывает губу, впиваясь в губы напротив. нежный, такой протяжный и сладкий стон вырывается из уст арсения и антон ощущает, как сильно он уже не может терпеть всё это блядство. арсений в свою очередь запускает свои руки в его кудри, нежно массируя и оттягивая. он слышит, как шастун постанывает, чуть рычит. антон отстранился от манящих губ и принялся, наконец, к самому сладкому. стягивает с него брюки до колен, а следом и боксёры. —какие мы возбуждённые, божечки…—сладко тянет антон, проводя языком по всему члену, начинает полностью обхватывать его губами, активно двигая ртом—как же ты течёшь… —мх, антооон—тянет арсений, всё сильнее оттягивая его волосы, толкаясь навстречу. он чувствовал, как антон улыбнулся, как двигался ещё и ещё, не останавливаясь. чувствовал его руки на своих бёдрах, ягодицах, которые сжимали с новым охватом. арсений потерялся во времени, он не знал, сможет ли потом восстановить своё дыхание. антон снова и снова продолжает резкие движения, меняет рот на руку, размазывая естественную смазку по члену. дышит рвано, смотрит на арсения, моргает и продолжает. учащает темп, пока попов стонет громко и выгибается. насаживается снова и берет полностью, расслабляя глотку и позволяет арсению насаживать самому. ласкает слух охами и вздохами на фоне до тех пор, пока попов не толкается бедрами, что у антона вырывается громкое мычание. он кончает прямо в рот, выстанывая невнятно. антон вынимает его член, проглотив семя. мажет коротким поцелуем живот арсения. —ты знаешь как вывести меня……проведи своими руками по животу. арсений слушается и начинает скользить руками по коже, немного напрягая руки, чтобы поступили вены. —да, да...именно так, сладость—внимательно наблюдает за действиями этого горячего парня, давя ухмылку и кусает губы. низ живота начинает тянуть, антон почти взвыл. долго церемониться русый не стал. уже невыносимо. все эти развратные действия пробирали до дрожи, колени затекали, а глаза сами начали закрываться, притягивая эти руки к своему разгорячённому телу. он водил ими где хотел, где желал арсовых касаний, но тот этого стеснялся. сейчас, когда антон сам контролирует эту активность, замечает, что брюнет кайфует от этого, закатывая глаза, сжимая периодически кожицу, что чувствовал попов. в следующий момент он чувствует как в него входят два пальца, растягивая проход. они интенсивно начинают двигаться внутри, ища точку. ту самую, когда его начнёт пробирать дрожь. так и случается. антон вслушивается в это тяжёлое дыхание и протяжные тихие стоны. —шастун, я не могу больше…—сбивчиво шепчет он, уже на автомате сильно впиваясь в кудри, от чего у русого вырывается стон. такой сладкий, что хочется кончить только от этого. —я знаю, что ты сможешь….сможешь, милый—утешает его верхний, вынимает пальцы с горячего нутра, освобождая свою разгорячённую плоть из тесных, таких жарких, штанов. вещь откидывают куда-то в сторону и слышится облегчённый выдох. антон снова дразнит его. трётся своим членом о живот арсения, гортанно и сладко постанывая. брюнет не может сдвинуть руки, они словно прилипли. он шумно сглотнул, осматривая блядского шастуна. так хотелось коснуться его. так хотелось доставить ему удовольствие. арсений, сам не понимая своего желания, резко хватает оба запястья антона, приложив к лицу. —ты такой желанный—оголяет свои тридцать два, замечая, как голубоглазый берёт в рот указательный палец правой руки, проводя языком по холодным стальным кольцам—чертёнок какой, боже… антон наблюдает, его глаза застелились пеленой возбуждения. так хочется всю душу извлечь из него. господи, как же он вынуждает на это. арсений заканчивает с этим, притягивая на себя русого. у того сбивается дыхание уже в тысячный раз. —антон, прошу тебя, трахни меня уже—молил его попов, охватывая его талию, начинает массажировать. —попроси, арс, ну же. они соприкоснулись лбами, чувствуя, как сильно разгорячились их тела. —боже, я так хочу, чтобы ты вошёл в меня, милый, пожалуйста, я очень сильно этого хочу—у антона крышу сносит от того, как звучит «милый» с уст арсения. брюнет извивается под ним, просит прикоснуться к нему, прикоснуться своими губами к его губам, случайно задевает антоновский член. русый сглатывает большой ком в горле, перехватывает шаловливую руку. —ох, арс, это ты очень зря—это была последняя капля терпения. он освобождает свою плоть из руки «друга», направляя в податливое тело. они оба стонут протяжно и сплетаются в горячем развратном поцелуе, а антон продолжает выбивать стоны из арсения, которые он проглатывает в себя, снова и снова целуя. арсений подмахивает бёдрами, пытаясь помочь себе получить больше удовольствия, в то время как антон блуждал большим пальцем по арсовым губам, оттягивая нижнюю, не сбавляя темп. он наклоняется, шепчет хрипло: — ну же, скажи, что кайфуешь от этого всего— он замедляется. снова издевается. арсений недовольно поскуливает. —я жду— всё также медленно двигается —давай. тот мотает головой, елозит по покрывалу, задевая бокал со своим недопитым вином. содержимое проливается прямо на лицо арсения. антон толкается еще раз, пристально следя за инцидентом. попов стонет его имя и шлепает коленями по талии шастун на рефлексе, потому что чувствует, как его начинает трясти. антон дышит рвано, еле складывая слова. до чего же картина была развратной. — признайся, как тебе нравится, когда я втрахиваю тебя до потери сознания, как тебе нравится стонать мое имя, как ты любишь мои окольцованные руки—антон берет в руки свой бокал, наливая в него новую порцию вина, продолжая замедляться—открой ротик, прелесть. арсений поддаётся, он доверяется ему. в следующий момент его рот наполняется жгучей, но такой приятной жидкостью. русый льёт медленно, чтобы попов успел проглотить. невыносимое зрелище. шастун видит, как последняя порция струёй стекает по его рту, так как голубоглазый не успел вовремя проглотить, чтобы не наполнилось полностью. но оно наполнилось и полилось за края, оставляя липкие следы. антон не может это видеть, это вовсе выходит за рамки допустимого издевательства. —м-м, да-да-да—словно в бреду вякает попов, пытаясь наполнить воздухом лёгкие, жадно хватая его ртом. весь распаренный. до жути прекрасный. антон наклоняется к его лицу, слизывая весь терпкий сладкий алкоголь, что присутствовал на красивом личике, целует коротко в губы, смотрит глаза в глаза. —не стесняйся, это все только для меня— он шепчет прямо в губы. — д-даа-а, антон, мне так нравится, когда ты втрахиваешь меня, не мучаешь… — млеет арсений, пытаясь отдышаться и не выть от того, что член внутри него так медленно движется—мне нравится стонать твоё имя, я теряю контроль над своим телом, мне хочется ощущать лишь твои руки на нём, а после нежно протяжно стонать, как же мне хорошо—антон ведёт свои руки вдоль пресса, подбираясь к шее, сжимая, задевает пальцем губу, оттягивая её. после он добавляет вторую руку, оглаживая свои бока, звенит браслетами, когда складывает свои руки в замок, разминая. —арсений… ах…ты такая тварь —вновь доводит до потери сознания одними словами. у самого антона скоро случится припадок от всех ощущений. руки расцепляет и охватывает обе руки арсения, запрокидывает их над головой. последнее сдержанное действие. он долбит его до полувскриков, судорог в мышцах, до того, что арсений слышал стук своего сердца, напряжения в мышцах. он давит на простату, последний раз шлепнувшись бедрами о бедра, останавливаясь и изливаясь внутрь. арсений снова хрипит его имя, закатывает глаза, течет слюной изо рта, ощущает не высохшую жидкость на лице и выдыхает, сжимаясь, уловив, как антон выстонал глухое «бля-я-я». его передёргивает и он расслабляет руки. падает прямо так, не выходя, соприкасаясь животами, нависает над лицом арсения и спрашивает: —теперь ты больше не будешь отрицать свои желания? возможно это слишком, но они теперь уже точно не расстаётся, будут заявлять прямо обо всём друг другу, но уже с напором и без стеснения.