Однажды осенью

Расталкивая впереди стоящих людей, брюнетка рвалась в сторону поваленного дерева, прекрасно чувствуя, как со всех сторон начала стекаться зловещая энергия, а рычание только и делало, что становилось громче. Добежав к первому концу переулка, женщина обклеила стены и землю талисманами, после чего, поднеся кисть руки ко рту, быстро прокусила кожу большого пальца, начиная в определённом порядке размазывать кровь по клочкам бумаги, бормоча не то молитву, не то заклинание. По окончании тридцатисекундной махинации вход в переулок был перекрыт стеной сине-белого огня. Стоящий за спиной Норио захотел последовать примеру тёти, а потому – попросив ту отойти назад – стал снимать перчатки, собирая энергию, частицами разбросанную по его телу в одно целое. Сделав несколько вдохов и выдохов, сопровождаемых при выходе холодным паром, подросток коснулся уже голой рукой стены, стоя на приличном расстоянии от пламени. Проведя по кирпичным стенкам и бетонной поверхности правой рукой в быстром порядке, альбинос удостоверился, что везде оставил короткую полоску инея, и лишь тогда отошёл обратно к толпе, наблюдая, как на тронутых им местах стал нарастать лёд, образуя толстый слой мёрзлой воды. В другом конце закоулка орудовали лис с кучерявым брюнетом, шаманя стену из толстых ветвей, преграждая путь уже практически добравшимся до них зомби. После того, как мужчины завершили закупоривание второго выхода из переулка, они подбежали к группе в знак завершения своей работы. Все стали смотреть по сторонам. Через секунду оглядываний люди Водяной Лилии осознали одно – придётся лезть наверх. Однако вспомнивший что-то Такемичи прервал планирование их дальнейших стратегий, разбавляя шум рычания своей речью. — Там крыши сеткой ограждены. — Предупредил блондин, незаметно для большинства других наклоняясь и поднимая что-то с земли, после убирая это в карман кожаной куртки. — Блять, перелезем. — Злился на всю ситуацию Кано, готовясь забираться на крышу. — И умрёте там, конечно. — Перечил в ответ ведьмак, смотря и оценивая силы каждого родственника с учениками клана, в то же время выбирая, кто первым полезет на крышу. — Там ёбаная толпа этих пиздобрях. Надо узнать, на какой стороне их меньше всего и перебить. И делать это надо быстро, поскольку вечно сидеть здесь не получится, магическим чутьём можно было бы воспользоваться, но не желательно: силы тратятся, а в подобной ситуации их лучше беречь ходить. — Перечислял и тут же откидывал варианты решения ситуации младший. — А куропатка твоя глянуть не может на одну из этих крыш? — Поинтересовался второй близнец. Услышав вопрос обладателя голубых как синий элис глаз, все перевели вопрошающие взгляды на кучерявого, согласные с вопросом Змея. — Она немного в Сайтаме сейчас. — С ощутимой неловкостью признался тот, сдерживая желание коснуться рукой затылка или по привычке почесать щёку. Все присутствующие прибывали в немом шоке от ответа сокомандника. Одни не знали, что отвечать на ту хуйню, что спизданул им парень, а другие – по типу Харуки, Кано и Норио – хотели его ударить, желательно чем-нибудь тяжёлым. Но поубавив свой пыл и отбросив в сторону казалось бесполезные вопросы, в основном старшие стали размышлять, что делать дальше. Тогда в голову Аико пришла идея, которой она тут же поделилась со своими младшими, обсуждая её, а после посылая блондина к Фуюми. Собравшись с духом, голубоглазый приблизился к старшей сестре, отвлекая ту от своих мыслей и не очень уверенным голосом начиная ей что-то втирать. Создавалось впечатление, будто он побаивался собственную сестру, однако все те случаи, когда он мог легко начать огрызаться с ней или так и вовсе завязать драку, – опровергали эти догадки. Тогда, возможно, он боялся её силы. Опять полнейший сюр! Бойся он её, так снова же, не стал бы в таком случае и вовсе лезть с ней в драку, а на совместные тренировки точно бы не дал согласия. Устав разбирать всё то, что ей мямлил Бамбук, модель сделала взмах рукой в его сторону, прося того остановиться. — Я заебалась разбирать твоё му-хрю, так что будь другом, сожми яйца в кулак и скажи уже наконец то, что тебе от меня нужно. — Немного в грубой форме успокоила и наставила девушка, однако всё равно достаточно действенно. — Ты же можешь использовать "хохотушек", чтоб они разобрались с зом...— Адепт остановился на полуслове, понимая, что чего-то явно не хватает. — А бесы твои где? — В недоумении посмотрел он в фиолетовые глаза русоволосой, на что та ехидно улыбнулась, потрепав его волосы. — Тугодум ты мой слепой. — Противно-сладко и издевательски произнесла она и, продолжая мять кудряшки младшего брата, наклонилась вперёд, наровясь быть на одном уровне с ним. — Время призыва истекло ещё тогда, когда мама побежала стену варганить. — А... — Договорить ему не дала обвешанная кольцами ладонь, надавившая на темечко и ставшая ещё усерднее эти волосы чуть ли не втирать, тем самым рождая неприятные чувства боли и дискомфорта. — А призвать их можно раз в три дня, дурында ты моя. — Издевалась она над братом, не давая тому и рта раскрыть. Сомкнув губы в тонкую линию, Такемичи коротко и будто пристыжено кивнул, отводя глаза. — Сама дура. — Съязвил он, вовремя отойдя в сторону, когда ему попытались отвесить подзатыльник. — Ладно, сегодня докапываться уже точно не буду. — Более расслабленно чем до этого отвечал двенадцатый, уходя обратно к остальным наследникам и младшему адепту. Вернувшись с пустыми руками, голубоглазый захотел озвучить идею, пришедшию к нему во время метаний меж двух огней, коими являлись его кузены и сестра, однако старшие опередили его, подзывая к себе малышню. — Норио, вопрос к тебе есть. — Позвал Кано, смотря на седовласого. — Ты умеешь распространять эффект "китайского дракона" на других? Или он только на тебя действует. Названный вышел вперёд, лихорадочно размышляя, сможет ли он распространить эффект своей способности на кого-то ещё помимо себя самого, но посчитав, что тянуть кота с судьбой за одно место не сильно то и хочется, тот ответил как есть. — Только на меня. Другие подняться в воздух не смогут. — Отчитался один из детей клана Ханагаки. Получив ответ, Кано почувствовал, как его головная боль медленно но верно нарастает, ему захотелось закатить глаза от раздражения, однако сдержавшись, старик тупо потёр переносицу, после указывая на модельной внешности девушку со светлыми волосами. Догадавшись из предыдущего вопроса лиса, что тот хочет узнать, Соловушка стала действовать на опережение. — Нет. Моя способность не распространяется на кого-то, кроме меня самой. — Вальяжно, со спокойствием в голосе, говорила девушка, сохраняя свою лисью ухмылку. Привычка девушки всегда держать одну и ту же эмоцию на лице напомнила голубоглазому о близнецах Кавата, что вечно ходили с весёлым и злым выражениями. Но одно отличие в его сестре и друзьях в этом плане всё же было: Соловушка лучше держалась, когда дело доходило до сдерживания настоящих чувств и не давала своему лицу меняться, что бы вокруг неё не происходило. Она не часто показывала окружающим другие выражения лица, да и вывести её на эмоции задача сама по себе не из лёгких. Чего нельзя сказать о близнецах. Может им и удавалось не меняться в лице, однако прочесть их чувства всё ещё было более чем возможно. "Нашёл о чём думать и кого вспоминать." Мелькнула следующая мысль, выпроваживая его из мира грёз. В ту же секунду перед глазами пронеслась морщинистая ладонь в белой перчатке, делая пальцами щелчки и издавая характерный для них звук. Оторвав взгляд от собственных ботинок, поднимая его, Ханагаки увидел чьи-то лакированные туфли. Сложив две составляющие из белых перчаток и строгой обувки, голубоглазый, сдерживая вздох от собственных догадок, быстро поднял голову, любуясь сероглазым брюнетом с очень недовольной миной. Убрав руку от лица подопечного, оборотень цыкнул его рассеянности. Насмотревшись на злую рожу учителя, молодой человек стал подтихую озираться по сторонам, подмечая всё ту же улыбку Аико, немного озадаченные лица близнецов и Кин, обеспокоенных родителей с тётушками и нечитаемую физиономию Фуюми, что, заметив на себе чужой взгляд, сухо, но вопросительно подняла бровь. Однако старшего и младшего адептов заметить не удалось, даже их присутствие вдруг перестало ощущаться. Последнее казалось достаточно странным. — Такемичи, я к тебе обращаюсь! — Негодовал лидер группы, не переставая сверлить в нём дырку взглядом. — Твоя вторая способность тоже только на тебя действует? На минуту замешкав, ведьмак принялся судорожно копаться в мозгу, пытаясь понять, о чём говорит приближённый Цубаки. Опомнившись спустя секунду соображений, голубоглазый поспешил ответить, не желая выглядеть дураком в чужих глазах. Коротко мотнув головой, он открыл рот, собираясь что-то говорить, когда его прервала русоволосая девушка. — Возможно, я что-то пропустила, но при чём здесь Ми-чан? — Её лицо становилось всё более недовольным, чего не могли не заметить остальные. — Что мы будем брать с его сил? — Вопрос за вопросом летели с её губ, не давая остальным вставить свою копейку в диалог. Поток возмущённых вопросов прервал стук и скрежет, доносящийся из-за ледяной баррикады. Заметив это, вся группа встрепенулась, приходя в немой шок из-за самого факта того, что кто-то из тех монстров прошёл сквозь стену синего пламени, что любило уничтожать всё на своём пути. Быстро придя в себя, толпа глянула вверх, придумывая другие способы избавиться от ходячих жмуриков на крышах домов. — Я могу создать устойчивую платформу, дабы те, кто не умеют летать, смогли стоять на ней и заниматься очисткой крыш. — Поведал свой план молодой ведьмак, для чего-то поднимая руку, будто желая выйти к школьной доске. — Но есть небольшое "но". — Продолжал оповещать уже повернувшихся к нему сокомандников Такемичи, наконец возвращая правую конечность в нормальное положение. — Точно, твоим же платформам надо, чтоб какого-то хрена именно ты на них стоял, тогда и под другими они не будут ломаться. — Заговорил до этого молчавший Джун, вдруг получивший по голове от Айры. — За что, блять?! — Возмутился он, оскалив зубы. — Привычка. Не бери в свою пустую голову. — Отвечала под смешки Тигры и Соловушки рыжеволосая женщина. Отвернувшись от разгарающейся, как лесной пожар, перепалки, оставшиеся члены команды взглянули на блондина, намекая, чтоб тот продолжил свою мысль. — И это тоже конечно, но не совсем оно. Платформы прозрачные, и увидеть их невозможно. Под ними даже свет не искажается. — Виновато произносил он, сам даже не, осознавая, из-за чего появилось это чувство. — Мне порой даже самому тяжело определить, где они находятся. Поэтому я предлагаю воспользоваться одной из моих способностей, благодаря которым я смогу подпрыгнуть и в прыжке создать её под собой, чтоб другие по мне определили, где конкретно она будет стоять. — По окончании монолога парня не было слышно даже ссоры старших, что могло значить только то, что они перестали ругаться. — Хуй с ним, хоть что-то есть, уже считай победа. — Устало произнёс лидер команды, потирая ладонью лицо, и уходя в другую сторону тяжко вздыхая. — Аико, ты будешь вместе с ним на платформе, воспользуешься "бесконечным магазином" для зачистки, Норио, ты вместе с ними. Будешь летать и плеваться там своими кислотами, солями или чо ты там умеешь. А Такемичи выдать пистолет, чтоб помогал, а не украшением и красной точкой на радаре подрабатывал. — Наклонив голову вправо, а затем в лево, разминая так шею, оборотень повернулся назад, обращаясь ко второму командиру группы. — Оно-доно, мне нужно обговорить один момент с вами. Как только взрослые вновь занялись своими делами, голубоглазый поспешил уткнуться в толкучку из своих кузенов, уже думая, как много нечести им придётся перебить. "Ну залезем мы на ту крышу. И что дальше? Как выбираться будем? В доме по-любому этих хуйлуш куда больше, чем на крыше." Почувствовав, как кто-то подошёл к нему со спины, Такемичи, не дожидаясь того, когда его позовут, повернулся к подошедшему сам, обнаруживая Нори. Тот удивился на долю секунды, но только на долю и тут же вернул прежнее, уже более спокойное, однако частично обиженное, дурачливое выражение лица. — Заметил, гад такой. — Состроив губы бантиком, а брови домиком, как в комедийных аниме-сериалах, юноша с бело-голубыми глазами сложил руки за голову, возвращаясь к разговору. — Не советовал бы расходовать ману на магическое чутьё. — Поделился очевидным советом он, смотря на стену дома за спиной блондина, а после издавая свист, за которым явилось наигранное отвращение. — Нихера их там много. Как думаешь, мы умрём здесь? — Обратился с шуточным вопросом младший близнец, лукаво улыбаясь и смотря уже не на стену, а ровно в глаза кузена. — Здесь даже спрашивать не о чем. Нас точно сожрут. — Поворачиваясь и устремляя взгляд ввысь, отвечал младший, внутренне проклиная всё, что только существует в их мире. Это ниоткуда взявшаяся злость удивила даже его самого, из-за чего сверху к необоснованному гневу присоединился интерес. Любопытство стало выть и бить по мозгам, при этом не переставая галдеть о том, что оно не исчезнет, пока не увидит, что сейчас происходит с чувствительным к чужим эмоциям и ситуациям Нори. Переместив зрачки в слепую зону глаз, Ханагаки несколько разачаровался, ибо в лице старший брат не изменился. "Даже виду не подал, что что-то почувствовал." Констатировал факт светловолосый, поджав губы не то от досады, не то от обиды на жадного на эмоции брата. — Не смотри так, мне начинает казаться, что ты замышляешь моё убийство, а от этого только страшнее становится. — Улыбаясь, вполголоса говорил альбинос, смотря вместе с ним наверх. Краем глаза Такемичи заметил, как мягко и красиво светились радужки Змея, источая хризолитовое сияние, что шло в разрез с истинным оттенком его глаз. — Да выключи ты уже своё моргало. Хули ты там ещё увидеть хочешь? — Уже развернув к нему голову хмурился он, требуя, чтоб тот прекратил использование "змеиного зрения". — Ну допустим они там сейчас жрут друг друга сидят, так ты несколько тараканов в одну банку запусти и закрой там на два месяца. Результат будет такой же, как и у этих пиздобрях. — Базару ноль, так и сделаю, когда домой вернёмся, только жить они в твоей комнате будут. Ебал я в рот содержание этих тараканов под собственной кроватью. — Договорив и застыв на месте, Нори с животным страхом стал всматриваться в крышу, нервно сглатывая вязкую слюну. Отойдя от одного дома к другому, белобрысый испуганно-злым взглядом дал указание кузену, дабы тот отошёл от многоэтажки. Сделав как и было велено, Такемичи встал рядом с более старшим парнем. В этот момент создалось яркое впечатление того, что магическое чутьё вдруг решило сойти с ума, причём у всех разом. Те, у кого оно сейчас было в активном пользовании, хотели закрыть уши и начать кричать от сильной боли в перемешку с душераздирающим, колокольным звоном, не дающим оклематься от той ужасающей силы, с которой он бил по барабанным перепонкам. Остальных же накрывало волнами паники, что заставляли чувствовать себя абсолютно беззащитными в эту секунду, когда ещё мгновение назад в их сознаниях преобладала полная уверенность в себе и собственных силах. Стоило подобному кошмару прекратиться, как в головах каждого адепта раздался крик из смеси двух голосов Кано и Оно. Они приказывали собраться всем в одной точке рядом с ними, пока не стало слишком поздно. Потому, дождавшись, когда все сбегутся в одну кучу, в центре которой теперь стояли два лидера их команды, тёмноволосая ведьма возвела барьер сине-фиолетового цвета, тем самым защищая других от предстоящей лавины монстров. Прождав минуту, члены клана стали недоумевать, где то опасное, из-за которого их чуйки взбесились, начав давить по нервам. Чуть расслабив плечи, желая избавиться от вызывающего боль дискомфорта в лопатках, Такемичи попытался вглядеться в происходящее на крыше, однако сделать этого не дал мягкий, но строгий голос матери, отвлекающий всех от посторонних мыслей. — Норио, Нори, вы можете создать за пределами барьера что-нибудь, что могло бы уничтожить тела монстров? Кислота какая-нибудь или лава. — В быстром темпе спрашивала Оно, как обычно накручивая себя, что барьер может не выдержать воздействия на него снаружи. Помедлив секунду или больше, старший близнец посмотрел на Змея и, переведя взгляд на тётю, нерешительно кивнул, не совсем уверенный, получится ли сделать всё так, как того требуют. Сжав ладони в кулаки, альбинос вздохнул, чувствуя сильный гнёт, перерастающий в удушье и не дающий нормально соображать. Эти ощущения были похожи на то, что обычно описывал двенадцатый наследник их клана, когда у него спрашивали, почему из-за головной боли тот не может колдовать. Вот только в случае с ним боли не было, были только страх и надежда, что всё обойдётся. Увидев нестабильное состояние родственника, ведьмак незаметно выпустил свой запах, окутывая им встревоженного кузена. И как только тот расслабился, блондин отдал ему мысленный приказ, на который тот без лишних вопросов согнул руки, держа их вдоль сердца. Наконец волнение пропало с лица Дракона, уступая место надменной, озлобленной улыбке, показывающей острые клыки своего хозяина, в то время как глаза синего элиса прояснились, начиная заново сиять тем безудержным огнём, что был дан не каждому живому существу. Набрав в лёгкие воздуха, белобрысый сосредоточился на картинах в своей голове, при этом стараясь не отводить взгляд от крыши дома, на краю которой виднелась погнутая, сетчатая решётка, державшая на себе вес груды монстров, пытающихся сломать ограждение. Такемичи же убедившись, что альбинос пришёл в норму, отошёл за пределы толпы, садясь на тёплый, из-за не уходящей никуда жары, асфальт, удерживая в себе желание облокатиться спиной на защитное поле матери, пропитанное электро-элементом. Потерев ладони о колени, Ханагаки закрыл глаза, чувствуя, как собственные ресницы подёргиваются, еле ощутимо ударяясь о нижнее веко. Сожмурившись ещё сильнее, в попытке успокоить нервый тик, молодой человек положил руку на землю, начиная водить и бить пальцами по бетону, ощупывая его. Всего за пару минут подобных манипуляций, голубоглазый успел прочувствовать весь ужас происходящего. Пока за оградами целыми кучками стекались зомби, а Норио создавал в округе не очень приятные энергетические волны, сопровождаемые невероятно редкостной вонью едких химикатов, где-то сверху раздался характерный треск железной конструкции, уже через секунду после которого с крыши полетели тела, глухо падая либо на асфальт, после и вовсе разбивая себе головы или ломая конечности, либо на верхушку магического поля, падение на которое влекло за собой последующие удары током, что лишали их последней возможности двигаться, предрекая уже давно мёртвые туши лишь к полному исчезновению в шипящей на воздухе смеси азотной и соляной кислот высокой концентрации. И хотя казалось бы, что дела идут совсем неплохо, Такемичи продолжало волновать поведение мамы. Она накручивала себя больше обычного, всё продолжая рисовать в своей голове ужасные сценарии того, что будет, когда, блондин более чем уверен, крепкий барьер разрушится, пропуская к ним монстров. Однако не меньше тревожило и то, что Оно выглядела чересчур напуганной, в то время как остальные уже смогли подавить свой страх. Раздавшийся шорох рядом с ним отвлёк его, заставляя открыть глаза. Первым делом перед глазами мелькнули чёрные берцы с заправленными в них тактическими брюками тёмно-серого цвета. Подняв голову немногим выше, он признал в твёрдой фигуре старшую дочь их семьи, что положила в карман джинсовой куртки горсть камней с тупыми и острыми углами. Улыбнувшись вопросительным глазёнкам младшенького, Фуюми присела на корточки рядом с ним, начиная сбор небольших камушков. В голове завертелось желание обозвать сестру недалёкой, однако и ему пришлось покинуть черепную коробку юноши, так и не сбывшись, поскольку к ним приблизился до этого где-то прятавшийся Хаято. Выпрямившись и отдав адепту камни, девушка мотнула головой в сторону, подбородком указывая туда, где стояла их мать. Послушавшись приказа старшей по рангу, добрый шкаф ушёл в самый центр поля, ожидая, когда к нему подключится его госпожа, что на взгляд Бамбука, задумала невесть что. И то оказалось правдой. Как только девушка подошла к обеспокоенной матери, её рот тут же открылся, изливая на первые мгновения неясную просьбу. — Мам, переделай строение купола. — Спокойно попросила Сэки, искренне надеясь, что её мотивы будут ясны. Но не увидев даже крохотной искры осознания в голубых глазах матери, та продолжила. — Перестрой заклинание, пожалуйста, да так, чтоб вещи с нашей стороны могли покинуть пределы барьера, а с той стороны оставались там же. — Ээ! Зима, ты чо делать собралась? — Женщина с рыжим каре встала за спину племянницы и схватив ту за плечо, развернула к себе лицом. Вглядевшись в искрящиеся весельем глаза, Айра хищно улыбнулась, показывая ровный ряд белых зубов. — Поняла тебя. Тогда позвольте мне присоединиться к веселью, господа крыжопли. Отзеркаливая улыбку более старшей ведьмы, Фуюми медленно кивнула, пока уже давно смирившаяся с выходками своих сестры и дочери брюнетка заканчивала переписывать заклинание. Завершив рисовать последний символ в воздухе, Оно опустила руку. Передвинувшись на несколько шагов назад, голубоглазая уставилась на символы, прописанные в ряд, что вскоре разбились, оставляя после себя множество пурпурных осколков, продолжающих парить в пределах купола. Стоило осколкам начать пропадать, члены отряда, находящиеся под защитным заклинанием ведьмы ощутили, как барьер стал менять свою структуру на радость двум конченным искательницам приключений на свою жопу. Молодая модель достала из кармана несколько камней, сжимая их в кулаке из трёх пальцев, двумя другими удерживая один камушек из той же партии. Следивший за ней блондин разглядел зелёно-золотые нити, обволакивающие ладонь девушки вместе с находящейся там галькой. Убедившись в своих догадках, парень вернулся к своим занятиям, вновь концентрируясь на ощупывании земли, пока его сестра, предводительница грядущей вакханалии, готовилась к первому броску. Послышался свист и последовавший за ним хруст с мокрым и липким бульканьем, сопровождаемые громким смехом с фразами вроде "есть пробитие", "десять баллов Гриффиндору" и "теперь моя очередь". Позволив себе слабенько улыбнуться, светлокудрый упёрся ладонью в твёрдую землю, радуясь ощущению более рыхлой и податливой для магии поверхности под подушечками пальцев. Пустив в обиход своей затеи извилистую струю маны, что принялась проникать вглубь асфальта. Сдвинув кисть к другой точке, Ханагаки повторил ту же манипуляцию что и до этого, с каждым завершённым местом передвигаясь к следующему, пока ему не довелось испытать все прелести дыр, прожигающихся в собственных висках. Подняв глаза вверх, он устремил их в фигуры отца, кузена-змея и уже изрядно обозлённого на всё Кано, что вопрошающе смотрели на него, взглядами требуя ответы. В этот момент Джун отошёл от стены барьера, оставляя созданные им лозы разрывать мертвецов. Кано же попытался раскрыть рот в негодовании, однако Такемичи оказался шустрее и тут же поднявшись с грязного асфальта, позвал тёмноволосую женщину, что стояла на другом конце барьера вместе с остальными. — Мама! Что у нас в приоритете? Выжить или расчистить как можно больше территории? — Может, конечно, показаться странным, но сейчас наша задача – выбраться отсюда живыми. — С ярко выраженной издёвкой излагала свою мысль ведьма, уже более трезво соображая, после того, как перед ней один за другим замертво падали зомби. — Ты хули сделать хоче... — Окончить Кано предложение помешал всё тот же блондин. Когда Оно были произнесенны желанные для юноши слова, что сработали на него как катализатор, он приподнял ногу для последующего удара, представляя, как они совсем скоро провалятся в "кроличью нору". Вложив как можно больше силы в правое бедро и распространив её по всей конечности, парень топнул ей. Как только ступня коснулась переделанной под собственный лад поверхности, члены группы заозирались, отходя от тех мест, по которым пошли трещины, что распространялись по всему периметру барьера. Все испытали знакомое чувство лёгкой тряски от привычных землетрясений, но на этот раз то были не шалости природы, а невменяемый план двенадцатого наследника. Не прошло и пяти секунд, как старые трещины породили новые, а затем и порушили фундамент под их тушами. Такемичи, полностью уверенный в своих силах, скатывался по некой горке всё глубже в туннель, идеально балансируя на рыхлой земле с камнями во время скатывания в самый низ, пока шокированные поступком товарища люди громко кричали, проклиная выходки голубоглазого и оббивая себе бока. — Я ненавижу тебя, псих поганый. — Доносилось где-то со спины кучерявого. По "девчачьим воплям" тот смог узнать недавно потерянного и вдруг найденного Харуки. — Щенок неадекватный! Ты не мог с нами план действий обговорить?! — Ругался Кано, смеша этим адепта. — Ёбана, я тоже так хочу! Мелкий, всё тебе прощу, только научи так делать! — В отличии от большинства радовалась Фуюми, начиная так же как и он потихонечку балансировать при спуске вниз. — Фую, прекрати дурачиться! О каком обучении ты вообще речь завела? — Буйствовала женщина, оглядываясь назад и злобно поглядывая на свою старшую дочурку, за спиной у которой закрывался земляной проход, теперь выглядя как самая обычная стена камней и грязи. — Да ну не куксись, Оно-чан! — В унисон кричали Джун и Айра, чем разозлили друг друга, однако следующую фразу произнесли также вместе. — Не повторяй за мной! Крики двух вечно ругающихся людей веселили Такемичи, позволяя наконец расслабиться и избавиться от гнетущего страха, что пытался раздавить его, пока они были на поверхности. Смеющиеся во всё горло близнецы ехали рядом, уже в каком-то роде приспособившись к такому интересному способу передвижения. Норио касался ладонями земли позади себя, покрывая ту тонким слоем льда, что сглаживал землистые бугры, даря другим возможность более мягко скатиться. Кин и Аико не отставали от своих кузенов в веселье, скатываясь по ледяному туннелю как по горке, чем это собственно и было. И лишь Ино с Хаято сохраняли бесстрастие на своих лицах. Это немного разочаровывало блондина, надеявшегося хоть на какую-то новую эмоцию, что появлялись у них так же часто, как комета Галлея около земли. "Следующий раз будет лишь в две тысячи шестьдесят первом году". Посмеявшись над собственной шуткой в голове, ведьмак услышал звон маленьких колокольчиков, после которого раздался голос существа, о котором он ненароком подумал этим днём. { Нашли тебя, Птах!} Прозвучал довольный голос рыжего Кавата. Подняв голову на звук, кудрявый обнаружил маленький комочек огня размером с ладошку, в котором виднелись очертания маленького тельца, сзади за которым крутился другой дух, мягкого, бледно-василькового оттенка, отдававший едва заметной из-за льда под ними прохладой. Заприметив на себе любопытный взгляд младшего парня, дух вылетел из-за спины огонька, разрешая себе подлететь ближе к светлокурому. {Привет, Такемичи-кун.} Как-то скромно поздоровалось существо голосом другого его знакомого, приходящегося близнецом предыдущего. Уставившись на двух весёлых элементалей, адепт стал предпринимать попытки прекратить выстраивание теорий о том, что в подобном месте забыли маленькие создания, однако все имеющиеся сейчас мысли оказались прерваны точным призмлением лица на твёрдую как ириски "золотой ключик" землю. Вылетевшие из норы более грациозным образом адепты Водяной Лилии посмотрели на Кролика, безвольно лежавшего на полу собственного творения и бормочущего что-то о смерти во имя спасения души и нервной психики. Забавы ради обведя в голове "труп души" младшего кузена, Кин едва ощутимо ткунла носком ботинка в ляжку брата, проверяя, жив ли тот вообще. В ответ раздалось невнятное мычание, что было переведено девушкой как "прекрати", но делать та этого не стала, взявшись снова попинывать бёдра родственника. Однако не узрев никакой реакции кроме страдальческого мычания коровы, Тигра отстала от него, обиженная столь тухлыми действиями на её приставания. — Знаешь, Кролик, я как в детстве щас побывала, когда у меня ещё тамагочи был. Вечно приходилось наблюдать за мучениями этого задохлика. — Жаловалась на не очень интересные развлечения своего детства зелёноглазая, временами думая о том, чтоб пнуть оппонента ещё разочек. — Эта скотина у меня по два раза на дню дохла и вечно чем-то болела. Ситуация с твоими последними несколькими неделями жизни в особняке стали похожи на мои попытки вырастить ту противную зверюгу. И вот конкретно сейчас, больное и недовльное животное – это ты, а жизнь отыгрывает роль маленькой меня. Не получив никакой стоящей реакции даже после такого оскорбления, девчушка с вечно взъерошенным каре аккуратно приблизилась к голове подростка, тут же присаживаясь рядом с ним на корточки. Выглядел он помято. И даже грустно. Словно собака, получившая незаслуженный поджопник. Осмотревшись по сторонам и поняв, что все разбрелись по туннелю, осматривать его, Кин тяжко вздохнула, после вновь тыкая брата, только уже не ботинком в бедро, а пальцев в щёку. Просидев так ещё несколько секунд, бывшая ученица средней школы вцепилась в запястье крашеного и, резко встав, подняла того вслед за собой, раздражённо оглядывая куда более расстроенный своей жизнью еблет. Недовольно цокнув из-за поведения младшего, рыжеволосая повела его в темноту земляного коридора к остальным членам клана, подсвечивая тёмные места их пути маленькими огоньками. Такемичи же в это время продолжал изводить себя прослушиванием того ада, что творился где-то в пределах дома Зимнего Цветения. Пара элементалей работали в качестве некоего телефона, передавая все звуки, что создавались в пределах слышимости духов. А слышалось много чего, к примеру задористые подколы его ночных гостей, неловкие приветствия некоторых парней, таких как Хаккай и Чифую, чьи-то крики на заднем плане, и вишенкой на торте этого маразма стали доброжелательные "идите нахуй" от Нахои, адресованные всем и каждому по отдельности. "Да как вы меня, блять, находите...".