Лион, город обаятельной Франции, встретил Мириам ароматами французских деликатесов и теплыми лучами осеннего солнца. На горизонте возвышались изумительные крыши старинных зданий, словно приглашая её в свои объятия. Брошь-синица из бисера мигнула тёмными глазками и погасла — это был портключ, выданный Министерством магии Великобритании.
«Мой первый визит во Францию», — рыжеволосая взволнованно оглядывалась в поисках родственника. — «Невероятно!»
— Сестричка! — Гидеон быстро нашел растерянную сестру и стал проводником по Лиону. Он сопровождал по узким улочкам, рассказывая о богатой истории города, его архитектурных чудесах и культурных традициях. Мириам не могла не насладиться видом собора Сен-Жан, восхищавшим фасадом в готическом стиле.
— Я вижу тебе нравится маггловская часть города, — улыбнулась девушка, разглядывая французов с неподдельным интересом. В отличии от чопорных британцев, французы в открытую выражали эмоции и смех не стихал на узких улочках.
— Нравится, — уверенно согласился Гидеон. — Знакомство с Региной открыло для меня нечто новое в мире магглов.
Ближе к вечеру они направились в ресторан для ужина и знакомства с невестой брата.
— Регина позволь представить тебе мою очаровательную младшую сестру, Мириам Роуз Пруэтт, — рыжеволосая смутилась, но не отводила глаз. — Мириам, познакомься с моей драгоценной невестой Региной Таше де ла Пажери, — светловолосая француженка ответила скромной улыбкой.
— Гидеон много рассказывал о единственной сестре. Тем приятнее личная встреча… — каждому жесту француженки была свойственна элегантность, приковывавшая внимание. — Вы очень похожи на Гидеона! Удивительное сходство. Вас можно было бы принять за близнецов.
— Спасибо, но у Гидеона уже есть близнец Фабиан, вряд ли я смогу потеснить их в таком тандеме, — Гидеон поддержал ответ смехом. — У вас есть братья или сестры? Наследники?
— Старший брат Теодор Эмери, главный наследник Таше де ла Пажери. Он старше меня на семь лет и до юношества обучился премудростям ведения финансовых операций, когда как я начинала это на несколько лет позже него.
— Нас с Фабианом обучают на равных, как главных наследников, — брат устало провел рукой по волосам. — Предугадывая ваши вопросы, дорогие дамы, ни я, ни Фабиан пока не изъявляли желание отречься от титула главного наследника, но и не изъявляли желание становиться главой рода.
— Отец пока не собирается на «пенсию», — со смешком напомнила девушка, увидев понимающий взгляд будущей невестки. Гидеон нахохлился.
— В нашей семье Теодору тоже пока не стать главой, ведь наш отец крепкой рукой задает направление светскому обществу, — девушки переглянулись и нервно хохотнули. Было видно, что не только Мириам, но и Регине были неинтересны споры родичей за власть. На этой почве они углубились в обсуждение преимуществ быть ведущим и ведомым.
— Сестрица, ты ничего не забыла? — прокашлялся брат, помня, что матушка по голове не погладит, если подарок не дойдет до адресата. Опомнившись та шустро отыскала в бездонной сумке искомое и вручила француженке.
— Невиданная красота! — Регина вспыхнула румянцем и с искренним восторгом разглядывала изящный веер с вязью защитных рун по краям. Симпатия легко возникла в сердце Мириам на такую благодарную реакцию француженки. —
Merci beaucoup!
Прошла неделя, во время которой невеста брата стала устраивать ознакомительные прогулки через узкие улочки Лиона, уютные кафе и бутики, которые этот город так богато предлагает. Магическая часть города также притягивала к себе неискушённую Мириам, купившую парочку новых нарядов во французском доме моды для волшебниц. Мода сильно отличалась от той, что принята в Великобритании. Пестрели яркие цвета, более укороченные, но тем не менее, приличные фасоны мантий и платьев.
В один из запоминающихся дней поездки волшебницы согласовали поездку француженки на родину жениха.
— Скоро будет организовано официальное знакомство семей Таше де ла Пажери и Пруэтт, и обсуждение подготовки к свадьбе, — прощебетала Регина, остановившись у берега реки Роны.
Недоговорной брак нечастое явление для аристократов магического мира, поэтому, действует свой негласный порядок действий по предложению вступить в брак, знакомстве семей и даже в составлении приглашений на сие торжество.
— Рене, почему ты не была помолвлена? — будущие родственницы договорились называть друг друга «Мири» и «Рене».
— По той же причине, что и ты, — лукаво блеснули синие глаза.
«Молли не сговорили по одной причине — было предоставлено право выбора», — вспомнила Мири.
— Влюблена ли ты, Мириам? — обыденный вопрос поставил в тупик.
«Я никогда не была влюблена в кого-то, будучи Мирзакуловой…»
— Была. Когда-то, — француженка окинула сестру жениха внимательным взглядом, буквально осязая её нервозность. — Не по своей воле. Поэтому мне не с чем сравнить или же представить.
Регина нахмурилась. Столь дерзкий поступок с представительницей древнего и аристократического рода был возмутителен. Очевидно, что Мириам Пруэтт пытался окрутить простолюдин. Аристократ не нарушит нормы морали и чести в отношении равной ему аристократки —
отказ есть отказ.
— Сожалею, — слова Таше де ла Пажери утонули в тишине. Ветер трепал яркие рыжие локоны Пруэтт, отвернувшейся от собеседницы.
Немногим позже. Гидеон Пруэтт со скрытым удовольствием наблюдал за беседующими волшебницами, забравшимися с ногами на диван в его номере. Любимая сестрица и любимая невеста. Хитрые девицы взяли с него обещание никому не говорить, что они поступают ужасно неприлично, ведь леди не пристало сидеть таким образом на диване.
В глубине души он был рад переменам в характере и поведении Молли, но радость его была омрачена, ведь ценой этому была растоптанная честь сестры. Прошлая Молли не нашла бы общий язык с его невестой. Возможно обе строили бы козни и не было бы мира в новой семье, ведь как он может разрываться между будущей женой и единственной сестрой?
— Я не поступала в высшее учебное заведение, — сообщила Регина заинтересованной Пруэтт. — Я обучалась лично у Мастера Чар по контракту, заключенному моим отцом. На сегодняшний день числюсь в составе коллегии Мастеров.
Мириам искренне восхитилась и похвалила достижение светловолосой француженки.
— Ты уже думала куда поступишь для обучения на адвоката? — на правильно заданный вопрос невесты Гидеон навострил уши.
— Вариантов много, но
достойных и соответствующих правовой системе Великобритании (общее право) — мало. США, Канада и Австралия.
— Было бы чудесно, поступи ты во французский вуз, но наша правовая система отличается, — с сожалением протянула Регина, сделав глоток сладкого чая.
— Да, ваша правовая система относится к континентальному праву, — согласилась девушка, опустив ноги с дивана на холодный мраморный пол.
«Правовая система Казахстана, ещё не достигшего независимости в этом мире, принадлежит к континентальной ветви права. Естественно, что общее право чуждо мне, в отличие от континентального права. Но я постараюсь переучиться».
— Мириам, почему бы тебе не рассмотреть Австралию или США? Я знаю о юридическом факультете в университете Мельбурн, основанном около ста лет назад, но показавшим себя крепким орешком за столетие, — Гидеон легко вклинился в разговор, вспоминая свои бессонные ночи, когда он раздумывал куда поступать и стоит ли оставаться в сфере правопорядка. — Мельбурнский университет был открыт только для волшебников. В отличие от Гарварда, Йеля и Нью-Йоркского университета.
— В чем отличие американских вузов? — озадачились волшебницы, не углублявшиеся в подобные вопросы.
— Почти все юридическое школы США не проводят разграничение между волшебниками и магглами, поэтому они учатся в одних кампусах. Известно, что некоторые предметы изучаются одновременно двумя расами под началом одних преподавателей. Поэтому поступление волшебника в университет США требует максимальной отдачи со стороны поступающего в отношении Статута о секретности. Тем не менее, магглы даже не подозревают о существовании другой расы прямо под боком. Это является показателем вымуштрованности студентов.
— Я не смогла бы обучаться в США, — нервно хихикнула француженка. — Магия — это то, что сложно скрывать для узкоспециализированных волшебниц вроде меня.
— Хорошо, что я не так привязана к магии, — Гидеон усмехнулся словам воинственной сестры и показал одобрительный жест. Они продолжили обсуждать высшие учебные заведения, обмениваясь шутками и комментариями.
Франция запомнилась Мириам Пруэтт комфортными вечерами, вкусной едой и дружеской атмосферой.
***
23 сентября 1968 года
Осенний ветер трепал свободные от украшений волосы Гвиневры и Мириам, идущих в густой лес на окраине графства. Мюриэль давно ждала их у тропинки с такими же распущенными волосами, столь непривычно лежащими на худых плечах.
День осеннего равноденствия — Мабон, вступил в свои права. Мюриэль, её невестка Гвиневра и племянница Мириам отправились в лес, чтобы собрать семена и опавшие листья для подготовки к важному дню.
Взрослые женщины были привычны к стандартным ритуалам Колеса года, но девушка впервые будет участвовать в чем-то таком. Теперь празднование и участие в ритуалах её прямая обязанность как чистокровной волшебницы. Как она уяснила, для волшебников ценно соединение с природой при соблюдении Колеса года. Они выражают благодарность за магию, откликающуюся по первому зову волшебника.
— Племянница, присмотри полынь, — Мюриэль опустилась возле корней дуба, собирая его опавшие листья. — Она символизирует рассвет, новое начало, которое принесет Мабон.
Рыжеволосая быстро отыскала траву и принялась аккуратно отделять пучки, складывая в свою плетеную корзинку. Параллельно она пыталась вспомнить значение, которое придают волшебники дню осеннего равноденствия.
«Милая, запомни: Мабон — это время благодарности за урожай, которым нам щедро одаривает матушка-природа. Мы собираем эти растения и листья, чтобы использовать их в наших обрядах благодарности. Также, мы воздаем почести покойным женщинам рода Пруэтт. Молимся за их спокойное пребывание за гранью», — вспомнились наставления даваемые маленькой Молли.
— Мюриэль, мы за семенами, — Гвиневра потянула дочь глубже в лес, предупредив сестру супруга. Наблюдательная мать напомнила какие деревья предоставляют лучшие семена и как распознавать их.
— Семена символизируют будущее и новые возможности, — певуче сказала улыбающаяся Гвиневра. — Мы используем их, чтобы привнести свежесть в наши жизни, — Мириам стало казаться, что лес ожил. Птицы пели свои песни, а ветви деревьев шептали мудрые слова.
По возвращении в поместье, женщины усадили её за круглый стол и принялись создавать венки из собранной травы и листьев, а также разбили свежий хлеб на части.
— Печь хлеб нужно самим, — усмехнулась Мюриэль, заметив озадаченное лицо племянницы. — Когда ты была младше, то не задавалась вопросом кем печётся хлеб. Когда выйдешь замуж, то задача ляжет на твои плечи.
Мужчины показались на пороге столовой. Одетые в льняные сорочки и штаны с улыбками они позвали за собой. Значит всё готово. Мириам взяла шесть венков, Гвиневра положила разделенный хлеб на деревянный поднос, а Мюриэль зажгла свечи. Они гурьбой вышли на задний двор поместья, где близнецы разложили весь урожай за лето. Фридрих развел костер при помощи свежесрубленных веток мощного дуба.
— Сейчас мы поблагодарим матушку-природу за щедрость, — произнес Фридрих, поднимая венок над полыхающим костром. — За щедрый урожай и цикл жизни рода Пруэтт, который продолжается.
Мюриэль поднесла хлеб и произнесла благодарность за плодородие земли. Гвиневра повторила действия Фридриха. Фабиан и Гидеон что-то долго шептали над костром Мириам молча наблюдала за происходящим. Она чувствовала, как важно соединение с природой, и как эти ритуалы приносят новой семье близость и связь с миром вокруг. Настала её очередь. Мириам неловко прошествовала к костру, встала на колени и дала огню «съесть» венок.
— Всю свою осознанную жизнь я верила в Аллаха и продолжаю верить. Но теперь я буду верить и в вас, матушка-природа или же матушка-магия, — еле слышно прошептала бывшая Мирзакулова, бросив в костер гроздь винограда — любимой ягоды. — Пожалуйста, не оставляйте меня без своего благословления, а я обещаю соблюдать Колесо года, быть верной Всевышнему и не совершать тяжких поступков. Прошу вас позаботиться о Виктории Друэлле Пруэтт, моей… — на мгновение девушка запнулась. — Бабушке.
Семья Пруэтт взялась за руки и несколько раз прошла вокруг активно полыхающего костра, принимавшего дары взамен на их благополучие. Они сели там же ужинать кукурузным хлебом, фасолевым супом и спелыми фруктами. Пруэтты весело переговаривались и обсуждали прошедший день пока костер не потух и не ознаменовал конец ритуала.
«Ритуалы — это любопытно!», — засыпала Мириам с довольной улыбкой на веснушчатом лице.
***
В тот же вечер
Артур лихорадочно чесал шею, наматывая круги по бедно обставленной комнате.
— Билиус, я хочу заполучить её, — прошипел младший Уизли. — Что нам делать?!
Названный дёрнулся и устало прикрыл глаза. Старший Уизли давно пожалел, что не спустил на тормозах (любимое маггловское выражение Гордона) одержимость младшего брата на девчонке Пруэтт. Поначалу ему нравилась идея привести в семью богатую чистокровную волшебницу, но когда девчонка ускользнула из рук непутевого Артура и их семью начали преследовать, идея потеряла свою значимость. Ему пришлось пойти на поклон к благодетелю и отчитаться за провал, получить выговор и задание: не высовываться и ждать подходящего случая.
— Ждать.
— Да сколько можно, уже Мабон! А Мабон мы должны были встречать с Молли как женатая пара, — надрывался младший, возбуждённо осматривая пальцы, запачканные кровью из расцарапанной шеи.
— Мабон ты не встречаешь с Пруэтт, так как сам оплошал! — напомнил Билиус. — Директор Дамблдор наказал нам затаиться.
— Ладно. Директор Дамблдор великий человек, — вынужденно согласился Артур, расстроенно опустившись на кресло, потерявшее свой лоск сто лет назад. — Ему виднее.
Артур Уизли определенно одержим несостоявшейся женой. В частности, её богатством и красотой.
***
1 октября 1968 года
Мириам наслаждалась воскресным днем. Она скрылась в саду и решила поупражняться с волшебной палочкой, которую обычно старалась не брать без надобности.
— Даклифорс! — книга по садоводству превратилась в игрушечную утку. — Фините инкантатем, — с первого раза вернуть объекту прежний вид не получилось. Она усердно повторяла заклинание из раза в раз, пока на шестой попытке утка не обернулась книгой.
«Видимо, для контр заклятия предметов необходимо представить процесс как утка обращается в книгу», — девушка смахнула капельки пота на лбу и попробовала ещё раз.
— Получилось. Двигаемся дальше, — с энтузиазмом она вырвала несколько страниц из книги, наставила палочку и сделала характерный жест. — Репаро! — на глазах книга раскрылась и страницы поочередно «приклеились» к местам разрыва.
«Хотя бы бытовое волшебство мне доступно», — счастливо улыбалась Мириам, поглаживая корешок книги.
— Хозяйка, вам письмо от мисс Таше де ла Пажери, — домовой эльф беззвучно появился перед привыкшей девушкой и протянул письмо. — Спешу сообщить, что ваша матушка ожидает вас в малой гостиной, чтобы сообщить новость.
— Новость? — она приняла письмо, взяла книгу и палочку, поспешив в поместье. — Спасибо, Тики.
— Это моя обязанность, хозяйка, — услышала вслед девушка.
Гвиневра блеснула карими омутами, элегантно взмахивая красивым веером:
— Милая, Гринграссы устраивают бал в честь Виолетты через неделю. У нее день рождения. Приглашена вся наша семья. Уверена, что Гринграссы пригласили достаточно достойных семей.
Мириам нервно пригладила выбившиеся из пучка волосы. Она не виделась ни с кем, кроме Беллы и Регины, какой ещё званый ужин аристократов…
— Времени не так много, надо проверить одежду наших мальчиков, решить с подарком и есть ли надобность в приобретении новой одежды… — щебетала матушка, не замечая сердитую и ошарашенную дочь.
