Мой безумный Господин

— Люмин… Люмин! , — Тарталья тряс ее за плечи, пытаясь привести в чувства. — Арлекино, я не понимаю зачем ее нужно доводить до такой кондиции? — Ммм, Господин подумал, что она будет очень сопротивляться и могут возникнуть проблемы. — Чёрт, от неё такой будет намного больше проблем, ни рыба ни мясо, — Тарталья демонстративно поднял её руку и опустил, та безвольно упала. Парень начал судорожно придумывать что же с ней делать, он усадил её на диван и принёс холодной воды. Люмин, смотря невидящим взглядом вперед, казалась лишенной сознания, будто она была лишена способности замечать окружающих ее людей. Широко раскрытые глаза Люмин потеряли всякую жизненность и мерцали холодным застывшим светом, словно стекло. — Люмин? , — он аккуратно повернул её голову к себе, заглядывая в самую душу, пытаясь понять её самочувствие, — Люмин, попей воды. Тарталья вложил в руки стакан прохладной воды, но Люмин никак не реагировала. Она была словно безжизненной куклой, которой можно управлять, которую можно использовать. А может это было так задуманно? Тарталья проклинал свою неспособность помочь Люмин. Он пробовал все возможные методы и заклинания, которые только приходили ему в голову. Но все его усилия обрекались на провал. Неизвестно сколько прошло времени, но Люмин не могла прийти в себя. Нетерпеливый хозяин вечера отправил к компании слугу. — Тарталья, — слуга учтиво поклонился, — Господин интересуется куда вы пропали с экземпляром? У него лопается терпение. Он требует привести экземпляр прямо сейчас. — Чёрт, ммм, мы будем через 5 минут, пусть Господин простит нас. Тарталья с жалостью посмотрел на девушку. Было ли ему по-настоящему её жаль? Знал ли что произойдёт дальше? Были ли его чувства реальны? А может это все долгий план одного человека? Такие вопросы точно бы крутились в невинной голове девушки, но, к сожалению она ничего не понимала, она была слишком расслабленной, слишком спокойной, слишком равнодушной к происходящему. Сильный наркотик одурманил её, сначала ей казалось что жизнь весёлая, сразу мир приобрёл краски, даже абсурдные оргии казались уже не такими абсурдными, а наоборот интересными и вдохновляющими. А потом… Резкая слабость, будто паралич, испуг, непонимание и в итоге потеря каких-либо эмоций. Все её чувства отступили на задний план, оставив лишь испуг и непонимание. В этот момент она осознала, что потеряла себя. Она стала лишенной эмоций, превратившись в ничто — всего лишь куклу бездушную и безысходную. — Арлекино, что будем делать? — Ничего, Господин пожелал видеть ее так, значит так мы её и приведём, в чем проблема? — Арлекино поднялась с соседнего дивана и подошла к Люмин, погладила её по щеке и отошла, — Жаль её. Красивая девушка, нежная как цветок, бойкая, а её жизнь вот так… Изменится. Ладно, сопли распускать не будем, бери её на руки и пошли. Иначе Господин разозлиться и тогда точно, ВСЕМ конец. Парень тяжело вздохнул и аккуратно взял на руки Люмин, ее тонкие руки слабо обвили его шею. Они прошлись через весь большой зал, на них никто не обращал внимания, все были заняты похотью и животностью. Дошли до металлической резной двери перед которой стояли слуги. Они открыли дверь и все оказались в просторном помещении, которое значительно отличалось от всего дворца. Здесь не было дорогой мебели, не было дорогих штор и светильников. Здесь была самая что ни на есть лаборатория. Когда глаза посетителей привыкли к яркому свету их блестящего мира, им раскрылся совершенно новый образ жизни — образ существования, о котором они даже не подозревали. В этой лаборатории все было настолько непохоже и чуждо, что казалось, будто они переступили порог какого-то иного измерения. Колбы, наполненные разноцветной жидкостью, словно испускали своеобразную магию, тревожно мерцая в свете дневных лучей. Открывались необыкновенные комбинации цветов, начиная от невинных белых и розовых оттенков, и заканчивая яркими, почти ядовито-желтыми. Каждая колба находилась на своем месте, создавая целостную картину пестрой палитры. Блеск и сияние стекла позволяли подчеркнуть драгоценность этих жидкостей, словно они были самими камнями, украшающими сокровищницу знаний. Посреди всего этого стояло большое кресло, на котором сидел человек. Его лицо было скрыто копюшоном, а сам он сидел в тени. Компания остановилась перед ним и поклонились. Силуэт жестом приказал подойти ближе, к небольшой тахте. Тарталья аккуратно опустил Люмин на неё и отошёл на несколько шагов назад. Снова поклонился, говоря. — Господин, я выполнил вашу просьбу. По всей комнате раздался низкий смех, больше похожий на насмешку. — Вижу, вижу, Арлекино сколько ты ей наркоты влила? Никого так сильно не рубило , как её. — Также как и всем, просто её организм нежный. — Даа, я вижу. Тарталья, надеюсь ты за всё время нашего плана не тронул её? Мне нужен только чистый экземпляр, иначе не получится. — Что вы, Господин, её и пальцем не трогал. — Отлично. Господин встал с кресла. Он подошёл к Люмин осматривая её со всех сторон. — Хороший экземпляр. Как она мне сразу в голову не пришла? Такой эксклюзив, такая сила, такая необычность. Ведь никто в Тейвате не обладает такой силой как она. Он убрал прядь с её лица. — К тому же… Она очень привлекательна, будет приятно наблюдать за ней во время эксперементов. Голова адски болела. Люмин слышала отдалённые голоса, разговоры, будто она находилась под водой. Яркий свет слепил её глаза. Она открыла их, еще немного смазано, но явно было видно, что над ней склонился человек. — Просыпаешься, наконец, — он снова усмехнулся, — Наконец мы снова встретились, Люмин. Голос ей казался знакомым, но голова настолько была тяжёлой, что она не могла понять кто это. Наконец, человек снял капюшон, и Люмин с ужасом рассмотрела его. — Дотторе…